— Сзади ткнули, — пробормотал он, — страшное дело!..
Он вытер потный лоб носовым платком и осторожно протянул руку к рукоятке кинжала.
— Не трогайте! — резко сказал я. — Немедленно вызовите полицию. Потом сообщите мистеру Реймонду и майору Бленту.
— Слушаю, сэр. — Паркер торопливо вышел, продолжая утирать пот.
Я сделал то немногое, что требовалось, но постарался не изменять положения тела и совсем не касался кинжала. Трогать его было незачем. Было ясно, что Экройд мертв и довольно давно.
За дверью раздался голос Реймонда, полный ужаса и недоверия:
— Что? Невозможно! Где доктор?
Он ворвался в кабинет, остановился как вкопанный и побелел. Отстранив его, в комнату вошел Гектор Блент.
— Бог мой, — раздался из-за его спины голос Реймонда, — значит, это правда!
Блент шел не останавливаясь, пока не приблизился к креслу. Он наклонился к телу, но я удержал его, думая, что он, как и Паркер, хочет вытащить кинжал из раны.
— Ничего нельзя трогать, — объяснил я. — До полиции все должно оставаться так, как есть.
Блент понимающе кивнул. Лицо его было, как всегда, непроницаемо, но мне показалось, что под этой маской спокойствия я заметил признаки волнения.
Джеффри Реймонд подошел к нам и через плечо Блента поглядел на тело.
— Ужасно, — сказал он тихо. Он, казалось, овладел собой, но я заметил, что руки у него дрожали, когда он протирал стекла пенсне. — Ограбление, я полагаю, — сказал он. — Но как убийца проник сюда? Через окно? Что-нибудь пропало? — Он подошел к письменному столу.
— Вы думаете, это грабеж? — спросил я.
— Что же еще? О самоубийстве ведь не может быть и речи.
— Никто не мог бы заколоть себя таким образом, — сказал я с уверенностью. — Это убийство, сомнения нет. Но мотив?
— У Роджера не было врагов, — сказал Блент негромко. — Значит — грабитель. Но что он искал? Все как будто на месте. — Он окинул взглядом комнату.
— На письменном столе все в порядке, — сказал Реймонд, перебирая бумаги. — И в ящиках тоже. Очень загадочно.
— На полу какие-то письма, — заметил Блент.
Я посмотрел. Три письма валялись там, где их уронил Экройд, но синий конверт миссис Феррар исчез. Я открыл было рот, но тут раздался звонок, из холла донеслись голоса, и через минуту Паркер ввел нашего инспектора мистера Дейвиса и полицейского.
— Добрый вечер, джентльмены, — сказал инспектор. — Какое несчастье! Такой добрый человек, как мистер Экройд! Дворецкий сказал, что он убит. Это не могло быть несчастной случайностью или самоубийством, доктор?
— Нет, исключено, — сказал я.
— Плохо. — Он склонился над телом. — Никто не касался его? — спросил он резко.
— Я только удостоверился, что никаких признаков жизни нет. Это было нетрудно. Положения тела я не менял.
— Так. И судя по всему, убийца скрылся — то есть пока. Теперь расскажите мне все. Кто нашел тело?
Я рассказал все как можно подробнее, стараясь ничего не упустить.
— Вам звонили, говорите вы? Дворецкий?
— Я не звонил, — твердо произнес Паркер. — Я весь вечер не подходил к телефону. Это подтвердят и другие.
— Странно. А голос был похож на голос Паркера, доктор?
— Ну как бы вам сказать? Я не обратил внимания. Видите ли, у меня не возникло сомнений.
— Естественно. Ну, так. Вы приехали сюда, взломали дверь и нашли бедного мистера Экройда. Давно ли он умер, доктор?
— Не менее получаса тому назад. Может быть, больше.
— Дверь была заперта изнутри, вы говорите. А окно?
— Я сам закрыл и запер его по просьбе мистера Экройда.
Инспектор подошел к окну и откинул занавесь.
— Теперь, во всяком случае, оно открыто! — воскликнул он.
Действительно, нижняя рама была поднята. Инспектор посветил на подоконник фонариком.
— Он вылез из окна, — сказал инспектор. — И влез тоже. Смотрите.
На подоконнике явственно виднелись следы. Следы ребристых резиновых подметок. Один след был обращен носком внутрь комнаты, другой, частично перекрывавший первый, — наружу.
— Ясно как день, — сказал инспектор. — Что-нибудь ценное пропало?
— Нет, насколько нам удалось установить, — покачал головой Реймонд. — В этой комнате мистер Экройд ничего ценного не хранил.
— Хм, — сказал инспектор. — Он заметил, что окно открыто. Влез. Увидел мистера Экройда в кресле, а он, быть может, спал. Нанес удар сзади, потерял голову и улизнул. Но оставил следы. Найти его будет нетрудно. Никто не замечал какого-нибудь бродягу в окрестностях за последнее время?
— Ах, — воскликнул я вдруг.
— В чем дело, доктор?
— Сегодня вечером, выходя из ворот, я встретил незнакомого человека. Он спросил меня, как пройти в «Папоротники».
— Когда это было, доктор?
— Ровно в девять. Я слышал бой часов, выходя из ворот.
— Не могли бы вы описать его?
Я сообщил все, что знал.
— Кто-нибудь, сходный с этим описанием, звонил у парадного? — спросил инспектор дворецкого.
— Нет, сэр. За весь вечер никто не подходил к дому.
— А с черного хода?
— Не думаю, сэр, но я спрошу.
— Спрашивать буду я, благодарю вас, — остановил его инспектор. — Сперва мне бы хотелось точнее установить время. Кто и когда последний раз видел мистера Экройда живым?
— Я, по всей вероятности, — сказал я. — Ушел я отсюда без… дайте подумать… примерно без десяти девять. Он просил меня сказать, чтобы его не беспокоили, и я предупредил Паркера.
— Да, сэр, — почтительно подтвердил дворецкий.
— Мистер Экройд был, несомненно, жив в половине десятого, — сказал Реймонд. — Я слышал, как он разговаривал здесь.
— С кем?
— Этого я не знаю. Тогда я думал, что там у него доктор Шеппард. Я хотел было поговорить с мистером Экройдом о документах, заняться которыми он мне поручил, но, услышав голоса, вспомнил, что он просил не мешать его разговору с доктором, и ушел. А теперь, оказывается, что к этому времени доктора там уже не было?
— Четверть десятого я был уже дома, — подтвердил я. — И оставался там до этого телефонного звонка.
— Кто же был с ним в половине десятого? — спросил инспектор. — Не вы, мистер… э… мистер?..
— Майор Блент, — подсказал я.
— Майор Гектор Блент? — переспросил инспектор, и в голосе его прозвучало уважение.
Блент молча кивнул.
— По-моему, мы вас уже видели здесь, сэр. Я вас не сразу узнал, но вы гостили у мистера Экройда год назад в мае?
— В июне, — поправил Блент.
— Ах, да, в июне. Но, возвращаясь к моему вопросу, не вы ли были с мистером Экройдом в половине десятого?
Блент покачал головой.
— После обеда я его не видел.
— А вы, сэр, ничего не расслышали из разговора? — обратился инспектор к Реймонду.
— Расслышал несколько фраз, которые — я ведь считал, что мистер Экройд разговаривает с доктором Шеппардом, — показались мне несколько странными. Мистер Экройд вроде бы сказал: «Обращения к моему кошельку были столь часты за последнее время, что эту просьбу я удовлетворить не смогу…» Тут я ушел и больше ничего не слышал, но очень удивился, потому что доктор Шеппард…
— …не имеет обыкновения просить взаймы ни для себя, ни для других, — докончил я.
— Требование денег… — задумчиво произнес инспектор. — Возможно, в этом разгадка. Вы говорите, Паркер, — обратился он к дворецкому, — что никого не впускали через парадный вход?
— Никого, сэр.
— Следовательно, сам мистер Экройд впустил этого незнакомца. Но я не понимаю… — Инспектор на минуту задумался. — Однако ясно одно, — продолжал он, — в половине десятого мистер Экройд был еще жив и здоров. Это последнее, что нам о нем известно.
Паркер смущенно кашлянул. Инспектор строго взглянул на него:
— Ну?
— Прошу прощения, сэр. Но мисс Флора видела его после.
— Мисс Флора?
— Да, сэр. Было это примерно без четверти десять. Она мне сказала, что мистер Экройд не хочет, чтобы его тревожили.
— По его поручению?
— Не совсем так, сэр. Я нес поднос с виски и содовой, а мисс Флора как раз вышла из кабинета и остановила меня.
Инспектор очень внимательно посмотрел на Паркера.
— Но вас же уже предупреждали, что мистер Экройд не желает, чтобы его тревожили?
Паркер начал запинаться. Руки у него дрожали.
— Да, сэр. Да, сэр. Именно так, сэр.
— Но вы все-таки собирались войти?
— Я позабыл, сэр. То есть я хочу сказать, что я всегда в это время приношу виски с содовой, сэр, и спрашиваю, не будет ли еще приказаний. И я полагал… в общем, я как-то не подумал…
Тут впервые до моего сознания дошло, что Паркер подозрительно взволнован. Его буквально трясло, как в лихорадке.
— Хм, — сказал инспектор. — Я должен немедленно поговорить с мисс Экройд. Когда я вернусь, осмотрю комнату. Пока тут ничего не трогать. На всякий случай запру окно и дверь.
После этого он направился в холл, а мы за ним. Вдруг он остановился, взглянул на лестницу в спальню и сказал через плечо:
— Джонс, останьтесь-ка тут. И никого в эту комнату не впускайте.
— С вашего позволения, сэр, — почтительно сказал Паркер. — Если вы запрете дверь в холл, то сюда никто войти не сможет. Лестница ведет только в спальню мистера Экройда и его ванную. Другого выхода оттуда нет. Прежде была дверь в верхний коридор, но мистер Экройд приказал ее заложить. Ему нравилось чувствовать, что его личные комнаты отгорожены от остального дома.
Для того чтобы было нагляднее, я набросал план правого крыла дома. Маленькая лестница ведет, как и сказал Паркер, в большую спальню (переделанную из двух смежных), к которой примыкают ванная и уборная.
Инспектор с одного взгляда убедился, что Паркер прав, и едва мы вышли, запер дверь, а ключ сунул себе в карман. Потом вполголоса отдал какое-то распоряжение полицейскому, и тот удалился.
— Надо заняться этими следами, — объяснил инспектор. — Но прежде мне необходимо поговорить с мисс Экройд. Она последняя видела своего дядю живым. Она знает, что случилось?
Реймонд отрицательно покачал головой.