Потом Перин принес нам котелок мясной пасты и миски. Это была простая, сытная пища, и мы сидели за столом еще долго после того, как закончили ужин, болтали, курили лхо-сигареты и пили грог. Похоже, что у Террини было в запасе столько историй, сколько звезд на небе. Перин тоже начал вспоминать истории из своей службы в горной пехоте. Между ними возникло что-то вроде соперничества, которое только усугублялось по мере того, как грог лился рекой.
Вдруг я услышал крик с улицы и оглянулся. Террини был слишком расслаблен, чтобы обращать на это внимание. Крик послышался снова, на этот раз громче.
Террини заметил выражение моего лица.
- Кажется, я что-то слышал, - пояснил я.
- Да нет там ничего.
- Все-таки я пойду и проверю.
- Как хочешь, - сказал Террини.
На улице было прохладно и темно, и я подождал немного, чтобы мои глаза привыкли к темноте. Тени были такими густыми, что в них ничего нельзя было разглядеть. Я закрыл глаза, наслаждаясь прохладным ветерком. После дневной жары он был словно чистая вода. А я был полон амасека. И я чувствовал себя мужчиной.
- Исполнитель? – послышался голос.
Я обернулся. Это была дочь Мургии. Она стояла прямо позади меня, сложив руки.
- Агафа? Ты где была?
- Что вы сделали с моей матерью?
- Мы заберем ее в Эверсити.
- Исполнитель Террини… он ослепил ее.
- Да, - кивнул я.
- Это очень жестоко.
- Откуда ты узнала?
- Я видела это. Я видела это еще до того, как вы приехали. Я предупреждала ее, но она мне не верила.
На ферме было тихо. Где-то далеко залаяла собака. И вдруг я с содроганием понял, что вижу свет люменов сквозь силуэт девушки. Я покачал головой. «Слишком много грога», подумал я, но меня не покидало странное ощущение, что я говорю не с созданием из плоти и крови, а с призраком.
Она склонилась ко мне.
- Он убьет здесь всех. Ты должен его остановить.
Она закусила нижнюю губу и, испуганно вздрагивая, потерла руки.
- Слушай, - сказал я. Я был уже сыт по уши этими сказками и пришел к единственно возможному выводу. – Я не верю во все это дерьмо про соломенного человека. За этим кто-то стоит. Кто это?
Она исчезла, и ее голос прозвучал с другой стороны от меня:
- Никто, - сказала она. – Я не лгу тебе. Клянусь жизнью своей матери!
Я обернулся туда, но там никого не было. Я повернулся в другую сторону, но и там не было никого. Волосы на моих руках встали дыбом. От этих резких движений у меня закружилась голова, и я упал, как последний пьяница. Мне понадобилось мгновение, чтобы подняться.
«Надо было больше закусывать», подумал я. Амасек на пустой желудок – не самая лучшая идея.
Шатаясь, я поднялся по ступенькам административного блока и вошел в кабинет бухгалтера.
- Где ты был? – спросил Террини.
- Просто проверял Мургию.
- Как она? Раскаивается в своих преступлениях?
Я кивнул, встревоженный этим странным видением Агафы. Сделав еще один глоток грога, я не сказал ничего.
Мы с Террини, шатаясь, направились в дом для гостей. По пути мы курили лхо и с пьяной откровенностью обсуждали вопрос о том, кто унаследует пост моего отца.
- Слушай, - сказал он. – Вас трое, и каждый из вас не настолько силен, чтобы справиться с остальными двумя. Я бы на твоем месте заключил союз с одним из твоих братьев, убил бы третьего, а потом как-нибудь избавился бы и от «союзника». И тогда наследником останешься только ты.
Я знал, что обсуждать такие вопросы неприлично, но я был пьян, и мне было любопытно, что думают обо всем этом рядовые силовики. Кроме того, я так часто слушал мнение моей матери по этому вопросу, что мне нужен был свежий взгляд.
- Кто из нас самый сильный? – спросил я у Террини.
- Ну, Хингалл никому не нравится, - сказал он. – Но у Гэктама есть сторонники. Он старается использовать принцип «я не Хингалл». Он слаб, но некоторым это нравится – это значит, что его можно использовать.
- А я? Что люди говорят обо мне?
Террини подумал над этим вопросом.
- Пока никто не знает тебя настолько, чтобы составить мнение.
- Это хорошо?
- Это не хорошо и не плохо, но ты можешь извлечь из этого преимущество.
Я попросил его пояснить.
- Ну, это значит, что ты пока неизвестная величина. И это хорошо. Ты можешь заставить их думать о себе то, что ты хочешь.
- А чего хочет Патридзо? – спросил я.
Террини засмеялся.
- Он не так уж важен. Но вдовствующая правительница хочет, чтобы начальник полиции был надежным, сильным и честным. Однако, пожалуй, этого хочет она одна. Представители знати хотят кого-то, кто принимал бы их сторону в борьбе с политическим соперниками. А простому народу все равно, пока его оставляют в покое. Вот примерно так обстоят дела.
- А что насчет силовиков?
Он снова засмеялся.
- Они хотят, чтобы твой отец жил.
Я тоже засмеялся:
- И я этого хочу.
Некоторое время мы шли в молчании.
- Ты говоришь об этом так просто, - сказал я, думая о его совете насчет убийства моих братьев.
- Так и есть, - кивнул Террини. – Знаешь, что говорят в наркокартеле Банда?
- Нет.
Террини затянулся лхо-сигаретой, когда мы свернули на тропинку, ведущую к дому для гостей, и выдохнул длинную струю дыма.
- Доверие помогает предательству, - сказал он и подмигнул. – Ладно, пошли спать.
В ту ночь я опять спал плохо.
Ко мне снова являлись призраки. Моя мать. Мой отец. Братья, и даже Прыгун, его сшитое тело скакало по деревянному полу с тяжелым стуком. Когда он поймал меня, его руки оказались такими сильными, что я не смог вырваться. Он прижал меня к полу.
- Идите сюда! – позвал он, и в мой сон вошли мои братья. Они явно знали о том плане, который мы с Террини придумали этим вечером.
Их лица были такими же белыми, как у Прыгуна, и вокруг глаз тоже были нашиты голубые бриллианты.
- Спасибо, Прыгун, - сказал Хингалл, мой старший брат. Он унаследовал угрожающую внешность моего отца, к которой добавлялась склонность к садизму.
Прыгун держал меня.
- Дай камень, - сказал Хингалл Гэктаму, моему среднему брату.
Я должен был легко увернуться от неуклюжего Прыгуна, но какая-то призрачная сила держала меня, и я видел, как клочья его рыжих волос все приближались. Гэктам с трудом поднял большой камень, который он нашел. Кряхтя, он выпрямился и подтащил камень ко мне.
- Подними его выше! – велел Хингалл. – А теперь бросай ему на голову!
Я в испуге проснулся и сел.
Было уже утро. Я потер лицо, стараясь скорее стряхнуть сон. «Просто сны», сказал я себе, и выругался вслух, злясь, что слишком много думаю о них.
Террини гремел посудой в кухне. Я поднялся с койки, надел свой черный костюм и пояс с кобурой, и собрал оставшиеся вещи в вещмешок. Это место явно действовало мне на нервы. Я ждал с нетерпением, когда мы скорее отправимся обратно в Эверсити.
Мы сидели и пили рекаф. Наши мысли уже были обращены к дороге домой, и мы говорили о предстоящей поездке. Основной заботой была перевозка Мургии. Террини, допив свою кружку, хлопнул руками по коленям и фыркнул.
- Мы засунем ее в десантное отделение и прикуем наручниками к поручням, - сказал он, и повернулся к двери, чтобы сплюнуть за порог. – На обратный путь бухгалтер даст нам немного мясной пасты. Достаточно, чтобы троим хватило на пять дней. Больше ей не понадобится.
Последнюю фразу он произнес без лишнего драматизма, просто констатируя факт. Мургии понадобятся все ее силы, когда мы передадим ее моему отцу.
Сервы уже отправились работать в поля. Поднимаясь по ступенькам административного блока, мы слышали шум комбайнов вдалеке, от рокота их огромных двигателей воздух вибрировал.
Капо был в своем кабинете и что-то фальшиво насвистывал. Сервочереп с гудением парил над его головой, зависнув в воздухе, было слышно, как внутри него работают механизмы, его дрель вращалась.
- Отдыхай! – приказал ему Капо, и сервочереп полетел к своей подставке, едва не врезавшись в меня и уклонившись в последний момент.
- Мерзкая штука, - сказал Террини, глядя, как сервочереп устраивается на подставке. Манипуляторы с инструментами повисли, и свет в глазах черепа погас.
Пододвинув себе стул, Террини уселся, скрестив руки.
- Значит так, - сказал он. – Сегодня мы возвращаемся в Эверсити и забираем с собой Мургию. Десятинный флот уже прибыл. Вы будете продолжать исполнять обязанности временного бухгалтера, и соберете урожай полностью. Понятно?
Капо послушно кивал. Да, он справится с обязанностями бухгалтера еще несколько дней. Да, тут действительно нужен кто-то более подходящий. Ему никогда не приходилось чем-то руководить, он всегда только исполнял приказы.
- О ваших опасениях я сообщу начальнику полиции, - сказал Террини. – И Экклезиархии. Та девчонка так и не появилась?
Капо покачал головой.
- Ну ладно. Когда появится, отошлите ее в Эверсити. А теперь, Рудгард, приведи сюда эту женщину.
Он кинул мне ключ от камеры. Я ловко поймал его, и направился вниз по каменной лестнице.
Отомкнув замок, я с лязгом открыл дверь, заскрежетавшую по каменному полу. Мургия сидела в дальнем углу камеры, прижав колени к груди.
- Мургия? – позвал я ее.
Она не ответила.
- Вставай!
Она не двигалась.
- Вставай!
Я подтолкнул ее ногой, и ее тело соскользнуло по стене на пол, голова свесилась набок.
Ее горло было перерезано, казалось, циркулярной пилой. Страшная рана почти отделила ее голову от туловища. Когда она упала, я увидел, что ее брюшная полость вскрыта.
- Террини! – закричал я.
Мой напарник прибежал, громко топая по лестнице, и, ворвавшись в камеру, посмотрел на труп Мургии. Раны на ее теле были ужасными.
- Как ради Трона… - произнес он.
Мы внимательно осмотрели камеру. Не было признаков взлома замка. Не было следов борьбы. Ничего.