– Спасибо, Юрий Иванович. Удачи вам! Жаль, что прикрыть не смогу.
– И очень хорошо, что не сможешь. Мы – офицеры спецназа, Максим, а не детская группа по фигурному катанию. Мы все давали присягу – воевать и умирать за Родину. Никто из нас не планировал жить вечно. Потери наверняка будут, но они не будут напрасными – это лично я, лично тебе обещаю. И тебе удачи, колдун – начальник отдела "С" ПГУ КГБ СССР крепко обнял рядового погранвойск, – Не зарвись там…
– Азарт твой главный враг. Азарт – отец Жадности и Злобности.
– Что?
– Что что? Удачи тебе, говорю.
– Нет, я про азарт.
– Какой ещё азарт? Отдохнуть тебе нужно, Максим, в хоккей там поиграть, или что-то подобное.
– То есть, про азарт вы сейчас не говорили, это мне почудилось?
– Не говорил, – сочувственно кивнул Дроздов.
– Тогда точно – мне пора отдохнуть и подумать. Хоккей для этого вполне подойдёт.
Первым делом Воронов отправился в Челябинск, где его ждали Савельев с Заваровым. С помощью Павлова (и с благословения Брежнева) челябинский Локомотив стал первым профессиональным (читай частным) футбольным клубом в СССР, который у Южно-Уральской железной дороги выкупила американская компания MGM Sports Promotion. Прямо скажем, не так уж и дёшево, торговались железнодорожники не хуже Шейлока: сначала микроскопический стадион (однозначно под снос) оценили как новёхонькие Лужники, а квартиры, которые были выданы футболистам, будто они расположены на Елисейских полях Парижа; но у Марины уже собралась команда, которым челябинские Шейлоки были на один зуб, да и "крыша" самая высокая и надёжная, но всё равно переплатили, особенно за квартиры, вдвое дешевле было построить отдельный дом и всех туда переселить… ну, да и хрен с ним, зато быстро. Как известно: из "хорошо, быстро, дёшево" что-то одно обязательно приходится вычёркивать. Да и не было проблем с рублями, только на мультиках "Том и Джерри", MGM заработал в СССР уже втрое больше.
Зато теперь было куда трудоустроиться – играющим тренером челябинского Локомотива. Савельева на эту возню пока отвлекать не нужно, сначала вторая лига, потом первая, "чудесить" на этих уровнях нет никакой нужды, а Семён Геннадьевич теперь фигура политическая. Может и не такая мощная, как ферзь, но зато ходит как хочет, у него свои правила. Однако, благословить команду он сможет, на это много времени не потребуется. Воронов и сам в Челябинске задерживаться не собирался, Цыгуров заявил его на Чемпионат мира по хоккею в Финляндии, значит, нужно было успеть попасть в Тампере к пятнадцатому апреля, а ещё лучше – к четырнадцатому, чтобы пару тренировок со сборной успеть провести.
Савельев пришёл на встречу с Локомотивом в парадном мундире генерал-майора КГБ, украшенным двумя Звёздами – Героя Советского Союза и Героя Социалистического Труда, двумя, прилагающимся к Звёздам, Орденами Ленина, знаками Заслуженный мастер спорта СССР и Заслуженный тренер СССР.
– Здравствуйте, товарищи футболисты. Не позорьтесь, – махнул рукой Савельев, на попытку хором ответить "Здравия желаем…", – что вы стадо, и так видно, не стоит так громко блеять. Меня зовут Семён Геннадьевич и я уполномочен владельцами клуба представить вам новых тренеров и озвучить поставленные перед командой задачи. Максима Анатольевича Воронова, я полагаю, все, хоть и не лично, но знают. Знаете, вижу, это хорошо. Он и назначается главным тренером. Но поскольку Воронов будет часто и подолгу отсутствовать, настоящим главным тренером для вас будет Александр Анатольевич Заваров. Тренеры, как вы уже сами, несомненно, догадались, они играющие и играющие неплохо, поэтому оба вызваны в сборную на Чемпионат мира, стало быть, вам понадобится ещё один тренер. Им станет ваш капитан, Миргалимов, Фаиль Фарасатович. Вы согласны, Фаиль Фарасатович?
– Согласен, товарищ генерал. То есть, так точно, Семён Геннадьевич.
– Уже лучше. – усмехнулся Савельев, – После тренировки задержитесь. Подпишем новый контракт, и я проведу вам медицинское обследование, мне ваши колени даже издалека не нравятся. Теперь о задачах. В этом сезоне выйти в первую лигу, чтобы получить возможность побороться за Кубок СССР. В следующем вам предстоит выиграть Первую лигу и Кубок, а ещё через год Чемпионат СССР и Кубок Кубков. Эту задачу поставили передо мной владельцы клуба, и она будет выполнена. Не скрою, немногие из вас смогут выйти на такой уровень, но шанс теперь есть у каждого, эти шансы я вам всем только что раздал. Футболистами не рождаются, ими становятся, нужно только сильно захотеть. Максим, начинайте тренировку, я пока эти древнечелябинские руины осмотрю.
"Ну как?" – пришёл вопрос от Савельева.
"Для Второй лиги Чемпионата СССР – вполне. С Заваровым они всех порвут, ну и я несколько раз вмешаюсь, если потребуется".
"Хорошо. Руины я осмотрел. Однозначно – всё под снос" – Семён Геннадьевич, после назначения начальником Объекта "Контакт", упросил Воронова обучить его архитектуре. Это было не просто – собрать из кусков разных разученных Максимом баз (причём, по архитектуре и строительству только из боевых кусков – где, как и какие стены лучше взрывать) и слепить из этого некое подобие обучающей базы по архитектуре и строительству, однако Карлсон с этим справился. Савельев ему очень нравился. Не хочет мужик жить начальником объекта и свадебным генералом – значит, правильный мужик, нужно ему помочь. А строительство – не такая уж хитрая штука, даже с местными строительными материалами – можно будет удивить. Сильно удивить. Денег будет стоить, но зачем ещё нужны деньги, если не множить в мире красоту? Лично он, Карлсон, считает именно так.
Сам же Семён Савельев, был намерен вложить в строительство Тургояка весь свой капитал. В кино, может, и выгодней, но там он будет чувствовать себя нахлебником, а вот построить что-то такое… типа памятник себе архитектурно-рукотворный… не зарастёт к которому тропа… почему бы и нет? целый город-памятник ведь предстоит построить. Тут не просто тропа будет, а автобаны и хайвеи.
"Тренировку заканчиваем. Миргалимову действительно нужна скорая помощь. Состояние объекта и предварительный план работ принял. Играть пока будем в… А, кстати, где нам лучше играть?"
"Где-где, в Москве! На "Динамо" будет в самый раз, ты ведь нам там по блату лучшие условия пробьёшь. А жить эти олухи будут на той же базе в Мытищах, что и мы перед Олимпиадой – дёшево и сердито. А кто не согласится – скатертью по жопе, не увидел я там звёздных перспектив".
"Звёздных нет" – согласился Воронов – "Но мы их обязательно найдём, не у этих, так у других. Так что стадион будем планировать с размахом, тысяч на шестьдесят-семьдесят и со всеми возможными в наших условиях архитектурными чудесами".
"С севера – северо-запада, нас подпирает танковое училище. Хорошо бы…"
"Хорошо бы. Не дело это – в центре миллионного города военное училище держать. Лишняя цель для ядерных ракет. Этот вопрос решим, уедут куда-нибудь под Кустанай, или Караганду".
"Тогда всё. Иду "лечить" Миргалимова".
По пути в Тампере удалось успеть заскочить в Москву и пригласить на чемпионат отца (сбылась ведь мечта "идиота", сын дебютирует за сборную СССР!) и забрать Челябера, который изъявил желание посмотреть мир. Во всяком случае, так его желание перевёл Карлсон.
– Он ведь уже не американский дикарь, в столице пожил, с учёными пообщался. Теперь он хочет посмотреть людей. Побольше. В массе. Мы ему кажемся очень странными, и он пытается что-то для себя понять.
– Бесполезно. Люди не понимают друг друга, они даже сами себя не всегда понимают, куда уж там еноту. Но если хочет – пусть едет. Он ведь единственное существо на земле, которое знает о твоём существовании и настроился на твою частоту, значит, он мне роднее родной сестры.
– Челябер говорит, что тебе нужна самка, он беспокоится за твоё психическое здоровье.
– Отвали, Карлсон, а то в болевой режим перейдёшь. Дружбы нам это не добавит, но хоть пользу реальную принесёшь.
– Ладно, про психическое здоровье больше не буду, хоть оно и вызывает у Челябера опасение. Он хочет быть тебе полезным и спрашивает – чего ты в этой жизни хочешь добиться?
– Всех победить. Найти себе подходящую самку. Но сначала нам нужно выиграть этот Чемпионат мира. Потом следующий. А потом… потом и разберёмся. Победить всех здесь можно только чудом. Управляют здесь всем не люди, а деньги, и, к тому-же, здесь всё заминировано с шестикратным запасом и шестьюстами линиями дублирования команды на подрыв. Скажи моему брату Челяберу – что я и сам бы рад поскорее подмять чужую стаю, но способов пока не вижу. Вот и ищу. И самку ищу. Но сейчас перед нами хоккейный чемпионат, думайте о нём. Чемпионат мира, Уэйн Гретцки приезжает, неужели мы из этого ничего не выжмем?
Глава 30
Что можно выжать из очередного Чемпионата по хоккею, если сборная СССР их и без Воронова с Савельевым выигрывала уже семнадцать раз? Даже если обыграть всех всухую с двузначным счётом… после Кубка Канады – это чудом уже не воспримут. Вообще бы с этим хоккеем больше не связываться, после отстранения Тихонова в нём и так всё замечательно, улучшать больше нечего, но… Отцу ведь обещал, придётся. А чтобы не было скучно и больно, за бесцельно проведённое время…
– Воронов будет играть только в меньшинстве. – подвёл итоги последней перед чемпионатом тренировки Савельев, – Без пары. Если меньшинство четыре на пять, то он выходит с тройкой нападающих, а если три на пять, или три на четыре, то с двумя крайними нападающими.
– Но… – изумился Цыгуров (похоже, у гения Савельева случилось помутнее разума), – мы ведь это даже не попробовали на тренировке, Семён.
– Весь этот Чемпионат – одна длинная тренировка, – махнул рукой Семён Геннадьевич, – Даже Павлов не приехал, значит, никому он неинтересен. Вот и попытаемся что-нибудь интересное придумать. Иначе, скоро ваш хоккей никто смотреть не будет, Гена. Ты не про сейчас задумайся, а хотя-бы лет на пять вперёд. Турниры сборных никому станут не интересны, интрига уже убита. По секрету тебе скажу – для телекомпаний финальные игры этого чемпионата стоят вдвое дешевле, чем матчи ЦСКА-"Трактор", или финал Кубка Стэнли. Почему?