Из полумрака за его спиной выступил человек и направил на меня руку в характерном жесте. Сразу же знакомо резануло в груди. Ага. Похоже, у них далеко не все этим приёмом владеют. Последний раз им пытался воспользоваться тот Обецев колдун в замке Цын. Как же его звали-то? Не помню. Но ладно, возьмём на заметку.
— Я понял, — сказал я, откашлявшись. И приготовился слушать.
А старички что-то не производили впечатления всю жизнь в лесу просидевших. Под ёлкой. И по манере держаться, и по внешнему виду — одеты они были отнюдь не в шкуры. Это меня заинтересовало. Потому что, коли не провели они всю жизнь в подполье, что здесь, что по ту сторону границы — в «большом мире», то откуда тогда они вообще взялись?
Из-за моря приплыли? Ага, из Заокраинного Запада. Верхом на хромой скумбрии. Или что? Явно передо мной находились люди, привыкшие к высокому положению. Да к тому же часто бывающие «на публике». Городские то есть жители. И не из подвалов. Вылезшие оттуда так не выглядят. Но мои аналитические размышления прерваны были ещё одним из старичков, обратившимся к первому.
— Что-то он больно уж спокоен, Брейловец. — Правда, смотрел он при этом всё равно на меня. Горящими, как уголья, глазами. Да, крепкие у эльфов старейшины. Крепкие. — Надо бы ему сказать, что не только его в этом случае смерть ждёт. Но и отступницу.
Если он и рассчитывал на эффект, то явно не на тот. Поскольку вызвал у меня отнюдь не беспокойство, а озадаченность. Я попросту не понял, о чём речь. Какая отступница? Ещё кто-то?
— Торопишься ты всегда, Чештина. — Тот, кого назвали Брейловцем, недовольно поморщился. — Может, он оттого спокоен, что запираться перед нами не думает? А ты его — пугать. Дело ли?
— «Не думает», — буркнул сразу же в ответ Чештина, фыркнув в белые усы и просверлив меня взглядом, — да по нему разом видно, что ничего он нам добром сказать не захочет. Вон рожей-то окаменел!
Брейловец собрался что-то ответить, но тут откуда-то с конца стола один из сидящих подал реплику недовольно:
— Да не начинайте вы свару, старейшины! Мы этого молодца сюда на разговор привели, а не затем, чтоб наши перепалки слушать. Да и нам самим недосуг. Помолчи-ка, Чештина. А ты, Брейловец, начинай давай. А мы послушаем.
К моему всё возрастающему удивлению, Брейловец обиделся! Серьёзно надувшись, он тоже просверлил меня взглядом — как будто это я был в чём-то виноват! — и ответил сварливо:
— Коли такой нетерпеливый, так, может, сам и начнёшь, Черпадло?
— А чего? И начну! — охотно откликнулся неведомый для меня Черпадло, сидевший с дальнего края стола и терявшийся в сумерках. — А скажи-ка, парень, кто ты таков, — велел он мне, — и по какому такому праву ты именуешь себя джинном-Посланцем Высокого Дома.
Во, ни хрена себе кукуруза! Они бы ещё спросили, на основании чего я прошёл таможенный контроль! И где моя въездная виза?!
Я откровенно замешкался с ответом и тотчас каменная рука сжала сердце, пробив грудь тупой болью. Ноги у меня враз подогнулись. Уф, чтоб вас! Но чего ответить-то?
— Люди меня так называют, — решил я говорить чистую правду. «Форрест Гамп. Люди называют меня — Форрест Гамп». Ну-ну. — А пришёл я сюда из другого мира. Так случайно получилось. И здесь оказался джинном…
Сердце сжало второй раз. Так, что тут я уж и в самом деле испугался. Ещё бы — даже в глазах потемнело. Я вообще чуть не грохнулся на пол.
— Думай, что говоришь, — донёсся до меня голос Черпадло. Забавно, если «чер» откинуть, что получается? Гм. Я неожиданно для себя внутренне хмыкнул. — Мы тебя добром спрашиваем! И баек этих твоих нам не надо. Отвечай толково и коротко. Кто тебя послал? С какой целью? И где и когда тебя обучили твоей неизвестной магии?
— Как это его оружие работает! — встрял опять неугомонный Чештина. Он, видимо, из старичков был самый бойкий. Или, подумалось мне, самый заинтересованный. Осаживать его на сей раз не стали.
Я, отдышавшись, несколько пришёл в себя. Вот это, оказывается, номер! И что я им скажу, если они вправду верить не желают? Чего-чего, а такого оборота я как-то совсем не ожидал!
Я снова промедлил, и невидимая рука снова стиснула сердце. В глазах потемнело. Где-то в дальнем уголке сознания начала медленно разгораться яростная искра. Всплыли кое-какие воспоминания.
Желаете знать, как оружие работает?! Залиба с Потуром, помнится, тоже весьма интересовались тем, как пистолет стреляет! Вы меня, мерзавцы, за кого принимаете?!
— Да я вам только более подробно повторить могу, — медленно произнёс я, сдерживая дыхание. Всё-таки сердечные перебои — неприятная штука. Но я решил быть, сколько возможно, вежливым.
Что-то здесь, после возвращения от Стаса, пошло явно как-то не так. У меня на миг даже мелькнула мысль, что Стас меня не туда вернул! Мало ли? Говорил же он что-то насчёт ошибки! Но потом, подумав, решил, что такого, пожалуй, совпадения быть не должно.
Я ждал ещё одного нажатия, но его не последовало. Вместо этого Черпадло помолчал, видимо разглядывая меня.
— Не желаешь говорить, — констатировал он голосом опытного следователя. — Что ж, попробуем другой вопрос. По чьему наущению ты, неизвестный чужак, убил нашего светлого короля? И на этот вопрос, — он специально выделил обращение голосом, — тебе придётся ответить.
На этот раз я, похоже, и в самом деле отключился. Ненадолго, поскольку продолжал стоять, когда пришёл в себя, а пелена перед глазами рассеялась. Искра гнева разгорелась уже в нешуточное пламя. Я судорожно выдохнул сдавливающий грудь воздух. Почти со всхлипом.
Ай да я! Прямо-таки Камо. А то и красный партизан в плену. Долго ли вот только мне ещё эту комедию играть? Или пора уже и закругляться?
— Почему вы не верите, что я джинн? — спросил я. И немедленно получил ещё одно пожатие. Не такое, правда, сильное, но всё же пришлось пошатнуться.
— Может, ты и на самом деле джинн, — ответил мне Черпадло, изучая меня с явным интересом. Помолчал и пояснил: — Для нас это не так уж и важно. Потому что, даже если так, ты не тот джинн, которого мы готовы были встретить с миром. Отвечай: почему, вместо того чтобы охранять короля, ты его убил своими руками?!
Чего?!
— Я не убивал Дарека! — выплюнул я им. — Более того, он сейчас жив и владеет шлемом! — Последнее говорить, пожалуй, было необязательно. Но понял я это, только уже сказав. Впрочем, всё равно пришлось бы: надо ведь как-то было обосновать необходимость спасательной экспедиции на дно озера. Как ещё объяснить, что Дарек с Рэрой живы? О других я думать боялся.
Моя экспансивная речь произвела среди старейшин заметное оживление. Можно было подумать, я швырнул в них горсть конфетти. С чего бы это они?
Но тут же всё прояснилось.
— Дарек — остравский ублюдок! — вскочил Чештина так порывисто, что его плащ взметнулся точно крылья. — А ты не джинн, а еловая колода: ты убил истинного короля — Шеро!
Ай да я. А ведь действительно. Убил. Своей рукой. И, можно сказать, в могилу закопал. И надпись написал. Про то, что… Но откуда им может быть известно? Я спросил выжидательно:
— А почему вы, собственно, решили, что это именно я его убил? Там ведь бой как-никак шёл. И никого из вас там не было.
Такой проницательностью можно, пожалуй, даже гордиться. Я оглядел пришедших в полное замешательство старейшин и незаметно усмехнулся. Знаем мы эти приёмы: «Где ты был в момент убийства?! Немедленно отвечай!» А откуда я знаю, когда это убийство произошло?
А, однако, сложное дело они тут завернули! Это сколько же у них тут от каждой заинтересованной стороны королей-то выставлено? Только двое мне известных или больше? С ума же съехать можно! Не один, видать, Капка такой умный. Остальные тоже догадались. Либо секрет просто утаить не удалось. Хорошо ещё, они не знают, что число потомков возрастает в арифметической прогрессии. Не то бы тут вообще такое началось!..
Замешательство, однако, длилось недолго. Старички оперативно пришли в себя. А переставший к этому времени дуться на Черпадло Брейловец указал куда-то рукой.
— Посмотри туда, — велел он мне. Путы у меня на голове ослабли. И я взглянул в указанном направлении.
Г-хм.
Тут они, пожалуй, меня удивили. У дальней стенки стояла Забава. И не просто так стояла, а явно в том же качестве, что и я. Четверо магов окружали её, стоя в осторожном выжидании.
Вид у преемницы Хозяйки был бледный. И спеленали её, судя по всему, так же — по рукам-ногам-языку. Однако взглядами мы встретиться всё же смогли.
Наступила небольшая пауза.
— Мы знаем всё от отступницы, — сообщил мне Брейловец с суховатой официальной деловитостью, словно напоминая мне о чём-то очевидном. — И от остальных, кто был с ней. Всех пленённых нами! В том числе и остравского короля.
Вот это новость! Как так могло выйти? К сожалению, правда, сейчас вряд ли имелось время это выяснять. Я быстро спросил у Забавы:
— Дарек здесь? — Она так же быстро мигнула в ответ, глядя на меня с надеждой, которую ей не удавалось скрыть, — это было заметно. — А остальные? — Ещё мигание. Теперь в глазах её явственно разгорелся огонёк, которого в первый момент там и близко не было.
Сказать больше я не успел. Бдительный страж пресёк это нарушение уже известным способом. Да мать же вашу! Когда в глазах у меня вновь просветлело, я услышал голос Черпадло:
— Видишь теперь, что мы и так всё знаем и запираться бесполезно? Так что отвечай лучше честно, кто ты, откуда, кто тебя послал и зачем.
Отвечайте немедленно: где и с какой целью вы родились?! Дальше, пожалуй, уже некуда. Но, чёрт, как они Дарека-то схватили? Впрочем, неважно. Схватили, значит, смогли.
А вот почему не убили тогда до сих пор? По какой такой причине? Не могут? Или что? Но с допросом этим, пожалуй, в любом случае пора завязывать.
Очередной сердечный спазм подтвердил поступившее предложение. Я весь покрылся холодной испариной от волны слабости. А стоять остался и вовсе каким-то чудом.
— Забава… — позвал я. Надеясь, что говорю достаточно громко и что она всё поймёт правильно. Собрался с силами и закончил раньше, чем меня настигло очередное наказание: — Закрой глаза…