– Любопытство лучше проявляй в работе, Мартин. А о своих делах я уж как-нибудь сам позабочусь.
– Конечно, Ларри. Только без обид.
– Короче: что ты намерен делать? Мы ведь не можем просто сидеть сложа руки и ждать, когда тварь уплывет. От такого ожидания мы просто подохнем с голоду!
– Знаю. Мы с Медоузом как раз обсуждали варианты. Один эксперт по рыбам, друг Гарри, утверждает, что можно попытаться поймать эту акулу. Что, если выделить пару сотен долларов и на пару дней арендовать шхуну Бена Гарднера? Как тебе идея? Не знаю, ловил ли он когда-нибудь акул, но, может, все же стоит попробовать?
– Здесь хороши любые средства, лишь бы поскорее избавиться от твари и вернуться к нормальной жизни. Действуй. Скажи ему, что деньги я раздобуду.
Броуди повесил трубку и, повернувшись к Медоузу, сказал:
– Не знаю, почему меня так это задело, но я бы многое отдал, чтобы разузнать о делах мистера Вона.
– Но почему?
– Он очень богатый человек. И как бы долго здесь ни рыскала эта акула, сам он вряд ли сильно пострадает. Ну, что-то он, безусловно, потеряет, но ведет себя Ларри так, как будто это вопрос жизни и смерти. Для него лично, не для нашего города.
– Может, он просто добросовестно относится ко всему происходящему, переживает?..
– Поверь, Гарри, я-то знаю, что такое совесть. И сейчас, когда я разговаривал с ним по телефону, никакой совести там и в помине не было.
В десяти милях к югу от восточной части Лонг-Айленда дрейфовало зафрахтованное рыболовное судно. Позади, за кормой, в воде, покрытой маслянистой пленкой привады, тянулись две проволочные лесы. Капитан судна, высокий и худощавый, сидел на ходовом мостике и пристально смотрел на воду. Внизу, в кубрике, расположились двое мужчин, зафрахтовавших судно. Один читал какой-то роман, другой – номер «Нью-Йорк таймс».
– Эй, Квинт, – окликнул капитана мужчина с газетой, – видел статью об акуле-людоеде?
– Видел, – ответил капитан.
– Думаешь, встретим ее?
– Нет.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю.
– Что, если отправиться на ее поиски?
– Нет.
– Почему?
– Мы прикармливаем рыбу. Поэтому не стоит менять курс.
Мужчина покачал головой и улыбнулся.
– Послушай, могли бы развлечься.
– С такой рыбой? Едва ли, – сказал капитан.
– А где Эмити?
– Там, дальше вдоль побережья.
– Что ж, если та акула рыщет где-то рядом, ты можешь запросто наткнуться на нее.
– Наткнемся, будь уверен. Но не сегодня.
Глава 5
Утром в четверг сырой стелющийся туман был таким плотным, что даже ощущался на вкус, он был едкий и солоноватый. Тем, кто утром сидел за рулем, приходилось ехать медленно, да еще и с зажженными фарами. Примерно к полудню туман рассеялся, и по небу медленно поползли кучевые облака, а над ними застыл ковер из перистых облаков. К пяти часам облака начали распадаться, словно кусочки картинки-пазла. Пробивающиеся в просветы между ними солнечные лучи высветили яркие голубые пятна на серо-зеленой поверхности океана.
Броуди сидел на городском пляже, упершись локтями в колени. Так было удобнее держать бинокль, чтобы тот не дрожал в руках. Опустив бинокль, он с трудом различал вдали судно – белое пятнышко, которое то появлялось, то вновь исчезало в волнах. Мощные линзы бинокля помогали держать судно в поле зрения, хотя качка, конечно, несколько мешала этому. Броуди просидел здесь уже почти час. Он морщился, щурился и, как мог, напрягал глаза, пытаясь различить хоть что-нибудь.
Наконец он выругался и выпустил из рук бинокль, который повис у него на ремешке на шее.
– Здравствуйте, шеф, – поприветствовал его подошедший Хендрикс.
– Привет, Леонард. Ты-то здесь что делаешь?
– Да вот мимо проезжал, заметил вашу машину. Чем занимаетесь?
– Пытаюсь понять, что там, черт побери, делает Бен Гарднер.
– Рыбу ловит… разве не так?
– Так-то оно так… К тому же ему заплатили… Но я впервые наблюдаю подобную рыбалку. Провел здесь уже целый час, а на лодке – тишина. И никто ничего не делает.
– Можно взглянуть? – попросил Хендрикс, и Броуди передал ему бинокль. Хендрикс поднес его к глазам и направил на судно. – Ну да, вы правы. А сколько он там торчит уже?
– Целый день. Вчера вечером я разговаривал с ним, и он сказал, что в шесть утра снимается с якоря.
– Он там один?
– Я не знаю. Он сказал, что попробует уговорить своего напарника. Кажется, Дэнни. Но тот вроде отпросился, ему, кажется, к зубному назначено. Хотелось бы верить, что Бен вышел не один.
– Хотите, проверим? До сумерек еще как минимум два часа.
– А как ты планируешь туда добраться?
– Попрошу катер у Чикеринга. У него «Акваспорт» с мотором в восемнадцать лошадей. На нем мы в два счета туда доберемся.
Броуди почувствовал, как от страха у него мурашки по спине побежали. Пловец он бы никудышный, и одна лишь мысль о том, что он окажется в воде или, не дай бог, под водой, вызывала у него трясучку: ладони потели, а он все время совершал глотательные движения. Кроме того, начинал болеть желудок. Точно такие же ощущения бывают у некоторых в самолете. Броуди иногда снилось, как из темной бездны к нему поднимаются скользкие хищные твари, которые терзают его плоть. А рядом гогочут и стонут демоны…
– Ладно, – сказал он. – Не думаю, что у нас богатый выбор. Возможно, пока мы доберемся до пристани, Гарднер уже будет там. Если нет, то подготовь катер. А я загляну в участок и позвоню его жене… Узнаю, не сообщал ли он что-нибудь по радио.
Пристань в Эмити была небольшой: всего два десятка стоянок для судов, заправочный причал и деревянный павильон, где продавались хот-доги и жареные моллюски на бумажных тарелочках. Причалы располагались в маленькой бухте, защищенной от открытого моря каменным молом, который протянулся до середины бухты. Хендрикс стоял на катере, мотор был уже запущен, а сам он болтал с каким-то мужчиной с двадцатипятифутовой прогулочной яхты, пришвартованной у соседнего причала. Броуди прошел по деревянному пирсу и спустился по короткому трапу на катер.
– Что она сказала? – спросил Хендрикс.
– Ничего. Пыталась связаться с ним в течение получаса, но он, как она считает, по-видимому, выключил радио.
– Он там один?
– Ну, она думает, что один. У его напарника воспалился зуб мудрости, и сегодня его должны удалить.
– С вашего позволения, я бы сказал, что это весьма странно, – вмешался мужчина на яхте.
– Что именно?
– Выключить радио, когда ты один в море. Так не поступают.
– Не знаю. Бен говорил, что все эти радиопереговоры между лодками ему только мешают, когда он рыбачит. Может, ему осточертело, и он его выключил.
– Ну, кто знает.
– Едем, Леонард, – сказал Броуди. – А ты вообще-то умеешь управлять этой штуковиной?
Хендрикс отдал носовой швартов[8], прошел на корму, отвязал линь[9] и бросил на палубу. Потом подошел к пульту управления и переместил рукоятку вперед. Катер дернулся вперед, запыхтел. Хендрикс передвинул рукоятку еще дальше, и мотор затарахтел более ритмично. Корма осела, нос приподнялся. Когда они обогнули мол, Хендрикс до отказа выжал ручку вперед, и нос катера опустился на воду.
– Вот так, – важно проговорил он.
Броуди ухватился за металлический поручень сбоку от пульта.
– А спасательные жилеты есть? – спросил он.
– Только подушки, – ответил Хендрикс. – С ними тоже можно плавать… если вы восьмилетний мальчик.
– Что ж, спасибо, успокоил.
Бриз прекратился. На поверхности океана образовалась легкая зыбь. Но небольшие волны все-таки били в борта катера, раскачивая его. Броуди начал нервничать.
– Если не сбавишь скорость, эта штука развалится на части, – сказал он.
Хендрикс улыбнулся, наслаждаясь своим триумфом.
– Не стоит беспокоиться, шеф. Если я сбавлю обороты, нас начнет качать на волнах. Тогда на месте мы будем разве что через неделю, а в желудке начнется такое, как будто там бегает куча белок.
Судно Гарднера находилось примерно в трех четвертях мили от берега. Когда они подошли ближе, Броуди увидел, что оно мягко покачивается на волнах. Он даже смог прочесть черные буквы на транце – «Флика».
– Он поставил свою посудину на якорь! – удивился Хендрикс. – А ведь здесь слишком глубоко, чтобы бросать якорь. Не меньше сотни футов.
– Замечательно! – проворчал Броуди. – Вот именно это мне сейчас и хотелось услышать.
Когда до «Флики» оставалось с полсотни ярдов, Хендрикс сбавил ход, и катер медленно подошел к борту «Флики». Броуди поднялся на ходовой мостик. Там никого не было. Спиннингов в кронштейнах тоже не было.
Он крикнул:
– Эй, Бен!
Но ответа не последовало.
– Может, он внизу? – предположил Хендрикс.
Броуди снова позвал:
– Эй, Бен!
Хендрикс перевел ручку на нейтралку, затем сдал немного назад. «Акваспорт» остановился и при следующей волне ткнулся в борт «Флики». Броуди ухватился за планшир[10].
– Эй, Бен!
Хендрикс схватил конец линя, прошел вперед и привязал его к крепительной утке на носу «Акваспорта». Потом перекинул линь через леер другого судна и завязал грубым узлом.
– Хотите подняться на борт? – спросил он.
– Да. – Броуди перебрался на «Флику». Хендрикс последовал за ним, в кубрике они остановились. Хендрикс просунул голову в передний люк.
– Бен, ты здесь? – Он огляделся, потом высунул голову из люка и сказал: – Здесь его нет.
– Его нет на борту, – сказал Броуди. – И здесь двух мнений быть не может. Хоть застрелись…
– А что там? – сказал Хендрикс, указывая на большое ведро в углу на корме.
Броуди подошел к ведру и наклонился. В нос ударил запах протухшей рыбы и рыбьего жира. Ведро было наполнено окровавленными рыбьими потрохами.