Здравствуй, Половинка моя!..
6 июня 2004 г. Одесса«...Здравствуй, родина!..»
...Глупо ли, умно ли он сделал, но о своем приезде в Одессу Андрей не сообщил никому, кроме Медведя. Может, и было бы правильнее предупредить своих родителей, но он хотел посмотреть, как они живут. Как они без него, двое старичков-пенсионеров...
Уже и пограничные формальности были закончены, уже и украинские таможенники отпустили его из своих «цепких пальцев», а он... Он стоял посреди таможенного зала в аэропорту родного города и все никак не мог заставить себя выйти наконец-то в те стеклянные двери, которые пока еще отделяли его от такой долгожданной родины...
«...Неужели... Неужели я здесь? В Одессе... И уже можно идти?.. А что будет там? За этими дверями? То ли, к чему ты так рвался, капитан... Может, ты рвался просто за своими воспоминаниями?.. Семь лет прошло... Семь!..»
Он боялся. Может быть, в первый раз в жизни боялся! Так, что ноги словно приросли к полу. Он мечтал, он жил этим днем столько лет, а теперь боялся разочароваться. Кто знает, как может выглядеть твоя мечта?
– Мужчина! – раздался за его спиной голос девушки-таможенницы. – Вы уже можете идти!
– Да-да, я сейчас... Уже иду... – пробормотал он и не сдвинулся с места.
Тогда она подошла к Андрею и, взглянув ему в лицо, спросила:
– Вам плохо, мужчина?
– Нет, красавица. Мне хорошо. Так хорошо, что идти не могу. – Он вымученно улыбнулся. – Семь лет...
– Что семь лет?
– Я не был здесь целых семь лет!..
Она понимающе улыбнулась:
– А-а... Хотите валидол?
– Нет, спасибо... Я сейчас... Просто отдышусь немного...
«...Так нельзя, Андрюха! Давай! Вперед, капитан! Помнишь, как говорил Морихей Уэсиба: „Если не знаешь, что делать – делай шаг вперед!“ Вот и делай его! Шагом марш!..»
Андрей подхватил свой небольшой скарб, всего-то одну спортивную сумочку, и решительно направился к выходу:
«...Если боишься выходить, то на хрена вообще было ехать?!.»
...На выходе из дверей Андрей попал в капкан!
Огромный, неугомонный и совершенно неотвратимый «медвежий» капкан!
Игорь... Его Игорь!.. Его Игорешка Барзов!.. Его бессменный «замок», старший прапорщик Медведь...
Он мял его, как тряпичную игрушку!
Мял и... плакал!
Ах! Какие это были слезы! Никогда и никому не удастся, наверное... Да что там «наверное»?! Сто процентов!!! Никогда не удастся передать тот ураган эмоций и чувств, которые завладели этими двумя мужиками в тот момент.
– Совсем заломал, медвежатина! – только и сумел выдохнуть Андрей.
– Я тебя, гад ты эдакий, пополам сломаю! – орал Игорь на весь аэропорт. – Руки-ноги поотрываю и на все азимуты поразбрасываю! Командир ты мой дорогой! Я ж тебя на запчасти разберу и в Одессе оставлю, чтобы больше никуда рыпнуться не мог! Сволочь ты, командир! Я ж тебя семь лет не видел!
Андрей в этот момент вспоминал их самую первую встречу... Еще тогда, в 88-м... В аэропорту Кабула...
13 ноября 1988 г. Кабул. Аэропорт
...Гул тогда в кабульском аэропорту стоял постоянный, монотонный, давящий на уши и психику.
Андрей все гадал и гадал по поводу приказа командира Отряда:
«...Какого же такого „Лешего“ откопал Батя, что им можно было бы усилить такую (!) группу. Не иначе Рембо выписал из Америки...»
Бойцы Филина тоже улыбались сквозь зубы. Если это какой-нибудь гэбэшник – группа только потеряет в боеспособности. Московский грузовой «борт» прибыл с легким опозданием, хотя... В то время полчаса для Афгана – это было еще очень хорошо.
Когда аппарель 76-го стала медленно опускаться, никто из группы даже и не подумал подняться с парашютных тюков. Все ждали, что же это за «гусь лапчатый» будет их «усилять» ...
Но... вдруг, в одну секунду, что-то изменилось кардинально. Как раз в тот момент, когда фигура атлета ростом за два метра стала спускаться на землю из нутра «Ильюшина».
– Братишки! А ну смотри, кто к нам приехал! – проговорил громким шепотом Брат.
И вдруг какая-то неведомая сила одним рывком подняла и бросила всю группу навстречу гиганту. И только один Андрей не знал тогда, как себя вести.
– Медведь, Медведь вернулся! – орали в какой-то исступленной радости вояки. – Игореха! Ну, теперь всем «духам» полный пиздец!
Гиганта тискали все одновременно, а он возвышался надо всеми и только неловко как-то похлопывал по плечам «краповых». И Филину явственно увиделось: медведь в лесу, затравленный собаками-гончими, поднялся на задние лапы и отбивается от своры.
«...А ведь и вправду медведь натуральный», – подумал Андрей, уже начиная что-то понимать.
– Старший прапорщик Барзов прибыл для совместного выполнения задания! – представился гигант. – Для пацанов Медведь, для друзей Игорь.
Бывший командир взвода взглядом прожженного вояки оценивающе рассматривал Филина. Мол, ну-ну, мальчик, чего-то ты там стоить-то будешь?
– Лейтенант Проценко, комвзвода разведки!.. – И как-то вдруг неудобно стало Андрею, как будто занял чье-то самим господом богом предназначенное ему место. – Отойдем, прапорщик?
– Ну, давай, – прогудел Медведь.
Вообще все: и рост, и даже голос этого человека соответствовал его боевому «имени» – эдакий густой, насыщенный баритон.
– Кто командир группы?
– Ты... не пыли, лейтенант! Я сам напросился. Просто южнее Кандагара не бывал ни разу. Интересно... А вообще-то я по штату твой «замок». Так что все в порядке, командир. Норма!..
– Меня зовут...
– Филин! Знаю! Батя инструктировал.
– Ну, вот и ладушки. Ты, Медведь, я слышал, эту странишку знаешь, как свою ширинку, так вот что я тебе скажу: поможешь если – спасибо тебе скажу от сердца, будешь мешать – поссоримся... Это мое первое задание, и завалить я его не хочу.
– Ладно, командир, работа покажет.
Никаких изменений тогда в планах Филина не случилось – Медведь, проведший в Афганистане в общей сложности больше четырех лет, в адаптации не нуждался. Только вот группа стала как-то с интересом поглядывать на взаимоотношения комвзвода и его «замка». Мол, два медведя в одной берлоге...
Но Андрей был уверен, что все будет хорошо: «Он Медведь – я Филин, ни берлогу, ни гнездо делить не станем. А он мне действительно нужен. Главное – задание, а если что не так, то разбираться будем „дома“ ...»
...Тогда еще никто не мог предположить, что эта первая, не самая теплая встреча перерастет в огромную, настоящую мужскую, солдатскую дружбу. И все последующие годы, проведенные Филином в рядах ВС, Медведь будет его неизменным «замком», отказываясь от других должностей. И сколько раз потом они друг друга вытаскивали из корявых лап Косой, счет тому был давно потерян не только ребятами, бойцами этой легендарной на весь отряд РДГ, но и ими самими – они просто делали свое дело. Они делали то, чему их научили.
Да и после всего...
Медведь и Филин были братьями... Не по родственным, кровным узам, а по памяти своей солдатской и пережитому вместе на войнах...
– ...Отставить, «кусок»! – еле выдохнул Андрей. – Отставить, Медведь! Ты же из меня через минуту котлету сделаешь!
– А это уже мне решать, что из тебя делать, командир! Имею право! Ты мне семь лет ожидания должен!!!
И... на эти крики, как то и должно было случиться, начали реагировать «органы» ... В смысле компетентные... В лице трех милицейских сержантов...
– Разрешите ваши документы, гражданин! – «Старший» патруля, совсем еще пацан, пытался выглядеть внушительно и солидно.
– Иди погуляй, мальчик... Пока по попе не надавали...
Игорь даже не обернул головы на голос.
Но «мальчики» с погонами были настроены решительно прекратить «дебош» в здании аэровокзала – за спинами Андрея и Игоря резко щелкнули передернутые затворы трех «АКСУ».
Ах! Каким же знакомым и родным был этот звук! На который двое «старых» бойцов тут же и среагировали. Два «околосорокалетних» мужика встали в стойку кекутсу-дачи... И прицелились в «мальчиков» ...
– Отставить!!! – Команда прозвучала резко, внушительно и откуда-то сверху, со второго этажа. – Отставить, сержанты, мать вашу! Шо?! Совсем с ума посходили?! Или пропили их уже на хрен?! Вы кого вязать собрались, мудаки?! Это же Барзов! Своих знать надо, долбоюноши! Ну-ка, немедленно извиниться!
Андрей вообще не соображал, что вокруг него происходит, и только наблюдал за этим дальнейшим действом.
– Вы старший прапорщик Барзов? – проблеял такой решительный еще минуту назад «старший патрульный».
– Тебе что показать, мальчик, чтобы ты поверил? Пиздюлину между глаз или «корочку»?..
(Правда красивый был вопрос, в сложившейся ситуации? Ну, честно, а? Такие «перлы», если кто-то мне скажет, что они могут случиться в Омске или Новосибирске, так я просто не поверю!)
– Я это... Я не знал...
– Теперь знаешь?
– Так точно.
– Ну и иди себе с миром.
А со второго этажа аэровокзала уже успел, бегом, через две ступеньки, спуститься милицейский майор.
– Привет, Игорек! Как дела? – Он протянул ладонь для рукопожатия. – Че тут за бодягу мои устроили? Какие проблемы?
– Никаких, майор. Я тут братишку своего встречаю. – И Медведь опять хапнул Андрея в свои медвежьи объятия. – Ко мне мой ком вернулся!!! Семь лет не виделись!!!
– Это тот, про которого ты рассказывал?
– Он!!! Он, бродяга!!! Филин мой дорогой прилетел!!! Через семь лет вернулся!!!
В глазах милицейского майора что-то резко изменилось:
– Это тот твой капитан, за которого ты всему «Беркуту» все уши прожужжал?
– Он, бродяга!!!
Милиционер подошел к Андрею, сделал «под козырек» и протянул к рукопожатию свою руку:
– Майор Горобец! Константин... – Он пристально посмотрел в глаза Андрея. – Игорь много чего порассказывал про тебя, капитан, только... Ему мало кто верил, если честно... Мы же понимаем... Контузия у человека была тяжелая...
– И не одна, – согласился Андрей.
– Ну, да... А ты и на самом деле существуешь, Филин?
– От того Филина за столько лет уже только одни перья остались, Кость...
И майор дернулся так, словно его укусила огромная кобра:
– Откуда знаешь?
– Что знаю?
– Что у меня за Речкой «рабочим» позывным был Кость?
– А я и не знаю, майор. Просто живу давно. – Андрей улыбнулся во все зубы. – А ты-то, «мент», как сам там оказался?
– «Кобальт»[55] . 85—87...
Этот ответ Андрею был понятен.
– Значит, и ты тоже мой братишка.
...А потом они ехали через весь город в стареньком и таком «бессмертном», наверное, «Опеле» Медведя.
– Ты мамке-то своей позвонил?
– Нет, Игореш...
– Ну и дурак! – Медведь с силой долбанул по рулю. – Они же старенькие уже! А если с сердцем чего? Шо ты потом делать-то будешь?
– Они крепкие, Игореш...
– Когда это было-то, командир? Сам-то помнишь? Сколько лет прошло! – Игорь нервничал, и это было очень заметно. – Сам-то ты хоть помнишь? Когда и как мы тебя с Монахом отправляли в «дальнее зарубежье»? Помнишь, шо ты тогда натворил-то?! А Колька-то наш тебе вариант придумал... И шо? Было же сказано тебе, дурню, – год-полтора!.. А ты на девять исчез! Совесть-то есть у тебя или совсем забыл такое слово! Ты хоть помнишь, как тебя провожали, командир? А почему уехал? Кто тебя туда отправлял-то, помнишь?!
Ах! Как он это помнил! Ах как!!! Все, до последнего слова, сказанного ими троими в «гэбэшном» кабинете!..