ре, руководила теми, кто совершил это преступление. Надо признать, что Клементина была чудовищной лгуньей, хотя, откровенно говоря, нам она почему-то нравится.
Но несмотря на то что история, рассказанная Клементиной, была ложью, сама она была харизматичной личностью и хорошей рассказчицей, и присяжные ей поверили. Рэймонд Барнабет отрицал какое-либо отношение к убийству семьи Эндрус, но в октябре 1911 года был осужден за это преступление – условно.
В подобных случаях часто бывает так, что за неимением доказательств вину вешают на человека с низким социальным статусом, который по тем или иным причинам оказался вблизи места преступления. Мы видели такое не раз. Не было вообще никаких улик, указывающих на то, что Анри Ламбер убил семью Аллен. Но он был человеком с низким социальным статусом, оказавшимся неподалеку от места убийства, и власти штата Мэн признали его виновным и продержали в тюрьме двадцать лет, прежде чем признали свою ошибку. Нет никаких серьезных оснований считать, что Джордж Уилсон расправился с Арчи и Нетти Кобл в Рейнире, штат Вашингтон. Но, опять-таки, он был простолюдином, жившим неподалеку от того места, где погибли супруги. Его затравили, выбили из него признание – скорее всего фальшивое – и осудили. Улики, свидетельствующие о том, что Рид и Като убили семью Ходжес, тоже отсутствовали, но одного из них вынудили сознаться в совершении этого преступления, а потом оба они были убиты толпой линчевателей.
В этой книге упоминаются и другие подобные случаи, но, думаю, вы уже поняли, что я хочу сказать. Убийство семьи Эндрус, возможно, не было делом рук «Человека с поезда», но Рэймонд Барнабет тоже, что называется, попал под горячую руку – потому что и он был простым человеком, небогатым и без какого-либо влияния в обществе, и жил рядом с местом, где было совершено преступление. Полиция и прокурор, не имеющие представления о том, кто убийца, сумели повесить преступление на него – на какое-то время. Но несколько недель спустя состоялось повторное судебное разбирательство, потому что во время первого Рэймонд был пьян (сосед по камере угостил его дешевым портвейном под названием «спартанское вино», которое Рэймонд Барнабет выпил на пустой желудок).
Надо сказать, что это уникальное обоснование для повторного судебного процесса. Иногда сами юристы появляются пьяными в зале суда, и тогда рассмотрение дела, естественно, переносится. Но пьяный подсудимый? Согласие рассмотреть дело еще раз (повторное заседание состоялось до признания Клементины) – свидетельство того, что, несмотря на характерный для того времени и места расизм, кто-то пытался обеспечить Рэймонду Барнабету подобие справедливого суда.
Мы еще толком не приступили к истории Клементины Барнабет, а нас уже торопят другие события. Поэтому пока мы отложим рассказ о Барнабетах, а потом к нему вернемся.
Итак, 21 марта 1911 года в Сан-Антонио была убита семья Касауэй. Мы уже говорили об этом в главе 8. В то время никто не связывал это убийство с событиями в Луизиане, хотя впоследствии сходство между ними увидели многие. Некоторые авторы – а точнее, многочисленные авторы – превратили убийство Касауэев в некое продолжение истории Клементины Барнабет. Между тем, с нашей точки зрения, не может быть никаких сомнений в том, что с Касауэями расправился «Человек с поезда». Нам совершенно ясно, что это преступление совершил тот же самый убийца, который действовал в Арденвалде, штат Орегон, в Колорадо-Спрингс и Виллиске.
Итак, в октябре 1911 года Рэймонду Барнабету вынесли приговор. В ноябре 1911 года, когда Рэймонд еще находился в тюрьме, произошло еще одно кровавое преступление, одной из жертв которого по странной игре случая снова стала крохотная девочка по имени Агнес.
В Лафайетте есть район под названием Миллс-Аддишн. Супруги Норберт и Азема Рэндалл жили в этом районе на Мэдисон-стрит, менее чем в четверти мили от железнодорожных путей. Рэндаллы были обеспеченными и уважаемыми людьми. Вечером 26 ноября 1911 года Норберт и Азема находились дома вместе с тремя своими детьми – шестилетним Рене, пятилетним Норбертом-младшим и двухлетней Агнес. Старшая дочь Рэндаллов в тот вечер была у родственников, а в доме Норберта и Аземы гостил маленький сынишка соседей – его звали Альберт Скит (иногда в газетах его называли Альберт Сис). Было воскресенье, шел дождь.
Около семи часов утра следующего дня старшая дочь Рэндаллов вернулась домой. Известно, что ей было около десяти лет и что она была в гостях у своего дяди. Но мы не знаем ни имени девочки, ни того, был ли у нее ключ, которым она отперла заднюю дверь, или же убийца оставил ее открытой. В свете зажженной лампы девочка увидела страшную картину. Закричав, она выскочила на улицу и бросилась бежать.
В это время с крыльца соседнего дома за ней наблюдала Клементина Барнабет.
Если верить газетам, полиция прибыла через полчаса после восхода солнца. Учитывая, что дело происходило в Луизиане 11 ноября, на часах в это время было 6:52 утра. Другими словами, блюстители закона появились на месте преступления через восемь минут после того, как узнали об обнаружении трупов, что для полицейских очень хороший показатель.
Норберт, Азема и Агнес лежали на кровати у двери, накрытые противомоскитной сеткой, которая была разорвана в тех местах, где преступник наносил удары топором. Норберту один раз выстрелили в голову. Затем преступник обухом топора размозжил череп ему, его жене и двухлетней Агнес. Неподалеку нашли тела еще троих детей, лежащие на другой кровати – очевидно, в момент гибели они тоже спали. Кто-то из них, как видно, перед самой смертью проснулся – об этом свидетельствовал одинокий кровавый отпечаток крохотной ноги на полу. По поводу орудия убийства «Билокси дэйли геральд» написала следующее:
Шериф Лакост нашел топор, при помощи которого были убиты жертвы, – он был прислонен к стене у изножья кровати. Кровь с него была тщательно смыта, что говорит о редкостном хладнокровии злодея.
Давайте прервемся на минутку, чтобы привести аргументы в пользу того, что это преступление совершил «Человек с поезда». Рэндаллы жили очень близко к железной дороге, к тому же недалеко от Хьюстон-Хайтс и Сан-Антонио. К тому же незадолго до этого были убиты Касауэи. Для убийства Рэндаллов не было явного мотива. Убийца нанес жертвам удары обухом топора, который затем оставил в комнате. Головы убитых были накрыты – правда, не простынями, а противомоскитной сеткой, но все же. В доме в ту ночь находился гость, а среди жертв оказалась в том числе и маленькая девочка. Правда, на месте преступления не нашли зажженной лампы без абажура. К тому же в доме не были занавешены окна, да и задняя дверь, как выяснилось, была не заперта. Но все же совпадений, на мой взгляд, слишком много, и они дают достаточно оснований считать это убийство делом рук «Человека с поезда». Картина преступления говорит о том, что в доме Рэндаллов действовал хладнокровный и весьма опытный злодей, а не восемнадцатилетняя девушка.
Клементина Барнабет тогда работала прислугой в семье Гилдри. (Рон Гилдри, величайший бейсболист, каджун по происхождению, родился в городе Лафайетт через сорок лет после описываемых событий). Семейство Гилдри проживало всего в квартале от Рэндаллов. С крыльца дома Гилдри Клементина и наблюдала, как маленькая девочка с криком бежит от дома Рэндаллов, – и смеялась.
Полиция заинтересовалась Клементиной. Задвижка в доме Гилдри оказалась испачкана запекшейся кровью, а в комнате Клементины было обнаружено платье, передник и нижнее белье, покрытые пятнами крови и брызгами мозгового вещества. Поначалу она все отрицала, но затем начала бахвалиться. Через несколько часов после ареста она с места для дачи показаний смеялась над судьей и всеми окружающими и рассказывала, что это она убила и Рэндаллов, и Эндрусов, и семью в Рейне – фамилии этих людей она не знала.
Клементине в то время было восемнадцать лет. Когда в 1909 году была убита семья Опелусас – пятнадцать или шестнадцать. У нее были большие темные глаза, стройная фигура и гладкая кожа. Подстрижена она была коротко, под мальчика. Нижняя часть ее лица была круглой, но девушку это не портило. Пожалуй, наиболее подходящим словом для описания ее внешности будет «миловидная». Достаточно миловидная, чтобы не казаться опасной, словно ребенок или щенок. Правда, на большинстве рисунков, которыми иллюстрировались посвященные ей репортажи, она похожа не на себя, а скорее на одного из королей хип-хопа, который выступал под псевдонимом Ноториус Би. Ай. Джи. Если она в самом деле совершила все то, что себе приписывала, ее, пожалуй, можно было бы назвать самым уникальным персонажем всей криминальной истории Америки.
Поблизости от места преступления оказался также Кинг Харрисон. Клементина Барнабет и Азема Рэндалл были прихожанками церкви, в которой Кинг Харрисон был настоятелем. Его можно назвать Джонни Эпплсидом[5] Святой церкви Христа – он создал несколько ее филиалов на всем протяжении линии железной дороги «Сазерн пасифик рэйлроуд». Клементина предположительно была дьякониссой этой церкви (что бы ни означало это слово, оно редко употребляется в религиозных сообществах, причем в отношении куда более зрелых женщин).
Разумеется, ни Кинг Харрисон, ни Святая церковь Христа не оправдывали и не могли оправдать убийства. Однако Клементина объявила, что является лидером обособленной группировки внутри Святой церкви Христа, которая называет себя Церковью Жертвоприношения. Она сказала, что убила Рэндаллов, поскольку те ослушались повеления этой самой церкви. Мало того, Клементина заявила, что местный шаман вуду подарил ей амулет, который не позволит, чтобы ее наказали.
Да, история что надо. Так что можете себе представить, как раздули ее газетчики. Все газеты упоминали о принадлежности Клементины к негритянской расе, в том числе в заголовках, и в то же время все отмечали, что цвет ее кожи светлее, чем у большинства других афроамериканцев. Как правило, упоминание об этом сопровождалось панегириком ее красоте и коварству. Статьи, публиковавшиеся в местной прессе, перепечатывали газеты на обоих побережьях, – и, как обычно бывает в подобных случаях, при сохранении в более или менее неприкосновенном виде основных фактов многие детали оказывались искаженными, преувеличенными, а то и просто выдуманными. Впрочем, все это, насколько нам известно, касается газет, которые читало белое население. В прессе, издававшейся для чернокожих, ничего подобного не печаталось – разве что позже, во время судебного процесса. При этом все были единодушны в том, что Клементина вполне успешно прошла проверку на вменяемость.