— Полицию, конечно, в известность не поставили? — спросил Баттл.
— Вы угадали. Ведь у меня ничего не пропало. Но я рассказал о происшествии управляющему отелем, и он может подтвердить мои слова, а также то, что вышеупомянутый официант исчез среди ночи из отеля, и больше его не видели. На другой день мне позвонили из издательства и предложили передать рукопись их представителю, который заедет ко мне. Я согласился. На следующее утро ко мне заехал курьер, мы выполнили все формальности, и я передал рукопись. Поскольку больше о ней я ничего не слышал, то думаю, она благополучно достигла издательства. Вчера, будучи все еще Джеймсом Макгратом, я получил письмо от мистера Ломакса…
Энтони сделал паузу. Вся эта сцена начала доставлять ему удовольствие. Джордж Ломакс неловко заерзал в кресле.
— Что-то припоминаю, — пробормотал он. — При таком обилии корреспонденции немудрено… И потом, другое имя, откуда же я мог знать. Но должен заметить, — голос Джорджа окреп и зазвенел праведным негодованием законопослушного гражданина, — этот ваш маскарад, это манипулирование чужим именем — все это в высшей степени непозволительно. Я убежден, абсолютно убежден, что по закону вы заслуживаете весьма сурового наказания.
— В этом письме, — продолжал, не обращая на него внимания, Энтони, — мистер Ломакс делал странные намеки по поводу рукописи, а также передал приглашение лорда Кейтерэма посетить Чимниз.
— Рад вас видеть, голубчик, — вставил лорд. — Лучше поздно, чем никогда.
Джордж недовольно покосился на лорда.
Инспектор Баттл бесстрастно воззрился на Энтони.
— Это и есть объяснение, почему вы оказались здесь вчера ночью, сэр? — спросил он.
— Безусловно нет, — вежливо ответил Энтони. — Когда я получаю приглашение посетить загородный дом, я не имею обыкновения перелезать через забор среди ночи, красться по парку и ломиться в запертые двери. Обычно я подъезжаю к парадному крыльцу, звоню и только потом вхожу, не забыв вытереть ноги о коврик. Но, с вашего позволения, продолжу. Я отправил мистеру Ломаксу ответное письмо, в котором сообщил, что рукописи у меня уже нет и потому я вынужден отказаться от любезного приглашения лорда Кейтерэма. Но, отослав письмо, я вдруг вспомнил некую мелочь, которая до той поры ускользала от моего внимания.
Энтони выдержал паузу — сейчас он ступит на зыбкую почву.
— Дело в том, что во время схватки с вором-официантом Джузеппе я вырвал у него из руки клочок бумаги, на котором было что-то написано. В тот момент эта надпись мне ничего не сказала, но клочок я на всякий случай сохранил. Приглашение в Чимниз напомнило мне о нем. Я снова перечитал его. Да, я не ошибся. Вот этот клочок бумаги, джентльмены, убедитесь сами. Здесь написано: «Чимниз. 11.45. Четверг».
Баттл внимательно осмотрел обрывок.
— Конечно, — продолжал Энтони, — слово «Чимниз»[133] вполне могло не иметь никакого отношения к поместью достопочтенного лорда Кейтерэма. Но могло и иметь. Этот Джузеппе, без сомнения, отпетый негодяй, и от него можно ожидать чего угодно. Поэтому я решил приехать сюда, лично узнать, в чем дело, переночевать в гостинице, а наутро навестить лорда Кейтерэма и предупредить, что, возможно, против него что-то замышляется.
— Все так, — сочувственно закивал лорд Кейтерэм, — все так.
— Но я опоздал, и, когда приехал, было уже больше половины двенадцатого. Поэтому я оставил машину у въезда в парк, перемахнул через забор и побежал к дому. Когда я вошел на террасу, все было темно и тихо. Я уже собрался было уходить, как вдруг услышал выстрел. Мне показалось, он раздался внутри дома. Я пересек террасу и попробовал открыть стеклянные двери. Все они оказались заперты, из дома больше не доносилось ни звука. Я немного подождал, но кругом стояла мертвая тишина, и я решил, что ошибся и выстрел донесся из парка. Наверное, браконьер, подумал я. Согласитесь, в той ситуации это было вполне естественное предположение.
— Вполне естественное, — бесстрастно подтвердил инспектор.
— Я отправился в гостиницу и снял номер. А наутро, как я уже говорил, услышал об убийстве. Естественно, я сразу понял, что на меня может пасть подозрение, и потому поспешил сюда, надеясь, что на меня не станут тотчас же надевать наручники.
Воцарилась тишина. Полковник Мелроз покосился на инспектора Баттла.
— По-моему, довольно вразумительное объяснение, — заметил он.
— Да, — согласился Баттл. — Не думаю, что нам сегодня понадобятся наручники.
— У вас есть вопросы, Баттл?
— Только один. Что это за рукопись?
Он посмотрел на Джорджа, и тот неохотно ответил:
— Мемуары покойного графа Стилптича. Понимаете ли…
— Достаточно, — перебил его Баттл. — Все абсолютно ясно.
Он обратился к Энтони:
— Вам известно, кого убили, мистер Кейд?
— В «Куплетисте» говорят, некоего графа Станислава.
— Скажите ему, — лаконично полуприказал Баттл Джорджу Ломаксу.
Джордж с явным неудовольствием подчинился.
— Господин, приехавший сюда под именем графа Станислава, был его высочество великий князь Герцословакии Михаил.
Энтони присвистнул.
— Вот оно что!
Инспектор Баттл, не сводивший с Энтони глаз, удовлетворенно хмыкнул и резко встал на ноги.
— У меня есть еще два вопроса к мистеру Кейду, — сказал он. — Если позволите, мы пройдем с ним в Рыцарский зал.
— Конечно, конечно, — закивал лорд Кейтерэм. — Идите куда вам угодно.
Энтони и сыщик вышли из библиотеки.
На месте преступления тела уже не было. На полу осталось темное пятно, и, кроме него, ничто не напоминало о трагедии. Солнце, бьющее в три высоких стеклянных двери, заливало зал ярким светом, который придавал теплый оттенок старым дубовым панелям. Энтони в восхищении огляделся.
— Чудесно, — заметил он. — Согласитесь, ничто ее не берет, старую добрую Англию.
— Вам показалось, что стреляли именно в этой комнате? — спросил инспектор, пропуская мимо ушей лирическое отступление Энтони.
— Дайте-ка посмотреть.
Энтони открыл стеклянную дверь, вышел на террасу и огляделся.
— Да, стреляли именно здесь. Эта пристройка занимает весь угол здания. Если бы стреляли в другом месте, я бы услышал звук слева, но выстрел раздался прямо за спиной или даже чуть правее. Именно поэтому я и подумал о браконьере. Зал, как видите, в самом конце крыла.
Энтони вернулся к двери и, переступив через порог, вдруг, словно пораженный неожиданным предположением, сказал:
— А почему вы спрашиваете? Вы ведь знаете, что его застрелили именно здесь?
— Ну, — пожал плечами инспектор, — всегда знаешь куда меньше, чем хотелось бы. Да, его застрелили здесь. Вы говорите, пытались открыть дверь?
— Да. Но все двери были заперты изнутри.
— Какие вы пытались открыть?
— Все три.
— Вы в этом уверены, сэр?
— Я привык отвечать за свои слова. А в чем дело?
— Тут есть одно любопытное обстоятельство, — сказал инспектор.
— И что же это за обстоятельство?
— Сегодня утром, когда обнаружили труп, средняя дверь была открыта. Точнее — закрыта, но не заперта.
— Интересно! — Энтони уселся на порог и достал портсигар. — Пренеприятное известие. Возникают новые нюансы. Возможны два варианта. Либо его убил кто-то из обитателей дома, и этот кто-то после моего ухода отодвинул задвижку — хотел создать видимость, что преступник проник в дом из парка, либо — будем называть вещи своими именами — я лгу. Вы, конечно, склоняетесь ко второму, но даю вам честное слово — вы ошибаетесь.
— Во всяком случае, никто не покинет этот дом, пока я не проверю каждого, — мрачно сказал инспектор Баттл.
Энтони внимательно посмотрел на него.
— Вы давно пришли к выводу, что убийца проник сюда не снаружи?
Баттл улыбнулся.
— Подозрение у меня возникло сразу. Ваши следы бросались в глаза слишком уж… слишком уж пошло, если так можно выразиться. Как только ваши ботинки совпали со следами, я сразу засомневался.
— Мои поздравления Скотленд-Ярду! — весело воскликнул Энтони.
Но именно в эту минуту, когда Баттл впервые как бы дал понять, что снимает с Энтони подозрение в убийстве, Энтони почувствовал: теперь, более чем когда-либо, надо быть начеку. Инспектор Баттл умен и проницателен. Шутки с ним могут кончиться плохо.
— Как я понимаю, это произошло вон там? — Энтони кивнул на темное пятно на полу.
— Да.
— Из чего стреляли? Из револьвера?
— Да, но неизвестно из какого. Нужно ждать результатов вскрытия.
— А пулю нашли?
— Нет, пока не нашли.
— То есть никакой зацепки?
— Отчего же, кое-какие есть.
С ловкостью фокусника инспектор Баттл извлек откуда-то половинку блокнотной странички. Протягивая ее, он пристально поглядел на Энтони.
Тот сразу узнал картинку, не выказав при этом ни малейшего волнения.
— Ага! Снова Братство Красной Руки. Если они и дальше собираются так швыряться своими визитными карточками, боюсь, им придется прибегнуть к помощи печатного станка. Делать каждый экземпляр вручную весьма утомительно. Где это нашли?
— Под телом. Вам это знакомо, сэр?
Энтони, не упустив ни одной детали, поделился с инспектором небольшим опытом общения с этой сугубо патриотической организацией.
— Выходит, к убийству причастно Братство?
— А вы как считаете, сэр? — спросил инспектор.
— С одной стороны, это вполне согласуется с их декларациями. Но я давно заметил: кто много кричит, мало делает. Не думаю, что братья такие уж смельчаки. Да и вид у них довольно карикатурный. Мне трудно представить, что кто-то из них мог бы сносно сыграть роль гостя этого дома. Хотя кто знает — все может быть.
— Совершенно верно, мистер Кейд, — все может быть.
Энтони с любопытством поглядел на суперинтенданта.
— Кажется, начинаю понимать, к чему вы клоните. Открытая дверь, следы, подозрительный постоялец в гостинице. Скажу вам честно, дорогой инспектор, я могу быть кем угодно, но только не агентом Братства Красной Руки.