– Они верили, что я исправлюсь и доработаю эту технологию в безопасной, надежной манере, под их присмотром.
– А потом ты пошел и угодил в тюрьму.
Доктор уставился в пол, затем поднял взгляд и с вызовом посмотрел на Человека-паука.
– Обе организации профинансировали меня до определенной степени, но гений не может работать в рамках бюджета. Мне понадобились еще деньги, и я попытался достать их в наиболее привычной для себя манере.
Человек-паук снова щелкнул пальцами.
– И ЩИТ вполне устраивало держать тебя за решеткой, пока у них внезапно не появилась причина заполучить твою технологию быстрее – Генри Хейс, Детлок.
Октавиус скрестил руки на груди: явный признак того, что эта тема его не интересует. Однако стенолаз все равно продолжил развивать ее.
– Но почему бы им просто не поместить тебя в безопасное место с лабораторией и всем оборудованием? Зачем выпускать на свободу?
– Я предельно четко объяснил им, что буду работать на них только на моих условиях. А они не та организация, которая снизойдет до менее пикантных способов получения информации. Я недвусмысленно намекнул им, что должен работать по своему собственному расписанию, чтобы адаптировать устройство к их дремучим технологиям. И они, казалось, готовы были принять это, но, похоже, вскоре после моего освобождения этой их робообразине внезапно стало хуже. И они принялись все сильнее и сильнее досаждать мне.
– И вот почему Фил превратился в чокнутого, отчего он в смятении. Ему все это не нравится: работать с тобой, то, что правительство финансирует твои исследования и добилось твоего освобождения. Генри Хейс болен, он умирает, насколько я могу судить...
Неожиданно он повернулся и уставился в лицо Октавиусу.
– Почему ты им не поможешь?
– Меня это не касается. Моя первоочередная задача – это излечить себя. Искусственный разум был случайностью, тот факт, что у него есть потенциал излечить киборга из ЩИТа, – лишь побочный эффект, и я не хочу тратить время на его усовершенствование. Это не моя забота, я должен сконцентрироваться на своем мозге.
– Чувак умирает, и тебя это не заботит? Когда у тебя есть кое-что, что может ему помочь?
– Я тоже могу умереть! – рявкнул Доктор.
Человек-паук уставился на него.
– Они выпустили тебя на свободу, попросили технологию, которую, по сути, сами же и профинансировали, сказали, что без нее парень может умереть, а ты их послал куда подальше? – Он всплеснул руками. – Ого. А ты та еще штучка, Док. Почему они просто не швырнули тебя обратно за решетку?
Октавиус мрачно улыбнулся.
– У меня очень хороший адвокат. ЩИТ создал юридическое обоснование для моего освобождения, а мой адвокат постарался, чтобы мне не пришлось возвращаться в тюрьму. Он позаботился, чтобы у него в руках оказалась кое-какая... корреспонденция, которая могла бы доставить проблемы высшим эшелонам власти.
– Что ж, – будничным тоном заметил герой, – если ты только не спрятал и юриста в клешне, отныне ты принадлежишь ГИДРЕ, и я что-то сомневаюсь, что они отнесутся к тебе с таким же пониманием, как ЩИТ.
Доктор вздохнул, сел и тряхнул головой.
– Я искренне намеревался оставить мое преступное прошлое позади и излечить свой мозг. Но те, кого я считаю частью моего прошлого, а не будущего, продолжают и всегда будут преследовать меня. – Октавиус поднял голову и отстраненно уставился в никуда. – Я думал, что смогу оставить все позади и сконцентрироваться на том, что имеет для меня значение.
– На науке, – предположил Человек-паук.
– Да, на науке. Всегда наука. Мой успех с устройством вдохновлял меня... хотя мне пришлось пройти по очень темным дорожкам, чтобы добиться его. Я брал деньги у других, хотя всегда добывал их самостоятельно, собственными руками. Когда я вышел из тюрьмы, у меня словно гора свалилась с плеч, и я поверил, что смогу заново стать таким, каким был до аварии. Не хорошим человеком, но и не плохим.
Стенолаз на мгновение задумался над этим.
– Знаешь, Док... помощь умирающему могла бы быть неплохим стартом в этом направлении.
Октавиус покачал головой.
– Нет, для того чтобы начать заново, я должен был отмахнуться от всего остального. Однако мои преступные наклонности снова начали проявляться, и теперь я понимаю, что тот, кем я являюсь в данный момент, с наклонностями и всем остальным, и есть настоящий Отто Октавиус, а вовсе не тот слабак, каким я был раньше. Этот Октавиус, – он похлопал себя по груди, – совершенен во всех отношениях.
Он взглянул на героя.
– И преступник, да. – Он махнул рукой на потолок, и одно из металлических щупалец повторило его жест, хотя и легонько тряслось. – Тот, кто связан со злом.
Он затих и задумался. Человек-паук прочистил горло.
– Док, твоя технология, скорее всего, нужна ГИДРЕ для того, чтобы самим создать нечто подобное. По большей части это была случайность, так? Такие открытия – один шанс на миллион. Но ГИДРА видит потенциал для скорого излечения собственных ран, исцеления сломанных тел и умов, для того чтобы сделать своих солдат лучше... Хотя нет, чтобы со временем заменить своих солдат! – Он остановился, чтобы Док успел переварить все вышесказанное. – Представь: все их устройства, корабли, оружие – все управляется искусственным интеллектом. Никаких больше человеческих ошибок и проблем, лишь холодные машины маршируют через границы, завоевывают и уничтожают... И любые мелкие «суперзлодеи», что встанут у них на пути, будут обречены. Ты понимаешь это?
Он видел, что Доктор обдумывает его слова.
– Разумное предположение, – ответил Октавиус, – как бы мне ни хотелось признать это. Не с таким злом, – он обвел руками подлодку, – мне бы хотелось ассоциировать себя. Их ограниченные планы по завоеванию мира ведут к паранойе, предательству и чему похуже. Они недостаточно хороши для меня, поскольку я...
Металлические конечности снова начали вибрировать и трястись из стороны в сторону, будто больное животное. Доктор казался растерянным, словно он на ходу потерял мысль.
«Я должен вытащить этого парня отсюда, – подумал Человек-паук. – Он слишком глубоко закопался и теряет связь с разумом...»
– Ну хорошо, Док. Как я и сказал, давай выбираться. Затем, как вернемся домой, сможем поговорить с ЩИТом и...
– Нет! – проворчал Доктор. – Я соглашусь на перемирие, которое продлится только здесь и сейчас, никакого будущего. Мы согласимся работать вместе, чтобы освободиться, ничего больше.
Стенолаз встал и снова подошел к двери каюты.
– И побить этих головорезов из ГИДРЫ?
– Да, – согласился Октавиус, тоже поднимаясь на ноги, – с большим удовольствием...
Под маской улыбки героя не было видно.
– С учетом обстоятельств я согласен на это.
Глава 14НЕУДАВШАЯСЯ ЭВАКУАЦИЯ
– У НАС есть план?
Доктор обдумал вопрос, пока изучал дверь в каюту.
– Добраться до мостика и захватить судно.
– Тебя послушать, так это легко, – заметил Человек-паук. – А они узнают о том, что мы освободились, в ту же секунду, как только выйдем в эту дверь.
Октавиус указал на дверную раму.
– К двери подключено три датчика: здесь, здесь и здесь. Их я отключу. За дверью нас явно ждут охранники, четверо или больше. Я должен подумать.
Человек-паук кивнул.
– Ага. И будем надеяться, что сможем управлять этой штукой после того, как захватим ее... И, Док, никаких убийств. Я серьезно.
Три металлических щупальца Доктора одновременно метнулись к двери и ударили ровно в те точки, на которые он указал.
Послышался звук небольшого электрического разряда, запахло паленой проводкой.
– Открывай дверь, – скомандовал Октавиус, – я разберусь с охранниками.
Стенолаз подскочил к двери, ухватился за небольшое маховое колесо посредине и повернул его изо всех сил. Колесо вырвалось из его рук, и дверь в коридор распахнулась.
В мгновение ока все четыре щупальца Доктора промелькнули мимо него и устремились в коридор. Когда долей секунды спустя они вернулись обратно, они затащили с собой двоих агентов ГИДРЫ. С аналогичной скоростью герой заработал кулаками и оглушил охранников, прежде чем они успели позвать на помощь. Затем Октавиус поднял их обоих за шкирки, и Паук обмотал агентов паутиной и свесил с потолка каюты, словно охотничьи трофеи.
Полюбовавшись мгновение плодом своих трудов, стенолаз покачал головой.
– Не хочу это признавать, но мы с тобой – весьма хорошая команда, Отто.
– Быстрее! – рявкнул Доктор. – Уже одно то, что они поставили всего двоих охранников сторожить меня, достаточно оскорбительно. Не оскорбляй меня еще больше!
– Эй, ты сам это сказал, Отто, весь корабль – одна большая плавучая тюрьма. Полагаю, в этом они с тобой согласны. – Стенолаз вышел в коридор и посмотрел по сторонам в поисках новых охранников. Он увидел, что в паре метров от двери их камеры коридор с обеих сторон заканчивается большими переборочными дверями. Новых агентов ГИДРЫ нигде не было видно.
Октавиус вышел из комнаты и тоже огляделся, металлические конечности вибрировали в тусклом свете коридора. Его голова повернулась налево, направо и снова обратно.
– Мы должны знать, куда направляемся, – сказал он, – мы потратили достаточно времени на пустой треп.
Человек-паук уставился на него.
«Он выбирается из своей раковины. Дай ему сделать что-нибудь подлое – и он в своей стихии».
Заметив на стене возле одной из переборок что- то, напоминающее световую панель, Человек-паук ткнул пальцем в ее сторону, показывая своему спутнику, что именно он собирается сделать, и Доктор коротко кивнул.
Добравшись до места, Паук обнаружил компьютер, который после пары нажатий на экран показал схему всей подлодки.
– Просто прелесть, просто прелесть, – заметил он, говоря с самим собой, – подумать только, что эти детишки разбрасывают по сторонам. Ц-ц.
Паук нажал еще несколько кнопок, и экран панели загорелся еще ярче, подсвечивая различные проходы на борту подлодки от носа до кормы. В разных частях схемы сияли странные отметки. Паук предположил, что это какой-то код или язык, который ГИДРА разработала для внутреннего пользования.