ро его удавалось заразить, ему назначали пенициллин и смотрели, излечивается ли у него инфекция»[382]. Гватемальскую историю раскрывают рабочие записи, сделанные Дж. Катлером между 1946 и 1948 гг., которые хранятся в архивах Питтсбургского университета.
К концу Второй мировой войны пенициллин стал сравнительно доступным и продемонстрировал свою эффективность в лечении разных фаз сифилиса и многих других болезней. Но при этом недостаточно изученными оставались немало вопросов относительно дозировки и противопоказаний. Успехи в лечении были столь стремительны, что, как сокрушался д-р Дж. Мур (Joseph Earle Moore), возглавлявший подкомитет по венерическим болезням при Национальном исследовательском совете, «биологически мыслящий клиницист сожалеет… что сифилис, видимо, исчезает, тогда как многие из его пленительных и более фундаментальных загадок остаются нерешенными»[383].
В 1944 г. СОЗ проводила эксперименты по профилактике гонореи в федеральной тюрьме Тере-Хот (штат Индиана). «Добровольцев» из числа заключенных умышленно заражали гонореей, но исследователям было очень трудно добиться инфицирования испытуемых, так что исследование пришлось прекратить. Для продолжения этих изысканий и распространения их на сифилис, отмечает С. Ревербай, взоры СОЗ обратились дальше на юг, за границы США[384].
Еще в XIX в. СОЗ активно участвовала в деятельности за рубежом США, что выражалось в ее участии в международных карантинах и конференциях, фокусирующихся на борьбе с инфекционными заболеваниями. Международное сотрудничество было направлено прежде всего на страны Центральной и Южной Америки. В свою очередь, многие из них искали помощи от СОЗ и фонда Рокфеллера, которая направлялась на развитие инфраструктуры общественного здравоохранения. В первой половине ХХ в. Гватемала в значительной мере контролировалась United Fruit Company и была типичнейшей «банановой республикой».
Когда СОЗ обратила свой взор на Гватемалу, в стране был период относительной свободы, закончившийся в 1954 г. после того, как ЦРУ организовало заговор с целью свержения выбранных властей. Проект СОЗ предполагал, что после завершения исследований лабораторные материалы, полученные умения и знания будут переданы в распоряжение местных специалистов по общественному здоровью.
По целому ряду причин Гватемала представлялась отличным местом для проведения исследований. Получивший подготовку в СОЗ д-р Хуан Фунес (Juan Funes), ведущий гватемальский специалист по венерическим болезням, немало сделал для обеспечения тесной кооперации американских и гватемальских исследователей и правительственных учреждений с тем, чтобы способствовать созданию в стране инфраструктуры общественного здоровья.
В отличие от Алабамы, где СОЗ находила множество субъектов на поздней скрытой фазе заболевания, Гватемала предлагала возможность использовать испытуемых, еще не заболевших сифилисом. Проведенные ранее в этой стране исследования позволяли считать, что сифилис в Гватемале распространен незначительно и чаще встречается у лиц испанского или европейского происхождения, чем у индейцев, у которых он если и бывает, то в мягких формах. А это значит, что в социальном отношении проводившиеся в Гватемале исследования были значимы не столько для гватемальцев, сколько для североамериканцев, прежде всего для вооруженных сил США. Расовые допущения, столь характерные для исследований в Алабаме, давали о себе знать и в Гватемале, в частности, при выборе испытуемых.
Грант на исследование был выдан Национальными институтами здоровья Панамериканскому санитарному бюро для исследовательской лаборатории венерических болезней СОЗ. СОЗ сотрудничала в исследовании с министерством здравоохранения Гватемалы, национальной революционной армией, национальной больницей психического здоровья и министерством юстиции в проведении того, что было осторожно названо «серией экспериментальных исследований сифилиса у человека». В ходе экспериментов важно было понять, могут ли различные препараты помимо тех, что уже были доступны, использоваться для профилактики сифилиса при его передаче половым путем, почему серологические тесты часто дают ложнопозитивные результаты, а также определить дозировку пенициллина для различных форм болезни.
Руководство проектом было возложено на Катлера, а Фунес стал его заместителем. Перед ними стояло две цели: во-первых, использовать то, что они называли «сифилизацией» (т. е. провоцирование заболевания сифилисом), для проверки реакции человека на «свежий инфицирующий материал с тем, чтобы усилить реакцию на болезнь»; во-вторых, найти средства, позволяющие предотвратить передачу инфекции сразу после экспозиции.
Исследователи из СОЗ хотели провести эксперименты, в которых было бы достаточно того, что они аккуратно именовали «нормальной экспозицией», т. е. инфицированием такой степени, которая обычно вызывает заболевание у людей. В качестве испытуемых, пишет Ревербай, «был выбран обычный квартет тех, кого сегодня принято относить к “уязвимым категориям”, кого легко привлечь к участию в исследовании и кто ограничен в возможностях отказаться от него. Это были заключенные из национальной тюрьмы, пациенты единственной в стране психиатрической больницы, дети из национального приюта и солдаты из столичных казарм»[385].
Проституция в стране была легализована, а проституткам было разрешено регулярно посещать мужчин, находящихся в карательных учреждениях. В данном случае тем из них, которые, как показывали результаты анализов, были заражены сифилисом или гонореей, было разрешено предлагать свои услуги заключенным центральной столичной тюрьмы. Эти услуги оплачивались налогоплательщиками США через фонды СОЗ.
В другой серии экспериментов неинфицированным проституткам перед их визитом в тюрьму на шейку матки прикреплялся болезнетворный инокулят. Заключенных подвергали серологическим тестам перед и после контактов с проститутками с тем, чтобы определить, произошло ли заражение. После этого на них проверялись различные методы профилактики. Если результат оказывался позитивным, они получали лечение пенициллином.
Хотя испытуемые находились в тюрьме и не было никаких упоминаний об информированном согласии, исследователи зачастую встречали сопротивление. Заключенные были по большей части неграмотными и суеверными. Большинство из них считало, что частый забор крови ослабляет их. И хотя им обещали пенициллин и железосодержащие пилюли, «в их умах не было связи между потерей большой пробирки крови и возможной пользой от маленькой пилюли»[386].
С помощью правительства Гватемалы исследователи привлекли из национального приюта 438 детей в возрасте от 6 до 16 лет, которых, правда, использовали для изучения анализов крови, а не для инфицирования. Троим детям, у которых обнаружился врожденный сифилис, после повторной проверки назначили пенициллин.
Всего в исследовании участвовало около 1500 испытуемых, некоторые – неоднократно. 696 из них были подвергнуты заражению сифилисом, 722 – гонореей, 142 – шанкром. 14 % участников исследования по сифилису, видимо, не получили адекватного лечения, тогда как из зараженных гонореей было вылечено 99,5 %, а шанкром – 93 %[387].
На обширном фактическом материале исследования, проводившиеся в Гватемале, анализируются в книге[388], подготовленной Комиссией президента США по изучению биоэтических проблем по запросу Б. Обамы.
Комиссия поставила перед собой четыре взаимосвязанных вопроса:
– что именно происходило в Гватемале в период 1946–1948 гг., когда состоялась серия экспериментов по заражению ЗППП, финансировавшихся СОЗ?
– в какой мере правительственные чиновники и представители медицинского руководства США были осведомлены о протоколах этих исследований и активно способствовали их проведению?
– каким был исторический контекст этих исследований?
– как эти исследования согласовывались или расходились с принятыми тогда медицинскими и этическими стандартами и правилами?
Интересен такой приводимый в книге факт. В апреле 1947 г. научный редактор газеты «Нью-Йорк Таймс» Вальдемар Кемпферт (Waldemar Kaempffert) опубликовал заметку, в которой описывались эксперименты по профилактике сифилиса, проводившиеся на кроликах. В ходе экспериментов животные намеренно инфицировались этим заболеванием. Эксперименты оказались успешными: если через несколько дней после экспозиции кроликам вводился пенициллин, то заражение можно было предотвратить. Это обещало снизить распространение сифилиса среди людей, но для подтверждения такого предположения были необходимы исследования на людях.
Кемпферт считал, что проведение таких экспериментов «этически невозможно», поскольку оно предполагало бы инъекцию в тело человека живых бактерий сифилиса. Но, как оказалось, в то же самое время исследователи уже были готовы к проведению таких «этически невозможных» экспериментов в Гватемале.
С началом Второй мировой войны медики США стали искать меры для борьбы с распространением ЗППП среди военнослужащих. По оценке Дж. Мура, «приблизительно 350 тыс. случаев заражения гонореей военнослужащих будут приводить к потере 7 млн человеко-часов в год, что эквивалентно выводу из боевых действий на весь год двух полностью вооруженных дивизий или десяти авианосцев»[389]. Мур оценивал стоимость лечения ожидаемых инфекций в 34 млн долл., что эквивалентно нынешним 440 млн[390].
В этом контексте были начаты разнообразные исследования по профилактике венерических заболеваний. Одно из них, как мы уже отмечали, проводилось в 1943–1944 гг. в тюрьме Тере-Хот. В нем принял участие 241 заключенный