Веном неслышно поднялся на борт плоскодонки и огляделся. Еще одно щупальце выстрелило в сторону, вытащило ключ зажигания из панели управления и выбросило его в воду.
– Ой, да бросьте вы уже! – воскликнул кто-то из экипажа второй лодки. – Я тоже жутко хочу покурить. Если никто не видел прожекторов, которыми мы тут везде светили, то уж сигарету и подавно не заметят.
– Ну, хорошо, – сдался человек на катере, по виду, командир группы. – Босс никогда не узнает. Закуривай.
– Мак! – позвал любитель курева. Возможно, это был Хулио. – Мак, ты все еще хочешь прикурить? – Пауза. – Мак?
Все посмотрели на него.
– Да ладно, чё ты дуешься-то? – усмехнулся кто-то.
Мышцы Мака расслабились, и он окончательно завалился на палубу.
– Что за!.. – воскликнул один из наемников, поднимавших канистры на борт плоскодонки. Он пробрался на корму и склонился над Маком.
Веном не мог больше ждать. Он перебрался на вторую плоскодонку и задержался только на мгновение – найти ключ зажигания. Однако на панели управления его не было, и Веном мог только гадать, кто именно прихватил его с собой.
Секундой позже он уже рухнул на палубу, поскольку по нему практически в упор открыли огонь. Веном отскочил в сторону, несколько щупалец метнулось к ближайшему стрелку, вырвали из его рук автомат и швырнули оружие за борт. Следом выскользнула еще пара щупалец – одно обвилось наемнику вокруг шеи, второе – вокруг талии.
– Убейте его! – закричал один из стрелков.
– Увозите отсюда груз! – проорал второй.
Этого Веном и боялся. Третий наемник бросился к врагу, поливая его огнем из автомата. Очередное щупальце сшибло нападавшего с ног и швырнуло об палубу, выхватило из рук оружие, смяло и выбросило за борт. Симбиот пришел в возбуждение, все тело Венома охватило ощущение, напоминающее мурлыканье разъяренного тигра: чистые ярость и наслаждение. Пусть он не смог заполучить Человека-Паука, эти злодеи никуда не денутся.
Веном был готов к схватке, но попал под настоящий ливень из пуль, и многие попадали в цель. Ощущения, даже несмотря на защиту симбиота, были не из приятных. Он добил только что сбитого с ног человека и позволил симбиоту разделаться с последним оставшимся на лодке наемником.
Снова послышались крики, и выстрелы утратили прицел.
Веном хотел удостовериться, что ни у кого из оставшихся на лодке людей не было при себе ключей зажигания, или хотя бы позаботиться, чтобы никто не смог ими воспользоваться.
Спустя несколько секунд позаботился – не смогут.
– Прикончите его! – стоящий на борту первого катера наемник кричал на своих подчиненных. – Прикончите его!
Двигатели второго катера заревели.
Оставшиеся возле плоскодонок наемники (по крайней мере те, кто еще мог самостоятельно передвигаться) карабкались на борт второго катера в отчаянных попытках спастись. Все, кто еще оставался на ногах, сосредоточились на стрельбе.
Давление оказалось настолько огромным, что Веном все же свалился за борт. Погрузившись в воду, он быстро сгруппировался и направился к первому катеру. Лучи прожекторов рыскали по поверхности бухты, а пули чертили линии под водой. До ушей Венома доносились густые, влажные, глухие шлепки, с которыми летящие на сверхзвуковой скорости пули погружались в несжимаемую среду. Раздавшийся рев двигателя второго катера едва не оглушил его. Следом за ним затарахтел и первый. «Их слишком много, – в ярости подумал Веном, – их попросту слишком много». Он почти пожалел, что рядом нет Человека-Паука, который могу бы помочь. Странное чувство.
Он вынырнул на поверхность рядом с первым катером, вскочил на якорный канат и, прежде чем наемники успели обрубить веревку, забрался по ней на борт. Оказавшись на палубе, Веном со всей силы врезал первому встреченному стрелку, прежде чем тот успел повернуться. Череп хрустнул, наемник повалился за борт, с глухим шлепком ударившись о воду. Теперь второй стрелок, честно поливающий его огнем из автомата. Веном подскочил к мужчине, схватил за горло и позволил симбиоту задушить жертву.
Третий наемник, увидев, что Веном приближается к нему, бросился за борт и изо всех сил поплыл к другому катеру. Теперь на борту оставался только командир. Он вскинул мощный автомат, тщательно прицелился и выпустил шесть пуль прямо в лоб Венома.
Симбиот усилил защиту, но Веном все равно почувствовал боль. Первое щупальце выбило автомат из рук наемника, второе схватило его за горло, прижало к переборке и начало душить.
– Откуда вы пришли? – поинтересовался Веном, слегка встряхнув мужчину. Командир покачал головой, его лицо побагровело…
…а затем он вздрогнул, дернулся и мертвым грузом повис в хватке Венома, изрешеченный огнем с соседнего катера. Двигатель взревел, катер развернулся и понесся прочь. На глазах Венома оставшиеся на борту катера канистры полетели за борт.
Он тихо выругался и отшвырнул тело командира в сторону. Хотя он знал маршрут, которым пользовались эти люди, ему не помешало бы узнать подробности и промежуточные станции. «Ну ладно, здесь по-прежнему есть три лодки, которые можно осмотреть». Когда он закончит с ними, он свяжется с властями и проследит, чтобы все радиоактивные материалы были собраны с лодок или подняты из вод залива и утилизированы должным образом.
Оставшийся на месте катер был почти пуст. Веном глянул на название лодки и порт приписки. «Счастливый день», с Бермуд. «Не такой уж и счастливый». Никаких других опознавательных знаков он не нашел. Повсюду валялась целая куча брошенного оружия, но его наемники могли достать где угодно.
Спустя несколько минут он переключился на плоскодонки. По пути Веном подобрал один из фонарей, и с его помощью осмотрел одну из больших канистр. Они практически ничем не отличались от тех хранившихся на складах ОХИК в Нью-Йорке. Некоторые были даже окрашены в тот же цвет. Стандартные нефтяные бочонки в пятьдесят галлонов. Ничего примечательного, разве что запросто ржавеют в морской воде.
Гораздо больше его заинтересовала маленькая канистра, «горячая», как ее назвал командир. Он вернулся на борт катера и нашел нужную емкость. Ей оказался простой стальной бочонок без особых маркировок. Веном встряхнул его – внутри что-то заплескалось. Вблизи контейнер напоминал скорее банку с краской с плоской плотной крышкой, чем бочонок.
Веном поставил канистру на палубу, аккуратно открыл крышку щупальцем и задумчиво заглянул внутрь. Там обнаружилась какая-то темная жидкость. Осторожно, стараясь не расплескать содержимое, Веном поднес бочонок к носу и принюхался. Его ноздри заполнил странный химический запах, похожий на запах чернил и тонера в салонах быстрой печати, которые он частенько посещал, когда работал репортером.
Веном велел симбиоту обнажить плоть, осторожно окунул палец правой руки в жидкость и растер ее между пальцами. На ощупь она была сначала скользкая, но затем стала липкой. Не едкая. Он втер небольшое количество в кожу и присмотрелся.
У Венома отвисла челюсть – он словно втер в кожу жидкую радугу. Влажная полоска на руке переливалась всеми цветами, становясь ярче по мере того, как пятно высыхало. Он поводил рукой из стороны в сторону, и цвета начали меняться, словно маслянистые пятна в луже, ни разу не повторяясь, даже когда он несколько раз подряд одинаково двигал рукой.
«Это еще что такое?»
Затем ему вспомнился новостной сюжет, который он увидел пару месяцев назад, и внезапно стало ясно, почему именно эта канистра, а вовсе не радиоактивные отходы, была самой важной частью поставки.
Репортаж показали на одном из главных информационных телеканалов Сан-Франциско. Это был дайджест европейских новостей. Между сюжетами о новых фолк-фестивалях и премьерах на подмостках лондонского Вест-Энда, о проблемах латверианской политики и переселении русского осетра из загрязненных водоемов в чистые финские озера, таился небольшой материал о новой европейской валюте.
Европейская валютная единица, или ЭКЮ[32], наконец-то начинала превращаться в многонациональную валюту, какой ее и задумывали архитекторы Общего Рынка, даже невзирая на протесты правительств отдельных стран, опасавшихся, что нововведение пошатнет позиции национальных валют. Слишком уж привлекательна была валюта, имевшая одинаковую стоимость на территории всего Союза, ныне входящего в число трех крупнейших торговых блоков в мире. После того, как были устранены все основные проблемы существующего механизма обменного курса, большинство стран ЕС успокоилось и разрешило печать бумажных ЭКЮ.
Основной проблемой, однако, оставалась подделка. Любая валюта, настолько популярная, чтобы находиться в ходу во всех уголках континента, была просто обязана привлечь внимание всех наиболее талантливых фальшивомонетчиков планеты. Сотрудники служб безопасности из кожи вон лезли, чтобы решить эту проблему прежде, чем она превратится в серьезную угрозу. ЭКЮ печатались с применением бо́льшего числа стратегий по борьбе с подделками, чем любая другая валюта в истории.
Таким образом, ЭКЮ превратились в кошмар для фальшивомонетчика. Гравировкой банкнот любезно занимались швейцарцы в сотрудничестве с наиболее талантливыми коллегами из Лихтенштейна. Фактически, это было настоящее произведение искусства: на банкнотах всех номиналов звездный орел Союза сливался с переплетающимися гербами всех стран-членов ЕС и переливался почти сотней разных цветов. В каждой банкноте было три отдельных водяных знака, различные зоны микропечати и металлизированная полоска, в которую был вшит микрочип с номером купюры и прочей аудиторской информацией. Все эти меры предосторожности были вполне разумны в эпоху, когда искусство фальшивомонетничества не отставало от технологий, призванных с ним бороться.
Но один из аспектов печати этих банкнот оставался уникальным – ЕС специально приобрел на него лицензию у французов, которые изобрели особые чернила, менявшие цвет в зависимости от расположения источника света и движения купюры. Эти чернила были самой надежной из мер по борьбе с подделками, поскольку любой, кто взял бы в руки банкноту, сразу смог бы отличить оригинал. Напечатанные ими слова и картинки мерцали и переливались всеми оттенками радуги, создавая иллюзию глубины.