…
Я ощутил, как по спине пробежал холодок.
Осталось множество пикт-снимков жертв и мест преступлений, также в записях оказались три снимка самого Астерина, сделанных в ходе следствия: анфас, профиль и еще один снимок, на котором его голова была свернута в сторону.
Взглянув на эти снимки, я увидел человека со злым взглядом и тяжелыми бровями.
Что-то в нем казалось знакомым, хотя я не мог сказать, что именно. Я ввел коды доступа, надеясь узнать, что с ним сделали, и для чего были использованы его органы. Но в этот момент люмены мигнули и выключились.
Когитатор щелкнул, его экран мигнул и погас.
Я застыл, прислушиваясь. Стояла полная тишина.
Электроэнергия отключилась. Темнота была почти абсолютной. Спотыкаясь, я обошел вокруг стола. Было слышно, что Агафа в камере начала кричать, эхо ее голоса доносилось снизу.
- Коссу? – позвал я. – Коссу?
- Эй? – отозвался он. – Я здесь!
Я нашел его в углу караульного помещения и присел рядом с ним, держась за его плечо. Его костлявое тело тряслось от страха. Вопли Агафы стали громче.
- Что случилось? – спросил я.
- Наверное, генератор отключился.
- Как?
Он только покачал головой.
- Коссу! – сказал я. – Мне нужно найти генератор.
Он не ответил.
- Ты должен показать мне, где он.
- Нет. Я не могу.
- Коссу! – я встряхнул его. – Мы должны включить генератор! Вспомни о гроксах.
- О, Трон Святой! – вздохнул он. – Гроксы. Основной генератор в загоне гроксов. Резервный в сарае.
- В каком?
- В том же, где силосорезка.
Я восстановил в памяти расположение этого сарая.
- Где именно там генератор?
Он мне объяснил.
- Понятно, - сказал я, вставая.
Я хотел взять Коссу с собой, но он, казалось, окаменел от страха, и только мешал бы мне.
- Оставайся здесь, - сказал я ему.
Коссу вцепился в меня, так что я с трудом вырвался.
- Закрой за мной дверь, - сказал я ему. – Когда я вернусь, то постучу три раза.
Когда двери закрылись, и я услышал, как Коссу запер замки, я вышел на ступени и огляделся. Передо мной простиралась бесконечная тьма ночи. Далеко в небе к северу сверкали огни лихтеров, набиравших высоту, а еще выше я видел, как, словно звезды, в небе светятся медленно плывущие орбитальные станции.
Это зрелище лишь подкрепило мое чувство одиночества. Я был воистину один.
Почти на ощупь я спускался по ступенькам. Над головой пролетел имхис, напугав меня на мгновение, но я приказал себе не бояться.
Чтобы придать себе уверенности, я положил руку на рукоять «Тронзвассе». Пистолет был теплым.
Я вытащил его из кобуры и положил палец на спусковой крючок.
Скажу честно, я не самый религиозный человек – но я ощутил, как тепло разлилось по моей руке. В моем воображении словно золотистое сияние заструилось по моим венам, разливаясь по всему телу. Я вспомнил, как моя мать сказала, что пистолет благословлен самим Кардиналом-Архиепископом.
- Император защищает, - сказал я себе. Я происходил из рода людей, всю жизнь посвятивших служению Имперскому Закону – Лекс Империалис. Людей не робких и не безумно жестоких, но суровых, упорных и честных.
Спустившись по ступенькам, я обошел часовню, свернул направо и направился вдоль ряда амбаров, потом еще раз повернул направо, к сараям.
Они казались линией теней, еще более темных, чем сама темнота. Отсчитывая шаги, я прошел вдоль ряда сараев к тому, где стояла силосорезка. Вспомнив о Хамбере, я вытер пот со лба.
Генератор оказался в противоположной от силосорезки стороне сарая. Мои пальцы нащупали в темноте дверную ручку. Войдя в сарай, я споткнулся и упал. Встал, но снова споткнулся, опрокинув железное ведро. Грохот от его падения казался особенно громким в тишине.
Я выругался и в первый раз осмелился включить свой фонарь.
Внезапный синий свет на мгновение ослепил меня. Сарай был забит мешками, ящиками и частями сельскохозяйственной техники – некоторые были хорошо смазаны, другие заржавели. Лезвия косилочных частей были заточены и блестели в свете фонаря, словно тонкие улыбки. Стараясь держаться подальше от них, я пригнулся и пролез под балками.
Приходилось идти медленно. Я почувствовал запах прометия впереди, и, пролезая под очередной балкой, увидел громоздкий силуэт генератора. От его большой камеры зажигания отходили трубопроводы, выхлопная труба из оцинкованной стали уходила вверх через фанерную крышу.
Я помедлил, осматривая его. Трубопроводы, камера зажигания, несколько кнопок и рычагов, и большая затертая кнопка зажигания. Он напоминал генератор, который стоял в подвале моей матери. Они все были одной стандартной конструкции. Камера зажигания была холодной. Я проверил рычаги и нажал кнопку.
Ничего не произошло.
После еще нескольких неудачных попыток я снова оглядел генератор, и начал проверять его более тщательно. Топливопровод был полон. Клапаны открыты.
Вдруг я услышал за спиной скребущий звук металла и обернулся.
Фонарь продолжал светить там, где я его оставил, но за пределами яркого луча синеватого света остальная часть помещения погрузилась в еще более глубокую тьму.
- Эй? – спросил я.
Мой голос даже мне показался слишком робким.
Никто не ответил.
«Просто имхисы», подумал я.
Я прощупал все трубы и среди их переплетения нашел предохранительный клапан. Чтобы открыть его, мне нужно было задействовать обе руки. Я положил фонарь на кожух генератора, а пистолет пришлось спрятать в кобуру. Чувствуя себя крайне уязвимым, я потянулся к клапану.
Мои руки потели, я чувствовал, как сердце бешено колотится в груди. Я был слеп и уязвим. Мои уши напряженно прислушиваясь, пытаясь уловить любой звук, способный предупредить меня об опасности. Рукоять клапана поворачивалась с трудом, заржавев за много лет. Холодный пот потек по моей шее, когда мне пришлось глубже забраться в переплетение труб, чтобы дотянуться до клапана обеими руками.
Наконец рукоять клапана со скрежетом повернулась, и я услышал долгожданное бульканье прометия, льющегося в трубопровод.
Я выскользнул из-под труб, почти ожидая встретиться лицом к лицу с каким-нибудь ужасом. Но я по-прежнему был один. Кажется, ничего не изменилось.
Я нажал кнопку зажигания, и, когда она щелкнула, раздался треск, и генератор включился. Прислонившись спиной к кожуху, я облегченно вздохнул.
«Готово», подумал я. Пришлось ждать еще почти минуту, прежде чем мотиваторы начали вращаться, и люмены на ферме снова включились.
Когда я вернулся к дверям административного блока, то постучал три раза рукоятью пистолета. Двери открылись от силы моих ударов.
- Коссу? – позвал я.
Никто не отозвался. Я вошел внутрь. В кабинете бухгалтера свет был включен, но в нем никого не было.
- Коссу? – позвал я громче. – Коссу!
По-прежнему никто не отвечал. Я подумал, что, возможно, он пошел посмотреть, как там Агафа, и направился вниз по лестнице к камере.
Пройдя лишь три ступени, я почувствовал под ногами что-то мокрое. На следующем шагу что-то прилипло к подошве моего ботинка. Запах смерти становился все сильнее. Ступени были скользкими от крови.
Когда я зашел за угол, мне показалось, будто гигантский паук натянул на лестнице паутину. Но эта паутина была мокрой и кровавой. На полпути на ступенях лежало тело Коссу.
Он лежал лицом вниз. В спине зияла рваная рана, через которую были вытащены его внутренности – и растянуты по лестнице. В его затылке была видна круглая кровавая дыра.
В этот момент раздался звук, напоминавший шипение выпущенного воздуха. Свет мигнул и снова погас. Я застыл. На мгновение единственным звуком, который я слышал, было мое испуганное дыхание.
Фонарь я оставил в кабинете бухгалтера. Возвращаться за ним мне не хотелось.
- Агафа! – позвал я. Мои пальцы вслепую шарили во тьме коридора. Мне пришлось пройти через завесу кровавых внутренностей Коссу. Они задевали за мое лицо. Я уже почти спустился. Агафа по-прежнему не отвечала.
Наконец я добрался до конца лестницы, и уже нащупывал ручку двери, когда услышал голос Агафы.
- Быстрее! – прошептала она. – Он идет!
Меня охватила паника. Я нашел в темноте ручку двери и сунул руку в карман, но ключей там не было.
В момент внезапного ужаса я вспомнил, что ключи были у Коссу. Я начал подниматься обратно по ступеням, споткнулся, упал и пополз вслепую сквозь лужи крови и внутренности. Мое сердце отчаянно колотилось. Рот наполнился слюной. Пальцы моей руки наткнулись на что-то мягкое и мокрое, и я понял, что попал рукой в открытый рот Коссу.
- Он идет! – крикнула Агафа через дверь камеры.
Мои пальцы шарили по трупу Коссу, нащупывая карманы. На мгновение я испугался, что никогда их не найду. Невозможно было разглядеть, куда я залез руками, потому что все было мокрым, скользким и липким от крови. Наконец в одной его руке я нащупал металлическое кольцо, на котором висели ключи.
Я разжал мертвые пальцы, вырвал ключи и вернулся вниз по лестнице.
Где-то надо мной послышалось низкое гудение. Оно было таким тихим, что, казалось, это птица пролетела по лестнице. Но в закрытом пространстве звук казался громче, и я понял, что он приближается.
Вдруг в темноте я услышал жужжание дрели, и в ужасе спрыгнул вниз по лестнице. Это был безумный, отчаянный прыжок, мои ноги скользили на мокрых ступенях. Мое плечо врезалось в дверь. Удар сотряс мою руку, и я выронил ключи. Опустившись на колени, я лихорадочно начал искать ключи, проклиная свою глупость.
Лужа крови натекла на нижней ступени. Страшное красное сияние спускалось по лестнице ко мне.
Мои пальцы нащупали замочную скважину. Казалось, прошла целая эпоха, прежде чем я смог вставить в нее ключ, хотя это заняло лишь несколько секунд.
- Он идет! – вопила Агафа.
Замок со щелчком открылся. Я открыл дверь и ввалился в камеру, после чего захлопнул дверь за собой. Вдруг что-то бросилось на меня.