– А вот она пошла! – возразил Хупер, изо всех сил стараясь не отставать от вопросов Броуди. – Сказала, что хочет… что, мол, пора попытаться стать нормальной. Но потом… В общем, ничего не получилось. Это было ужасно.
– Что за чушь ты несешь!
– Не чушь! Можете сами проверить. – Хупер знал, что отговорка слабая. Проверить Броуди мог легко и просто. Но ничего другого ему просто не пришло в голову. Вечером, по пути домой, можно было бы позвонить Дейзи Уикер из телефонной будки и попросить ее подтвердить его слова. Или – еще проще – не возвращаться в Эмити, а поехать на север, сесть на паром из Ориент-Пойнт и убраться из штата, пока Броуди не поговорил с Дейзи.
– Я проверю, – пообещал полицейский. – Можешь не сомневаться.
За спиной у него рассмеялся Квинт.
– Ну и ну, вот чудные дела. Никогда о таком не слышал. Чтобы кто-то уложил лесбиянку.
Броуди попытался понять что-то по лицу Хупера, найти какое-то указание на ложь, но ихтиолог уперся взглядом в причал.
– Так что скажешь? – спросил Квинт. – Мы выходим сегодня или нет? Так или иначе, заплатить придется.
Броуди трясло. Он предпочел бы отменить выход, вернуться в Эмити и выяснить все, что касалось Хупера и Эллен. Но предположим, худшее окажется правдой? Что делать тогда? Потребовать у Эллен объяснений? Побить ее? Уйти? И что толку? Нет, не надо спешить. Надо подумать.
– Выходим, – сказал он Квинту.
– С клеткой?
– С клеткой. Если этому придурку жить надоело, пусть делает, что хочет.
– Ладно, я не против, – согласился Квинт. – Давайте трогать.
Хупер поднялся и подошел к клетке.
– Я поднимусь на борт, – прохрипел он. – Вы двое подтолкните клетку к краю причала и наклоните, а потом кто-то из вас перейдет на лодку, и мы оттащим ее в угол.
Они подвинули клетку по деревянным доскам, и Броуди удивился тому, насколько она легка. Даже с водолазным снаряжением внутри клетка весила не больше двухсот фунтов. Они наклонили ее к Хуперу, который, ухватившись за два металлических прута, подождал, пока к нему присоединится Квинт. Вдвоем они без труда передвинули клетку на несколько футов и затолкали в угол под мостик. Там ихтиолог и привязал ее веревкой в двух местах.
Броуди перепрыгнул с причала на палубу.
– Выходим.
– А вы ничего не забыли? – спросил Квинт.
– Что?
– Четыреста долларов?
Броуди достал конверт из кармана и протянул рыбаку.
– Умрете богачом, Квинт.
– Такая у меня цель. Отдайте швартовы. – Он отцепил носовой и бортовой шпринги и бросил их на причал, а когда увидел, что кормовой швартов отдан, подал вперед ручку дросселя и направил шхуну от причала. Потом повернул вправо, и «Косатка» плавно вышла в море. Они миновали Хикс-Айленд и Гофф-Пойнт и обошли Шэгвонг и Монток. Вскоре позади остался уже и маяк на мысе Монток, и лодка взяла курс на юго-запад в открытом океане.
Мало-помалу она подстроилась к ритму океана, и эмоциональная буря в душе Броуди начала стихать.
Может быть, Хупер говорит правду. А почему бы и нет? Зачем выдумывать историю, которую легко проверить? Эллен никогда раньше его не обманывала, в этом он не сомневался. Она даже не флиртовала с другими мужчинами. Но, с другой стороны, всегда все бывает в первый раз. От этой мысли перехватило горло. Ревность, оскорбленная гордость, злость и обида – все всколыхнулось разом.
Броуди спрыгнул со стула и поднялся на мостик. Квинт подвинулся, освобождая место на скамье. Полицейский сел, а рыбак усмехнулся.
– Вы, парни, не на шутку там схлестнулись.
– Ерунда.
– Не похоже. Так что, думаете, он дрючит вашу жену?
Высказанные с предельной откровенностью и прямотой, его собственные мысли ошеломили Броуди.
– А вот это уже не ваше дело, – отрезал он.
– Как скажете. Но, на мой взгляд, парень на такое не способен.
– Вас не спрашивают. – Броуди не терпелось сменить тему. – Пойдем на то же место?
– Да, туда же. Теперь уже недолго.
– Какие шансы на то, что она там будет?
– Кто ж знает? Но ничего другого нам не остается.
– Вы сказали на днях по телефону, что перехитрите любую рыбу. И это все? Весь секрет успеха?
– Да, ничего больше. Надо всего лишь ее перехитрить. Ничего сложного. Они же тупы, как деревяшки.
– И вам никогда не попадалась умная рыба?
– Пока что нет.
Перед глазами Броуди встала ухмыляющаяся морда, смотревшая на него из воды.
– Не знаю. Та тварь вчера показалась мне какой-то мерзкой и злобной. Как будто знала, что делает.
– Чушь, ничего она не знала.
– А возможно, что у них характер разный?
– У рыб? – Квинт рассмеялся. – Это уж вы чересчур. Нельзя относиться к рыбам, как к людям, хотя, как я понимаю, среди людей есть такие же тупые. Нет, рыбы, конечно, могут иногда вести себя по-разному, но со временем ты начинаешь понимать все, что они могут.
– Ну, тогда это не дуэль. Мы ведь не с врагом сражаемся.
– Нет. По крайней мере, не в большей степени, чем сантехник, пытающийся пробить трубу. Он может и клясть ее на чем свет стоит, и ключом шарахнуть со злости, но в душе-то понимает, что не с противником дерется. Мне, случается, попадается такая, с которой возни больше, чем с другими, но я просто использую разные приемы.
– Но есть же такие, которых вы не можете поймать?
– Конечно, есть, но это не значит, что они умные, хитрые или еще какие-то. Это только значит, что они не голодны, когда вы пытаетесь их поймать, или слишком быстры для вас, или вы с наживкой ошиблись. – Квинт помолчал, потом заговорил снова: – Меня однажды акула едва не схватила. Лет двадцать назад. Наколол я острогой приличных размеров голубую, а она как рванет – и стащила меня за борт, к себе.
– И что вы сделали?
– Взлетел на транец с такой быстротой, как будто прямо из воды меня на палубу выбросило. Повезло, что упал с кормы, там, где она низкая. А если бы где-то еще, в другом месте, не знаю, что бы делал. В общем, выскочил из воды так быстро, что акула и понять ничего не успела. Пыталась от остроги отделаться.
– Допустим, вы упали к нашей рыбе. Смогли бы что-нибудь сделать?
– Конечно. Помолиться. С таким же успехом можно выпасть из самолета без парашюта и надеяться, что попадешь в стог сена. Спасти может только бог, но если учесть, что это он сбросил тебя за борт, то больше пятака я бы за твою жизнь не дал.
– В Эмити есть женщина, которая считает, что все наши беды и несчастья – это своего рода божье воздаяние, – сказал Броуди.
Квинт улыбнулся.
– Может быть. Господь создал эту тварь, и, надо полагать, он же указывает ей, что делать.
– Вы серьезно?
– Не совсем. Я не больно-то религиозный.
– Тогда из-за чего, по-вашему, погибли эти люди?
– Им не повезло. – Квинт потянул назад ручку дросселя. Лодка замедлила ход и остановилась, покачиваясь на волнах. – Постараемся повернуть удачу в нашу сторону. – Он достал из кармана клочок бумаги, развернул его, прочитал сделанные накануне записи и вытянул руку, проверяя местоположение. Потом повернул ключ, и двигатель стих. Лодку накрыла плотная, гнетущая тишина.
– Начинайте, Хупер. Лейте это чертово дерьмо за борт.
Хупер снял крышку с бачка, взял черпак и принялся за дело. Первая порция шлепнулась на неподвижную воду, и маслянистое пятно стало медленно расплываться в западном направлении.
К десяти часам поднялся ветер – не сильный, но свежий. Море заволновалось, дохнуло прохладой на молча наблюдавших за ним людей. Тишину нарушал только равномерный плеск падавшей на воду приманки.
Броуди сидел в рыбацком кресле, изо всех сил стараясь не уснуть. Зевнув в очередной раз, он вспомнил, что оставил внизу, на журнальном стеллаже, недочитанный детектив. Он поднялся, потянулся и спустился в каюту. Взял книгу и уже ступил на трап, когда взгляд упал на холодильный ящик. Броуди посмотрел на часы – ладно, черт с ним; здесь перерывов нет.
– Я выпью пива, – крикнул он. – Кто-нибудь хочет?
– Нет, – отозвался Хупер.
– Да, – сказал Квинт. – Мы еще можем пострелять по банкам.
Броуди взял два пива, сорвал металлические ушки и начал подниматься. Он уже опустил ногу на последнюю ступеньку, когда с мостика донесся спокойный, бесстрастный голос Квинта.
– Наконец-то.
Вначале полицейский подумал, что Квинт говорит о нем, но потом увидел, как Хупер вскочил с транца.
– Ух ты! Точно она!
Броуди почувствовал, как заколотилось сердце, и быстро выскочил на палубу.
– Где?
– Вон там. – Квинт протянул руку. – За кормой.
Еще секунду глаза привыкали к свету, а потом Броуди увидел плавник – рассекавший воду зазубренный, буровато-серый треугольник – и серповидный хвост, короткими конвульсивными рывками метавшийся влево и вправо. Броуди прикинул расстояние – рыбина отставала от лодки ярдов на тридцать или сорок.
– Точно она? – спросил он.
– Она, – подтвердил Квинт.
– Что будем делать?
– Ничего. Пока не поймем, каковы ее намерения. Хупер, подлейте. Привлечем поближе.
Ихтиолог поставил бачок на транец и вылил часть содержимого в воду. Квинт прошел вперед и пристегнул наконечник к древку. Потом взял бочонок, перекинул через руку моток веревки и, прихватив гарпун, перенес снаряжение ближе и корме и положил на палубу.
Между тем акула рыскала вперед-назад, словно пыталась отыскать источник дразнящих ее запахов.
– Сматывайте лесы, – сказал Квинт Броуди. – Толку от них не будет, и она уже не уйдет.
Полицейский смотал обе лесы, и наживки упали на палубу. Акула подплыла чуть ближе.
Квинт поставил бочонок на транец слева от бачка с приманкой и положил рядом веревку. Потом забрался на транец и, взяв гарпун в правую руку, приготовился к броску.
– Ну давай. Иди сюда.
Но ближе, чем на пятьдесят футов, акула к лодке не приближалась.
– Не понимаю. Ей бы надо подойти и взглянуть на нас. Броуди, возьмите плоскогубцы у меня в заднем кармане, перекусите обе лесы и бросьте наживку в воду. Может, она ее привлечет. И побольше шума. Пусть поймет, что там что-то ес