– Гранд, ну как по-твоему? Чисто там?
Кот, обернувшись на человеческий голос, ничего не ответил. Но особого волнения не проявляет, все в рамках среднестатистического поведения.
Хотя поди его пойми. Что взять с бессловесного бродяги?
До ограды крайнего участка пробирался по неглубокому кювету. При этом пригнулся и не разгибался до самого конца. Мало ему оставшихся позади подсолнухов, так еще и здесь приходится в неудобной позе тащить неподъемную артиллерию. Спина вечером будет ныть после всего пережитого, но утром ни намека на недомогание не останется, ведь Улей быстро лечит и зараженных, и иммунных.
Хоть за это Улью спасибо – спиной Карат уже второй год маялся, никак не оклемается после травмы. А здесь позабыл, с какой она стороны.
Пятый день не мылся, и при этом образ жизни – активнее не придумаешь. То есть благоухает куда больше обычного, и остается молиться, чтобы ветер не принес его запашок к раздутым ноздрям особо чуткой твари.
Теперь прижаться к забору, скосить взгляд вдоль улицы, не доверяя глазам, проверить увиденное в прицел. Не считая добротно обглоданных косточек какого-то бедолаги, ничего угрожающего не заметил. Теперь не слишком медленно, но и не напрягая ноги, дойти до магазина – и короткий рывок на крыльцо. Выставить винтовку стволом вперед, прогнувшись, уголком берца распахнуть дверь. Неудобно, конечно, зато можно в упор встретить прыжок затаившейся внутри твари. Отдачей самого с ног собьет, неправильно ведь стоит, но эта мелкая хитрость себя окупит.
Магазин не блистал ассортиментом, да это и снаружи понятно – маловат для звания супермаркета, но здесь есть все, что нужно неприхотливому рейдеру. Карат покопался среди консервов, выбрал пару понравившихся банок, раскрыл обе, одну щедро протянув коту:
– Рубай сколько влезет, все с собой не унесем, так что придется устраивать пир.
Быстро и приятно набил брюхо, захотелось десерта. Здешние пирожные, похоже, уже изначально были подозрительными, а длительное хранение в тепле заставило их ссохнуться и вовсе до печального состояния. Судя по всему, кластер уже далеко не одну неделю простоял, но на них при этом до сих пор не соблазнились мыши, следов коих на прилавке хватает.
Да эти ядовито-желтые изделия даже мухи игнорируют, их не иначе как на химическом заводе сварганили.
Нашел пачку зефира, но тоже забраковал. Пришлось пить сок с простыми конфетками, выбрав не тронутые грызунами.
С легким шуршанием разворачивая второй фантик, Карат вдруг заметил, что в и без того сумрачном помещении еще больше потемнело, и в тот же миг кот, до этого неотрывно лакавший из банки с водичкой, воровато шмыгнул под прилавок.
Подняв взгляд, Карат не удивился, увидев, что через неширокое окно в задней стене магазина на него таращится огромная уродливая тварь. Явно не скреббер, куда проще и узнаваемее, живо напомнила кошмарного Юпитера. Элита собственной персоной – умная, хитрая, смертоносная. Среди ее представителей нередко встречаются по-настоящему талантливые экземпляры.
Вот как этот. Несмотря на габариты, подкрался бесшумно, не выдал себя ничем до последнего мгновения. Сумел определить присутствие человека до того, как тот о нем заподозрил. Даже кота ухитрился обмануть, а уж у того чутье завидное.
Карату показалось, что тварь не просто оскаливает частокол громадных клыков, а кривится в насмешливой улыбке. Причина для радости у нее точно есть.
А вот Карату сейчас не до веселья.
Схватился за винтовку, оставленную на прилавке. В этот же миг монстр ударил всем телом, легко проломив тонкую кирпичную стену. Для живого танка, весом не меньше тонны, – смешной пустяк. Карат, оборачиваясь, напрягся, ускорившись, и, завершив движение, увидел, что сделал это очень вовремя – вытянувшаяся лапа уже почти дотянулась, до кончиков когтей осталось не более полуметра.
Элиту, в том числе, опасаются из-за скорости. Может, до скреббера ей и далековато, но все равно впечатляет.
Прыткая.
Последний раз Карат задействовал дар Улья вчерашним утром. Он восстановился, но это не значит, что можно замереть на месте, любуясь остановившимся миром.
Преодолевая сопротивление сгустившегося до состояния расплавленной смолы воздуха, Карат, пригибаясь, прошел под занесенной лапой, повернулся, ткнул стволом под мышку твари, с таким расчетом, чтобы пуля полетела в позвоночник, потянул за спусковой крючок. Здесь, в состоянии сверхскорости, изогнутый кусочек металла шел с такой натугой, будто к нему привязали самосвал. Причем торопиться нельзя, надо по чуть-чуть давить, а то недалеко и до поломки, такое тоже возможно, ведь тело разогнано до фантастических значений.
Выстрел в замедлении не впечатлил. Карат даже не понял, что это уже произошло, так и продолжал давить на спуск. А потом винтовка вдруг потяжелела, дульный тормоз вспыхнул огнем, и это было самое быстрое, что ему доводилось видеть в таком состоянии.
Мысленно назвал себя дураком, только сейчас осознав, что на спуск следует давить не так сильно, и лучше делать это только при кратковременных выходах в обычный режим. На таких скоростях из-за пустяковой с виду нагрузки можно сломать винтовку, да и себе навредить.
Вот подпрыгнет сейчас, а выйдя в нормальный мир, врежется головой в потолок. Да, вязкая среда мешает брать настоящий разгон, но в какой-то степени Карат научился обходить ее сопротивление.
Из сверхскорости вынырнул после того, как забился в угол и ухватился за рукоять затвора. Странно, но даже не понял, была ли отдача или нет. Практически ничего не ощутил – лишь возросшую тяжесть винтовки. Ну да, там, за гранью, все странно. Теперь быстро выбросить отстрелянную гильзу, загнать новый патрон и при этом оценить ситуацию.
Ситуация была неописуемой. Элита, так бодро начав прелюдию к ужину, завершила плохо. Всей тушей смела прилавок, обрушила полки, врезалась в стену рядом с дверью, отчего по штукатурке разбежались трещины.
И на этом все – затихла, раскинув лапы в стороны. Лишь ступни неритмично подрагивали, но конвульсивные движения быстро затихали.
Из-под разгромленного прилавка выглянул кот, перепуганно покосился на Карата, снова спрятался. А тот, не опуская винтовку, краем глаза контролировал тушу у дверей, но основное внимание направил на пролом в стене.
Слишком близко к Пеклу, к Аду, к Преисподней, к Инферно. Как хочешь, так и называй Запад, суть не изменится – там нет ничего хорошего, зато плохого завались. Не самые слабые твари слишком часто рыскают поодиночке и стаями, в этом Карат уже успел неоднократно убедиться. Значит, в любой момент сюда могут ворваться новые монстры. Придется их встретить оставшимися патронами и способностью, дарованной Ульем.
И молиться, чтобы этого хватило – запасы и того и другого не бесконечны.
Шло время, но никто больше не забредал в магазин. Даже кот начал вести себя спокойнее. Выбрался из укрытия, отошел подальше от окончательно затихшей туши, начал тщательно вылизываться. То, что он так безмятежен, ничуть не радует. Этот бездельник уже проворонил приближение одной элиты и потому вышел из доверия.
Тоже мне… хваленое звериное чутье.
А элитник-то не из простых. Покрупнее Юпитера, и вид у него посерьезнее – страшнее клыки, длиннее и толще когти, роговых шипов больше, из-за несимметричных костяных наростов голова похожа на раздутую танковую башню со снятым орудием. Тело куда массивнее, перевито толстенными канатами сухожилий, кожа желтовато-серая, будто грязный картон, покрыта сетью мельчайших морщинок, местами слагающих затейливые узоры.
Такой здоровенный, что в магазине стало тесно.
И тем не менее свалился замертво от одной пули. Ну тут Карат не вслепую работал, уже имелся опыт, пусть и не столь впечатляющий. У тварей уязвим мозг и верхняя часть позвоночника с примыкающими к нему изменившимися органами. Череп со временем, при богатой пище, становится броневым, его защищают пластины из материала, похожего на кость, но куда прочнее. Такие же пластины прикрывают грудь спереди и сзади. А вот по бокам сохраняются щели, оставляющие зараженным чуток свободы в движениях. Неширокие, попасть в них непросто, тем более что монстру незачем вокруг тебя танцевать с поворотами, он прямой наводкой к добыче мчится.
Вот только с Каратом этот номер не прошел. Тот благодаря дару, полученному от Улья, легко уклонился и вбил пулю крупного калибра куда надо – между боковыми пластинами с расчетом, чтобы ушла в позвоночник, по пути покалечив прочие немаловажные для твари органы. Она большая, она много бед должна наделать.
Расчет оправдался.
Гм… Должно быть, не так уж часто крупнокалиберные снайперские винтовки используют не просто для стрельбы в упор, а вжимая стволы в тела противников. Но оригинальная тактика себя оправдала, надо взять ее на вооружение.
Хорошо бы уметь замедляться надолго. Очень надолго. Чтобы, не выходя из этого режима, перещелкать любую стаю, пробираясь от одного к другому и тыча стволом в бока. Ну, или хотя бы после уничтожения цели успевать отойти на безопасную дистанцию, взвести винтовку в нормальном режиме, не рискуя вырвать затвор от избытка скоростной дури, и повторять это до победы.
Это не так уж фантастично. Надо лишь развивать свой дар, ничего сложного тут нет. Знай себе заливайся горохом и по возможности жемчугом. А все это добывается…
Осторожно приблизившись к голове твари, Карат вбил лезвие ножа в тонкую щель спорового мешка. И странное дело, не сумел загнать даже на сантиметр. А ведь это вообще-то самая уязвимая часть тела, можно не мудрить со щелями между пластинами и стрелять прямо сюда.
Хотя нет. Рискованно. Пуля крупного калибра может повредить ценную начинку или разбросать так, что потом ничего не найдешь.
Не такой уж крепкий у твари споровый мешок, даже холодному оружию сопротивляться не может – нож его все же берет, пусть и с трудом. Правда, уязвим он только снизу, потому как поверху накрыт выпирающим наростом из того же похожего на кость материала. Такой гребень не любой ствол возьмет, а уж холодным оружием вообще делать нечего.