Человек цифровой. Четвертая революция в истории человечества, которая затронет каждого — страница 27 из 63

Для начала рассмотрим небольшой финтех-стартап. Сотрудники компании – инженеры до мозга костей. Они идут от технологии. Они мыслят исходя из приложений, API и аналитики. В самом сердце их культуры – открытый исходный код, открытые операции и открытое мышление. Эти люди приветствуют разнообразие, работают в глобальном масштабе, не привязаны к офисам и другим структурам – в этом их мастерство. Основные требования, которые они стремятся выполнить для запуска компании, связаны с поиском наставника, бизнес-ангела и инвестора.

Стартап начинается с размышлений о том, как технологии могут преобразовать финансовые процессы. Инженеры берут нечто существующее (кредиты, сбережения, инвестиции, платежи, трейдинг и пр.) и размышляют, как их переизобрести. Хороший пример – P2P-кредитование. В 2005 году, когда Zopa только появилась на рынке, ее основатели рассказали мне о своей бизнес-модели. Звучало довольно дико: «Мы eBay в области кредитования. Вы даете нам деньги, а мы ссужаем их с вашего разрешения. Вы получаете с ваших денег более высокий процент, чем от любой сберегательной программы, а люди меньше платят по своим кредитам. Хотите инвестировать £10 000?»

Бизнес, про который никто ничего не знает, возьмет мои деньги и станет управлять рисками кредитования, ссужая их заемщикам? eBay по займам? Звучит безумно, но так и мыслят стартапы. Десять лет спустя этот стартап собирает более £1,2 млрд у 53 000 клиентов и выдает эти деньги в кредит под самые привлекательные проценты в Соединенном Королевстве. Стартап-модель P2P-кредитования оказалась столь популярна, что ее начали копировать по всему миру, особенно активно в США. Там выдали кредитов на сумму более $8 млрд, причем годовые темпы роста этого рынка удваиваются. Вот почему Lending Club провел один из самых «горячих» в истории IPO в 2014 году, за ним последовала компания SoFi, привлекшая более $1 млрд инвестиций за цикл финансирования 2015 года.

МИРОВОЙ РЫНОК P2P-КРЕДИТОВАНИЯ, $ МЛРД

Источник: Goldman Sachs


Это серьезные цифры, но они несравнимы с прогнозами Goldman Sachs и Morgan Stanley. Goldman Sachs полагает, что к 2020 году почти $11 млрд прибыли от кредитования, которые раньше получали банки, перейдут в новую «социальную экономику» – область, где работают стартапы. Это около 5 % нынешнего рынка. По оценке Morgan Stanley, мировой рынок P2P-кредитования к 2020 году достигнет $290 млрд при совокупном ежегодном темпе роста в 51 % с 2014 по 2020 год. Два крупнейших рынка – Китай и США.

Главный вопрос, которым задается финтех-инноватор: как выйти на существующий рынок, где работают посредники, и заменить посредника технологическим звеном? Именно такова задача биткоина: заменить банки транзакциями в интернете ценностей. Именно так устроены новые трейдинговые платформы (например, tzero.com): они стремятся заменить фондовый рынок блокчейном. Именно на это рассчитывают фирмы вроде TransferWise и CurrencyCloud – заменить рынки Forex P2P-сетями, настроив в них денежные потоки. Стремительно растущая и разрушительная система финтеха так популярна, поскольку использует новые технологии для преобразования финансовых процессов.

А что же техфин? Банки смотрят лишь, как технологически оптимизировать уже налаженные процессы. Это мировоззрение очень отличается от того, что присуще представителям финтех-стартапов, и по-разному воплощается на разных рынках.

Инвестиционные организации и прайм-брокеры не слишком опасаются отказа от существующих технологий и легче идут на переформатирование своих процессов, чем крупный розничный банк. Это неудивительно, ведь инвестиционные банки вынуждены действовать на крайне жестком рынке, где технологии уже несколько лет являются важным конкурентным преимуществом. Взять, к примеру, бурное развитие высокочастотного трейдинга, где используются технологии, гарантирующие минимальную задержку. Здесь мы видим полностью реструктурированный рынок капитала, преобразившийся за последние 10 лет под влиянием технологий. Теперь представим крупный розничный банк, у которого миллионы клиентов и который заинтересован прежде всего в безопасности, надежности и стабильности, – и поймем, почему розничные банки цепляются за устаревшие технологии, а сопоставимые с ними инвестиционные банки развиваются со скоростью света.

Банковский рынок весьма неоднороден, и инвестиционные банки концептуально ближе к финтех-компаниям, нежели розничные и коммерческие. Большинство крупных розничных банков сталкиваются с вызовами, неактуальными для финтех-компаний и инвестиционных банков. К примеру, им необходимо разработать план трансформации бизнеса, где клиент не ожидает никаких рисков и даже минимальных изменений.

Я хорошо прочувствовал их проблемы после беседы с руководителем одного цифрового банка; собеседник объяснил мне, что всякий раз, когда они модифицируют свое мобильное приложение, от клиентов начинает сыпаться гораздо больше жалоб, чем слов одобрения. Клиентам не нравятся перемены, особенно в их банке. Перемены – это риск, а банковское дело в целом должно избегать любых рисков, касающихся как банка, так и клиента. Именно поэтому клиенты не склонны менять банк и рассчитывают, что их банк не станет менять привычные схемы работы. Можно изменить дизайн сайта, добавить какие-то функции в мобильное приложение и/или реорганизовать процессы, но если клиент что-то из этого заметит, то сразу закричит «КАРАУЛ!».

Вот почему столь многие розничные и коммерческие банки навлекают на себя волну критики, если закрывают отделение, вводят сбор за улучшение обслуживания или обновляют свои системы. Любая ошибка, сбой или неудача – и вас уже склоняют направо и налево. Любой отказ, потерянная транзакция или пропущенный платеж – и нормативные акты будут пересмотрены.

Поэтому техфин-компания должна сосредоточиться на совершенствовании технологий, а не на тотальной трансформации. Техфин-компании не могут вести себя как финтех-компании, поскольку их клиенты этого не хотят. Вот почему техфин-компании, нынешние банки, – это не динозавры и не технологические ретрограды, а чистые прагматики, совершенствующие операционную деятельность технологическими средствами, а не стремящиеся преобразовать или разрушить старые схемы.

В комнате слон, и он под ударом

Итак, банки и стартап-сообщество по-разному представляют финтех. Посмотрим, как они оценивают его развитие за последние несколько лет. Виктор Матарранц Санс де Мадрид, вице-президент испанского банка Santander, выступая на конференции в 2016 году, подчеркнул разницу между финтехом 1.0 и финтехом 2.0.

Финтех 1.0 в трактовке Матарранца – это появление P2P-кредитования и новых платежных компаний между 2010 и 2014 годом. В это время все говорили о разрушительных изменениях и разукрупнении банков, но, как указывает Матарранц, «банки-киты» спокойно плыли дальше, не обращая внимания на косяки мелкой рыбешки.

С наступлением эры финтеха 2.0 ситуация изменилась: в финтехе появились самостоятельные игроки и банки стали с ними сотрудничать. С 2014 года многие прогрессивные банки (вспоминаются DBS, Barclays, BBVA и Citigroup) стали поддерживать инновационные лаборатории, проводить хакатоны и запускать акселераторы. Сегодня этим так или иначе занимается большинство банков.

По Матарранцу, в эпоху финтеха 2.0 ключевая роль отводится кооперации и коллаборации. В какой-то степени я разделяю его точку зрения, но чувствую, что эти процессы обусловлены более фундаментальным трендом. Этот тренд – опенсорсность, или открытый исходный код.

Исторически банки были одержимы контролем. Они сами разрабатывали все свои системы, мало доверяли сторонним компаниям, допуская их разве что к третьестепенным задачам. Тотальный контроль над АБС всегда был сильной стороной банков. Теперь это фундаментальная слабость. Банки годами строились как системы, которые могли все контролировать и которым могли полностью доверять, поскольку они все построили сами, но в последние годы появляется все больше технологий, посягающих на эту закрытую прежде систему. Именно переход к открытому исходному коду знаменует собой переход к новому миру – и сильнее всего угрожает старому порядку.

Приложения, API, аналитика, искусственный интеллект, машинное обучение, облачные технологии, мобильные технологии, блокчейн и не только – все эти инновации делают финансовые услуги простыми в применении. Это заметно по многочисленным новым игрокам, среди которых уже немало довольно серьезных.

Я наблюдал, как первая волна финтеха накатывалась на области, которые упустили или недооценили банки: финансирование малого и среднего бизнеса, финансирование студентов, оптимизация мобильных платежей и онлайн-платежей. Финтех-стартапы первой волны можно разделить на три категории:


• ориентированные на обработку платежей;

• порождающие новые модели P2P-кредитования;

• предоставляющие банкам инструменты для управления частным капиталом и моделирования рисков.


С 2014 года ситуация изменилась. Три области по-прежнему в поле зрения, но сегодня мы имеем дело с робоконсультированием, новыми видами трейдинга и инвестиций, переосмыслением инфраструктуры с учетом блокчейн-протокола и принятием биткоина в качестве феномена более интересного, чем мыльный пузырь. Финтех 2.0 превратил мелкие компании-«кровососы», раньше лишь слегка жалившие крупные банки, в тучу саранчи, которая атакует банковских гигантов.

Финтех 2.0 разлагает финансовые структуры на их первоэлементы. Одни из них относятся к бэк-офису, другие – к миддл-офису, третьи – к фронт-офису, причем каждая область неплохо функционирует благодаря современным технологиям. Умные решения, начиненные искусственным интеллектом, интегрируемые через приложения, обеспечивают клиенту исключительно удобное взаимодействие с фронт-офисом. API и автоматически конфигурируемые интерфейсы миддл-офиса гарантируют связь между фронт- и бэк-офисом в режиме реального времени, а машинное обучение, искусственный интеллект, глубокий анализ данных и облачные технологии вместе с распределенными реестрами блокчейна помогают по-новому структурировать услуги на уровне бэк-офиса.