К ним подошли еще двое. Один нес 16-миллиметровую камеру и треногу. На нем были ботинки армейского образца, брюки в стиле «милитари», рубашка хаки и кожаный жилет. Другой – пониже, постарше и полнее, в мятом сером костюме – тащил прямоугольную металлическую коробку с кнопочками, переключателями и шкалами. На шее у него висели наушники.
– Ставь здесь, Уолтер, – сказал Мидлтон. – Дай знать, когда будешь готов. – Он достал из кармана записную книжку и принялся задавать пареньку вопросы.
Мужчина в сером костюме подошел к Мидлтону и протянул ему микрофон. Потом, держа в руке катушку с питающим проводом, вернулся к оператору.
– Готов, – подал голос оператор.
– Мне нужно уровень звука настроить, – сказал мужчина с наушниками.
– Скажи что-нибудь. – Мидлтон поднял микрофон и поднес ко рту парнишки.
– А что вы хотите, чтобы я сказал?
– Хорошо, – кивнул мужчина с наушниками.
– О’кей, – сказал Мидлтон. – Сначала возьмешь натуру, потом перейдешь на двойной, понятно? Подай знак, когда приготовишься.
Оператор приник к окуляру, поднял палец и через секунду нацелил его на Мидлтона.
– Пошел.
– Сегодня, с самого раннего утра, мы находимся на пляже Эмити, где пока еще, насколько нам известно, ни один человек не осмелился войти в воду. До сих пор акулу никто не видел, но угроза ее появления сохраняется. Здесь, рядом со мной, находится Джим Прескотт, только что решившийся искупаться. Скажи, Джим, тебя не беспокоит, что там может плавать кое-что еще?
– Нет, – ответил Джимми. – Не думаю, что там что-то есть.
– То есть тебе не страшно.
– Нет, нисколько.
– Ты хорошо плаваешь?
– Неплохо.
Мидлтон протянул руку.
– Что ж, удачи, Джим. Спасибо, что поговорил с нами.
Паренек пожал Мидлтону руку.
– Ага. А что мне делать теперь?
– Стоп! – скомандовал Мидлтон. – Пройдем еще раз с самого начала. Секунду. – Он повернулся к пареньку: – Никаких вопросов, Джим, понятно? Я говорю спасибо, ты поворачиваешься и идешь к воде.
– Ладно. – Джимми уже дрожал и растирал ладонями плечи.
– Эй, Боб, – крикнул оператор. – Парнишке надо вытереться. Нельзя, чтобы он был в кадре мокрый, если только собирается войти в воду.
– Да, правильно, – согласился Мидлтон. – Можешь вытереться, Джим?
– Запросто. – Паренек подбежал к своим друзьям и быстренько вытерся полотенцем.
– Что тут происходит? – прозвучал за спиной у Броуди голос толстяка из Квинса.
– Телевидение. Хотят снять, как парнишка заходит в воду.
– Вот как? Эх, жаль, я плавки не взял.
Между тем Мидлтон повторил сценку, поблагодарил интервьюируемого, и Джимми побежал к воде.
Мидлтон подошел к оператору.
– Снимай, Уолтер. А ты, Ирв, убери звук. Материал пригодится как дополнительный.
– Сколько отснимем? – спросил оператор, продолжая вести камеру за пловцом.
– Сотню футов или около того. Подождем, пока парнишка вернется. Но на всякий случай оставайся наготове.
Звук работающего вдалеке мотора «Флики» давно стал привычным фоном, и Броуди уже перестал обращать на него внимание. Он сделался такой же неотъемлемой частью общей картины, как шум набегающих волн. Но в какой-то момент приглушенный рокот двигателя сменился надсадным рыком.
Оторвав взгляд от плывущего Джимми, Броуди увидел, как лодка быстро и резко развернулась. Никогда раньше в своем обычном патрулировании такого маневра Хупер не совершал. Полицейский включил рацию.
– Вы что-то увидели?
Катер замедлил ход и остановился.
Услышав, что говорит Броуди, Мидлтон повернулся к Ирвингу:
– Пиши звук. Уолтер, снимай.
Он поспешил к полицейскому.
– Что-то есть, шеф?
– Пока не знаю и попробую выяснить. – Броуди снова поднес ко рту рацию. – Хупер?
– Да, но что это было, сказать не могу. Опять та самая тень. Теперь пропала. Может, у меня просто глаза устали.
– Записал, Ирв? – спросил Мидлтон.
Звукооператор покачал головой – нет.
– Там у нас парнишка плывет, – сказал Броуди.
– Где?
Мидлтон сунул микрофон чуть ли не в лицо Броуди. Полицейский оттолкнул микрофон, но Мидлтон тут же повторил попытку.
– Ярдах в тридцати-сорока от берега. Я, пожалуй, скажу ему вернуться. – Броуди затолкал рацию под полотенце на поясе, сложил руки рупором и крикнул: – Эй, там! Давай назад!
– Господи! – поморщился звукооператор. – Вы меня глухим сделаете.
Но Джимми не слышал и продолжал плыть в открытое море, удаляясь от берега.
Парень, предлагавший десять долларов, подошел к краю воды.
– Что-то случилось? – спросил он.
– Ничего, – ответил Броуди. – Я просто думаю, что ему надо вернуться.
– А вы кто?
Мидлтон встал между подростком и Броуди и теперь наклонял микрофон то в одну, то в другую сторону.
– Шеф полиции, – бросил Броуди. – А теперь убирайся отсюда! – Он повернулся к телевизионщику: – А вы держите ваш чертов микрофон подальше от моего лица, понятно?
– Не беспокойся, Ирв, – сказал Мидлтон. – Это мы вырежем.
Броуди снова включил рацию.
– Хупер, парень меня не слышит. Подойдите сюда и скажите ему, чтобы возвращался. Сможете?
– Разумеется. Буду через минуту.
Акула ушла в глубину и двигалась теперь в нескольких футах над песчаным дном, в восьмидесяти футах под «Фликой». Вот уже несколько часов ее сенсорная система отслеживала идущий сверху странный звук. Дважды акула поднималась к поверхности, держась на глубине одного-двух ярдов, оценивая двигающееся вверху шумное существо всеми органами чувств. И дважды она ныряла, не решаясь ни напасть, ни уйти.
Броуди увидел, как шедший на запад катер повернул к берегу, всколыхнув фонтан брызг подпрыгнувшей кормой.
– Возьми лодку, Уолтер, – сказал Мидлтон.
Акула ощутила изменение в характере шума, который сначала стал громче, а потом начал слабеть по мере удаления катера. Рыба развернулась, словно самолет, заложив крутой и плавный вираж, и последовала за уходящим звуком.
Паренек остановился, поднял голову и посмотрел в сторону берега.
Броуди замахал руками.
– Назад!
Джимми помахал в ответ и повернул к берегу. Плыл он хорошо, на вдохе поворачивая голову влево и ритмично работая ногами и руками. По прикидкам Броуди, парнишка находился ярдах в шестидесяти от берега и мог преодолеть это расстояние за минуту или чуть больше.
– Что происходит? – прозвучавший рядом голос принадлежал мужчине из Квинса, за спиной которого переминались улыбающиеся сыновья.
– Ничего, – ответил Броуди. – Просто не хочу, чтобы парень заплывал слишком далеко.
– Акула? – спросил толстяк.
– Вот клево, – обрадовался один из его мальчиков.
– Ничего здесь нет! – заявил Броуди. – Возвращайтесь-ка туда, где были.
– Да будет вам, шеф. Мы из такой дали приехали.
– Убирайтесь! – не выдержал Броуди.
На скорости пятнадцать узлов Хуперу понадобилось не более тридцати секунд, чтобы пройти пару сотен ярдов и приблизиться к пловцу. Он остановился в нескольких ярдах от мальчика, но выключать двигатель не стал. Подойти ближе Хупер опасался, так как мог попасть в волны на линии прибоя.
Услышав шум мотора, Джимми поднял голову.
– Что случилось?
– Ничего. Ты просто плыви.
Джимми опустил голову и поплыл. Очередная волна подхватила его и перенесла ближе к берегу. Еще два-три гребка, и он коснулся ногами дна. Вода здесь была ему по плечи.
– Выходи! – крикнул Броуди.
– Я и выхожу. Да в чем вообще дело?
В нескольких ярдах позади Броуди стоял с микрофоном в руке Мидлтон.
– Что снимаешь, Уолтер?
– Мальчишку, – ответил оператор. – И копа. Обоих.
– Хорошо. Ты пишешь, Ирв?
Звукооператор кивнул.
Мидлтон поднял микрофон.
– Леди и джентльмены, здесь что-то происходит, но мы не знаем, что именно. Наверняка можно говорить только о том, что Джим Прескотт пошел поплавать, а потом человек на лодке внезапно увидел что-то в воде. Прямо сейчас шеф полиции Броуди пытается как можно скорее вернуть мальчика на берег. Может быть, появилась акула, но это только предположение.
Чтобы отступить от волн, Хупер дал задний ход и бросил взгляд за корму. Серебристая полоса в серо-голубой воде могла быть бликом на волне, но, что странно, двигалась независимо, сама по себе. В первые секунды он не сообразил, что именно видит, и даже когда понял, очертания рыбы еще не проступили достаточно четко.
– Берегись! – крикнул он.
– Что там? – забеспокоился Броуди.
– Рыба! Вытаскивайте парня! Быстро!
Джимми тоже услышал крики и попытался бежать, но вода подступала к груди, и все его движения оставались замедленными и неловкими. Накатившая волна толкнула его в сторону. Он споткнулся, снова выпрямился и наклонился вперед.
Броуди вбежал в воду и протянул руку, но волна ударила его в колени и отбросила назад.
– Человек на лодке прокричал что-то насчет рыбы, – заговорил в микрофон Мидлтон. – Имел ли он в виду акулу, я не знаю.
– Акула? – Толстяк из Квинса шагнул к телевизионщику. – Я ее не вижу.
– А вы кто? – спросил Мидлтон.
– Лестер Краслоу. Хотите взять у меня интервью?
– Отойдите.
Пловец шел намного быстрее, раздвигая воду грудью и руками, и не видел, как за спиной у него появился плавник, острое коричневато-серое лезвие.
– Вон она! – крикнул Краслоу. – Видишь, Бенни? Дейви? Вон там!
– Ничего не вижу, – сказал один из мальчиков.
– Вот она, Уолтер! – Мидлтон протянул руку. – Видишь?
– Навожу, – ответил оператор. – Есть! Поймал!
– Быстрее! – Броуди торопил пловца, продвигаясь ему навстречу. В широко раскрытых глазах Джимми метался страх. Из раздувшихся ноздрей вытекали сопли и вода.
Полицейский схватил парня за руку, потянул к себе, и они вместе вышли, пошатываясь, из воды.
Плавник скрылся из виду, и акула, держась ближе к океанскому дну, ушла в глубину.