Я обратил ее внимание на то, что, вероятно, невозможно будет определить, действительно ли снимали из заднего вагона. Она посмотрела на меня с жалостью.
— Я укажу это под снимком. «Снято из поезда. Паровоз описывает дугу».
— Так можно написать под любым снимком поезда, — сказал я. Женщины никогда не думают о столь простых вещах.
— Как хорошо, что мы проезжаем здесь днем, — вскричала Энн Беддингфелд. — Ведь я бы ничего подобного не увидела, если бы вчера вечером уехала в Дурбан.
— Конечно нет, — сказал полковник Рейс, улыбаясь, — проснулись бы вы завтра утром и очутились на безводном плато Карру, в жаркой, пыльной, каменистой пустыне.
— Как хорошо, что я передумала, — сказала Энн, удовлетворенно вздыхая и оглядываясь вокруг.
Вид был замечательный. Кругом высокие горы, через которые вилась наша дорога, и поезд с трудом тащил нас все выше и выше.
— Это лучший из ежедневных поезд в Родезию? — спросила Энн Беддингфелд.
— Ежедневных? — рассмеялся Рейс. — Что вы, моя дорогая мисс Энн, туда идут только три поезда в неделю. По понедельникам, средам и субботам. Вы знаете, что попадете на водопад[70] только в субботу?
— Как хорошо мы узнаем друг друга к тому времени! — ехидно заметила мисс Блейр. — Как долго вы собираетесь оставаться у водопада, сэр Юстес?
— Смотря по обстоятельствам, — осторожно ответил я.
— Каким?
— Это будет зависеть от развития событий в Йоханнесбурге[71]. Сначала я думал побыть пару дней у водопада, который никогда не видел, хотя в Африке уже третий раз, а потом поехать в Йо'бург, чтобы изучить состояние дел на Ранде. Дома, знаете ли, я выступаю как знаток южноафриканской политики. Однако, судя по тому, что я слышу, примерно через неделю Йо'бург станет чрезвычайно неприятным местом для посещения. Я не хочу изучать состояние дел в разгар восстания.
Рейс улыбнулся с видом превосходства.
— Полагаю, ваши страхи преувеличены, сэр Юстес. В Йо'бурге будет не слишком опасно.
Женщины немедленно уставились на него, думая, по-видимому, «какой отважный герой». Меня это сильно разозлило. Я ведь тоже не робкого десятка, просто не вышел фигурой. Длинные, худые, загорелые мужчины всегда добиваются своего.
— Полагаю, вы будете там? — холодно заметил я.
— Очень возможно. Мы могли бы поехать вместе.
— Не уверен, что не останусь ненадолго у водопада, — ответил я уклончиво. Почему Рейсу так хочется, чтобы я поехал в Йо'бург? Он, кажется, положил глаз на Энн. — А каковы ваши планы, мисс Энн?
— Смотря по обстоятельствам, — ответила она сдержанно, подражая мне.
— Я полагал, что вы мой секретарь, — возразил я.
— О, но меня вывели из игры. Вы весь день держали за руку мисс Петтигрю.
— Все что угодно, только не это, — заверил ее я.
Четверг, вечер.
Мы только что покинули Кимберли. Рейса заставили снова рассказать историю о краже алмазов. Почему женщин так волнует все, имеющее какое-либо отношение к алмазам?
Наконец Энн Беддингфелд сбросила с себя покров тайны. По-видимому, она корреспондент газеты. Сегодня утром она послала из Де-Ара[72] огромную телеграмму. Судя по болтовне, продолжавшейся в купе миссис Блейер почти всю ночь, Энн, должно быть, читала вслух все свои будущие экстренные сообщения.
Кажется, она все время шла по следу «человека в коричневом костюме». Она явно не узнала его на «Килмордене», да и вряд ли у нее была такая возможность, но сейчас она очень суетится, телеграфируя домой: «Как я путешествовала с убийцей», сочиняет вымышленные истории о том, «Что он мне сказал» и т. д. Я знаю, как делаются подобные вещи. Я сам так делаю в своих «Воспоминаниях», когда мне позволяет Пейджет. И разумеется, кто-нибудь из квалифицированных сотрудников Нэсби придаст подробностям еще больше блеску, и, когда все появится в «Дейли бюджет», Рейберн не узнает сам себя.
Тем не менее девица умна. Очевидно, совершенно самостоятельно она установила личность женщины, убитой в моем доме. Это русская танцовщица по имени Надина. Я спросил Энн Беддингфелд, уверена ли она в своей правоте. Она ответила, что просто воспользовалась методом дедукции — совсем в духе Шерлока Холмса[73]. Однако я понимаю, что в газету Нэсби она телеграфировала об этом как о доказанном факте. У женщин есть интуиция — я нисколько не сомневаюсь, что Энн Беддингфелд абсолютно права в своей догадке, — но называть это дедукцией — абсурд.
Не могу представить себе, как она сумела попасть в штат «Дейли бюджет». Но она из тех молодых женщин, которым удаются такие дела. Ей невозможно противостоять. Она умеет заговорить вас, прикинуться этакой овечкой, но на самом деле очень пробивная особа. Посмотрите только, как она проникла в мой личный вагон!
И я начинаю догадываться зачем. Рейс что-то сказал насчет полиции, подозревающей, что Рейберн направится в Родезию. Он вполне мог поехать поездом в понедельник. Полагаю, они телеграфировали во все пункты по дороге, но никого, соответствующего его описанию, не нашли, хотя это мало о чем говорит. Он хитрый молодой человек и Африку знает. Вероятно, он ловко переоделся старой кафрской женщиной, а простаки из полиции продолжают искать красивого молодого человека со шрамом, одетого по последнему слову европейской моды. Я никогда не верил, что шрам настоящий.
Так или иначе, Энн Беддингфелд идет по его следу. Она жаждет, чтобы вся слава в раскрытии этого дела досталась ей и «Дейли бюджет». В наши дни молодые женщины совершенно бесчувственны. Я намекнул ей, что она занимается не женским делом. В ответ она рассмеялась и уверила меня, что, если его выследит, ее будущее обеспечено. Я вижу, что Рейсу это тоже не нравится. Может быть, Рейберн едет в нашем поезде. Если так, нас всех могут убить прямо в постели. Я так и сказал миссис Блейр, но она, кажется, вполне приветствовала такую перспективу и заметила, что, если меня убьют, это действительно будет великолепной сенсацией для газеты Энн! Сенсация для Энн, вот еще!
Завтра мы будем проезжать через Бечуаналенд[74]. Пыль будет ужасная. Кроме того, маленькие кафрские дети на каждой станции будут продавать причудливых деревянных зверей, которых они сами вырезают, а также чашки и корзинки. Я побаиваюсь, что миссис Блейр впадет по этому поводу в дикий восторг. В этих игрушках есть примитивное очарование, которое, наверное, придется ей по вкусу.
Пятница, вечер.
Я не ошибся. Миссис Блейр и Энн накупили сорок девять деревянных зверей!
Глава 23(Продолжение рассказа Энн)
Я получила большое удовольствие от поездки в Родезию. Каждый день мы видели что-нибудь новое, удивительное. Сначала чудесные пейзажи горного хребта Хексрифир, потом безлюдное великолепие высокого плато Карру и, наконец, замечательно прямая как стрела линия дороги в Бечуаналенде и совершенно восхитительные игрушки, которые туземцы приносили для продажи. Мы с Сьюзен едва ли не отставали от поезда на каждой станции, если их можно так назвать. Мне казалось, что поезд останавливался, когда ему заблагорассудится, и тут же, как из-под земли, появлялась толпа туземцев, предлагавших маисовые лепешки и сахарный тростник, накидки из звериных шкур и восхитительных резных деревянных зверей. Сьюзен немедленно решила завести себе коллекцию игрушек. Я последовала ее примеру — большинство из них стоили всего «т и к и» (три пенни) и ни одна не повторяла другую. Там были жирафы и тигры, змеи, меланхолическая южноафриканская антилопа и еще нелепые маленькие черные воины. Мы прелестно провели время.
Сэр Юстес пытался урезонить нас, но напрасно. Я все еще считаю чудом, что мы не отстали от поезда в каком-нибудь оазисе, расположенном вдоль дороги. Южноафриканские поезда не гудят и очень спокойно трогаются с места. Они начинают плавно двигаться, а вы, заметив это, бросаете торговаться и бежите вдогонку изо всех сил.
Можно себе представить, как изумилась Сьюзен, увидев меня в поезде в Кейптауне. В первый же вечер мы тщательно проанализировали сложившуюся ситуацию. Проговорили мы полночи.
Мне стало ясно, что наряду с наступательной следует применять и оборонительную тактику. Путешествуя с сэром Юстесом и его спутниками, я — в полной безопасности. Он и полковник Рейс — могущественные покровители, и я рассудила, что мои враги не захотят из-за меня тревожить осиное гнездо. Кроме того, пока я возле сэра Юстеса, я более или менее в контакте с Ги Пейджетом, а он — центр всей тайны. Я спросила Сьюзен, возможно ли, по ее мнению, что сам Пейджет и есть таинственный «полковник». Его подчиненное положение, безусловно, говорит против такого предположения, но раза два мне пришло в голову, что сэр Юстес, несмотря на его властные манеры, в сущности, находится под влиянием своего секретаря. Сэр Юстес — беспечный человек, которого его ловкий секретарь легко может обвести вокруг пальца. В таком случае его сравнительно незаметное положение ему только на руку, так как он всячески стремится оставаться в тени.
Сьюзен, однако, категорически отвергла мои соображения. Она отказывается верить, что всем правит Ги Пейджет. Настоящий руководитель — «полковник» — пребывает где-то за кулисами и, вероятно, уже находился в Африке со времени нашего приезда.
Я согласилась, что многое говорит в пользу ее версии, но была не вполне удовлетворена. Ибо в каждом подозрительном случае видна направляющая рука Пейджета. На первый взгляд ему действительно не хватало уверенности и решимости, характерных для матерого преступника, однако в конце концов, по утверждению полковника Рейса, этот таинственный лидер был генератором идей, а творческая жилка часто бывает присуща физически слабому и робкому существу.
— В вас говорит профессорская дочь, — прервала Сьюзен мои домыслы на эту тему.