м чемпионате мира. Без Саши «Автомобилист», будем говорить честно, не интересен заокеанской публике. А они, хочу вам напоминать, платят советским клубам и нашему спорткомитету за эти турне в твёрдой валюте. Если мы отправимся в Канаду без Семёнова, то сумма, которую наша страна получит за это турне, будет намного-намного меньше. Товарищ Мироненко, вы готовы возместить нашему с вами государству эти недоимки?
— Я вам даже больше скажу, товарищи, — раздался голос Юрзинова. — Если бы в семьдесят втором у покойного Севы Боброва был бы в составе вот такой Семёнов, я сейчас говорю не про его игровые качества, а про бойцовские, то глядишь и Суперсерия по-другому пошла, если бы сразу в Канаде такой вот игрок как следует ответил тому же Филу Эспозито и прочим бобби халам. Может быть и не было бы того кошмара, который мы все с вами видели в Москве и не сказал бы Озеров о том, что такой хоккей нам не нужен. Да и у некоторых наших звезд кое-что по-другому сложилось бы. Так что, товарищи, я считаю, что наши птенцы всё сделали правильно, поступили, как настоящие советские мужики и Семёнов в этом деле был первый. И я, Сан Саныч, могу только позавидовать, что он у тебя играет, а не в моем Динамо.
— Товарищи есть еще один момент, о котором я не могу не упомянуть, — взял слово Виктор Михайлович Губернаторов. Этот судья, в свои сорок с небольшим лет, давно был одним из самых авторитетных рефери в Советском хоккее и все, кто имел хоть какое-то даже самое малейшее отношение к лучшей в мире игре, на территории одной шестой части суши прислушивались к мнению Виктора Михайловича.
— Вы уж меня простите, Виктор Иванович, но то, что вы предлагаете — это самый настоящий произвол и беззаконие. Даже если забыть обо всем, что сейчас было сказано товарищами Асташевым и Юрзиновым и тем более Юрием Владимировичем Петровым, то у нас нет никаких оснований дисквалифицировать не одного, а целую группу игроков за то, что они сделали под совершенно другой юрисдикцией. В любом случае нам нужно ориентироваться на внутреннее первенство, на Чемпионат Советского Союза. А к нашему внутреннему первенству и нашим внутренним делам всё, произошедшее на международных соревнованиях, имеет очень опосредованное отношение. Поэтому нет ни одного формального законного повода, чтобы в данной ситуации реагировать на случившееся. И раз уж уважаемый товарищ Соколов пригласил меня сегодня в качестве эксперта, то я однозначно говорю, что дисквалификация нашей Федерацией Семёнова и его партнёров по команде не являться правомочной, — Виктор Михайлович сделал акцент на словах про нашу Федерацию. — Да, они безусловно не правы в той ситуации, но, опять же я говорю как судья международной категории, наказание, которое они уже понесли по решению международной федерации строго в рамках её юрисдикции и компетенции, является достаточным. Они пропустили игры молодежной сборной против сборной Польши и Федеративной Республики Германии. У меня всё, товарищи.
Если до слов Виктора Михайловича у главного комсомольца страны ещё были какие-то сомнения, правда очень-очень маленькие, насчет того какое решение будет принято, то когда он закончил всё было предрешено. И в итоге все планы Мироненко пошли прахом.
«Да кто такой этот Семёнов»? — думал Мироненко после того, как совещание закончилось и он ехал к себе в ЦК ВЛКСМ. Первый раз Виктор Иванович пожалел, что толком не интересовался хоккеем. По его мнению, это был абсолютно глупый вид спорта, в отличие от его любимого бадминтона.
«Слишком уж много ответственных товарищей уперлись рогом, когда я поднял вопрос о его дисквалификации. Все остальные — это добавка, на самом деле разговор-то сегодня шел только о Семёнове. Надо узнать о нем побольше. Что это за фрукт такой? Чем он вообще дышит? А уж когда я узнаю, то придумаю, что мне с ним делать дальше».
Помимо всех прочих талантов товарища Мироненко отличали еще упорство и мстительность. Поэтому он твердо решил отомстить этому малолетнему щеглу, из-за которого у него, у Виктора Ивановича Мироненко, возникли такие проблемы.
Глава 12
Не знаю, чем руководствовались составители календаря чемпионата СССР в этом году, но он был очень странным и для меня абсолютно непонятным. Если «Автомобилист» уже сыграл все свои двадцать шесть игр первого этапа чемпионата страны, то вот остальные команды должны были провести еще несколько матчей.
ЦСКА после паузы необходимо было сыграть четыре игры, «Крыльям Советов», и «Спартаку» с «Трактором» по три, а горьковскому «Торпедо» и московскому «Динамо» вообще пять матчей. Поэтому лидерство «Автомобилиста» и ЦСКА на первом этапе было достаточно условным и при определенном стечении обстоятельств нас могли догнать. Но это было абсолютно не важно.
Мы в любом случае останемся в четверке сильнейших и значит будем иметь хорошие стартовые условия на второй этап чемпионата, в котором примут участие уже не четырнадцать команд, а десять.
Хотя первый этап ещё не закончен, уже известны два неудачника, которые остались за бортом десятки сильнейших. Это усть-каменогорское «Торпедо» и «Ижсталь». К ним скорее всего присоединится ещё горьковское «Торпедо» и кто-то из тройки: ленинградский СКА, рижское «Динамо» и ярославское «Торпедо».
Первый этап чемпионата должен будет возобновиться седьмого января матчем двух «Торпедо», горьковского и усть-каменогорского в Казахстане и закончится двадцатого, матчем казахстанской команды и московского «Динамо».
Старт второго этапа был намечен на пятое марта. «Автомобилист» скорее всего должен будет его начать на домашнем льду, правда еще неизвестно с каким соперником.
Таким образом получалось что у команды, которая в канун Нового года провела последний матч на Кубке Шпенглера, было больше двух месяцев до возобновления чемпионата.
Весь январь мы как бы будем находиться в отпуске, а в начале февраля должны провести небольшой турнир, а именно: финал Кубка ВЦСПС.
При этом там нам будут противостоять действительно грозные соперники.
Этим финал кубка ВЦСПС разительно отличался от межсезонного турнира в котором играли команды крайне низкого уровня, такие как ташкентский «Бинокор» и свердловский СКА. Здесь же всё будет совсем по-другому. Состав участников впечатлял. В нашей группе «В» были киевский «Сокол», московское «Динамо», ЦСКА и ленинградский СКА.
А затем, уже после Олимпиады в Калгари, мы должны будем стартовать во втором этапе чемпионата СССР.
Многое из всего этого было очень далеко. А пока что мы, вернувшиеся из молодежной сборной игроки, наслаждались обрушившейся на нас славой.
Всё началось ещё в аэропорту «Кольцово». Когда мы туда прилетели, я увидел первый случай, когда в Советском Союзе болельщики в аэропорту встречают спортсменов, вернувшихся с какого-то крупного турнира.
Уж не знаю, как и к кому попала информация о том, на каком рейсе мы прилетим, но когда мы появились в здании аэропорта, то увидели несколько десятков человек которые приветствовали нас с самодельными флагами клуба, на которых была изображена эмблема команды. И с плакатами, притом несколько из них повторяли тот газетный заголовок «Такой хоккей нам нужен!».
Эта группа встречающих была достаточно шумной. Она заполнила собой аэропорт и очень скоро к фанатам присоединились остальные пассажиры, которые улетали из Свердловска или наоборот только прилетели.
Милиции было немного, буквально несколько человек, но и они были очень дружелюбны и даже не думали мешать проявлять нашим болельщикам эмоции. Сразу оказавшись в кольце фанатов, мы с ребятами приступили к выполнению обязанностей спортивных звёзд: раздаче автографов и фотосессии.
А потом нашим вниманием полностью завладел корреспондент местной «Свердловской Правды» который хотел тут же взять у меня с ребятами интервью для того, чтобы свердловские любители хоккея из первых уст услышали о наших впечатлениях после молодёжного чемпионата мира.
Но давать это интервью вот так вот на ногах в окружении болельщиков было не очень удобно, поэтому мы договорились с журналистом что я, вместе с Женей Мухиным, в ближайшее время приеду к ним в редакцию и там мы уже поговорим более обстоятельно.
Стаса мы решили к этому делу не привлекать, потому что перелёт ему дался нелегко учитывая, что сотрясение и закрытая черепно-мозговая травма у него всё-таки были. Пусть и в лёгкой форме, но лучше будет если он сейчас больше времени посвятит отдыху. А вот у меня уже никаких противопоказаний не было да и планов особых на ближайшие дни тоже. Так что можно с чистой совестью отправиться в редакцию и там уже поговорить о прошедшем турнире и планах на будущее.
Свердловчане не звери и понимали, что Стасу сейчас немного не до народной любви, и ему нужно как можно быстрее оказаться в тишине и покое. Так что его очень быстро отпустили.
А вот нам с Женей пришлось отдуваться за троих. Общение с болельщиками заняло у нас около получаса, но все имеет свойство когда-то заканчиваться. Этот импровизированный митинг закончился тоже и я наконец-то попал в объятия родителей, которые не могли пропустить долгожданный прилёт сына. Мы не виделись целый месяц и встреча получилась очень и очень эмоциональной.
После радостных слез мамы, её поцелуев, обниманий и крепкого рукопожатия от отца, который был чуть более скуп на проявление эмоций, мы вышли из здания аэропорта и неожиданно для меня направились к новенькой машине.
Белый ВАЗ-2106 был припаркован чуть в стороне и когда мы подошли к нему, отец достал ключи и погрузил мои вещи в багажник. Мама села сзади, а я устроился на переднем пассажирском сидении.
Я подозревал, откуда это машина у родителей, но все равно не мог не спросить. В ответ на мой вопрос мама меня обняла уже сидя сзади, а отец сказал, что перед самым Новым годом его вызвали в заводоуправление и там в присутствии руководства завода, начальника цеха и мастера его смены, торжественно выдали документы на эту машину и ордер на квартиру.
Потом он добавил:
— Это все благодаря тебе, сынок. После вручения ордеров директор завода, Вениамин Константинович Сотников, попросил меня зайти к нему в кабинет и мы с ним достаточно долго разговаривали.