– все, кто задействован в армии, включая вербовщиков, в особенности летчики.
(А также все подозрительные и подозреваемые в подозрительности, добавил бы я. – А.Н.)
Если мужчина делает как хорошее, так и плохое, будет производиться общая субъективная оценка его поведения, чтобы определить соотношение плохого и хорошего.
Очень соблазнительно исключить /из жизни/ вместе с мужчинами «Великих Художников», лжецов и болтунов женского пола, но это будет нецелесообразно, поскольку для большинства людей не будет ясно, что уничтоженная женщина – это на самом деле мужчина. Каждая женщина в той или иной степени несет в себе элемент продажности, но это проистекает от слишком долгого сосуществования с мужчинами. Уничтожьте мужчин, и женщины станут другими. Женщины могут развиваться, мужчины нет…»
«Одновременно с разграблением, раздолбыванием, разбиванием пар, разрушением и убийствами ОПУМ будет вести вербовку. ОПУМ, таким образом, будет состоять из вербовщиц, элитных формирований… и самых элитных – убийц.
ОПУМ не будет устраивать пикеты, марши, демонстрации или забастовки для достижения своей цели. Эта тактика подходит только приличным, благовоспитанным дамам, которые старательно прибегают только к таким акциям, которые обречены на неуспех…. ОПУМ, хладнокровные и эгоистичные, не позволят себе получить по голове полицейской дубинкой – эта участь для приличных, «привилегированных образованных» обеспеченных дамочек, трогательно верящих в изначальную порядочность Папочки и полицейских. Если ОПУМ замарширует, то только по тупой, тошнотворной роже Президента; если ОПУМ устроит демонстрацию, то это будет демонстрация острой шестидюймовой бритвы в темном переулке.
ОПУМ всегда будет действовать на криминальной основе, а не гражданским неповиновением, то есть не станет в открытую нарушать закон, чтобы попасть в тюрьму и тем самым привлечь внимание к несправедливости… ОПУМ выступает с целью уничтожения системы, а не получения прав в ее рамках. Также ОПУМ – неизменно эгоистичная и хладнокровная – будет всегда стремиться избежать наказания. ОПУМ всегда будет вороватой, подлой, закулисной (хотя убийства от имени ОПУМ всегда будут известны как таковые).
И разрушения и убийства будут избирательными и узнаваемыми. ОПУМ против полубезумных, бессмысленных бунтов, лишенных идеи и цели, завершающихся арестом. Хладнокровно и преднамеренно ОПУМ будет выслеживать своих жертв и подбираться к ним, чтобы убить…
ОПУМ будет разрушать, грабить, портить и убивать до тех пор, пока не прекратит свое существование денежная система и не войдет в действие полная автоматизация, или когда достаточно женщин станет сотрудничать с ОПУМ и насилие станет ненужным для достижения этих целей, то есть когда достаточно женщин будут имитировать работу или бросят работу, начнут грабить, оставлять мужчин и отказываться подчиняться всем законам, не соответствующим истинно цивилизованному обществу».
«Полностью автоматизированное общество может быть построено очень просто и быстро, как только общество потребует этого. Уже существуют нужные чертежи, и его конструирование займет всего несколько недель, если этим займутся миллионы людей. Даже если денег не будет, каждый будет только рад включиться и начать строить автоматизированное общество; с этого момента начнется фантастическая новая эра, и праздничная атмосфера будет сопутствовать этой работе.
Уничтожение денег и завершение установления автоматизации являются основой для всех других реформ ОПУМ… При полной автоматизации каждая женщина сможет напрямую голосовать на любую тему с помощью электронных устройств, установленных в доме. Но поскольку правительство почти полностью занято регулированием… уничтожение денег, сопровождаемое уничтожением мужчин, которые стремятся узаконивать «мораль», будет означать почти полное отсутствие тем для голосования».
«…женщины будут заняты решением немногих проблем, оставшихся до того, чтобы планировать повестку дня вечности и Утопии – полностью перекраивать образовательные программы, чтобы миллионы женщин могли за несколько месяцев освоить высокоинтеллектуальную работу, которая сегодня требует многолетнего обучения (этого очень легко достигнуть, поскольку нашей образовательной задачей будет обучение, а не создание и поддержание академической, интеллектуальной элиты); решать проблемы болезней, старости и смерти и полного реконструирования городов и жилья. Многие женщины некоторое время будут думать, что им нравятся мужчины, но, привыкнув со временем к женскому обществу, постепенно увлекаясь своими проектами, они в результате поймут абсолютную бесполезность и банальность мужского рода».
«Немногие оставшиеся мужчины могут влачить свое ничтожное существование, погрязнув в наркотиках, прогуливаясь в женских платьях или пассивно наблюдая всевластие женщин в действии, реализуя себя как зрители, как суррогаты женщин. Или смогут отправиться в ближайший гостеприимный центр самоубийства, где их тихо, быстро и безболезненно усыпят газом».
«До установления полной автоматизации, до замены мужчин машинами мужские особи могут быть использованы женщинами, они будут служить ей, ублажать ее малейшие желания, подчиняться каждой ее команде, стать ее абсолютными рабами, существовать в совершенном подчинении ее воле. В отличие от нынешней уродливой, дегенеративной ситуации, когда мужчины не только все еще существуют, заполонив мир своим недостойным присутствием… Разумные мужчины хотят, чтобы их унижали, наступали на них… мужчины, которые разумны, не станут сопротивляться или бороться, поднимать шум, а просто будут, расслабившись, сидеть в уголке, наслаждаться зрелищем и плыть по течению к своей кончине».
…Ну что тут сказать?.. Город солнца. Кропоткин в юбке. Плюс Гитлер в ней же. Еще капелька Лимонова для отдушки. И все – в одном флаконе…
Могут возразить: да это же психическая баба! Действительно, Валери находилась одно время на излечении в психушке. Но попала она туда только после истории со стрельбой, а до этого никто не подозревал, что у человеколюбицы не все дома. Подумаешь, предлагает полпланеты в газовые камеры загнать! С кем не бывает.
Да и потом… От «Майн кампф» тоже за версту несло паранойей, но как сработало!
Между прочим, в Верховном суде интересы Соланас представляли известная радикальная феминистка (и по совместительству адвокат) Флоринс Кеннеди, назвавшая свою сумасшедшую подсудимую «одной из самых ярких представительниц феминистского движения». А присутствоваший на том же заседании Грейс Эткинсон – президент нью-йоркского отделения Национальной организации женщин заявил, что Соланас – «первая выдающаяся победительница в борьбе за права женщин».
Еще момент… Когда выдающаяся борица (и слова-то такого, кстати, нет в женском роде) гуляла на свободе, издатели наперебой предлагали ей написать роман на основе своего модного манифеста. Валери обещала, но не написала. Романы ей было кропать неинтересно: вот борьба, политика, живое дело – это да.
Главный аргумент, который выдвигают умеренные феминистки, когда им напоминаешь про Валери Соланас: «Помилуй бог! Да это же было так давно! Тридцать с лишним лет назад! Тогда были такие времена, все бредили революцией. Сейчас это невозможно. Поэтому сегодня всерьез говорить о работе Соланас нельзя». Бла-бла-бла…
«Майн кампф» была еще «давнее». Забудем?
Но самое главное, у «психической» были свои последователи. Которые в дурдомах не сидели ни минуты. Но такие же бешеные, как их идейная предводительница.
Андреа Дворкин: «Я хочу видеть мужчину избитым в кровавое месиво, с каблуком, забитым ему в рот, подобно яблоку в пасти у свиньи».
Салли Герхард: «Численность мужчин должна быть уменьшена и сохранена на уровне 10 % от общей популяции».
Мэри Дейли: «Если жизнь на этой планете собирается сохраниться, то необходимо провести дезактивацию земли. Я думаю, это будет соответствовать целям эволюции – резкое уменьшение численности мужчин».
И так далее…
После написания этой главы я позвонил сочувственно относящейся к феминизму Аде Баскиной и, не напоминая про манифесты диких девушек, спросил, не считает ли она, что феминизм – это разновидность фашизма. Баскина на момент моего звонка только-только приехала в очередной раз из Америки и ее впечатления были совсем свежи.
– Ну, в общем, да. Есть большое сходство, – вздохнула она.
Повторение пройденного, или Лучше умереть стоя, чем мочиться сидя
Лет десять тому назад я зашел в московский офис немецкой телекомпании RTL-plus. Поделав дела, решил на дорожку заскочить в сортир – слегка пописать… А надо сказать, тогда (не знаю, как сейчас) офис этой телекомпании располагался в обычной квартире обычной многоэтажки в районе Белорусского вокзала.
Соответственно, туалет в офисе-квартире был на всех один – и для мужчин, и для женщин. И когда я в него вошел, мои глаза сразу уперлись в объявление, висевшее над унитазом:
«Уважаемые мужчины, писайте, пожалуйста, сидя».
На русском языке. То есть предназначенное для редких русских посетителей редакции. Своих-то, немцев, чего предупреждать, и так знают, как положено теперь мочиться мужчинам в цивилизованных странах…
Попросить поднять стульчак, чтобы не забрызгать его мочой, немецким женщинам уже показалось мало, им захотелось, чтобы и писали мужчины, как женщины. (И плакали, кстати. Сейчас по всему Западу катится компания, призванная «очувствить» мужчин. Чтобы бедняжки, воспитанные Патриархатом в ненужной жесткости, свободно могли выражать свои чувства: истерить и обильно рыдать, как женщины, – по всякому поводу. «Не держи в себе это! Прояви эмоции!..»)
Поднятый стульчак – частая шутка в американском кино. Наши женщины страдают оттого, что мужчины забывают поднять стульчак и безалаберно забрызгивают его – потом садиться неприятно. У американок другая проблема – они никак не могут приучить своих мужчин опускать стульчак. Дело в том, что поднимать его перед тем как помочиться, американцы уже давным-давно научились. Но забывают потом опустить его обратно, и это приходится делать женщине! Женщинам лень это делать, отсюда – постоянные скандалы: «Ты опять не опустил стульчак!» Мужчины чувствуют себя виноватыми и оправдываются. Общее правило «кому надо, тот и делает» здесь не работает: женщинам надо, чтобы стульчак был опущен, но сами опустить его не хотят – желают, чтобы им прислуживали мужчины. Поэтому нужно просто заставить мужиков писать сидя – и проблема «поднять-опустить» будет решена раз и навсегда… На таких вот мелочах и проверяется степень феминизированности общества.