Баттл внимательно осмотрел клочок.
– Конечно, – продолжал Энтони, – слово «Чимниз» может и не иметь отношения к этому дому. С другой стороны, может и иметь. И, вне всякого сомнения, Джузеппе был вор и негодяй. Поэтому мне пришло в голову взять автомобиль, приехать сюда вечером, убедиться, что все в порядке, переночевать в местной гостинице, а утром представиться лорду Кейтерхэму и предупредить его о возможных неприятностях.
– Правильно, – одобрительно отозвался хозяин дома. – Совершенно верно.
– Сюда я добрался поздно – не рассчитал время на дорогу. Вот почему, остановив машину, перебрался через ограду и побежал к дому напрямую через парк. Когда я поднялся на террасу, в доме было темно и тихо. Я уже уходил, как вдруг услышал выстрел. Мне показалось, что стреляли где-то в доме, и я, подбежав к окнам, стал пробовать их одно за другим. Но все они были заперты, и изнутри не доносилось больше ни звука. Я подождал, но вокруг было тихо, словно в могиле, и я решил, что ошибся и принял отдаленный выстрел какого-нибудь браконьера за выстрел в доме – вполне естественное заблуждение при подобных обстоятельствах, как мне кажется.
– Вполне, – без всякого выражения подтвердил суперинтендант Баттл.
– Потом я продолжил свой путь, отыскал деревенскую гостиницу и взял там комнату – а утром услышал новость. Конечно, я сразу понял, что самый подозрительный персонаж в этой истории – я сам, и поспешил сюда изложить свой вариант событий в надежде, что на меня не сразу наденут наручники.
Возникла пауза. Полковник Мелроуз покосился на суперинтенданта Баттла.
– Похоже, дело вполне ясное, – заметил он.
– Да, – сказал Баттл. – Не думаю, что нам потребуются сегодня наручники.
– У вас есть вопросы, суперинтендант?
– Да, мне хотелось бы кое-что уточнить. Что за рукопись вы привезли в Англию?
Он смотрел прямо на Джорджа, и тот, хотя и с неохотой, ответил:
– Мемуары покойного графа Стилптича. Понимаете...
– Не нужно мне ничего объяснять, – сказал Баттл. – Я прекрасно все понимаю. – Он повернулся к Энтони. – А вы знаете, кого здесь убили, мистер Кейд?
– В «Веселой собаке» шла речь о некоем графе Станислусе или что-то вроде.
– Объясните ему, – лаконично приказал Баттл Джорджу.
Тот явно не хотел ничего объяснять, однако пришлось.
– Джентльмен, который остановился здесь инкогнито, под именем графа Станислава, был Его Высочество принц Михаил Герцословацкий.
Энтони присвистнул.
– Чертовски неудобное положение, – сказал он.
Суперинтендант Баттл, пристально наблюдавший за ним в этот
момент, довольно крякнул и резко встал.
– Я бы хотел задать мистеру Кейду еще пару вопросов, – объявил он. – Для чего отведу его в залу советов, если позволите.
– Конечно, конечно, – отвечал лорд Кейтерхэм. – Ведите, куда хотите.
Энтони и детектив вышли.
Тела на месте трагедии уже не было. На полу, там, где оно лежало, осталось темное пятно, но больше ничего в комнате не говорило о том, что здесь произошло. Солнечный свет затоплял комнату, вливаясь сквозь окна и придавая сочный оттенок старым дубовым панелям. Энтони с удовольствием огляделся.
– Очень мило, – заметил он. – Ничего нет лучше старой доброй Англии, верно?
– Вам показалось сначала, что звук донесся отсюда? – спросил Баттл, никак не отреагировав на его комментарий.
– Дайте-ка я погляжу.
Кейд открыл окно, вышел на террасу и стал смотреть на дом.
– Да, точно, отсюда, – сказал он. – Комната занимает весь угол дома, и к тому же как бы выдвинута вперед. Если бы стреляли в другом месте, то звук долетел бы слева, а я слышал его где-то позади себя, или, может быть, справа. Поэтому я и подумал про браконьеров. Комната ведь на самом краю здания.
Он уже переступил через порог обратно, как вдруг замер и спросил, словно его только что осенило:
– Но почему вы спрашиваете? Вы ведь уже знаете, что его убили здесь, или нет?
– А! – отозвался суперинтендант. – В том-то и дело, что мы никогда не знаем достаточно. Хотя на этот раз вы правы, его действительно застрелили здесь. А что вы говорили про окна?
– Они были заперты. Изнутри.
– Все?
– Да, все три окна.
– Вы уверены, сэр?
– Обычно я уверен в том, что говорю, такая у меня привычка. А что?
– Да так, просто забавно, – отвечал суперинтендант.
– Что забавно?
– Когда сегодня утром здесь был обнаружен труп, среднее окно было открыто – то есть не заперто на задвижку.
– Ого! – сказал Энтони, опускаясь на подоконник и вынимая из кармана портсигар. – Вот это удар. Тогда дело принимает совсем другой оборот. И у нас появляются две возможности. Либо убийство совершил кто-то из тех, кто был тогда в доме, а окно открыл уже после моего ухода, чтобы подозрение пало на меня – благо я так кстати подвернулся, – либо, называя вещи своими именами, я вру. Осмелюсь предположить, что вы склоняетесь ко второй возможности, но, клянусь честью, вы не правы.
– Никто не покинет этот дом, пока я не разберусь с каждым, это я могу вам обещать, – буркнул суперинтендант Баттл.
Энтони взглянул на него с надеждой.
– И давно вы заподозрили, что это кто-то в доме? – спросил он.
Баттл улыбнулся.
– С самого начала. Ваш след – он, как бы это выразиться, слишком очевидный. А когда ваши ботинки в точности совпали с ним, я окончательно убедился, что это не вы.
– Поздравляю Скотленд-Ярд, – сказал Энтони радостно.
Но именно тогда, когда Баттл признал видимую непричастность Кейда к преступлению, молодой человек ощутил особенно острую необходимость быть настороже. Суперинтендант Баттл – офицер проницательный и хитрый; когда он рядом, ошибок допускать нельзя.
– Так вот где это случилось? – сказал Энтони, кивая на темное пятно на полу. – Из чего его застрелили – из револьвера?
– Да, но марку установят только после вскрытия, когда достанут пулю из тела.
– Значит, его не нашли?
– Нет, не нашли.
– И никаких зацепок?
– Кое-что есть.
Жестом, который пристал скорее фокуснику, чем офицеру полиции, суперинтендант Баттл вынул откуда-то половинку листа писчей бумаги. В то же время он пристально, хотя и незаметно, следил за реакцией Энтони.
Но молодой человек, нисколько не смутившись, сразу признал то, что было на нем изображено.
– Ага! Никак опять Братство Красной Руки... Завели бы хоть литографию, что ли, чем каждый раз рисовать заново. И как им только не надоест? Где ее нашли?
– Под телом. А вы уже видели это изображение раньше, сэр?
Энтони в подробностях поведал ему о своем кратком столкновении с этой организацией, активно пекущейся об общественном благе.
– Надо понимать, что это «братцы» его укокошили?
– Эта идея представляется вам сомнительной, сэр?
– С одной стороны, подобное действие как раз отвечает их пропаганде. Но, с другой стороны, я неоднократно замечал, что люди, особенно рьяно ратующие за кровопролитие, обычно не выносят даже вида крови. Не думаю, чтобы у «братцев» хватило духу на убийство. К тому же они такие колоритные типы, что я даже представить не могу кого-либо из них в качестве гостя в этом доме. Хотя как знать...
– Вот именно, мистер Кейд. Как знать.
Энтони вдруг развеселился.
– Понимаю, о чем вы думаете. Открытое окно, цепочка следов, подозрительный неизвестный в местной гостинице... Но, уверяю вас, мой дорогой суперинтендант, я кто угодно, но только не агент Красной Руки.
Суперинтендант Баттл улыбнулся – едва заметно – и разыграл свою последнюю карту.
– Не возражаете, если я попрошу вас взглянуть на тело? – предложил он вдруг.
– Нисколько, – тут же отозвался Энтони.
Баттл вынул из кармана ключ, вывел Кейда в коридор и, шагая впереди, подвел его к какой-то двери, которую отпер. Это оказалась одна из малых гостиных. Тело лежало на столе, покрытое простыней.
Суперинтендант Баттл дождался, чтобы Энтони приблизился, и лишь тогда молниеносным движением откинул покров.
Его глаза так и сверкнули, когда он услышал подавленный вскрик и заметил изумленный вид спутника.
– Итак, вы его узнали, мистер Кейд, – сказал он, всеми силами стараясь придать своему голосу обычное бесстрастие.
– Да, я встречал этого человека раньше, – сказал Энтони, оправляясь от удивления. – Но не как принца Михаила Оболовича. Он представился мистером Холмсом, посыльным издательства «Бальдерсон и Ходжкине».
Глава 13ГОСТЬ ИЗ АМЕРИКИ
Суперинтендант с удрученным видом человека, обманутого в лучших надеждах, вернул простыню на место. Энтони стоял, положив руки в карманы и глубоко задумавшись.
– Так вот что имел в виду старина Лоллипоп, когда говорил о «других методах», – буркнул он наконец.
– Прошу прощения, мистер Кейд?
– Ничего, суперинтендант. Извините, я задумался. Дело в том, что я – точнее, мой друг Джимми Макграт – только что потерял тысячу фунтов.
– Тысяча фунтов – немалая сумма, – сказал Баттл.
– Дело не столько в этой тысяче, – сказал Энтони, – хотя я полностью согласен с вами, сумма действительно немалая. Больше всего меня бесит, как легко они обвели меня вокруг пальца. Подумать только, я ведь сам отдал им рукопись, точно последний олух... Мне больно, суперинтендант, действительно больно.
Детектив промолчал.
– Ну что ж, – сказал Энтони. – Сожаления тщетны, и, может быть, не все еще потеряно. Случись мне перехватить мемуары старины Стилптича до следующей среды, денежки, быть может, еще будут у меня в кармане.
– Не возражаете, если мы вернемся на место преступления, мистер Кейд? Есть еще одна мелочь, на которую я хотел бы вам указать.
Вернувшись в зал, детектив немедленно подошел к среднему окну.
– Я тут подумал, мистер Кейд... У этого окна заедает рама, очень сильно заедает. Возможно, вы ошиблись, считая окно запертым, тогда как в нем просто заклинило раму. Уверен, да, я почти уверен, что так оно и было.