Потрясенные зрелищем случившейся на их глазах катастрофы, повар и официант бросились прочь. Их потом долго не могли найти.
В поместье Левочкина был оборудован единый пульт охраны. Когда туда поступил сигнал о возгорании в гостиничном ресторане, дежурный первым делом связался с Костомаровым. Так было здесь заведено.
– Возгорание? – раздраженно переспросил Костомаров. – Тушите, черт возьми!
Он не сразу осознал, что происходит. Потому что в эту самую минуту стоял над трупом Ныркова. Пал Палыч примчался к гаражу немедленно, как только ему сообщили о том, что беглец обнаружен и застрелен.
Когда Нырков сбежал, прихватив с собой переговорное устройство, и с его опекуном никак не могли связаться, – с той минуты Костомаров уже был в курсе происходящего. Он первым делом распорядился послать в тот дом, где должен находиться Нырков, людей. Одновременно связался с теми, кто присматривал за Корнышевым. Ему сообщили, что объект никуда не спешит, пьет водку и только что заказал гриль. Почти сразу после этого выяснилось, что Нырков исчез, а его охранник сильно избит. Костомаров велел прочесать территорию. Снова осведомился, как там Корнышев. Тот пил водку. Костомаров решил, что может вплотную заняться проблемой Ныркова.
Вот это действительно проблема. Костомаров окончательно в этом уверился, когда узнал о том, что Нырков убит. Много людей вовлечено. Слишком много свидетелей. Еще придется крепко подумать над тем, как объяснить случившееся.
Для начала, конечно, надо бы поставить в известность Левочкина.
Едва Костомаров об этом подумал, где-то за деревьями оглушительно рвануло и небо озарила ослепительная вспышка. Костомаров резко обернулся. Полыхало в той стороне, где был ресторан. Где был Корнышев! И Костомаров, еще не получив от своих людей доклада, уже все понял, уловил своим звериным чутьем.
Теперь он знал, что ошибался. Нырков на самом деле – не проблема. Проблема – это Корнышев.
– Тревога! – крикнул Пал Палыч в переговорное устройство. – Людей – к ресторану! Всех!
Ему сообщили, наконец, о том, что объект исчез.
– Искать! – заорал Костомаров.
Подчиненные, те, кто был с ним рядом, смотрели на шефа с нескрываемым страхом. Он был сейчас ужасен.
– Вперед! – скомандовал Костомаров. – К ресторану!
Сам он задержался на секунду, только для того чтобы оставить одного из своих головорезов сторожить труп Ныркова. Прыгнул в электромобиль, скомандовал водителю:
– Ресторан!
Полыхало в полнеба. Проблемы росли как снежный ком. Соседи наверняка уже всполошились и вызвали пожарных – огонь мог перекинуться и к ним. Костомаров связался с охраной, что несла дежурство на въездных воротах, и распорядился пожарные машины на территорию не впускать. Никого посторонних быть не должно.
Он вдруг осознал, что происходит. Сделанное им открытие его ошеломило. Все это как-то в одну секунду сомкнулось в единую цепочку: дерзкий побег Ныркова, пожар в ресторане, исчезновение Корнышева и пожарные машины, много-много посторонних людей, которые вот-вот окажутся на находящейся под присмотром Костомарова территории. Пожар возник не случайно. Костомаров оценил задумку Корнышева. Это парень был не промах. Только теперь Костомаров понял, с каким непростым противником столкнулся.
Еще раз связался с охраной, что на воротах, и пообещал лично расстрелять того, кто распахнет перед пожарными ворота. Затем распорядился срочно вызвать тех сотрудников, у кого сегодня был выходной день. Он чувствовал, что в эту беспокойную ночь людей ему потребуется много. Ресторан и гостиница пылали, и от нестерпимого жара уже вспыхнули близко стоящие деревья. Ветер рвал огонь в клочья, создавая все новые очаги. Вокруг огня метались люди, их собралось много, но они были бессильны перед этой стихией.
Костомаров построил их в шеренгу. Лицом к огню.
– Тушить не будем! – объявил Пал Палыч. – Будем искать поджигателя! Это мужчина, ему сорок лет, рост приблизительно метр восемьдесят…
Обвел взглядом свое многочисленное воинство. Обнаружил, что едва ли не треть присутствующих подпадает под такие приметы. И добавил:
– У него лицо – в ожогах!
Что-то еще он не сказал. Ах да!
– Тому, кто его найдет, я лично заплачу сто тысяч долларов!
Возбуждение пробежало по рядам. Все рвались в бой.
– Вперед! – скомандовал Пал Палыч.
Как свору спустил. Бросились врассыпную – прочесывать территорию.
Подъехал «Брабус». Из него выскочил Левочкин. Он был сильно нетрезв и на огонь смотрел восхищенным взглядом подростка.
– Смотри, как полыхает, Палыч! – произнес он. – Сейчас соседей спалим!
Огненный вал действительно смещался в направлении смежной территории.
– А где же пожарные? – вопрошал Левочкин, завороженно глядя на бушующее пламя. – Как всегда, опаздывают?
Летели искры. Два телохранителя, приехавшие с Левочкиным, безуспешно пытались переместить шефа на безопасное расстояние.
– Пожарных пускать сюда нельзя, – с мрачным видом доложил Костомаров.
– Да? А почему? – невнимательно откликнулся Левочкин.
– Корнышев сбежал!
Левочкин еще целую долгую секунду таращился на пламя, осмысливая услышанное, потом резко развернулся на каблуках. Он стоял перед Костомаровым и ждал объяснений.
– Это побег, – сказал Пал Палыч. – Поджог – его рук дело!
– Тебе доложили? Это точно?
– Я уверен. Он все рассчитал. Он хочет сбежать в этой суматохе. Пожарных пускать нельзя! По крайней мере, до тех пор пока мы его не поймаем.
Тут Костомарову сообщили о том, что под воротами стоят пожарные машины.
– Не пускать! – гаркнул Пал Палыч в микрофон.
– Но он точно еще на территории? – спросил Левочкин.
– Выйти за пределы охраняемого периметра он не может, – уверенно ответил Костомаров. – Это исключено!
Здесь все просматривается и простреливается. Систему безопасности Костомаров знал как свои пять пальцев.
Левочкин отвернулся к огню. Времени у них не так уж много. Скоро соседи всполошатся. Он как в воду глядел. Только подумал об этом – ему позвонили.
– Да, – сказал в трубку Левочкин, досадуя на себя за то, что не догадался выключить мобильник. – Да, это я… Горим, вы правы… Сейчас потушим, не волнуйтесь… Как это пожарных на территорию не пускаем?.. Сейчас узнаю… Я вам перезвоню…
Завершив разговор, Левочкин обернулся к Костомарову:
– Пять минут у тебя есть на то, чтобы выловить Корнышева. Потом придется открыть ворота. Я с ним не собираюсь ссориться.
Левочкин кивнул в ту сторону, где был дом его могущественного соседа. Присутствовал он когда-то на свадьбе дочери этого человека. Был удостоен такой чести, пригласили. Левочкин тогда постарался не ударить в грязь лицом. Подарил молодым картину Айвазовского и один миллион двести тысяч долларов. Это не потому, что Левочкин такой богатый, а потому, что к такому соседу, как у Левочкина, никак нельзя без уважения. И спалить дом такого большого человека – на подобное может решиться только самоубийца.
Костомаров еще попытался что-то исправить. Решил побороться, переломить ситуацию в свою пользу.
– Я не успел сказать вам… У нас труп!
Хозяин даже вздрогнул.
– Нырков, – сообщил Костомаров. – Тоже пытался сбежать. Его застрелили.
Левочкин молчал. Костомаров подумал, что его собеседник, возможно, не осознал всей серьезности случившегося. Надо бы ему растолковать.
– У нас тут пожар, Олег Дмитриевич. Это ЧП. Вместе с пожарными на территорию войдет милиция. А у нас труп, – с нажимом повторил Костомаров.
– Это твои проблемы, – сказал Левочкин. – Думай, как будешь выпутываться. А я ничего не знал. Я не в курсе.
Пьяная сволочь, подумал раздраженный Костомаров. Устроить бы тебе сейчас веселую жизнь, да не получится – к сожалению, нет времени на это.
Огонь уже плясал по верхушкам деревьев и вот-вот должен был перекинуться на соседний участок.
Пожарных придется допустить на территорию. Костомаров воспринимал это как неизбежное зло. Он был человек трезвомыслящий и уже знал, как будет действовать. Ничего у Корнышева не получится. С кем он тягаться вздумал? С Палычем?
– Сейчас мы откроем ворота, – сказал Костомаров, стараясь не смотреть на хозяина. – Про Ныркова с Корнышевым – прошу! – никому ни слова. Труп спрячем, Корнышева отловим. Я лично этим займусь.
После этого Костомаров велел своим людям собраться у горящего ресторана. Ему надо было успеть их проинструктировать. Собирались долго. Рыскали напоследок по территории, все еще надеясь заработать обещанные сто тысяч.
Левочкин нервничал.
– Сейчас, сейчас, – успокаивал его Костомаров.
Хозяин сел в «Брабус» и уехал. Он умывал руки. Давал понять, что за все придется отвечать Пал Палычу.
Костомаров снова выстроил своих подчиненных в шеренгу. Объявил им, что сейчас здесь будут работать пожарные. Назначил старших. Объявил задачу: оцепить место событий и никого не подпускать ни к пожарным, ни к их автомобилям. Изолировать. Создать непреодолимый рубеж.
После этого Костомаров сел в электромобиль и уехал к воротам. С собой он взял трех человек, самых толковых. Тех, в ком был уверен.
– Запускаем пожарных! Запираем снова ворота! После этого – ни одной машины не выпускать без моего распоряжения!
Рубил фразы, будто топором махал.
Его душила ярость. Давно ему никто не создавал таких проблем. Не находилось смельчаков. Чертов Корнышев!
Машин за воротами оказалось неожиданно много: около двух десятков пожарных расчетов. Тут Рублевка, жители непростые, поэтому для тушения пожара сил не пожалели.
Едва распахнулись ворота, колонна красных машин пошла нескончаемым потоком. Мигалки на их крышах полыхали синим. А водитель одной из машин, раздраженный, по-видимому, слишком долгим ожиданием, мстительно включил сирену в тот момент, когда проезжал через ворота, отчего у Костомарова заложило уши, и он выругался от души, но из-за воя сирены слов было не разобрать.