Я наскоро принял душ, чтобы опередить Эшли у ресторана. Нейтан 2.0 не хотел, чтобы его девушка бродила вокруг, выискивая его, он же джентльмен, а джентльмены так не поступают. Я любил этот уютный паб из-за его «тайного сада». У меня больше не было тайн, но это все равно чудесный дворик, не особо и тайный для постоянных посетителей. В брюках и льняной рубашке я выглядел элегантно и достаточно неформально. Да, у меня есть линялые ливайсы и несколько винтажных футболок с «Бисти бойз» и уорхоловскими банками супа, но я не голливудский хипстер и не собирался притворятся тем, кем больше не являюсь.
Сунув дрожащие от нервов руки в карманы, я стал дожидаться Эшли у двери в паб, радостно открывая ее для посетителей, как довольный швейцар. Эшли приехала за две минуты до назначенного времени, с мокрыми волосами и улыбкой.
– Прости, если заставила тебя ждать, но ты дал мне мало времени, – сказала она, и я тут же обрадовался, что пригласил ее.
Пунктуальность Эшли я счел хорошим знаком, потому что добрые люди не заставляют ждать, а в моей жизни так не хватало доброты.
Она непринужденно болтала, и мне понравилось, как искренне и легко она смеется. В ожидании столика Эшли рассказала, что актерская профессия – это ее «настоящая любовь», но она подрабатывает экскурсоводом, и я не мог решить, здорово это или немного грустно. Ее стремление подрабатывать, чтобы свести концы с концами, вызывало уважение, но я видел, как люди, особенно в Лос-Анджелесе, подрабатывают то там, то сям и вдруг обнаруживают, что им уже сорок, и до сих пор они только ждали, когда наступит «настоящая» жизнь. Среди риэлторов полно людей, которые получили лицензию, чтобы иметь хоть какой-то доход, пока они пытаются стать писателями, художниками или актерами, а потом так и не возвращаются к тому, что им по душе.
Я понимал, устроить первое свидание в кругу друзей рискованно – кто знает, что они обо мне расскажут? Но, к счастью, мои друзья постарались показать себя с лучшей стороны. К моему облегчению, они не рассказывали Эшли весь вечер о моих злоключениях (как я упал в воду, катаясь на яхте, включил пожарную сигнализацию в отеле, получил по морде от девочки-скаута). Они болтали о пустяках, придерживаясь нейтральных тем (еда, домашние животные, ремонт).
Мы с Эшли сидели рядом, но из-за металлических ножек на стульях я не мог придвинуться достаточно близко, чтобы прикоснуться к ее руке или обнять, поэтому мне не пришлось мучительно размышлять, стоит ли это делать. Мы сидели кружком, и стулья были слегка развернуты, так что я видел Эшли краем глаза, даже когда смотрел на кого-то другого. Несмотря на расстояние между нами, я чувствовал ее энергию, как жар от костра, теплую и искрящуюся возможностями.
Пока мой приятель Джуд рассказывал, как мухи испортили ему рыбалку, я почувствовал на себе взгляд Эшли и повернулся к ней. От ее улыбки у меня участился пульс, и я понадеялся, что эта встреча станет настоящим свиданием.
– А ты чем занимаешься, Эшли? – наконец спросила Рейна, жена Джуда.
Я всегда считал этот вопрос грубоватым. Вполне естественно интересоваться, чем человек зарабатывает на жизнь, но мне такой вопрос кажется слишком предвзятым, будто собеседник хочет узнать, достоин ли ты его внимания. Рейна была милой, наверняка тысячу раз слышала эту историю о рыбалке и хотела сменить тему, но все равно вышло неизящно.
– Я актриса, – ответила Эшли.
И я уже знал, что последует дальше.
– Да? Ну надо же! – воскликнула Рейна. – А где ты снималась?
Естественный вопрос, но тоже предвзятый. Однако Эшли достойно приняла удар.
– Пока что у меня в основном эпизодические роли в сериалах, – весело произнесла она. – Я играла сексуальную мамочку в «Американской семейке», заместителя шерифа в «Законе и порядке» и женщину с воспалением желчного пузыря в «Анатомии страсти».
– Наверное, это так весело! – выдохнула Рейна, но, судя по кривоватой улыбке Эшли, это было похоже на укол.
Рейна была адвокатом, как она уже с гордостью объявила, и обозначить чью-то карьеру «веселой» было равносильно тому, чтобы назвать ее банальной.
– Эти роли было очень трудно получить, – вставил я, вспомнив вчерашние слова Эшли, что она никогда не знает, как ответить на вопрос, где она снималась, поскольку мало где снималась.
Я знал, ей приходится нелегко. Тетя рассказывала про орды актеров, приходящих на прослушивания, но лишь немногие счастливчики способны жить на гонорары от ролей.
– И ты постоянно ходишь на прослушивания? – спросила Рейна, а я ощутил нарастающее раздражение.
Почему она допрашивает Эшли?
– Как раз утром ходила на прослушивание, – ответила Эшли. – Его устроила тетя Нейтана.
– Ого! И на какую роль? – поинтересовалась Рейна.
Мне тоже было интересно, но не хотелось ставить Эшли в затруднительное положение.
– Говорить о прослушиваниях – дурная примета, – вмешался я, повторяя то, что сказала мне Эшли по телефону, когда я спонтанно пригласил ее на свидание.
Я привел ее сюда не для того, чтобы она отвечала на беспардонные вопросы, и хотел дать ей возможность увильнуть от ответа.
– Это верно, – подтвердила она и снова наградила меня улыбкой. – Прошу меня простить, мне нужно отлучиться в дамскую комнату.
Когда она встала, я тоже поднялся.
– Я покажу, куда идти.
– Нет, спасибо, я видела, где это. – Эшли приподнялась на цыпочках и запечатлела на моих губах теплый и долгий поцелуй. Он застал меня врасплох, и я мысленно обругал куриные крылышки в соусе с вонючим голубым сыром, которые только что съел. – Скоро вернусь.
Окрыленный поцелуем, я расплатился за нас обоих и перехватил ее на выходе из туалета. В джинсах и сапогах она выглядела безумно сексуально, и я не мог удержаться от поцелуя.
– Может, пойдем отсюда? – спросил я, и в ответ она дала мне свой адрес.
Почти всю дорогу я следовал за ней, но, когда мы съехали с шоссе, в приступе оптимизма вспомнил, что не захватил презерватив, и, якобы свернув не туда, сделал быструю остановку у аптеки, потому что, хотя в таких делах не стоит быть самонадеянным, только идиот оказался бы не готов.
Шагнув к ее крыльцу, я дважды проверил адрес и тихо постучал. Я был уверен, что Эшли ждет меня с другой стороны двери, но через тридцать секунд, когда она так и не открыла, постучал чуть громче.
Я уже испугался, что перепутал адрес или она передумала, как дверь со скрипом открылась. Однако Эшли не пригласила меня войти, а выскользнула на крыльцо и закрыла дверь.
– Прости, – сказала она, сжав мою руку.
Выглядела Эшли взвинченной, и я вдруг пожалел, что заехал в аптеку.
– Что-то не так?
– Дело в моем соседе, – начала она и замолчала, а я задумался – то ли она смущена, что приходится рассказывать о соседе, то ли между ними что-то произошло. – Я думала, мы будем одни.
Мне в голову тут же пришло решение:
– Может, поедем ко мне?
Она взяла мою руку и приложила ее к обнаженной коже чуть выше груди. Я чувствовал биение ее сердца, колотящегося в одном ритме с моим. Но только я собрался наклониться и поцеловать ее, как дверь снова открылась. Я быстро убрал руку.
– Привет, я ее сосед, – сказал мужчина, даже не остановившись пожать руку. – Желаю хорошо провести время.
Зажглись габаритные огни, и через мгновение он уехал. Я жаждал сейчас же наброситься на нее, но она выглядела расстроенной, и мне не хотелось давить. Как бы поступил Нейтан 2.0?
– Может, я позвоню тебе завтра? – предложил я.
На ее глаз упала прядь волос. Я протянул руку, чтобы убрать волосы с лица, и Эшли приподняла подбородок. Я не мог не украсть поцелуй, пусть Нейтан 2.0. катится к черту.
– Конечно, – ответила она, выворачиваясь из моих жадных рук, – но сегодня не смогу, прости.
Если б я так не изнывал от желания, то не забыл бы спросить, что за прослушивание устроила для нее Луиза. Потому что стремление тети помочь кому-то, тем более незнакомке, выглядело на редкость странно… Причем это уже третья странность за один вечер, после того как она объявила, что хочет изменить завещание, и показала мне свою «похоронную» папку.
По дороге домой у меня было время поразмышлять над своими подозрениями, но вместо этого я подпевал «Бисти бойз» и фантазировал о следующей встрече с Эшли, которая, как я надеялся, будет завтра у меня и без назойливого соседа.
На следующее утро, когда я увидел пропущенный звонок с неизвестного номера, у меня появился еще один мотив для подозрений. Когда мне звонили? Я был слишком погружен в свои мысли, чтобы встревожиться, и, не прослушав сообщение, пошел в душ. Кажется, я пел даже там. Скорее всего, «Cum On Feel the Noize»[9]. По глупости мне казалось, что такое отличное настроение ничто не способно испортить, вот каким безмозглым я был.
Я вытерся, натянул боксеры и взял телефон. Запись на автоответчике была сделана в шесть часов пятьдесят две минуты. В любой другой день это меня насторожило, но в это утро у меня был иммунитет к плохим новостям. Однако чувство неуязвимости испарилось, как только я нажал на воспроизведение.
«Здравствуйте, меня зовут Сильвия Эрнандес».
Откуда я знаю это имя? Ах да. Медсестра Луизы.
«Мне жаль сообщать вам об этом, но у меня печальная новость. Очень печальная».
Ее голос задрожал. Она плакала.
И я понял, что с моей тетей произошло самое страшное, что только может случиться с человеком.
Глава 20. Джордан
Когда я вернулся из спортзала, Эшли ждала меня дома. Почти настала полночь. От меня несло потом, и я был совершенно без сил. Но все равно при виде Эшли, сидящей на диване в гостиной, мое сердце забилось быстрее.
– Не стоило меня дожидаться, – сказал я.
Я думал, она возразит, поскольку нам явно о многом нужно было поговорить, но вместо этого Эшли неожиданно расплакалась.
– От меня воняет, – сказал я, чтобы она поняла, почему я ее не обнял.
Хотя не уверен, что она хотела объятий. Я не знал, чего она хочет. Очевидно.