вспоминая, какое огромное количество времени и сил вы вложили, какое огромное количество миль преодолели, чтобы довести это сражение до успешного завершения, могу сказать: у вас есть полное право торжествовать. Наш народ когда-нибудь будет очень благодарен вам за то, что вы сделали».
4 ноября Черчилль написал Александеру: «Впервые за всю войну я хотел бы устроить колокольный перезвон по всей Британии». «Звоните во все колокола! – телеграфировал Александер через два дня. – Пленных 20 000, танков 350, пушек 400, автомобильного транспорта несколько тысяч». Черчилль был готов отдать такое распоряжение. Два года назад все колокола должны были зазвучать только в случае нападения Германии на Британию. Но теперь он решил подождать до следующего дня, когда должна была состояться высадка десанта в Северной Африке «на случай, – как он объяснил Александеру, – какого-либо инцидента».
Черчилль отправил эту телеграмму Александеру 6 ноября. Тогда же он направил Сталину предупреждение, основанное на дешифровке сообщений немцев: Гитлер, отказавшись от захвата бакинских нефтяных промыслов, теперь намерен был уничтожать их ударами с воздуха. Черчилль добавил: «Прошу вас, верьте мне». Сталин поверил, поблагодарил Черчилля за предупреждение и принял необходимые меры.
8 ноября британские и американские войска с боем высадились в Алжире, Оране и Касабланке. Среди них был и сын Черчилля. «Мы в полном благополучии стоим на якоре к западу от Алжира, – написал он отцу этим утром. – Почти все прошло по плану. Каждый считал за честь принять участие в таких великих событиях». Кроме того, Рэндольф сообщил: «Мы вполне ладим с американцами». Морским планированием британского десанта занимался адмирал Бертрам Рамсей, который перед войной посвящал Черчилля во все недостатки флота.
После ожесточенных боев, в ходе которых войска вишистов оказали упорное сопротивление, все три порта были захвачены. Неожиданным бонусом оказалось то, что главнокомандующий вишистскими силами адмирал Дарлан, который, навещая заболевшего сына, случайно оказался в Алжире, заявил о своей поддержке союзников и приказал местным войскам сложить оружие.
Черчилль был крайне воодушевлен успехами в Северной Африке. Его секретарша Элизабет Лейтон вспоминала, что в тот вечер он, диктуя ей что-то, вдруг начал браниться, быстро одернул себя и произнес: «Нет, нет. Все хорошо, все хорошо. Сегодня можно радоваться. Сегодня – праздник».
9 ноября Черчилль заявил начальникам штабов: «Учитывая успех десантной операции в Северной Африке, необходимо совершенно по-новому рассмотреть возможность нападения на Гитлера в 1943 г.». Материковая Европа, по его мысли, должна была быть атакована из Средиземноморья. Вместо того чтобы ограничиться захватом Сицилии или Сардинии, как предполагалось ранее, он уже хотел планировать вторжение в саму Италию «с целью подготовки в 1943 г. самого крупномасштабного наступления в подбрюшье оси или, еще лучше, вторжения в Южную Францию». Двумя неделями позже он говорил начальнику управления перевозок Министерства обороны: «Я никогда не считал, что англо-американская армия застрянет в Северной Африке. Это трамплин, а не диван». 10 ноября, выступая на обеде у лорд-мэра Лондона в Мэншн-хаусе, он сказал: «Это не конец. Это даже не начало конца. Но это, возможно, конец начала».
В своем выступлении Черчилль отметил, что в Западной пустыне отступающие войска Роммеля подвергались «гибельным атакам» британской авиации и безуспешно пытались спастись бегством. «Читая эти сообщения, – говорил он, – я не мог не вспоминать дороги Франции и Фландрии, забитые не вооруженными людьми, а беспомощными беженцами – женщинами и детьми со своими жалкими тележками с домашним скарбом, которых совершенно безжалостно уничтожали. У меня, надеюсь, гуманный характер, но не могу отделаться от ощущения, что всё происходящее в Африке, как это ни печально, лишь акт Справедливости, беспощадно восстанавливающей свои права».
Речь Черчилля 10 ноября знаменита фразой: «Я стал первым министром короля не затем, чтобы председательствовать при ликвидации Британской империи». Но редко цитируется ее продолжение: «Если бы была предписана такая задача, то для выполнения ее следовало бы поискать кого-то другого». Это была его персональная декларация веры в империю. «Важно еще то, – продолжал Черчилль, – что Британия не думает о территориальной экспансии. Ее единственная цель в войне – способствовать освобождению европейских народов из пучины страданий, в которой они оказались по своей недальновидности и по жестокому принуждению врага». Говоря 11 ноября в палате общин о своей роли в войне, он заявил: «Я, безусловно, не из тех, кого требуется подталкивать. Если уж на то пошло, я сам – толкач. Трудность для меня состояла, скорее, в том, чтобы набраться терпения и выдержки на протяжении многих тревожных недель и ждать достижения результатов».
11 ноября, в то время как союзники консолидировали силы в Северной Африке, гитлеровские войска вошли в неоккупированную зону Франции. Через два дня в Западной пустыне войска Монтгомери заняли Тобрук, а 15 ноября Черчилль распорядился устроить колокольный звон по всей Англии в честь победы в Западной пустыне. «Впереди еще долгий путь, – телеграфировал Черчилль королю Абдулле, которого он в 1921 г. сделал правителем Аммана, – но конец ясен».
Глава 31Планирование победы
19 ноября 1942 г. Красная армия начала окружение группировки немецких войск, осаждающих Сталинград. «Операция разворачивается неплохо», – телеграфировал Сталин Черчиллю на следующий день. Через три дня немецкие войска оказались в котле. Их командующий, генерал фон Паулюс, предложил прекратить осаду и прорывать окружение. Гитлер приказал остаться и продолжать сражение. Фон Паулюс подчинился, в результате чего его армия медленно и неуклонно уничтожалась. Как предсказывал Черчилль Сталину во время их встречи в Москве, англо-американская операция в Северной Африке сыграла в этом свою роль. Из 500 транспортных самолетов, которые немцы перебросили в Тунис, чтобы предотвратить наступление союзных войск из Алжира, 400 было снято с Восточного фронта, где они осуществляли снабжение войск, окруженных под Сталинградом.
Британцы по-прежнему не могли читать секретные сообщения немецких подводных лодок в Атлантике. В ноябре они пустили на дно 721 700 тонн различного груза – больше, чем в какой-либо из военных месяцев. Это вызывало серьезную обеспокоенность тех, кто занимался обеспечением Британии продовольствием и снаряжением. «Вам, у кого такая огромная территория, – телеграфировал Черчилль Сталину 24 ноября, – наверное, трудно представить, что мы в состоянии жить и воевать только в зависимости от состояния морских коммуникаций». 30 ноября, в шестьдесят восьмой день рождения Черчилля, немцы все еще господствовали в Атлантике. Но через три недели состоялся очередной триумф дешифровщиков: код немецких подлодок был взломан. Оставались некоторые недочеты и задержки, но отныне и до конца войны немецкое командование, направляя свои подлодки на цели, выдавало все их секретные перемещения.
Перехват сообщений также показал интенсивное наращивание немцами своих сил в Тунисе. Черчилль понял, что попытка захвата Туниса может оказаться гораздо более длительным мероприятием, чем думалось изначально. Кроме того, операция в Тунисе и наступление на немцев в Африке могло помешать осуществлению десантной операции в Ла-Манше в 1943 г. Ему этого не хотелось, равно как и не хотелось бесконечной подготовки самой операции. Читая сообщения о серьезных изменениях в проектировании десантных судов с учетом уроков, полученных в Дьепе, он заметил: «Принцип «ничто не годится, кроме совершенства» можно сформулировать одним словом: «паралич».
Черчилль требовал от своих советников разработать план, который позволил бы осуществить переброску десанта через Ла-Манш в августе или сентябре 1943 г. Но все зависело от успеха операции в Тунисе: сможет ли Монтгомери нанести поражение Роммелю в Ливии к концу января или началу февраля 1943 г. и быстро продвинуться на запад. Сам Монтгомери, в отличие от Черчилля, был в этом уверен. «Было бы хорошо, – говорил Черчилль Александеру, – если бы вы по-дружески намекнули от меня генералу Монтгомери, что заявления об уверенности в победе неуместны, прежде чем произойдет планируемое сражение». Планируемое сражение должно было состояться к западу от Тобрука, на приморской дороге, ведущей через столицу Ливии Триполи в Тунис. «Не будет ли Монтгомери выглядеть глупо? – спрашивал Черчилль. – Существует ли возможность, что сражение не состоится и Роммель ускользнет?» В действительности так и произошло. Роммель без существенных затруднений бросил свои позиции и приготовился защищать ливийскую столицу.
12 декабря к западу от Туниса потерпели поражение войска генерала Эйзенхауэра. Контрнаступление его было отбито, а дальше все остановилось из-за сильных и продолжительных дождей. Битва за Тунис грозила растянуться надолго. Гитлер, который требовал от своих армий под Сталинградом сражаться до последнего, также приказал удержать Тунис любой ценой, чтобы вынудить союзников проводить конвои длинным и затратным маршрутом вокруг мыса Доброй Надежды. Черчилль все еще надеялся, что победа в Тунисе будет одержана вовремя и не помешает провести десантную операцию в Ла-Манше осенью 1943 г. Однако на конференции 16 декабря начальники штабов утверждали, что это невозможно. Объем и скорость увеличения контингента американских войск в Британии не соответствовали поставленным задачам. Германия же благодаря своим прекрасным железным дорогам имела возможность быстро перебросить эшелонами значительные силы, чтобы противостоять союзным войскам, высадившимся на берег. С военной точки зрения было бы разумнее в течение 1943 г. вынудить Италию капитулировать и, возможно, занять Балканы. Поражение Италии могло бы заставить немцев направить войска для удержания Балкан.
Черчилль, которого поддерживал Иден, настаивал на приоритете десантной операции в Ла-Манше в 1943 г. Но начальники штабов указали, что американцы больше не планируют держать в Британии достаточно войск для осуществления этой операции. Под строжайшим секретом Маунтбеттен сообщил Черчиллю и начальникам штабов: «Несмотря на договоренности, американцы свои десантные суда оснащают хорошими двигателями, а на наши ставят двигатели неудовлетворительного качества». Кроме этого было известно, что множество десантных судов американцы направляют на Тихоокеанский театр военных действий, который и без того поглотил уже так много военных кораблей, что следующий арктический конвой в Россию пойдет без американского сопровождения. Надежды Черчилля на осуществление десантной операции в Ла-Манше в 1943 г. оказались подорваны американской политикой.