С о л о м о н. Прокл не враг! Он — язычник, это верно, но мы с ним очень дружим. Он построил нам синагогу. А по слуге так горюет, так к нему привязан…
И и с у с. Я пойду и посмотрю.
С о л о м о н. Правда? Спасибо Тебе. Ты слышишь, Прокл? Иисус пойдёт и посмотрит. Это тут, недалеко… так, полмили…
П р о к л. Минутку, минутку! Я очень Тебе благодарен, но зачем ходить? Мы, римляне, понимаем, что такое пророк. Он — святой человек, ему нельзя касаться нечистого. Мы для Тебя нечисты. Потом, у меня там… ну, Тебе не понравится — император, боги, то есть их статуи. Тебе нельзя ко мне идти. Да я и не прошу.
И и с у с. Чего же ты просишь? Разве ты не хочешь, чтобы слуга выздоровел?
П р о к л. Хочу, как не хотеть! Я о другом. Скажи, и он встанет.
И и с у с. Почему ты так думаешь?
П р о к л. Я Тебя вижу. Власть не скроешь. Всю жизнь я воевал. Я подчиняюсь старшим, мне подчиняются младшие. Я скажу солдату:"Иди туда", — и он идет. Скажу:"Сделай то‑то", — он делает. Когда Ты прикажешь, все будет по–Твоему, это уж я точно знаю.
И и с у с. Слышите? Нет, вы слышите? Я еще не видел такой веры, хотя исходил весь Израиль. Многие придут с Востока и Запада в Царство нашего Отца, к Аврааму, Исааку, Иакову, а законных наследников вышвырнут во тьму, злиться и выть от досады. Возвращайся домой, сотник, все будет по твоей вере.
П р о к л. Спасибо Тебе, Господин. (Уходит).
И у д а. Учитель! Те, кто пришли со мной от Крестителя, идут обратно. Ты ему ничего не передашь?
И и с у с. Передам. Они здесь?
И у д а. Да, Учитель. Вот они.
И и с у с. Что он велел спросить?
У ч е н и к и. Тот ли Ты, о ком говорили пророки, или искать другого?
И и с у с. Тот. Идите и скажите, что вы видели исполненные пророчества: хромые ходят, слепые прозревают, мертвые воскресают, прокаженные очищаются…
У ч е н и к и. Да, это чудеса.
И и с у с…. и нищие слышат весть о Царстве. Не забудьте!
У ч е н и к и. Может быть, это еще чудесней.
И и с у с. Да, может быть. Счастлив тот, кто не усомнился во Мне.
У ч е н и к и. Мы передадим Твой ответ. До свидания, Иисус бар Иосиф.
И и с у с. До свиданья. А вы — слушайте Меня! Они ушли к Иоанну Крестителю. Сейчас вы ходите за Мной, недавно — ходили за ним. Вы его не забыли? Вам было страшно, когда Ирод посадил его в тюрьму? Чего же вы ждали от Иоанна? Что думали увидеть? Тростник под ветром чужих мнений? Иоанн таким не был. Человека в роскошных одеждах? Чтобы увидеть этих людей, идут во дворец. Пророка? Вот это верно, пророка и Божьего посланца. Я говорю вам и повторяю, что из всех людей, какие были, нет большего, чем он. Но самый меньший из тех, кто входит в Царство, больше него. Все пророки и весь Закон указывали на него. С тех пор, как он пришел, Царство Небесное — здесь. Оно — среди вас, оно ваше, и смелые берут его приступом.
Пришел самый важный час вашей жизни, а вы, что вы делаете? Вы — как глупые дети, на вас не угодишь. Иоанн не ел и не пил, и вы называли его безумным. Сын Человеческий ест и пьет, как все, и вы говорите, что Он — обжора и пьяница, да еще водится со всяким отребьем…
Горе тебе, Хоразин! Горе тебе, Вифсаида! Если бы такие дела творились в Тире и Сидоне, они бы давно покаялись. И тебе горе, Капернаум, — если бы мерзкий Содом видел то, что ты видишь, Богу не пришлось бы его разрушить. Он будет милостивей в день суда к Тиру, Сидону и Содому, чем к вам.
Т о л п а:"О! О! Что же нам делать? Что нам делать, чтобы спастись?"
И и с у с (тише, с жалостью). Придите ко Мне, и Я успокою вас. Возьмите на себя Мое иго, научитесь кротости и смирению. Иго Мое благо, бремя Мое легко.
Е в а н г е л и с т. Когда царь Ирод праздновал свой день рождения, дочь Иродиады плясала перед ним, и он обещал дать все, чего она только захочет. Она спросила мать, та сказала:"Проси голову Иоанна". Ирод опечалился, но клятва — это клятва. И он велел обезглавить узника.
5. Небесный хлеб
Действующие лица
Евангелист
Иисус
Барух
Его жена
Иуда
Филипп
Андрей
Симон (Петр)
Иаков
Иоанн
Нафанаил (Варфоломей)
Фома
Матфей
1–й и у д е й
2–й и у д е й
3–й и у д е й
Толпа
Замечания
В этой пьесе, для разнообразия, действия много Если она покажется вам длинной, смело выбрасывайте сцену II. Помните, что"море"здесь — пресноводное озеро, а судно — рыбацкая лодка, так что никаких"морских эффектов"не надо.
Иисус Суть пьесы — в том, что повторяются искушения Иисус отказывается использовать ту популярность, какую дают 1) материальные блага (еда, здоровье), 2) чудеса и знамения (хождение по водам), 3) мирская власть. Отвечает Он явным и дерзновенным вызовом — словами о живом хлебе оскорбляющими все, чего только ждет обычный человек от религиозной традиции. Любопытные и робкие уходят, остаются те, кто посильней и могут убедиться, что спасение придет через крест. Сцены II (если ее оставить) и IV надо играть весело; сцену III — так, чтобы ощущалось высокое напряжение; сцена V — это уже кризис, перелом. Первая часть очень подчеркнута (в Ин 6 соответствующие фразы повторяются снова и снова, как будто Он хочет втолковать нам); вторая — исполнена пыла. Заповеди блаженства (как бы"задним числом") можно немного стилизовать.
Б а р у х - политик в чистом виде. Иисус для него -посланный небом чародей, не совсем нормальный, но очень полезный, если умело Его использовать.
Иуда - именно здесь он наконец"определяется": у него есть"идея", и он ухватился за нее искренне и пылко. Но гордыня, завистливость и полное отсутствие благородства — хорошая почва для подозрений. Он доверяет только себе. Отвлеченно, в абстракции, ему понятно, что страдание очищает; но понятно ли другим? Понятно ли Иисусу? Да, Иисуса покинуть нельзя — а все‑таки, вдруг Барух прав? Ключевые слова:"Я убью Его собственными руками!"Дальше — хуже. Иисус очень популярен, Ему предложили корону. Он отказался — но всерьез ли? Что Он делает там, на другом берегу? Беседа с иудеями и с Петром — так, прекрасно! А почему благословение — Петру? Почему Он откровенен с Иоанном? Почему эти знаки благоволения — не ему, не Иуде, который действительно понимает? Конечно, на
самом деле Иуда не понимает того, что Петру подсказало вдохновение, а Иоанну — особое чутье: Тот, с Кем они имеют дело, — не только человек. Для Иуды, хотя он этого не знает, Иисус — меньше человека, что‑то вроде орудия, при помощи которого удастся осуществить его, Иудину, идею спасения; если же Он сворачивает с"верного пути", Иуда вернет Его силой. Заметьте, я не показываю, как Иуда исцеляет. Очень может быть, что он не исцелял, только учил.
Жена Баруха - здесь, в пьесе, она — только для того, чтобы мы немного отдохнули, слыша женский голос. Однако есть у нее и особая черта, женское чутье, подсказывающее ей, что Иуда подсознательно ревнует к Филиппу.
Филипп - все тот же"хороший парень": смиренный, тихий, скромный. Он знает, что не очень умен, восхищается Иудой, таким умным и красноречивым. Тем не менее именно он, самый глупый, совершает чудо, чему сам удивляется. Совершив его, он совсем измотан — не от тонкости или нервности (их нет), а потому что, как здоровый зверек, он"вырубается". Прибавим, что он вежлив и послушен, словно воспитанный мальчик.
Симон Петр - именно в этой пьесе он переживает два великих события, и после каждого, как обычно, следует"откат". Вот — иной мир реален, этот — ничто: он идет по воде, видит Лик Божий. Потом"обращается на себя" — и все, ничего нет, а сам он — сварливый рыбак, который говорит с Учителем, как языкастая нянька — с непослушным царевичем.
Фома- очень хороший человек, надежный, когда опасность — физическая (это мы еще увидим), но какой‑то печальный и по природе своей не склонный выставлять себя в смешном свете.
Матфей - все такой же, разве что развился его организаторский талант (может быть, он и прежде имел дело с толпой и очередью). Лодок побаивается как истый горожанин. В отличие от Фомы — оптимист, из тех, кто вечно приговаривает:"Умирать? Еще чего!"или"Не война, а одно удовольствие!"
Иудеи - обычные люди, не фарисеи, не священники. Любят поглазеть на всякие чудеса, вообще поразвлечься, пока это не опасно; сами же по себе — консервативны и прозаичны.
Сцена I
Е в а н г е л и с т. Тогда Иисус созвал двенадцать апостолов и дал им власть изгонять бесов и лечить болезни. И послал их по двое проповедовать Божье Царство и исцелять больных. И сказал:
И и с у с. Ничего с собой не берите — ни денег, ни еды, ни лишней одежды, только посох. Когда придете в селенье или город, попросите ночлега у хороших людей и у них оставайтесь. Если же вас не примут или не станут слушать, отряхните с ног пыль этих мест и предоставьте их Божьему суду. Никого не бойтесь — Бог, пекущийся о мелких птицах, присмотрит за вами. Помните, вы — не сами по себе: принимающий вас Меня принимает, а принимающий Меня принимает Бога, Который Меня послал.
Е в а н г е л и с т. Они пошли — и шли по селеньям, исцеляя, проповедуя Весть.
Б а р у х. Поразительная история! И говоришь ты хорошо. Эй, жена! Налей гостю.
И у д а. Спасибо, хозяйка, не надо.
Б а р у х. Ну, один разок! После такого дня… А, Филипп?
Ф и л и п п. Да, простите?
И у д а. Филипп клюет носом.
Ф и л и п п. Нет, что ты!
Б а р у х. За весь вечер ни слова не сказал.
Ж е н а. Устал он, бедный! Ему бы молочка — и в постель.
Ф и л и п п. Спасибо, молока я выпью.
Ж е н а. Еще бы! Пей, милый, пей. Тебе не худо?
Ф и л и п п. Нет, нет. Мне хорошо, не беспокойтесь.
И у д а. У нас был тяжелый день. Он впервые исцелил человека. Принесли женщину, одержимую…
Б а р у х. Ты ее знаешь. Бедная Эсфирь.
Ж е н а. Эсфирь! И ты ее вылечил? Ах, жаль, не видела! Я думала, она совсем плоха.