— Молодая леди пришла повидать мистера Гарри Рейберна, — произнес он и засмеялся.
После такого доклада я вошла. В комнате было мало мебели и сильно пахло дешевым табаком. За конторкой сидел какой-то человек и писал. Он оторвался от своего занятия и поднял брови.
— Боже мой, — сказал он, — да это, никак, мисс Беддингфелд!
— У меня, должно быть, в глазах двоится, — извинилась я. — Вы мистер Чичестер или мисс Петтигрю? Вы удивительно напоминаете их обоих.
— В настоящий момент оба персонажа получили временную отставку. Я снял свои нижние юбки, а также отказался от духовного сана. Может, вы присядете?
Я села и спокойно заметила:
— Сдается мне, что я пришла не по адресу.
— Боюсь, да. Право, мисс Беддингфелд, угодить в ловушку второй раз!
— Я действовала не слишком осмотрительно, — кротко согласилась я.
По-видимому, что-то в моем поведении озадачило его.
— Похоже, вы не слишком огорчены случившимся, — сухо констатировал он.
— А если бы я устроила истерику, разве это произвело бы на вас впечатление? — спросила я.
— Разумеется, нет.
— Моя двоюродная бабушка Джейн всегда говорила, что настоящая леди ни при каких обстоятельствах не возмущается и не удивляется, — прожурчала я мечтательно. — Я стараюсь жить согласно ее заповедям.
Оценив реакцию мистера Чичестера — Петтигрю, столь явственно написанную на его лице, я поспешила продолжить.
— Вы в самом деле мастерски пользуетесь гримом и костюмом, — великодушно сказала я. — Все время, пока вы были мисс Петтигрю, я не могла узнать вас — даже когда вы от изумления сломали карандаш, увидев меня в поезде в Кейптауне.
Пока я говорила, он постукивал по конторке карандашом, который держал в руке.
— Все это замечательно, но мы должны заняться делом. Вероятно, мисс Беддингфелд, вы можете догадаться, зачем нам потребовалось ваше присутствие здесь?
— Простите меня, — сказала я, — но я никогда не имею дела ни с кем, кроме начальников.
Когда-то я прочитала такую фразу или подобную ей в рекламном тексте какого-то ростовщика, и она мне понравилась. Мое заявление, безусловно, произвело неотразимое впечатление на мистера Чичестера — Петтигрю. Он открыл рот, а потом снова закрыл его. Я смотрела на него с сияющей улыбкой.
— Таков принцип моего двоюродного дедушки Джорджа, — добавила я как бы вдогонку. — Мужа моей двоюродной бабушки Джейн. Он делал шишечки для медных кроватей.
Вряд ли Чичестера — Петтигрю дразнили когда-нибудь прежде. Ему это совсем не понравилось.
— Надеюсь, вы проявите благоразумие и измените ваш тон, юная леди.
Я не ответила, а только зевнула — деликатно, — чтобы показать, что мне очень скучно.
— Какого черта… — начал он с нажимом.
Я прервала его.
— Могу заверить вас, что криком вы ничего не добьетесь. Мы только теряем время. Я не намерена разговаривать с мелкими сошками. Вы сэкономите массу времени и нервов, если проведете меня прямо к сэру Юстесу Педлеру.
— К…
Он выглядел ошарашенным.
— Да, — сказала я. — К сэру Юстесу Педлеру.
— Я… я… извините меня…
Он выскочил из комнаты, как заяц. Воспользовавшись передышкой, я открыла сумочку и тщательно напудрила нос, а также поправила шляпку. Потом я спокойно уселась и стала терпеливо ждать возвращения моего противника.
Когда он вернулся, вид у него был более корректный.
— Пройдите, пожалуйста, сюда, мисс Беддингфелд.
Я пошла за ним вверх по лестнице. Он постучал в дверь комнаты, изнутри прозвучало короткое «войдите», он открыл дверь и жестом предложил мне войти.
Сэр Юстес вскочил на ноги, чтобы приветствовать меня, добродушный и улыбающийся.
— Ну, ну, мисс Энн. — Он тепло пожал мне руку. — Я счастлив видеть вас. Входите и садитесь. Не устали с дороги? Вот и хорошо.
Он сел напротив меня, все еще сияя улыбкой. Я немного недоумевала. Он вел себя абсолютно естественно.
— Правильно сделали, что настояли, чтобы вас провели прямо ко мне, — продолжал он. — Минкс — дурак. Искусный актер, но дурак. Это вы Минкса видели внизу.
— О, в самом деле, — сказала я вяло.
— А теперь, — бодро произнес сэр Юстес, — давайте займемся фактами. Как давно вам известно, что я — «полковник»?
— С того момента, как мистер Пейджет рассказал мне, что видел вас в Марлоу, когда вы должны были быть в Каннах.
Сэр Юстес уныло кивнул.
— Да, я сказал этому идиоту, что он совершенно расстроил мои планы. Разумеется, он ничего не понял. Он думал только о том, узнал ли я его. Ему никогда не приходило в голову поинтересоваться, что я там делал. Мне явно не повезло. Я все так аккуратно устроил, отослав его во Флоренцию, а в гостинице сказал, что еду в Ниццу[88] на одну ночь, может быть, на две. Затем, когда убийство было обнаружено, я уже опять был в Каннах, и никто не мог даже помыслить, что я вообще покидал Ривьеру.
Он по-прежнему говорил вполне естественно и искренне. Мне пришлось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это происходит наяву, что передо мной действительно отъявленный преступник, «полковник». Я еще раз все прокрутила в голове.
— Значит, именно вы пытались выбросить меня за борт на «Килмордене», — не спеша произнесла я. — И вас преследовал Пейджет на палубе в ту ночь?
Он пожал плечами.
— Прошу прошения, мое милое дитя, мне, право, жаль. Вы всегда нравились мне, но вы так мне мешали. Не мог же я допустить, чтобы все мои планы пошли прахом из-за какой девчушки.
— Я думаю, что ваш замысел у водопада был действительно очень ловким, — сказала я, пытаясь взглянуть на происшедшее отвлеченно. — Я была готова поклясться чем угодно, что вы находились в гостинице, когда я из нее вышла. В будущем, пока сама не увижу, не поверю.
— Да, роль мисс Петтигрю стала одной из величайших удач Минкса, и умение подражать моему голосу делает ему честь.
— Я хотела бы узнать одну вещь.
— Да?
— Как вы добились того, что Пейджет нанял ее?
— О, это было совсем просто. Она встретила Пейджета в дверях Управления комиссариата по делам торговли или Горнорудной палаты[89], или куда там он пошел и сказала ему, что я звонил второпях и ее прислало соответствующее правительственное ведомство. Пейджет простодушно проглотил это.
— Вы очень откровенны, — сказала я, изучая его.
— У меня нет ни малейшего основания скрывать от вас что-либо.
Мне не понравились его слова. Я поспешила дать им собственную интерпретацию.
— Вы верите в успех этой революции? Вы сожгли свои корабли.
— В устах умной молодой женщины подобное замечание просто неуместно. Нет, мое милое дитя, я не верю в эту революцию. Я даю ей еще пару дней, и она кончится позорной неудачей.
— Видимо, ее нельзя отнести к вашим успехам? — ядовито спросила я.
— Подобно всем женщинам, вы не имеете представления о бизнесе. Работа, за которую я взялся, заключалась в поставке некоторых взрывчатых веществ и оружия — за что мне хорошо заплатили, — в разжигании эмоций и в полной компрометации некоторых людей. Я выполнил свои обязательства с совершеннейшим успехом и предусмотрел, чтобы мне заплатили вперед. Я специально позаботился обо всем, так как намеревался после выполнения данного контракта отойти от дел. Что до сожженных моих кораблей, как вы выражаетесь, то я просто не понимаю, что вы имеете в виду. Я не главарь мятежников или что-нибудь в таком роде — я именитый гость из Англии, имевший несчастье сунуть нос в некую лавку редкостей и увидевший немного больше, чем следовало, так что беднягу похитили. Завтра или послезавтра, как позволят обстоятельства, я буду найден где-нибудь со связанными руками и ногами, в жалком состоянии — перепуганный и умирающий от голода.
— А-а! — медленно произнесла я. — Но что будет со мной?
— Вот именно, — мягко сказал сэр Юстес. — Что будет с вами? Я заманил вас сюда — не хочу лишний раз расстраивать вас, но заманил очень ловко. Вопрос в том, что я собираюсь с вами делать. Простейший способ избавиться от вас — и, могу добавить, приятнейший для меня — это брак. Жены не могут обвинять своих мужей, как вам известно, и меня больше устроило бы, если бы хорошенькая молодая женушка держала меня за руку и смотрела на меня своими ясными глазками — и пожалуйста, не испепеляйте меня взглядом! Вы совсем меня запугаете. Очевидно, вам мой план не по вкусу.
— Нет.
Сэр Юстес вздохнул.
— Жаль. Но я не какой-нибудь злодей из пьесы театра «Адельфи»[90]. Обычное затруднение, я полагаю. Вы любите другого, как пишется в книгах.
— Я люблю другого.
— Я так и думал — сначала я считал, что ваш избранник — тот длинноногий напыщенный осел, Рейс, но теперь мне кажется, это молодой герой, выудивший вас из водопада в ту ночь. У женщин нет вкуса. Ни один из них и вполовину так не умен, как ваш покорный слуга. Меня так легко недооценить.
Что касается последнего, я думаю, он был прав. Хотя я уже прекрасно знала, что он за человек, мне все не верилось. Он убил женщину, не раз покушался и на мою жизнь, он был виновен во множестве других, неизвестных мне преступлений, и все же я была совершенно не в состоянии проникнуться праведным гневом и оценить его «подвиги» так, как они того заслуживали. Он по-прежнему был для меня забавным общительным попутчиком. Я не могла даже по-настоящему бояться его, хотя знала, что он способен, если сочтет необходимым, хладнокровно отдать приказ убить меня. Единственная аналогия, приходившая мне в голову, — Долговязый Джон Сильвер[91] у Стивенсона. Сэр Юстес, должно быть, имел с ним много общего.
— Что ж, — произнес этот необыкновенный человек, откидываясь на спинку кресла. — Жаль, что идея стать леди Педлер не привлекает вас. Другие варианты пока еще не продуманы.
Меня охватило неприятное предчувствие. Разумеется, я все время понимала, что иду на большой риск, но награда, кажется, стоила того. Получится ли все так, как я рассчитала, или нет?