ПСИХОЛОГИЯ СОВКА
Беда в том, что живуча совковская психология: государство – оно наше, грабит нас в наших же интересах, а вот частник-предприниматель загребает жар руками работяг, наживается – не дадим! Как это так – своими мозолистыми руками мы будем плодить эксплуататоров? Не выйдет!!! Пусть будем босы и голы, но зато во славу государства, не станем жить под буржуинами!
Вольному, как говорится, воля, никто никого не насилует. Кому-то хочется прозябать в нищете – голытьбуйте в свое удовольствие. Кому-то нравится хорошо зарабатывать, жить по-человечески – тот пойдет к предпринимателю, и ему будет, что считать в СВОЕМ кармане. Равенство в праве на доход, но не равенство в доходе. Совковые системы обанкротились, но живуча совковая психология, ох, живуча...
ГОСУДАРСТВЕННАЯ ЗАВОДЬ
Государственные предприятия превращались в тихую заводь, работали на морально устаревшем оборудовании, не знали конкуренции. У частника сонному царствию конец, конкурент никогда не дремлет, интенсификация и мысли и труда, в цене – живчики, скорость и основательность; переделка обходится дороже. Частнику выгодно заботиться о социальной защите работников: нужны действующие, приносящие прибыль, а не больные.
ПРОГРАММИРОВАНИЕ БЕД
Государство думало иначе. Славный город Братск был на десятилетия запрограммирован с социальными бедами. Бывший начальник Братскгэсстроя И. И. Наймушин произнес историческую, гибельную для города фразу: «Мы гидростроители, а не градостроители». Вот и жили в палатках, землянках.
У каторжан были жилищные условия лучше, чем у съехавшихся на очередную великую стройку коммунизма.
ГОРОД-ИНВАЛИД, ГОРОД – БОЛЯЧКА
Наймушин ГЭС сдал, получил Золотую звезду, отбыл на новый «гидро», а не – «градо». Расхлебывайте, потомки, не поминайте лихом! Он не в ответе, что оставил после себя полумиллионный город-болячку. Зато было: «Сдадим объект досрочно!» Параллельно с досрочной сдачей – досрочные, неизлечимые бедствия города-инвалида. Таких инвалидов у нас целые регионы, фактически вся страна – инвалид.
ВСЕ, КРОМЕ ГЛАВНОГО
Государство брало на себя все заботы, кроме одной, наиглавнейшей: не обеспечивало нормальный уровень жизни. Высокая зарплата – самая твердая гарантия социальной защищенности: у богатого есть на что и жилье построить, и учителя нанять, и хорошего врача пригласить. Передоверился государству – довольствуйся объедками с номенклатурного стола. Того же Ивана Ивановича Наймушина пользовали кремлевские врачи, спал он в пятидесятиградусный мороз не в палатке.
В ЧЕМ КОРЫСТЬ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЯ?
Как это ни непривычно звучит, но самый надежный социальный защитник трудящегося – предприниматель: именно он обеспечивает возможность зарабатывать, и именно по труду. Он не устанавливает никаких «потолков», кровно заинтересован в том, чтобы нанятый работал как можно лучше и производительнее.
Корыстная заинтересованность? Да, корыстная. Наше личное материальное положение в руках работающих на МЕНАТЕП, а значит, – и на нас. Чем лучше работа каждого, тем прибыльнее ЛИЧНО НАМ, у нас нет ни потолка доходов, ни потолка потребностей. Нам лично тесно в костюме миллионера, нас притягивает одеяние миллиардера, мы надеемся на равных беседовать и вершить дела с американскими дельцами из первой десятки самых богатых. И миллиардерами мы намерены стать не рублевыми, а долларовыми: для нас очень важна не форма, а содержание.
ОДЕЯНИЕ МИЛЛИАРДЕРА
Путь к одеянию миллиардера для нас один: дело, которому мы служим. Мы не относимся к любителям громких слов, но в данном случае сделаем исключение: не будет в стране благоденствия, пока не появятся рядовые миллиардеры. Появление своих миллиардеров – экономическая необходимость. Вместе с их появлением автоматически растет и уровень жизни. Миллиардеры не появляются на пустом месте, их порождает СИСТЕМА ВСЕНАРОДНОГО БОГАТСТВА. Если изобразить карту благосостояния, то нищие государства выглядели бы сплошной равниной (весь бывший СССР), побогаче – возвышенностями, а США. Япония, Франция, ФРГ, Италия, Великобритания – горными массивами с пиками-миллиардерами.
ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВО ПРОТЕКЦИЯ
Гимнов предпринимательству много. Еще один довод в его пользу: отмирают «междусобойчики» – сборища выгодных друг другу воротил и доставал, их место занимает деловое партнерство. Сокращается число так называемых «нужняков» – нужных людей в руководящих сферах, подрубаются корни протекционизма. На работу берут не чьего-то Зятя, Свата, Брата, Деверя, Шурина, Десятую воду на киселе, «нужного человека», берут – Работника.
Содержать престижного бездельника за счет государства было можно. Содержать за свой счет дурака только потому, что он чей-то Сват или Зять, – накладно. По блату можно было устроиться на теплое местечко. В госструктуры дорога открыта и теперь.
Чтобы попасть к нам, в МЕНАТЕП, требуется, прежде всего, голова и способности. Дураку, пусть и сановному, не доверим даже технической работы. У нас любая бумажка прямо или косвенно связана с деньгами, что-то отправлено не по адресу или ушло с опозданием – финансовый или моральный (а это неразрывно) ущерб доброму имени нашей фирмы. А это считается должностным проступком и несовместимо с пребыванием в МЕНАТЕПе. Механизм современных часов состоит из тысяч микродеталей, подогнанных друг к другу. Не сработала одна – сбой в работе всего механизма, И не для того мы отлаживаем механизм МЕНАТЕПа, чтобы разладить его во имя ее величества Протекции.
СВЕРХУ – ДИКТАТ АНТИЭКОНОМИКИ
Еще один плюс предпринимательства – резкое сокращение расходов на содержание контрольно-ревизионного аппарата. В госпредприятие толпами шли комиссии – народный контроль, КРУ и ОБХСС, представители министерств и ведомств, составлялись пудовые годовые отчеты для ЦСУ, вышестоящих организаций, выводились миллиарды цифр по миллионам показателей. До конца года надо было выбрать фонды по всем статьям, даже ненужное, лишь бы не произошло ущемления, – шло самое настоящее растранжиривание средств.
Это была антиэкономическая практика, насаждавшаяся сверху: каждый год тратились впустую десятки миллиардов рублей. Все – и Совмин, и Госплан, и Минфин, и ОБХСС – знали изнанку этого грабежа госбюджета и спокойно на это взирали: не нами заведено, не нами и будет остановлено.
НЕ РАБОТАЕМ НА ПРОВЕРЯЮЩЕГО!
Менатеп – наш, это собственность акционеров, народа весьма взыскательного и требовательного. Бездумных трат нам никто не позволит. По какой-то статье расходов не выбраны деньги – это еще не повод для ЧП: будем разбираться, а была ли необходимость все ВЫБИРАТЬ? Критерий один: выгода, целесообразность. Варьирование расходами – в наших руках, никакие инструкции Минфина и других ведомств для нас не указ, лишь бы не нарушалась законность. Мы подотчетны в первую очередь вкладчикам, акционерам, – перед ними и отчитываемся. Минфин и Госбанк вмешиваются лишь в одну сторону нашей деятельности: удержание налогов. Для тьмы других проверяющих дорога закрыта: с какой стати кто-то со стороны будет проверять, как и на что мы тратим собственность МЕНАТЕПа? И с какой стати будут отвлекать наших сотрудников? Кто возместит убытки? Мы же платим им за работу на МЕНАТЕП, а не на проверяющего!
СПРУТ УЧЕТА И КОНТРОЛЯ
Все эти бесчисленные комиссии и проверяющие семь десятилетий мешали работать, тормозили инициативу, каждый шаг требовалось согласовывать. Исполнительство без инициативы – путь к прозябанию, но никак не к богатству. Какое там творчество со связанными руками и ногами и с повязкой на глазах?
Все это делалось во исполнение ленинского «Социализм есть учет и контроль». Учитывающих и контролирующих развелось больше, чем созидающих, страну задавил спрут учета и контроля, когда главным стало не сделать, а – ОТЧИТАТЬСЯ.
Предпринимательство ставит точку на этом вселенском безобразии, потому что оно умеет считать. Система контроля и учета остается, но не в таких гигантских размерах, а в пределах разумного, учет, а не УЧЕТИЩЕ, контроль, а не КОНТРОЛИЩЕ. Для богатства, а не для бедности. Для прибавления, а не для отнимания.
А если обобщить – предпринимательство отсекает все лишние звенья по всем направлениям, оставляет только то, что работает на прибыль. Предпринимательство в основе своей прагматично, оставляет и приумножает только действенные структуры, где нет места тунеядствующим и изнывающим от безделья. Объяснение до обидного простое: траты из своего кармана, а у своих денег, если хочешь, чтобы они водились, есть одна особенность: любят счет, ликвидируют неразумные и штаты, и траты.
НЕ ЗАКОННОСТЬ, А ПРИНЦИП ЦЕЛЕСООБРАЗНОСТИ
Предпринимательство подкосило под корень институт так называемых «подснежников», в насаждении которого преуспели партия и комсомол. По партийному уставу, освобожденных секретарей парторганизаций избирали там, где на партучете состояло не меньше ста коммунистов. Где был недобор коммунистов, насчитывалось их меньше ста, там зачисляли секретарей на любую должность, лишь бы осуществлял партнадзор.
Особо почиталась ими должность инспектора по кадрам, заместителя директора по быту и т. д. в том же непыльном духе. Партрезерв – комсомол – не отставал и в этом: чуть в начальники – сразу чурался черной работы. Кстати, Михаил Шолохов в «Поднятой целине» обошел деликатный вопрос: а где, собственно, получал зарплату и на что жил Макар Нагульнов? В ячейке, помимо него, были лишь Давыдов и предсельсовета Разметнов, работой, другими крестьянскими заботами не занимался – на что же жил и содержал сексапильную Лушку? Не иначе, как подкармливался за счет власти.