– Я в этих вопросах не сильна, ты же знаешь. Но вдруг? Чтобы ты поверил и спасся… Я вот ни разу с чудесами не встречалась, – сказала и осеклась… А папин рассказ – разве не чудо?
Станислав Денисович внимательно посмотрел на дочь.
– Тогда уж и для тебя тоже, Диночка. Ты ведь меня поняла? Поверила мне?
– Да, – неуверенно прошептала Дина. – Наверное, да.
***
Под утро разошлись по спальням. Отец неловко перекрестил дочь и прикрыл за собой дверь.
А Дина… Дина подошла к трюмо и внимательно взглянула на свое отражение…
Ей почему-то казалось, что оттуда, из таинственного зазеркалья, на нее должен будет посмотреть совсем другой человек. Но нет… Внешне ничего не изменилось. Зато в душе…
В душе что-то тихо переворачивалось, переплавлялось, перестраивалось… Она выдвинула один из ящиков и достала оттуда старенькую, еще мамину шкатулку. Порылась в ней… Потом перевернула и просто вытряхнула все содержимое на столик.
Среди никому не нужных колечек, брошек и сережек сверкнул он – ее крестик. Дина надела его и подошла к окну. Там по-прежнему было темно, и все так же тихо падал настоящий рождественский снег.
– Верую, Господи, – тихо прошептала Дина, глядя в сиреневое небо. – Верую…
***
А на Пасху папа подарил ей сфинкса – страшненького лысого котенка с огромными ушами.
Настоятель
Отец Николай служил в центральном соборе большого Города четвертым священником. Хотя служить "по-настоящему" ему доводилось очень редко – по большим праздникам… В основном на его долю оставались исповеди и немногочисленные требы, которые не успевали совершать настоятель и первые три священника…
Семья у батюшки была небольшая – супруга – матушка Варвара – статная, румяная, с толстой косой, упрятанной под платок, да двое детишек – тринадцатилетний Иван и двенадцатилетняя Мария. И еще у них жил большой рыжий разбойник – кот Мур.
Батюшка был очень добрым и любвеобильным. Любил Бога, матушку, детей, кота… В общем – всех окружающих, ближних и дальних. А еще очень любил цветы, любые – на клумбах, деревьях, кустах, в горшках и букетах… Матушка даже посмеивалась над ним…
Служил отец Николай, служил, не роптал. И вдруг – вызов в Епархиальное Управление, к правящему архиерею. Батюшка даже слегка встревожился – к чему бы это? В назначенный день и час явился в Управление, немножко подождал в приемной… Наконец секретарь вежливо сказал:
– Проходите, отец Николай, Владыка ждет.
Отец Николай потянул на себя тяжелую дубовую дверь, шагнул в большой кабинет, подошел к Владыке под благословение…
– Присаживайся, отец Николай, – сказал Владыка.
Подождал, пока батюшка сядет на громоздкий резной стул с высокой спинкой и мягкими подлокотниками. Немного помолчал, глядя на священника. Спросил:
– Как служится? Как семья?
– Слава Богу, – коротко ответил батюшка и стал ждать продолжения. Продолжение оказалось неожиданным:
– В общем, готовься к переезду. Хватит тебе по требам бегать. Вот тебе указ о назначении, читай.
Отец Николай стал читать. Два раза перечитал и поднял глаза на Владыку:
– Настоятелем? Да справлюсь ли?
– Ты? Ты справишься! С Божией помощью!, – улыбнулся Владыка. – Так что давай, собирай чемоданы. Дорога дальняя, а тебя уже ждут.
– Благословите, Ваше Преосвященство!
– Бог благословит! – осеняя батюшку широким крестом, ответил Владыка, и дал понять, что аудиенция окончена…
***
Домой отец Николай вернулся с гудящей головой и слегка ошарашенный. Такого крутого поворота он никак не ожидал…
– Ну что, что?! – сразу в прихожей набросилась на него матушка. – Что там?
– Собирай чемоданы, Варюшка, – повторил отец Николай слова Владыки. – Меня назначили настоятелем храма!
– Настоятелем!, – ахнула матушка и прижала ладони к щекам.
Немножко подумала и осторожно поинтересовалась – а чемоданы при чем?
– А при том, Варя, что настоятелем меня назначили в храм аж на самом краю географии… То есть нашей епархии… Так что едем!
***
На окраине маленького городка стоит храм в честь святителя Спиридона Тримифунтского. Все вокруг было тоже "спиридоновским". Улица – Спиридоновская, переулок – Спиридоновский, даже мелкая речушка, которая протекала позади храма, сразу за церковной оградой, тоже была "Спиридоновка".
Храм был кирпичный, невысокий, крепкий, со стройной колокольней и золоченым куполом со сверкающим крестом. Очень красивый храм. Выстроили его в конце девятнадцатого века, и он каким-то чудом пережил век двадцатый.
Выстоял в страшные революционные годы, пережил лихие двадцатые-тридцатые, уцелел в войну и последующие годы гонений. Его ни разу не закрывали. Наверное, сам святитель Спиридон хранил свой храм…
Служил в нем старенький отец Афанасий. Очень долго служил, лет тридцать… Батюшке было далеко за восемьдесят, он давно просился на покой, в монастырь, и с нетерпением ждал себе замену.
И, наконец, дождался. Солнечным осенним утром к воротам подъехал старенький, поскрипывающий и постанывающий "РЕНО". Из него вышел высокий, стройный, моложавый священник – отец Николай.
Следом показались матушка и дети – подростки. Мальчик с трудом выволок из машины тяжелую "переноску", из отверстий которой в разные стороны торчали перья рыжей шерсти, поставил на травку. Девочка с интересом оглядывалась по сторонам…
Батюшка Афанасий цепким, проницательным взглядом окинул прибывшую замену и остался очень доволен. Хороший священник, качественный, – сразу решил он, и пошел навстречу.
Обнялись, расцеловались… Матушка и дети подошли благословиться.
Отец Афанасий провел преемника по своим владениям, кратко рассказал о делах на приходе, познакомил с алтарником (он же – псаломщик) Григорием, со старостой Лидией Петровной. Приветствовать нового батюшку вышел клирос в полном составе – регент Алексей Владимирович и двое певчих – Мария Семеновна и Мария Сергеевна.
В трапезной хозяйничала высокая, пышная, смешливая Любовь Андреевна, Любаша, как ее все звали.
Заглянули в церковную лавку. Отец Николай подивился разнообразию ассортимента. Все красиво, аккуратно, грамотно расставлено и разложено… Иконы, книги, платки, шарфики, календари, какие-то сувениры… – глаза разбегаются! И это здесь, на самой окраине маленького городишки! Продавщица Даша заметила интерес и одобрение в глазах нового батюшки, заулыбалась, даже немножко загордилась…
Покончив с официальной частью, отец Афанасий дал несколько советов новому священнику, торжественно вручил ему ключи от храма, подхватил давно собранный маленький саквояжик и укатил в свой вожделенный монастырь – на покой.
***
Отец Николай прошелся по своим новым владениям.
Первым делом проверил сигнализацию. Такое сокровище, как этот храм, нужно ох как охранять!
Разыскал местное отделение полиции, представился. Поинтересовался, как идут дела на вверенной отделению территории. Узнал, что церковь тщательно охраняется, даже попыток ограбления ни разу не случалось! Просто чудо какое-то!, – правда? Правда! Слава Богу!
Снаружи храм следовало слегка подремонтировать – кое-где покрасить, побелить… Зато внутри!… Небольшой, очень аккуратный, ухоженный, с благородной позолотой, росписью на стенах и дивными иконами старинного письма… То ли на земле ты, то ли на небе…
Во дворе храма было несколько кирпичных и деревянных построек не совсем понятного назначения. В одной из них, деревянной избушке с одной комнаткой и маленьким окошком жил отец Афанасий – так им объяснила Лидия Петровна.
В другой, совсем уж крохотной, у самых ворот – Семен Семеныч, сторож, дворник и разнорабочий в одном лице.
Остальные постройки пустовали и вид имели весьма неприглядный…
***
Семейству священника выделили квартиру недалеко от храма. Мебель в квартире была, а немногочисленные личные вещи привезли с собой.
Первым, по настоятельной просьбе Ивана, в квартиру вошел истомившийся, взлохмаченный рыжий Мур.
***
Следующим же вечером пригласили в гости старосту Лидию Петровну. Она была высокой, худющей, сутулой, с большими, чуть выпуклыми глазами.
"Ну сущая вобла", – подумала про себя матушка Варвара и тут же устыдилась – "прости, Господи"…
Всей семьей пили чай с сушками и конфетами и слушали Лидию Петровну. Сначала она робела, смущалась, но потом, наконец, разговорилась.
– Как хорошо, что Вы приехали, батюшка! Отец Афанасий совсем уж старенький… Тяжело ему служить было…
Храм у нас ухоженный, сами видели. Только вот у самых дверей угол постоянно протекает, мы уж замучились… И прихожане есть, не пустует церковь. Только вот… – Лидия Петровна вдруг надолго замолчала. Вертела в руках ложечку, и вроде как раздумывала – говорить? не говорить?…
– Ну-ну, продолжайте! – попросил отец Николай. – Что не так?
– Прихожане есть… А вот прихода – нет, – наконец смущенно проговорила Лидия Петровна.
– Это как так? – заинтересовалась матушка, отставляя пустую чашку и с недоумением глядя на старосту.
– Нет прихода, – тоскливо повторила Лидия Петровна. – Каждый сам по себе, понимаете? Семьи нет… Понимаете?
– Пока не очень, – честно признался батюшка. – Ходят люди в церковь? Ходят. Храм не заброшенный? Не заброшенный. А вот семья…
Помолчали…
– А может, надо паломничество организовать? – неожиданно для всех вдруг сказала Маша. – Ну вот поедут люди все вместе, может, и подружатся…
Батюшка с интересом взглянул на дочь – надо же, умница какая!
Лидия Петровна совет девочки восприняла серьезно, но только рукой махнула.
– Пробовали уже, – безнадежно вздохнула она. – Не едет никто… Так ведь и не первый год люди в церкви! Все друг друга знают… А в храме – ну сонное царство просто, Господи, помилуй!
Ваня одну за другой поедал конфеты и молчал. Вилкой чертил какие-то узоры на скатерти.
– Иван! – больше по привычке, нежели в целях воспитания, прикрикнула матушка. – Перестань царапать скатерть!