— Победа, не поспоришь. Да только не кажется ли Ордену, что и эта их восходящая звезда чересчур увлеклась? Это всё же турнир, а не битва, а уже два наших участника тяжело ранены.
Я даже вгляделся в этого Азмура. Нет, не кажется. Он стоит на своих ногах, кровь почти не льётся, насколько я вижу, даже дышит легко, а значит, рана не так уж и глубока, лёгкое не пробито. К чему сгущать краски?
Ловер тоже этого не понял, процедил очередное желчное замечание:
— Трусливые ублюдки, им теперь что, даже пальчик прищемить нельзя?
Зато Шандри на миг приподнялся в кресле, но тут же рухнул обратно прошептав:
— Я понял, я понял.
На него покосился не только я или Ловер, но и все остальные комтуры. Почувствовав наши взгляды, Шандри с горечью отмахнулся:
— Повод! Эти ублюдки тянули время, дожидаясь повода и, наконец, получили его, теперь у них развязаны руки, никто не сможет сказать, что они начали это первыми.
— Начали что?
Шандри вспыхнул:
— Мне что, ещё сильней разжевать? Вам сколько лет, вы впервые видите турнир или схватки идущих?
Ловер процедил:
— Не нужно, я понял. А то ещё гадал, почему на этом турнире Дизир такие неженки. Вот же и впрямь ублюдки.
Ольма рявкнула:
— Хватит говорить загадками!
Снизу рявкнул и распорядитель от Ордена:
— А вот, наконец, достойный ответ на наш прошлый ход!
Ему вторил распорядитель от Дизир:
— Зрители Арены, приветствуйте Илака!
— Да какие загадки? — Ловер ткнул рукой на ринг. — Поглядите на ухмылку этого ублюдка, он уже предвкушает, как сильно сумеет ранить нашего поединщика.
Шандри нагнулся ближе к ограждению, я услышал мысль, которую он отправил вниз, к участникам турнира:
— Виликор! Выстави Виликор!
Не успел. Вперёд из рядов Ордена уже шагнул Хахпет. Вдох, техника и он пронёсся над камнями, уже заступил за линию, отмечающую защиту ринга.
Шандри с досадой ударил по подлокотнику:
— Мальчишка, даже не заметил, как всё изменилось.
— Старший?
Этот мысле-голос был мне незнаком. Но судя по тому, куда глядел Шандри и что говорил, это был орденец, который и выставлял участников на ринг. Я бы предпочёл увидеть на его месте Ксилима, уж тот лучше знал сильные и слабые места своих учеников, чем этот служитель Арены.
Гонг.
Всё, как всегда — оба поединщика тут же рванули с места, чтобы уйти от возможного Рывка противника, оба вскинули свободные руки, готовясь использовать техники.
Вдох и первая сшибка. Пока только мечи. В них Хахпет не дурак позвенеть сталью, но противник был ему под стать. Вдох, они обменялись десятком ударов, но никому не удалось нащупать брешь в защите.
Вспышка обращений.
Хахпет ударил снопом каменных шипов, этот дизирский Илак ответил огненным полотнищем, которое сожгло шипы и заставило Хахпета отскочить. Мгновение и полотнищ стало два, они повисли слева и справа от Илака, удлинились, утончаясь и превращаясь в грубые подобия мечей. Что-то вроде огромных, тяжёлых двуручных дао. Только созданных из огня.
Хахпет покрутил шеей, разминая её, неторопливо двинулся влево, обходя Илака. Тот же опустил руку без меча, но обращение не погасло, огненные мечи всё так же висели рядом с ним.
Хахпет исчезает, появляясь в пяти шагах от прошлого места, его рука без меча уже вскинута, уже озарена сиянием земного обращения. В Илака снова летит волна шипов, а Хахпет снова исчезает, быстрыми шагами очерчивая вокруг Илака круг и отправляя в него всё новые и новые шипы.
Впустую.
Илак отбивает всё, что в него летит. Не только сталью. Огненные мечи тоже оживают, сметая техники Хахпета.
Рывок.
Хахпет буквально ударяет в Илака, мечи сталкиваются, Илака протягивает по камням ринга на три шага спиной вперёд. Хахпет успевает нанести ещё один удар, прежде чем огненные мечи обрушиваются на него слева и справа, не оставляя и шанса.
Хахпет и не пытается, он отступает, отвечая огромным шипом, который бьёт Илака из-под земли.
Мимо.
Илак делает ровно шаг в сторону, уходя от опасности, а затем нападает сам.
И Хахпет отступает вновь и вновь, даже не пытаясь одним мечом отразить сразу три. Некоторое время они мечутся по рингу, сталкиваясь лишь на доли мгновения.
На миг мне даже показалось, что Хахпет растерялся. Но нет. Он лишь готовил ловушку.
Илак рвётся вперёд, чтобы догнать Хахпета, и влетает в настоящую каменную стену, которая стремительно встаёт на его пути. Миг и сзади бьёт частокол каменных пик, пытающихся насадить его на свои острия.
Пытающихся.
Илак изворачивается в середине Рывка, вбиваясь в стену не плечом, а ногами.
Он словно становится на неё, взрываясь десятками ударов. Сталь и огонь его мечей размазываются в воздухе, создавая перед ним серо-алую завесу.
Все пики разрушены, разрублены на куски и осыпаются на камни ринга.
Рывок спиной вперёд и Илак взлетает над рингом, над стеной-ловушкой, снова изворачивается в воздухе, ловя взглядом Хахпета.
Тот не стал избегать столкновения.
Новый Рывок и Илак буквально вбивает себя в Хахпета.
Столкновение стали было слышно даже здесь, на ложе комтуров.
Из-под ног Хахпета брызжут осколки плит, когда Опора пытается удержать его на месте.
Но он не просто бездумно подставляется под удар, а сам отвечает ударом.
С левой руки он встречает Илака каменным копьём. Оно тоже не выдерживает столкновения, разлетается в пыль, но пробивает Покров Илака.
Мечи противников размазываются в десятках ударов, затем Хахпет уходит спиной вперёд, спасаясь от удара пламенных мечей. Уходит, только чтобы влететь уже в ловушку Илака, в пламя.
Вырывается из него уже через вдох, его короткая шевелюра стала ещё короче, а синий халат ученика Академии тлеет. Вырывается, чтобы столкнуться с Илаком. Тот давит, преследует, не отпускает больше от себя, и как бы ни был хорош Хахпет с мечом, он всё же не Виликор. Совсем не Виликор. Ему не выстоять с одним мечом против трёх. И Хахпет совсем не Гилай — попытка использовать в левой руке каменный клинок его не спасает.
Судорожный вздох Арены и Хахпет пропускает удар, затем ещё и ещё один. Мгновение и он ошеломлён. Мгновение и он уже пробит двумя клинками — сталью и огнём, а затем Илак проворачивает клинки, отшвыривая Хахпета в сторону.
Хахпет кубарем катится по плитам ринга, заливая их кровью. Запоздало бьёт гонг Арены, останавливая схватку и не давая Илаку нанести ещё удар.
Мгновение царит тишина, а затем Арена наполняется гулом негодования. Словно только его и дожидаясь, раздаётся голос распорядителя Дизир:
— Победа! Безоговорочная победа клана Дизир! Боец Ордена даже не может встать с ринга, такое ощущение, что он потерял сознание от боли. Странно, я думал, что таланты Ордена более суровые ребята, а они неженки?
Гул Арены становится сильней, я же морщусь, вглядываясь в Хахпета. Сознания он, конечно же, не потерял, но ему явно несладко. Я его понимаю — сам когда-то получал в плечо рану от огня. Здесь же ему засадили технику огненного меча в грудь. Дышать ему сейчас явно непросто.
Распорядитель Ордена сдержанно отвечает на ядовитые слова:
— Нет, наши таланты не неженки, но они всё же пришли на турнир, а не на смертельный поединок. Ещё немного и удар одного из мечей пришёлся бы в сердце.
— Кулак слеп, а у меча нет глаз. К тому же, — голос распорядителя Дизир всё так же сочится ядом. — Кто, как не вы, первые напомнили нам, что раны на турнирах обычное дело? Один из наших участников лишился руки, другой тоже получил удар рядом с сердцем.
Ольма растерянно спрашивает у Шандри мыслеречью:
— Старший, но чего они этим добились? Они и так должны выиграть сегодня, к чему все эти раны? С нашей стороны это было не более чем случайностью, но ведь мы и правда можем ответить тем же.
— Им это выгодно, — речь Шандри звучала глухо. — Три четверти тех, кто стоит под их флагом — это не их люди. Так почему бы не добавить в турнир крови? Раны, затраты на лечение, а возможно, и повреждения меридианов — им всё это выгодно.
— И другие фракции пойдут на это?
— А дело уже не в них. Или ты думаешь, теперь наши ученики будут сдерживаться, если перед ними не кровные Дизир?
— Почему бы и нет, старший? Ведь ваши ученики знают, что такое дисциплина.
Шандри покосился на меня и буркнул:
— Поглядим.
На Арене тем временем сразу десять Мастеров стихии земли приводили Арену в порядок. Они буквально за десять вдохов вернули разбитым плитам их первозданный вид. Прошлые схватки не были такими ожесточёнными, и я не видел этих служителей Арены.
Ученики Ордена сомкнулись плотней, прислушиваясь к тому, что говорил им распорядитель и решая, кто сейчас должен шагнуть на ринг.
Но всё это было зря, потому что вперёд уже шагнула Рейка.
Ловер покосился на меня и ехидно уточнил:
— Сестра, говоришь? Дисциплину ей ты преподавал?
Я промолчал, лишь стиснул зубы. Ладно, даже средней тяжести рана не опасна для лекаря, Рейка выдержит это, я выдержу это и останусь здесь.
Шандри вдруг кивнул и негромко сказал:
— Разумный выбор. Тёмная лошадка, чьи силы неизвестны Дизир. Какого же бойца они выставят? — впрочем, через миг он поморщился и уронил. — Ясно. Они решили не рисковать исходом и надёжно выбить её. Дроган. Скалы. Не блистает как талант, но всяко сильней, чем выпускница Школы.
Я впился взглядом в этого самого Дрогана. Высокий, жилистый, в длинных волосах изрядно голубых прядей. Копейщик. Самодовольная ухмылка. Ублюдок, что ты задумал?
Ловер тоже оценил эту ухмылку:
— Как лыбится-то. Им там Дизир не пообещали чего-то сверху от себя за победы?
— Наверняка. Не за спасибо же все они переметнулись на их сторону. Но Реган ничего не может об этом сказать — наверняка всё держалось в секрете у старших и сообщалось мыслеречью.
Теперь морщился я. Реган не смог, а вот я смог бы, если бы Шандри позволил мне подслушать разговоры в ложе магистра. Вряд ли, конечно, они бы там по шестому разу повторяли свой план по пунктам, но вдруг чего бы полезного и услышал?