Питер рассмеялся.
– Ну да. Я сейчас во Флориде.
– Ого, как ты туда попал? Не важно, не хочу знать. Соединяю. Пока.
– Пока, Рита.
Питер ждал. Гудки шли. Мимо окна пролетела чайка, ослепительно белая в лучах солнца.
– Библиотека.
– Позовите, пожалуйста, Роджера Хохберга. Мне кажется, он где-то между стеллажей.
– Минуточку, я его вызову. – Он услышал тихий звук библиотечного сигнала, вызывающего Роджера, и затем библиотекарша воскликнула: – А, вот и он! Передаю трубку.
– Хохберг.
– Родж, привет, это Питер Паркер.
– Привет, как поживаешь? – поинтересовался бывший сосед Питера по лаборатории, его вечная улыбка была слышна даже через телефон. – Я тебя несколько недель не видел.
– Дела, дела. Слушай, у меня к тебе вопрос. Что за вещество выглядит как дым, но при этом твердое?
– А? А что я получу, если угадаю?
– На печеньку можешь рассчитывать. Я видел эту штуку… по телеку, – добавил Питер, чтобы избежать слишком запутанных объяснений, – и меня это с ума сводит. Я просто обязан выяснить, что это такое.
– Хорошо. Судя по всему, это похоже скорее на минерал, чем на что-то животного или растительного происхождения.
– Именно так. Но вот гадать дальше я не рискну.
Питер описал предмет более детально. Роджер внимательно выслушал его и наконец произнес:
– Погоди-ка минутку. Ты видел это по телеку? Должно быть, они наконец-то его обнародовали.
– Кто? Что обнародовал?
– Сейчас расскажу. Я видел научную работу кое о чем, оно как раз должно выглядеть подобным образом. Называется «гидрогель».
– Для чего он нужен?
– Я не уверен, что ему успели найти применение. Они придумали эту штуку на западе, в «Ливермор Лабс». Думаю, в рамках их программы по исследованию суперпроводников. Пока что он не очень проявляет себя как проводник, но мне кажется, ему найдут и другое применение. Больше я ничего об этом не знаю, это не по моему профилю. Я читал только выжимку из статьи.
– Понял тебя. Родж, знаешь ли ты, с кем связаться, чтобы узнать больше деталей. Я работаю над сюжетом и мне кажется, эта тема может пригодиться.
– Так, дай подумать… Просто они не шибко местные.
– Уточни понятие «не местных». Я тоже не дома, во Флориде.
– В такую погоду? Боже правый. Бедолага. Неважно. Флорида – это не так уж и плохо. Там есть один мой знакомый, выпускник, который, возможно, сможет тебе помочь. Он всегда был книжным червем и просто обязан знать об этом.
– Где он живет? – спросил Питер, надеясь, что не где-нибудь в Панхэндл.
– Где-то в южном Майами, мне кажется. Погоди-ка секунду… – Послышалась какая-то возня. – Я прихватил с собой ноут. Думаю, у меня есть его адрес.
– Чем он сейчас занимается?
– Пищеведением.
– Боже правый! – воскликнул Питер, представив себе кого-то, кто придумывает сахар для пончиков.
– Не, он хорош, не беспокойся. – Было слышно, как Роджер стучит по клавиатуре. – Ну вот, готово. Доктор Лиам Кавана. – Он продиктовал адрес в Корал-Гейблс и два телефонных номера. – Лиам всегда увлекался современными исследованиями, – добавил Роджер, – так что я не сомневаюсь, что он не только слышал об этом твоем гидрогеле, но и знает о нем гораздо больше меня. Это поможет?
– Надеюсь. Родж, ты просто спас мне жизнь.
– Всегда к твоим услугам. Когда вернешься, выберешься с нами на ужин? Есть тут кое-кто, кто готов поднять тебя на вилы за твою незаконченную докторскую.
Питер тихо простонал:
– Давай не будем в это углубляться. Я вернусь примерно через пару недель.
– Позвони мне, и мы куда-нибудь выберемся. Передавай привет Мэри Джейн.
– Обязательно. Еще раз спасибо, Родж.
Питер еще не повесил трубку, как зазвонил телефон. Спустя мгновение Паркер осознал, что это звонит новомодный сотовый, подаренный Мэри Джейн. Он достал его и какое-то время вертел в руках, пытаясь сообразить, как им пользоваться. Наконец, он нажал кнопку с зеленой трубкой и произнес:
– Алло?
– Питер! – воскликнула ЭмДжей. Она казалась слегка запыхавшейся. – Как твоя новая игрушка?
– У меня еще не было возможности с ней поиграться… был слишком занят все утро.
– Чем?
– «Дымом». По крайней мере, теперь, благодаря Роджеру Хохбергу, у меня есть наводка. Он, кстати, передавал привет. В общем, теперь у меня есть адрес парня в Корал-Гейблс, надеюсь, он найдет на меня время. Послушай, ЭмДжей, мне надо связаться с ним и выяснить, сможет ли он помочь мне.
– Хорошо.
– Ты где?
– На пути в Боку, – Питер практически услышал, как ЭмДжей заказывает глаза. – Я еду в одном из фургонов для персонала, мы остановились на перекур. Режиссер, – она понизила голос, – тот еще уникум.
– Да? В хорошем смысле или в плохом?
– Я бы сказала, что у него мозги как у утки, но это было бы оскорблением для уток всего мира. По большему счету, он никак не может определиться, чего хочет. Эта съемка может кончиться катастрофой.
– Надеюсь, что нет.
– Посмотрим. Где ты?
– В отеле.
– А где твоя подруга?
– Врени? Чем-то занята. Так что я поеду в Корал-Гейблс в одиночку.
– Хорошо. О боже, они идут. Мы едем дальше. Пока, тигр! Перезвоню позже!
– Пока, – сказал Питер, выключил телефон и убрал в карман. У него было ощущение, что чем бы он ни занимался, какое-то время ЭмДжей на самом деле будет звонить ему каждые пять минут. «Действительно, новые игрушки», – подумал Питер и улыбнулся. Он взял термос и сумки и направился к машине.
КОРАЛ-ГЕЙБЛС располагался к юго-западу от Майами. Дом Каваны стоял неподалеку от дороги Киллиан Парквэй, которую Питер нашел без особых проблем. Шоссе пестрело указателями: Пэррот-Джангл, Манки-Джангл, Оркайд-Джангл и тот самый Мэтсон Хэммок, о котором Питер слышал в новостях. Образ леса, увешанного тропическими гамаками, остался с ним на какое-то время.
Сам Кавана, когда Питеру удалось до него дозвониться, был лаконичен почти до эксцентричности. Питер объяснил человеку с хрипловатым голосом на другом конце провода, что звонит по рекомендации друга из Эмпайр-Стейт, и вдруг Кавана воскликнул: «О, Господи, только не эта помойка!»
– Доктор Кавана, – сказал Питер, – у меня тут проблема с исследованиями…
– А у кого их нет, сынок, у кого их нет. Ну, прихвати их с собой и приезжай, – сказал Кавана и выдал ему инструкцию, которая была похожа скорее на комментарий футбольного матча: «По М-1 на шоссе 41, с 41 на 826, с 826 на 874 и затем на восток до 174-й улицы…»
– Пока все пучком, – пробормотал Питер, сворачивая на трассу 874. В его кармане что-то заверещало, и он едва не выскочил из штанов. Это был телефон.
Питер ответил на вызов, прекрасно зная, кто звонит.
– Забегаловка у Джо, – ответил он, – и Джо здесь нет.
– Питер! – воскликнула ЭмДжей. – Могу я кого-нибудь убить?
– Хм. Не уверен, что законы Флориды в данный момент разрешают убийства. А кого?
– Режиссера. Мориса.
– Мориса.
– У уток есть все основания чувствовать себя оскорбленными, милый, – она почти шептала. – Парень просто не понимает, чего хочет. У меня все в порядке с прической, но свет не такой. Свет такой, но ветер не такой. Его постоянно что-то не устраивает. Он просто бесит.
Питер вздохнул. «Кажется, эта новая игрушка будет вызывать у меня смешанные чувства».
– И еще, – добавила ЭмДжей, – у меня морковные волосы?
Это замечание застало его врасплох. Волосы ЭмДжей нравились ему едва ли не больше всего остального. Когда они только познакомились, в доме его тетушки много лет назад, первым делом он обратил внимание именно на них. В свете заходящего солнца ее рыжие волосы напоминали тлеющие в камине угли.
– Что ж, отныне я время от времени буду звать тебя «морковная головка», и даже не думай возражать.
– Ты не произносишь это с таким видом, будто овощные ассоциации распространяются также и на владельца волос, – прошипела ЭмДжей, – как это делает Морис.
– Игнорируй его, – посоветовал Питер, – он псих.
– Убийство было бы надежней. Он предложил мне перекраситься в блондинку.
– Определенно проблемы с головой, – решил он, – у него явно трудности с восприятием реальности.
ЭмДжей вздохнула:
– Как приятно это услышать от тебя. О боже… вот он идет. Мне лучше отключиться. Спасибо, дорогой.
– Пожалуйста. Веселись.
Она фыркнула и повесила трубку.
Питер отложил телефон в сторону, с трудом сдерживаясь, чтобы не отключить его. «Она первый день с телефоном, – подумал он, – если я отключу свой, ЭмДжей меня убьет. Один день я как-нибудь переживу. Если, конечно, это действительно будет один день».
Он наконец свернул на парковку небольшого делового центра, в каких обычно арендуют офисы доктора и дантисты. В лобби висела доска с именами. И действительно, в здании обнаружились три доктора, два дантиста, хиропрактик, ортопед и компания под названием «Декстро Шугар Интернешнл». Ниже более мелким шрифтом была выведена надпись «Доктор Лиам Кавана». Питер изогнул бровь, угадывая мысли дантистов о таком соседстве, и поднялся наверх.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, Питер прошел до двери с табличкой «Декстро Шугар», и постучал.
Через несколько секунд дверь открылась. На пороге стоял невероятно высокий мужчина. Рост Лиама Каваны явно превышал два метра. Он наклонился – Питер подозревал, что этот жест уже давно вошел у него в привычку – и посмотрел на гостя сверху вниз, как Гулливер, должно быть, смотрел на лилипутов.
– Ты – Паркер? – поинтересовался он.
– Да.
Кавана взял Питера за руку, затащил внутрь, а затем захлопнул дверь с такой поспешностью, словно снаружи толпились агенты вражеской разведки. Паркер решил не обращать на это внимания – по большей части потому, что Кавана показался ему слишком странным, чтобы воспринимать его всерьез. Он выглядел как бобовый стебель, одетый в рубашку-поло, джинсы и белый лабораторный халат, а на носу сидели очки в роговой оправе с чудовищно толстыми стеклами. «В мире просто не может быть настолько близоруких людей, – подумал Питер, – в противном случае, им пришлось бы носить с собой радар».