– Этот человек меня боится, – сказала Бандл. – Его страшит либо моя езда, либо моя роковая страсть! Что больше?
– Конечно, последнее, – сказал Кейд. – Как обычно.
– Бандл, милая, – сказала Вирджиния, – скажи, из зала совета есть какой-нибудь потайной ход?
– Конечно. Правда, он довольно замшелый. Считается, что по нему можно добраться из Чимниз в Уиверн-Эбби. По крайней мере, так было в старину, а сейчас он частично обвалился и стал непроходимым. Сохранилось около ста ярдов со стороны замка. Есть еще другой ход, из Белой галереи, он куда интереснее, да и уголок священника тоже неплох.
– Нас они интересуют не с художественной точки зрения, – сказала Вирджиния. – А по делу. Как попасть в тот, что ведет из зала совета?
– Откидная панель. После ланча покажу, если хотите.
– Спасибо, – сказал суперинтендант Баттл. – Что, если в два тридцать?
Бандл взглянула на него, удивленно подняв брови.
– Воры? – спросила она.
На террасе появился Тредвелл.
– Ланч подан, миледи, – объявил он.
Глава 23ВСТРЕЧА В РОЗАРИИ
В два тридцать в розовом саду произошла встреча небольшой группы людей: Бандл, Вирджинии, суперинтенданта Баттла, месье Лемуана и Энтони Кейда.
– Не станем ждать, когда приедет мистер Ломакс, – сказал Баттл. – Такие дела, как это, обычно требуют быстрых решений.
– Если вы думаете, что убийца принца Михаила пробрался в дом этим путем, то вы ошибаетесь, – сказала Бандл. – Это невозможно. С другого конца выйти нельзя, он заблокирован.
– Речь не о том, миледи, – быстро возразил Лемуан. – Мы собрались здесь, чтобы искать совсем другое.
– Искать, вот как? – переспросила Бандл. – Уж не ту ли достопримечательность, случаем?
Француз озадаченно взглянул на нее.
– Объяснись, Бандл, – подбодрила ее Вирджиния. – Ты же можешь, когда хочешь.
– Ну, этот, как его, – сказала Бандл. – Тот исторический бриллиант пурпурных принцев, украденный еще в темные времена задолго до моего четырнадцатилетия.
– Кто вам о нем рассказал, леди Эйлин? – спросил Баттл.
– Я всегда знала. Точнее, мне рассказал кто-то из лакеев, когда мне было двенадцать лет.
– Кто-то из лакеев, – повторил Баттл. – Бог мой! Слышал бы это мистер Ломакс!
– Это что, один из тех секретов, которые Джордж так трогательно бережет? – спросила Бандл. – Какая прелесть! Никогда не думала, что это правда. Джордж осел – ему ли не знать, что слуги всегда в курсе.
Она подошла к гольбейновскому портрету, коснулась спрятанной за ним пружины, и тут же часть стенной панели качнулась внутрь, открыв их взглядам темный проход.
– Антре, месье э мадам! – драматически воскликнула Бандл. – Заходите, мои милые, заходите, хорошие. Лучшее шоу сезона, всего по десятке с носа.
Лемуан и Баттл оказались вооружены фонарями. Они первыми нырнули в темное отверстие, остальные за ними следом.
– А воздух свежий, – заметил суперинтендант. – Значит, вентиляция в порядке.
Он шел впереди. Пол под ногами был из грубого нетесаного камня, но стены кирпичные. Как и предупреждала Бандл, проход тянулся всего ярдов на сто. Дальше путь преграждала груда рухнувшей штукатурки. Баттл сначала убедился в том, что никакого способа перебраться через нее не существует, и лишь потом заговорил через плечо:
– Давайте вернемся, если никто не возражает. Мне хотелось лишь провести, так сказать, разведку.
Через пару минут все уже стояли у входной панели.
– Начнем отсюда, – сказал Баттл. – Семь прямо, восемь налево, три направо. Предположим, что это шаги.
Он тщательно отсчитал семь шагов и, нагнувшись, осмотрел пол.
– Где-то здесь, я думаю. Какое-то время назад здесь сделали отметки мелом. Так, теперь восемь влево. Но только не шагов, по этому коридору иначе как гуськом не пройдешь.
– Скажем, кирпичей, – предложил Энтони.
– Совершенно верно, мистер Кейд. Восемь кирпичей снизу или сверху по левой стороне. Начнем снизу – так проще.
Он отсчитал восемь кирпичей.
– Так, а теперь еще три вправо. Один, два, три... Алло... Алло, что это у нас здесь?
– Я сейчас завизжу, – сказала Бандл. – Точно завизжу, я знаю. Что там?
Суперинтендант Баттл скреб острием ножа кирпич. Его наметанный глаз сразу определил, что этот кирпич не такой, как остальные. Повозившись минуты две-три, он извлек его наружу. За ним открылась небольшая темная полость. Баттл сунул туда руку.
Все, затаив дыхание, ждали.
Суперинтендант вытащил руку.
И даже вскрикнул от удивления и злости.
Все столпились вокруг него, с недоумением глядя на три извлеченных им предмета. На миг всем показалось, будто их обманывает зрение.
Картонка с мелкими перламутровыми пуговицами, квадратный клочок грубой вязки и страница, покрытая рядами заглавных «Е»!
– Ну и ну, – сказал Баттл. – Б-будь я проклят! Что это такое?
– Mon Dieu, – пробормотал француз. – Это уж слишком.
– Но что это значит? – вскричала озадаченная Вирджиния.
– Значит? – переспросил Энтони. – Только одно. У покойного графа Стилптича было чувство юмора! Перед нами – его образчик. Хотя что до меня, то я не нахожу его особенно смешным.
– Вы не могли бы поточнее объяснить, что вы имеете в виду, сэр? – сказал суперинтендант Баттл.
– Конечно. Это шутка графа. Должно быть, он заподозрил, что его записку прочли. И он сделал так, чтобы мошенники, явившись за сокровищем, обнаружили бы вот эту остроумную головоломку. Такие штуки люди прикалывают себе на платье во время костюмированного чая, чтобы другие догадались, что именно они изображают.
– Так, значит, в этом есть смысл?
– Непременно! Имей граф намерение оскорбить, он положил бы сюда записку «Продано», или картинку с изображением осла, или еще какую-нибудь грубость в другом роде.
– Клочок вязки, заглавные «Е» и кучка пуговиц, – пробормотал Баттл с досадой.
– Неслыханно, – сердито поддакнул Лемуан.
– Шифровка номер два, – сказал Энтони. – Интересно, профессор Винвуд мог бы ее распутать?
– Миледи, когда этим проходом пользовались в последний раз? – обратился француз к Бандл.
Та задумалась.
– Думаю, что сюда года два никто не заходил. Уголок священника регулярно показывают американцам и другим туристам.
– Любопытно, – прошептал француз.
– Что именно?
Лемуан нагнулся и подобрал с пола какой-то небольшой предмет.
– А вот что, – сказал он. – Эта спичка лежит здесь не два года и даже не два дня.
Баттл взглянул на спичку с любопытством. Она была розовая, с желтой головкой.
– Никто из вас, леди и джентльмены, не ронял спичку? – спросил он.
Все отвечали отрицательно.
– Ну, что ж, – сказал суперинтендант Баттл, – все, что нам было нужно, мы видели. Можно уходить.
Все согласились. Панель уже стояла на месте, но Бандл показала, как открыть ее изнутри. Отодвинув задвижку, она бесшумно отвела панель и прыгнула в открывшийся проем, с убедительным топотом приземлившись на пол большой залы.
– Вот черт! – воскликнул лорд Кейтерхэм, подскочив в кресле, где он расположился уютно подремать.
– Бедный старый папочка! – сказала Бандл. – Я тебя напугала?
– Никак не возьму в толк, – сказал лорд Кейтерхэм, – почему в наше время не принято спокойно посидеть после обеда. Уж на что Чимниз большой дом, но и в нем я не могу найти места, где бы меня никто не потревожил... Бог ты мой, сколько вас там? Прямо как в тех пантомимах, которые я ходил смотреть маленьким мальчиком – там из откидных дверей всегда появлялись целые толпы демонов.
– Демон номер семь, – сказала Вирджиния, выходя из-за панели и приближаясь к старому лорду, чтобы погладить его по макушке. – Не сердитесь. Мы просто исследуем старинные ходы, вот и всё.
– Сегодня на них большой спрос, – проворчал лорд Кейтерхэм, еще не до конца успокоившись. – Я сам все утро водил по ним этого американца, Фиша.
– Когда это было? – быстро спросил Баттл.
– Прямо перед ланчем. Похоже, он услышал о них, когда уже попал в замок. Сначала я привел его сюда, потом в Белую галерею, а закончили мы уголком священника. Правда, энтузиазма у него к тому времени уже изрядно поубавилось. Судя по его виду, скучал он до смерти. Но я был неумолим. – Лорд Кейтерхэм хихикнул, вспоминая.
Энтони положил ладонь на плечо Лемуана.
– Давайте выйдем, – сказал он тихо. – Мне нужно с вами поговорить.
Двое мужчин вышли через стеклянную дверь на террасу. Отойдя достаточно далеко от дома, Кейд вынул из кармана клочок бумаги, который утром принес ему Борис.
– Взгляните, – сказал он. – Это не вы обронили?
Лемуан взял записку и стал с интересом ее рассматривать.
– Нет, – сказал он наконец. – Впервые вижу. А что?
– Вы уверены?
– Совершенно уверен, месье.
– Очень странно.
Энтони повторил Лемуану слова Бориса. Тот слушал внимательно.
– Нет, я этого не терял. Вы говорите, он нашел это в роще?
– Я так понял, хотя он не уточнял, где именно.
– Возможно, клочок выпал из чемодана мистера Айзекштейна. Расспросите Бориса подробнее. – И француз вернул фрагмент Энтони. Минуты две спустя он спросил: – А что вы о нем знаете, о Борисе?
Кейд пожал плечами.
– Как я понимаю, он был доверенным слугой принца Михаила.
– Может быть, и так, однако попытайтесь разузнать подробнее. Поговорите с кем-нибудь, кто знает... с бароном Лолопретжи-лом хотя бы. Возможно, его наняли совсем недавно. Я до сих пор считал его честным малым, но как знать? Король Виктор способен перевоплотиться и в доверенного слугу.
– Вы и впрямь думаете...
Лемуан перебил его:
– Буду откровенен. Кироль Виктор – моя страсть. Он мерещится мне повсюду. Даже сейчас, разговаривая с вами, я спрашиваю себя – этот человек, который беседует сейчас со мной, уж не Король ли он Виктор?
– Бог ты мой, – сказал Энтони, – серьезно он вас зацепил.
– Что мне бриллиант? Что мне убийца принца Михаила? Все это я оставляю моему коллеге из Скотленд-Ярда, это его дело. У меня в Англии только одна цель – поймать Короля Виктора, причем застав его врасплох, на месте преступления. Все остальное неважно.