Семью Ода (или Оделла) Хаббелла убили ровно через два месяца после расправы над семьей Зус, ночью в воскресенье, 20 ноября 1910 года. А 9 февраля 1911 года за это убийство судили человека по имени Эз Раско. Как было принято в то время, Раско обвинили в убийстве только одного из Хаббеллов, дабы избежать двойной ответственности за одно и то же преступление. Если бы он был оправдан, ему можно было бы предъявить обвинения еще в трех убийствах – как было сделано в случае с Рэем Фаншмидтом. Но Раско признали виновным и приговорили к смерти, после чего он подал апелляцию в вышестоящую судебную инстанцию.
Там дело внимательно изучили. Я намерен подробно процитировать судебное решение – во-первых, чтобы вы узнали об убийстве Хаббеллов не только от меня, но и из другого источника, а также по причине расхождения между фактами, изложенными в этом документе, и теми, которые содержались в газетных репортажах. Я полагаю, что суд в этом вопросе был точнее газетчиков:
Погибший, Ода Хаббелл, 30 лет, проживал вместе с женой и двумя маленькими детьми в коттедже примерно в двух милях от города Гилфорд, округ Нодэуэй. Вечером в воскресенье, 20 ноября 1910 года, коттедж был сожжен вместе с телами убитых – хозяина, а также его жены и двоих детей. Детские трупы сильно обгорели – сохранились только скелеты, да и то не полностью. Трупы погибшего Оды Хаббелла и его супруги обгорели частично. Главе семьи выстрелили в голову, а его жену убили, ударив тупым предметом по голове.
Обвинение представило свидетельства в доказательство следующих фактов. В субботу вечером, 19 ноября, за день до убийства, погибший, обвиняемый и некий мистер Уоллес играли в покер на деньги в крытом вагоне в Гилфорде. Уоллес ушел домой в полночь. Погибший и обвиняемый продолжали игру до 6:30 утра воскресенья. Закончив, они расстались, причем погибший отправился к себе домой. Перед этим погибший продемонстрировал обвиняемому довольно толстую пачку денег, в которой было от 300 до 400 долларов. Часть воскресного дня погибший провел у отца, живущего неподалеку от его дома. Ему он также продемонстрировал банкноты и пригоршню серебряных монет. Вечером того же дня, в 18:30 или в 19:00, вблизи дома погибшего раздались два выстрела, один за другим, а вскоре после этого – еще два, прозвучавшие приглушенно. Несколько позже, около 10 часов вечера воскресенья, соседи увидели, что коттедж охвачен пламенем. Заглянув в окна, они сумели разглядеть лежащее на полу тело хозяина дома, которое тоже горело. Впоследствии рядом с ним был найден пустой кувшин из-под керосина. На улице, у одного из углов дома, была лужа крови – все говорило о том, что с этого места тело оттащили в дом. Около кровавой лужи была обнаружена стреляная гильза от патрона, которым заряжали дробовик. Среди обгоревших развалин дома были найдены останки миссис Хаббелл и обоих детей. У миссис Хаббелл полностью сгорели кисти рук. Одна ее рука запуталась в телефонном проводе, а рядом с телом лежала трубка аппарата. Голова женщины была размозжена в результате сильного удара, нанесенного каким-то тупым орудием. Скелеты детей, как уже отмечалось, уцелели лишь частично – удалось обнаружить только позвоночники и несколько ребер. Выстрел из дробовика угодил хозяину дома в голову. Удалось найти дробь и остатки пыжа. Они были приобщены к вещественным доказательствам, как и гильза. Серебряных денег на месте преступления обнаружено не было.
В воскресенье утром обвиняемый взял у некоего Кэйтона дробовик и несколько патронов, калибр которых в точности совпал с тем, гильзу от которого нашли у дома Оды Хаббелла, рядом с лужей крови. Несколько дней спустя дробовик был обнаружен на сеновале во дворе дома обвиняемого. На стволе дробовика имелась засохшая кровь, которая, однако, как показало исследование, не была человеческой. В воскресенье днем обвиняемого видели рядом с домом Хаббелла, причем он вел себя так, словно не хотел, чтобы его заметили. Следует отметить, что у края лужи крови, о которой уже неоднократно упоминалось, в грязи был обнаружен отпечаток каблука правого ботинка. Согласно заключению экспертов, отпечаток оставил человек, который волок что-то тяжелое по направлению к дому. На отпечатке каблука можно было разглядеть следы трех гвоздей с одной стороны и трех с другой, и еще одного – посередине. Кроме того, было хорошо видно, что внутренняя сторона каблука сильно стоптана. Около полудня следующего дня, то есть понедельника, прибыл проводник с двумя собаками-ищейками. Хозяин дал им понюхать отпечаток каблука в надежде, что псы возьмут след. Собаки повели собравшихся к дому обвиняемого, а затем в его спальню. Там были найдены и изъяты его ботинки. Каблук правого ботинка полностью соответствовал отпечатку, оставленному около дома. В спальне также нашли комбинезон, который, как признался обвиняемый шерифу (впоследствии шериф дал об этом показания в суде), был на нем в воскресенье вечером. Химический анализ показал, что некоторые пятна на комбинезоне – это кровь, причем человеческая.
Обвиняемый, давая показания от своего имени, признал, что в карты в крытом вагоне действительно играл. Суть его истории состоит в том, что утром в воскресенье он взял взаймы у Кэйтона дробовик и патроны к нему и отправился на охоту, а вернулся примерно в 11 часов. По словам обвиняемого, он попытался вернуть дробовик и стал стучать в дверь Кэйтона, а затем, поскольку ему никто не открыл, оставил оружие на крыльце дома. Кэйтон и его супруга заявили, что, хотя оба они были дома в то время, когда обвиняемый, по его словам, стучал в дверь, никакого стука они не слышали и никого не видели; между тем верхняя часть входной двери дома Кэйтонов застеклена, и они непременно увидели бы обвиняемого, если бы он стоял на пороге их дома. Обвиняемый утверждает, что вскоре после визита к Кэйтону, примерно в полдень, он отправился на поезде в Рэйвенвуд, город, расположенный в 12–15 милях, и вернулся домой приблизительно в 3 часа утра в понедельник. Никаких убедительных доказательств в подтверждение этой истории он не представил, а в некоторых деталях его показания разошлись с показаниями свидетелей обвинения. Обвиняемый утверждал, что поехал в Рэйвенвуд для того, чтобы получить карточный долг с некоего человека, долго искал его и не нашел, а затем ждал на станции обратный поезд. Он также заявил, что капли крови на его комбинезоне появились по той причине, что во время игры в карты у него вдруг пошла из носа кровь. Обвиняемый подтвердил, что ранее уже был осужден за убийство второй степени и кражу в особо крупном размере. Остальные факты будут изложены в мотивировочной части судебного решения.
Итак, налицо вполне солидное обвинение против Эза Раско, которого на самом деле звали Эзекия. Не так ли? Так. Иногда прокуроры убеждают себя в том, что им точно известно, как все произошло, хотя на самом деле не имеют об этом никакого представления. Но я, в общем, не вижу оснований серьезно сомневаться в том, что семью Хаббелл убил Раско. Однако в этом деле есть девять моментов, которые не дают мне покоя, и я намерен вам их изложить. Самый серьезный – последний, девятый, так что будьте внимательны.
Во-первых, когда я представляю себе, как двое, всего двое мужчин ноябрьским вечером сидят шесть с половиной часов подряд в пустом крытом товарном вагоне, стоящем на запасном пути, и играют в покер на деньги… В общем, эта картина кажется настолько неправдоподобной, что мне очень трудно полностью поверить показаниям Раско. Я сам частенько играл в покер. Но мне не приходилось видеть, чтобы двое парней занимались этим часы напролет. Компания из четырех или пяти мужчин – возможно, но не двое.
Во-вторых, если все же принять это на веру, я так и вижу, как «Человек с поезда» незаметно наблюдает за игроками из стоящего рядом неосвещенного товарного вагона, а на рассвете, когда они отправляются домой, следует за ними – точнее, за одним из них.
В-третьих, Эз Раско и Ода Хаббелл – закадычные друзья. Эз много раз бывал в доме у Хаббелла. Поэтому тот факт, что собаки-ищейки, взяв след у дома Хаббелла, привели следователей к дому Раско, сам по себе – вовсе не улика.
В-четвертых, хоть я и готов принять версию, согласно которой убийство семьи Хаббеллов не имеет отношения к «Человеку с поезда», слишком уж много в нем сходства с другими преступлениями «нашей» серии. Судите сами: убийство было совершено ночью в воскресенье, дом был подожжен, для поджога использовался керосин. Мало того, преступник явно перетащил тело главы семьи в дом – без каких бы то ни было видимых причин. В «нашей» серии имелись случаи, когда главу дома убивали из огнестрельного оружия, а с женщинами и детьми расправлялись обухом топора, – в данном случае, судя по всему, все тоже происходило именно так. К тому же одной из жертв преступника стала восьмилетняя Джесс Хаббелл.
В-пятых, менее чем через три недели примерно в 115 милях к югу от Гилфорда была убита семья Бернхардт. «Человек с поезда» в осенний период тоже должен был продвигаться на юг.
В-шестых, не могу не отметить: мы имеем дело с четырьмя идеальными с точки зрения выбора места и времени преступлениями. Я имею в виду убийства семьи Харди, семьи Хаббелл, а также Бернхардтов и Касауэев. Если вы зафиксируете даты этих преступлений и воткнете булавки в точки на карте, где они были совершены, вы увидите, что картина получается исключительно логичная.
Вообще убийство целой семьи, как мы уже говорили, – довольно редкое преступление. Мне кажется подозрительным, что расправа над семьей Хаббелл а) произошла на столь небольшом расстоянии от аналогичного нераскрытого преступления и б) так безукоризненно ложится в пространственно-временную схему еще трех подобных преступлений.
В-седьмых, убийство Хаббеллов часто описывается как преступление, которое было совершено в Мэривилле, штат Миссури, – там, где Раско судили и признали виновным. На самом же деле оно произошло вблизи другого небольшого городка.
Мэривилл, штат Миссури, тесно связан с Виллиской. От Мэривилла до Виллиски всего 50 миль строго на север. Собаки-ищейки, которые, идя по следу Раско, привели проводников к его дому, были теми же, которых вызывали в Виллиску. Виллиску пересекает река Нодэуэй, а убийство Хаббеллов произошло в округе Нодэуэй (штат Миссури). Между Мэривиллом и Виллиской проходила линия железной дороги. Я не утверждаю, что она шла через Мэривилл и Виллиску, я лишь хочу сказать, что железнодорожная ветка начиналась от Виллиски и заканчивалась на окраине Мэривилла. Поезд, ходи