[1314]. Он обязал врачей производить стерилизацию рук. Эта простая процедура имела внушительный эффект: процент смертности рожениц сократился в семь раз. Однако вместо признания он получил жестокое осуждение коллег и был отправлен в психиатрическую лечебницу. Его идеи были подтверждены спустя два десятилетия Луи Пастером, обнаружившим стрептококк в крови больных родильной горячкой. Эти открытия позволили изменить принципы содержания пациенток.
В России правила асептики и антисептики стали внедряться во второй половине XIX века. Существенно снизить смертность рожениц в Петербургском родовспомогательном заведении позволило использование начиная с 1874 года правил асептики и антисептики, которые состояли в употреблении карболовой, салициловой, борной кислоты, сулемы, позднее спирта, а также ограничение числа рожениц на акушерку или врача[1315]. В образцовом родильном приюте – родильном госпитале Императорского клинического повивального института в Санкт-Петербурге – смертность родильниц оставалась на протяжении 1840–1880‐х годов неизменной – 3–4 %[1316]. Содержатели частных клиник также внедряли правила асептики и антисептики с конца 1870‐х годов, отмечая, что они перестали наблюдать у пациенток родильную горячку[1317].
В 1910‐е годы материнская смертность в стационарах существенно снизилась. По данным профессора Л. И. Бубличенко, общая смертность в этот период в родильных отделениях не превышала 0,5 %[1318]. Наименьший процент смертности рожениц наблюдался в столичных родильных отделениях – до 0,2 %[1319]. В провинциальных городах смертность рожениц в стационарных отделениях была в два раза выше.
Смертность рожениц, согласно статистическим данным родильного отделения Смоленской земской больницы, была невысокой. С 1879 по 1915 год было зафиксировано 48 смертельных случаев, что составило менее 1 % от количества принятых родов. Низкую материнскую смертность подтверждают также отчеты уездных земских больниц[1320]. Однако скрупулезное изучение отчетов по гинекологическому отделению больницы показало, что существовал способ статистически снизить смертность рожениц. Зачастую при осложнениях роженицы отправлялись в гинекологическое отделение, и в случае их смерти они попадали в отчеты по гинекологическому отделению, а не родильному, при этом без указания причины смерти[1321]. Получалась, что женщины умирали не от родов, а от гинекологических операций.
Данные родильных отделений свидетельствуют о существенном росте числа мертворождений/выкидышей в начале XX века. В родильном отделении Смоленска к 1915 году они достигли рекордных цифр – 26 % от принятых родов, что в 5 раз больше, чем в конце XIX века. Схожее положение дел демонстрируют цифры по больнице Вяземского уезда. В 1915 году выкидыши составили 16 % от общего числа родов[1322]. Врачи осознавали истинные причины роста, состоявшие в увеличении количества криминальных абортов[1323]. Зачастую женщины обращались за помощью после самостоятельных попыток прервать беременность, которые приводили к осложнениям. Смоленские земские врачи были настроены достаточно либерально, отмечая, что вопрос абортов нужно перенести из плоскости исключительно нравственной в область медико-санитарную. По их мнению, общественные организации, властные структуры должны прилагать больше усилий в оказании квалифицированной помощи населению[1324]. Данных о производстве абортов в родильном отделении не было обнаружено до 1890 года. Впоследствии, несмотря на запрет «плодоизгнаний», аборты производились легально по медицинским показаниям. Ежегодно производилось два-три аборта, в 1910‐е годы их число удвоилось. Ввиду существования проблемы криминальных абортов и роста числа выкидышей в 1913 году земство запланировало ввести в действие специальную операционную для абортов[1325].
В родильных клиниках была выстроена иерархия медицинского персонала. Родильным стационаром заведовал врач-акушер, при учебных клиниках заведующими, как правило, были профессора, они же преподавали акушерские дисциплины. Первоначально врачи-акушеры выполняли в основном административные и учебно-теоретические функции. С развитием оперативного акушерства они взяли на себя исключительную функцию в проведении акушерских и гинекологических операций, которые не могли выполнять повитухи, а впоследствии акушерки.
Основной состав медицинского персонала представляли повитухи, акушерки, фельдшерицы. С развитием стационарного акушерства среди медицинского персонала все больше становилось врачей-акушеров. Помимо заведующего (директора) в родильных отделениях могли быть профессора (акушеры), врачи, врачи-консультанты, ассистенты и старшие и младшие ординаторы (позднее наименование «старшие» и «младшие» было исключено), лекари. Выделялись разные должности акушерок. Они могли разделяться на старших, младших, дежурных.
В 1910‐х годах при отделениях могли состоять госпитантки и экстернатки[1326]. Они обучались на акушерок и проходили соответствующую практику. Учитывая ненормированный рабочий график, квартиры для них могли быть устроены непосредственно при клиниках. Именно они проводили основные манипуляции с роженицами, осуществляли их прием, вели наблюдение за ними, дежурили, оказывали родовспоможение в случае нормальных родов, собирали акушерский анамнез, вели истории болезни.
Помимо медицинского персонала при родильных клиниках были сиделки, которые относились к разряду прислуги. В обязанности сиделок также входило непосредственное присутствие в палатах и оказание помощи роженицам и родильницам. Наличие прислуги в родильных отделениях могли себе позволить преимущественно столичные отделения с достаточным финансированием. В среднем на десять рожениц полагалась одна прислуга. В 1910‐е годы с развитием сестринства при родильных и акушерских отделениях стали работать сестры милосердия, которые осуществляли уход за пациентками. Труд сестер милосердия обходился дешевле, чем работа акушерок. Опыт призвания сестер милосердия в родильные отделения отмечался как положительный[1327]. В родильных отделениях по-разному были организованы дежурства врачей и акушерок. К примеру, в родильном доме им. С. В. Лепехина врачи должны были выходить на суточные дежурства раз в неделю, акушерки – «через два дня в третий»[1328]. Дежурства были распределены по отделениям и палатам.
С начала XX века с развитием педиатрического патронажа в отделениях столичных акушерских клиник стали появляться должности педиатров, в обязанности которых входило наладить должный уход за новорожденными, а также вести консультации с матерями по грудному вскармливанию[1329]. Эта должность встречалась не так часто, зачастую врачи-педиатры были приходящими, не состоя в штате отделений.
Женщины-врачи и акушерки облачались не только в белые халаты, но и в белые платья, которые менялись вместе с халатами. Прислуга облачалась в светло-серые платья.
1. Если охватить всю историю русской медицины и социальной политики за рассмотренное нами столетие, можно сделать вывод о том, что деторождение в России стало тогда делом государственной важности. Именно демографические задачи, вставшие перед европеизированной страной, заставили «заметить» ранее безымянно и неупоминаемо трудившихся повитух. Масса законодательных установлений XVIII – первой половины XIX века не просто регламентировали их профессиональную подготовку и труд, но ставили задачей аккуратно потеснить «неграмотных баб» от их веками сложившихся практик и поставить на их место обученных, образованных мужчин-врачей со всей полнотой власти и авторитета. Но процесс этого вытеснения был не одномоментным. Длительность его в России заставила ввести особую административную должность: «повивальная бабка». Это была одна из первых (если не первая) профессиональная область приложения женского труда. И если с открытием высших медицинских курсов, получением доступа женщин к высшему медицинскому образованию спор в различных слоях общества о возможности допускать «ученых дам» к врачебной практике долго не утихал, то деятельность повивальных бабок в профессиональном акушерстве была уже легализована столетие назад.
2. Повитухи доминировали в акушерской сфере в силу устойчивости традиционных представлений о том, что роды – дело женское, посещение и осмотр чужим мужчиной был недопустим. В силу этого медицинская специализация мужчин в акушерстве была редка и непопулярна. При отсутствии клинического акушерства (родильных отделений) в регионах России, повивальные бабки являлись фактически единственными проводниками научного акушерского знания. С развитием медицинского образования и достижением успехов в «бабичьем деле» они оставались важными субъектами социальной жизни российских городов. Благодаря им медленно, но верно шло вытеснение знахарских практик, использовавшихся сельскими необразованными помощницами на родах, контаминации народного практического и врачебного теоретического знания, медицины и социальной помощи (оспопрививание, призрение подкидышей, поиск кормилиц, гинекологические осмотры в судебных разбирательствах).