В Ленинграде Клайна допрашивают сотрудники КГБ. До того как вернуться в США, он вновь встречается с теми же сотрудниками КГБ – на сей раз в Киеве, где находится 27–29 июня. Ему грозят новыми допросами в случае, если он продолжит общаться с Бродским. Он отвечает: «Ia mogu zhitʼ bez Rossii». В следующий раз он посетит Россию уже после распада СССР.
Клайн тайно вывозит из СССР предисловие Анатолия Наймана и стихи для книги «Остановка в пустыне».
1969 год – В издательстве «Юникорн пресс» в Санта-Барбаре выходит небольшим тиражом книга «Boris Pasternak: Seven Poems». Переводы этих стихов ранее публиковались в «Коламбиа юниверсити форум», «Рашен ревью» и «Юникорн фолио».
1970 год – В мае, после некоторой задержки, в нью-йоркском «Издательстве имени Чехова» выходит «Остановка в пустыне». Это первая книга стихов Бродского, в подготовке которой к изданию активно участвовал сам автор. Клайн – соредактор, его имя в книге не указано. Другой соредактор – Макс Хейуорд. В 1988 году издательство «Ардис» выпустило переработанное переиздание «Остановки в пустыне», где указано, что Клайн соредактор книги.
У. Х. Оден приглашает Клайна навестить его 21 июля в Кирхштеттене в окрестностях Вены. Эта встреча состоялась после того, как Бродский прислал английскому поэту письмо. Ранее Клайн несколько раз виделся с Оденом в его нью-йоркской квартире, их познакомил профессор Аркадий Небольсин.
1972 год – В конце мая Клайн узнает, что Бродского вскоре ждет высылка за границу. 4 июня Бродский навсегда покидает Россию. Перед вылетом в Вену советские официальные лица изымают и конфискуют рукописи Бродского. Бродский встречается в Кирхштеттене с Оденом и, пробыв в Австрии двенадцать дней, вылетает вместе с Оденом в Англию на Международный поэтический фестиваль в Лондоне. В бытность в Лондоне[217], Бродский знакомится с Никосом Стангосом, редактором отдела поэзии в издательстве «Пенгуин».
21 июля – первая встреча поэта и переводчика за четыре года: Клайн встречает Бродского в аэропорту Олбани, и они отправляются в летний коттедж семьи Клайн в Беркширах, на западе Массачусетса, чтобы совместно поработать над переводами. Работа продолжается до 26 июля.
4 октября Клайн приезжает встречать Бродского в аэропорт Филадельфии, и они выступают на поэтических вечерах в Филадельфии и Нью-Йорке, в том числе в Академии американских поэтов.
1973 год – Выходит книга переводов Джорджа Клайна «Joseph Brodsky: Selected Poems». В Великобритании ее выпускает издательство «Пенгуин», а в США, в твердом переплете, – «Харпер энд Роу». В сентябре журнал «Вог» публикует интервью, взятое Клайном у Бродского.
1980 год – В издательстве «Фаррар, Страус и Жиру» выходит «A Part of Speech». В эту книгу включены десять переводов Клайна.
1987 год – Нобелевская премия 1987 года по литературе присуждена Иосифу Бродскому за «всеобъемлющую литературную деятельность, отличающуюся ясностью мысли и поэтической страстностью». Клайн получает приглашение на церемонию вручения премии и другие мероприятия 10–11 декабря.
1991 год – В январе Клайн посещает Ленинград и Москву в связи с первой международной конференцией исследователей жизни и творчества Бродского в Ленинграде. Впоследствии он побывает в России еще четыре раза, последняя поездка состоится в августе 1993 года.
Клайн уходит на пенсию. Бродский выступает на симпозиуме, устроенном в колледже Брин Мор в связи с проводами Клайна на пенсию.
1995 год – 24 мая в Бруклин-Хайтс Клайн присутствует на последнем дне рождения Бродского.
1996 год – 28 января в Бруклин-Хайтс, Нью-Йорк, Бродский скончался.
1999 год – Ассоциация славистики, восточноевропейских и евразийских исследований чествует Клайна за «значительный вклад в славистику». В заявлении ассоциации говорится о его блестящем научном и творческом пути философа, переводчика, редактора и преподавателя, а также особо выделено, что
он оказал необычайно огромное влияние на коллег-исследователей, многие из которых были его студентами. Они вспоминают о его эрудированных, доброжелательных и подробных замечаниях касательно их статей и книг, о вдумчивости и мудрости его исследовательской деятельности. Бесчисленное множество молодых ученых в долгу перед ним за его проницательные оценки, ободряющие слова и наставничество. Таким образом, все мы в долгу перед ним за то, что он помог нам оценить по достоинству все богатство и глубину русской философии и литературы, а также за многолетнюю самоотверженную заботу о развитии нашей области исследований.
2014 год – 5 апреля, в Андерсоне, штат Южная Каролина, умирает Вирджиния Клайн. 21 октября в Андерсоне, штат Южная Каролина, умирает Джордж Клайн.
Послесловие
Эта книга – одна из первых в своем роде, сочетание глубокого исследования с новой и авторитетной интерпретацией поэтики, стиля и идей одного из самых значительных поэтов, которых дала миру постсталинская Россия, – Иосифа Бродского, лауреата Нобелевской премии 1987 года по литературе. Также в книге рассмотрены в мельчайших подробностях взаимоотношения поэта и его переводчика.
Бродскому везло на переводчиков, среди них было несколько первоклассных поэтов: Энтони Хект, Ричард Уилбур, Дерек Уолкотт. Но первым переводчиком, который на раннем этапе открыл Бродского Западу, познакомил с ним англоязычных читателей, стал Джордж Клайн. Клайну удалось превосходно перевести не только поэзию Бродского, но и стихи Пастернака, Ахматовой, Цветаевой и Венцловы. Много лет у Клайна были теплые взаимоотношения с Бродским. Судьба Клайна перекликается с судьбой моего покойного мужа, Дэниэла Уайссборта. Вначале Иосиф и Дэниэл были словно братья, но, после того как Бродский внес правку в сделанный Дэниэлом перевод цикла «Часть речи», Дэниэл отказался поставить свое имя под этим переделанным переводом. Бродский настаивал на сохранении размера и ритма оригинала, а это требовало от переводчика огромного труда – усилий на грани интеллектуальной атлетики, если не акробатики.
Дерек Уолкотт рассказывал мне, что он, Бродский и переводчик Барри Рубин однажды затратили три часа на перевод одной строки из стихотворения «Письма династии Минь». Многие были уверены, что поэзию Бродского невозможно в точности передать на английском языке. Например, второй из «Двадцати сонетов к Марии Стюарт» (его в конце концов перевел Питер Франс совместно с Бродским для «Collected Poems in English»), начинается так:
The war to end all wars produced ground zero.
The frying pan missed fat that missed pork chops[218].
Франс пишет: «Что касается еды поэта, мы можем подметить, что в сонете 2 буквально подразумевается дефицит еды в послевоенные годы, а приятное пребывание в уютном, как материнская утроба, кинозале, где взор услаждали красивые образы любви и смерти, восполняло этот дефицит»[219]. Но с переводом этих строк была загвоздка, как отметил писатель Игорь Ефимов:
Когда всплывают какие-то строчки Бродского, ну смешно думать, что можно перевести: «В конце большой войны не на живот, / когда что было, жарили без сала»… «Не на живот» – подразумевается не живот, а «ради жизни», жарили – это же не только жарили, но и убивали. Он умел такой метафорический букет создать в одной строчке![220]
В результате Роберт Хасс – а он был поэтом-лауреатом США и переводил Милоша – сказал, что переводы стихов Бродского звучат «словно переделки Шекспира каким-нибудь бездарным писакой XVIII века». А чаще, если учесть, что Бродский безгранично восхищался Оденом, то как вирши «молодого английского умника неопределенного возраста, который выпорхнул из университета и вознамерился произвести фурор». На страницах «Нью репаблик» Хасс сожалел о «фатальных просчетах при выборе интонации», из‑за которых читать стихи Бродского – «словно бродить среди руин здания, о благородных пропорциях которого тебе много рассказывали»[221].
Еще одна необычная черта русской литературы, включая поэзию, в том, что писатели и поэты веками были единственной оппозиционной партией, единственными защитниками простых людей. Так что государство очень внимательно относилось к произведениям писателей – настолько внимательно, что над писателями нависала опасность ареста, высылки за границу, убийства или доведения до самоубийства. Вначале это коснулось Александра Пушкина, позднее – Федора Достоевского, Осипа Мандельштама и Марины Цветаевой, а во второй половине XX века – Ирины Ратушинской, Натальи Горбаневской и, наконец, самого Бродского: преследования были обычным явлением и продолжаются при нынешнем режиме. Русская история могла, да и по-прежнему может либо вознести тебя на вершину всемирной славы, либо столкнуть в пучину забвения. А может и проделать с тобой то и другое сразу.
Бродский занимает уникальное место в русской литературе, хотя вопросы, которые он поднимал как поэт, эссеист и драматург, были общечеловеческими: жизнь и смерть, любовь и измена, Бог и язык. Однако для Бродского Богом был язык, и ради языка он жертвовал всем: личной жизнью, здоровьем, любовью, детьми и самой судьбой. Бродский очень рано – уже в 1968 году – не сомневался, что получит Нобелевскую премию. Уже в 1980 году его выдвинули на эту премию, а в 1987 году наконец-то наградили. А в 1991‑м он сменил Марка Стрэнда на должности поэта-лауреата США – стал первым поэтом-лауреатом, родившимся за пределами Америки.
Джордж Клайн сознавал достоинства Бродского и относился с чрезвычайно скрупулезным вниманием ко всем элементам его стихов. Эта книга – отличный проводник, зовущий углубиться в исследование творчества Бродского; она увлечет в этот путь как переводчиков и поэтов, так и широкого читателя, который упоенно любит поэзию. Книга прекрасно читается, содержит достоверные сведения и тщательно изученные первоисточники.