чал головой: «Не говорите мне эту ерунду. Ко мне это не относится». Парнишка не хотел знать факты, смотреть на рентгеновский снимок, на котором его позвонки выглядели как суп с макаронами из букв. Потому что, если он этого не увидит, еще есть шанс, что я говорю неправду. Так он рассуждал.
Осталось еще столько неизвестных. Знала ли Эшли о бункере? А если да, то откуда? И как она узнала, что Луиза там, и где вентиляционная труба, и что у бейсбольного мяча идеальный размер, чтобы ее перекрыть? Ни Нейтан, ни я не поняли, почему взорвался мешок с цементом, а Эшли сообразила, что нужно заглянуть под него. Удачная догадка? Или нечто большее?
– Я понятия не имею, сколько там мячей, – ответил я, ногой передвигая коробку к кучке на выброс. – Это неважно, я все равно хочу их выбросить.
Я нагнулся и закрыл коробку.
Не знаю, сделал ли я это ради нее или ради себя. Мне больше не хотелось на ней жениться, но она мой лучший друг, в этом я твердо уверен. Поэтому я выбросил эту коробку, а вместе с ней и все оставшиеся без ответов вопросы. Да, я поклялся не причинять вреда, но я также верю, что люди должны получать по заслугам.
Эпилог. Три недели спустя. Эшли
Проснувшись в день своего рождения, я увидела три пропущенных звонка от мамы. В Висконсине на два часа больше, но первый звонок был в шесть утра по ее времени! То есть в четыре по-нашему. Похоже, она очень торопилась поздравить меня с тридцатилетием, поэтому я перезвонила, не вылезая из постели.
– С днем рождения! – прокричала она, взяв трубку после первого же гудка.
– Привет, мам.
– Билли и Дилан тоже здесь. Включаю громкую связь.
– С днем рожденья тебя, с днем рожденья тебя! – пропели мама и братья.
Пели они ужасно, но мило, и я не могла не засмеяться.
– Спасибо, вы самые лучшие.
– Чем займешься сегодня? – спросил Билли.
– Надеюсь наконец подписать контракт со сценаристкой моего первого фильма! – ответила я с энтузиазмом человека, в чьей жизни началась полоса удач.
Я хранила все сценарии, которые на протяжении многих лет присылал мне приятель из киноагентства, включая тот, по которому Луиза заставила меня играть без моего ведома. Он и правда был отличным. Персонажи прекрасно прописаны, а темы верности, наследства и мести всегда актуальны. Никто не брал сценарий в руки с тех пор, как фильм сняли с производства, и его можно было купить! Поэтому я связалась со сценаристкой и спросила, могу ли его приобрести. Она с радостью согласилась за скромный гонорар переработать его, и мне понравилось ее предложение написать для меня шикарную роль. Конечно, мы не могли сделать все так же, как только что произошло в реальной жизни – я люблю риск, но все же не идиотка. Поэтому мы вернулись к оригиналу, переделали для меня роль Скарлетт/Винни (почему бы дочери вдруг не начать мстить?) и добавили еще несколько сюжетных поворотов. По словам сценаристки, есть много разных подходов к тексту, и она была так же рада открыть их для себя, как я – сняться в своем первом фильме.
– Ладно, а теперь мне нужно выпить кофе, – сказала я маме и братьям. – Позже созвонимся.
Мы попрощались, и я встала с постели. Мои отношения с Голливудом по-прежнему балансировали на грани любви и ненависти, но с миллионом долларов в кармане я пока не собиралась сдаваться. Теперь я могла сама быть продюсером, а не дожидаться, пока зазвонит телефон. Я стала хозяйкой своей судьбы и поклялась окружить себя самыми талантливыми, трудолюбивыми и порядочными людьми, и с их помощью все наши мечты сбудутся.
Торопясь начать свой день, я натянула джинсы и майку и открыла дверь спальни. И охнула:
– О Господи!
У потолка гостиной висели воздушные шары всех цветов радуги – ярко-красные, темно-синие, травянисто-зеленые и солнечно-желтые. Десятки шаров с болтающимися лентами, напоминавшими лианы карамельных цветов.
Ко мне подбежал Брандо.
– Ну и дела! – воскликнула я, и он завилял хвостом, соглашаясь.
– С днем рождения! – прокричал появившийся из кухни Джордан.
Секундой спустя показалась и Винни с черничным кексом в руках, в котором торчала свечка. Винни запела во все горло, и Джордан к ней присоединился, так что мне пришлось выдержать второй раунд «С днем рожденья тебя-я-я-я!». В последние дни Джордан и Винни много времени проводят вместе. Дочь Луизы уже не в первый раз оказывается на нашей кухне, когда я просыпаюсь утром. Но она отлично варит кофе, и Джордан счастлив, так что я ни капельки не возражаю.
– По крайней мере, теперь комната не выглядит пустой, – пошутил Джордан.
Я показала ему язык. Джордан нашел квартиру в Санта-Монике, неподалеку от своей работы, и собирался переехать в конце месяца. Наверное, придется искать нового соседа, но я теперь миллионерша, так что можно не торопиться. Когда Джордан переедет, пожалуй, попрошу владельца дома кое-что заменить – сломанное окно, старый ковер. Отсутствие финансовых трудностей придало мне смелости. Гораздо легче просить о чем-то, если есть возможность уйти в случае отказа.
Я задула свечу и обняла Джордана и его новую подругу. Когда-то, увидев, как Джордан обнимает кого-то кроме меня, я заревновала бы, но не сейчас. Я всегда буду любить своего друга детства, но было эгоистично цепляться за него только из-за страха одиночества. Винни подходит ему гораздо лучше. Они одинаково умны. Он хладнокровен, а она эмоциональна и душевна, и поначалу это выглядело негармонично, но теперь мне начинает казаться, что так и надо. Джордан исцелит эту птицу со сломанным крылом. Я хорошо его знаю, он чувствует себя счастливым, помогая другим. А Винни, выросшая с такой матерью, как Луиза, оценит доброту Джордана, которой достойна.
– Спасибо за шарики, – поблагодарила я. – Это так мило с вашей стороны.
– Вообще-то, это придумал Нейтан. Он их и принес, – сказала Винни, взяв со стола ярко-голубой конверт, и протянула его мне. – А еще вот это.
Я не говорила с Нейтаном после тех событий, но это не значило, что не вспоминала о нем. Я ведь влюбилась в него с первого взгляда, впервые в жизни. А я, к сожалению, верила в любовь с первого взгляда. Иногда я думала о нем со злостью: что за человек будет спать с женой двоюродного брата? Но порой мне хотелось расплакаться. За тридцать лет (ведь мне уже тридцать!) я никогда не встречала мужчину, который завладел бы моим воображением так быстро и всецело. От одного взгляда Нейтана у меня перехватывало дыхание, словно я на американских горках и кабинка вот-вот ухнет вниз. Мне становилось так грустно при мысли, что я никогда его больше не увижу. Да, он поступил ужасно, но не мне его судить.
– Спасибо, Винни, – отозвалась я и взяла у нее конверт.
Даже написанное на нем имя Нейтана заставило мое сердце пропустить удар. Если Нейтан хочет меня видеть, соглашусь ли я? Сможем ли мы начать все сначала? А вдруг мы, как Джордан и Винни, просто два неидеальных человека, которые идеально подходят друг другу?
– Чем собираешься заняться на свое тридцатилетие? – спросил Джордан, и я лишь пожала плечами.
После переезда в Лос-Анджелес семь лет назад каждый день рождения я загадывала только одно желание. Закрыв глаза, пока поднимающееся от свечей на торте тепло щекотало ресницы, я мечтала о своем шансе на успех. Теперь, когда я его получила, мне хотелось лишь одного – работать.
Первый акт фильма мы называем завязкой: ловушка расставлена, герой попадает в сети. Узнав, что Луиза меня обманула, я решила, что ангелы-хранители сбили меня с пути. Но потом вспомнила: любое путешествие героя начинается с побуждения к действию – со встречи со злодеем, которого нужно победить, или с обнаружения ошибки, которую следует исправить. Я была игрушкой в чужих руках. Но я не злюсь, а благодарна. Потому что теперь я в игре.
Благодарности
Писать детективы и триллеры – дело сложное. Не слишком ли очевидны подсказки? Не слишком ли хорошо спрятаны? Что показать читателю? Чем поддержать интерес? Сюжет этой книги получился закрученным, и я не могу не выразить благодарность первым храбрым читателям, которые отважились заглянуть в мои ранние черновики и высказали свое мнение.
Спасибо вам, Дебра Левин и Миранда Паркер Левин, за то, что вы снова были самыми первыми. Я внесла изменения, и Авитал Орновиц, Ванда Фродис, Тайлер Вельтман и Эйми Симтоб великодушно приняли эстафету и сделали следующий заход. Спринт к финишу был подпитан мощнейшей помощью Дайаны Дрисколл, чьи прозорливые мысли натолкнули меня на последнее озарение. Кен Пизани, возможно, не обладает идеальным зрением, зато умеет найти идеальное слово, когда это важнее всего. Спасибо, Кен! А писатель Гэри Голдштейн показал себя лучшим в мире тренером на скамейке запасных. Его четкие заверения («Ты знаешь, что делать») стали моей мантрой, ведь он сказал это так, что я поверила, и благодарна ему за это.
Я всегда думала, что писательство превратит меня в одинокую старую ведьму, но друзья, которых я нашла на «Гудридс», в «Инстаграме», «Тиктоке» и «Твиттере», спасли меня от этой участи – по крайней мере, от одиночества. Спасибо всем прекрасным книжным блогерам, которые каждый день расцвечивают мою ленту, за то, что делитесь своей страстью к чтению и рассказываете, как книги дарят вам радость. Вы не только важная часть современной книгэкосистемы («книга» + «экосистема» – да, это слово я выдумала), но и делаете ее такой жизнерадостной.
В работе над этой книгой мне помогал главный эксперт в области медицины доктор Мартин Беннетт, рассказавший о жутких способах убийства, многие из которых я сохранила для дальнейшего использования. Нет, это не угроза. Спасибо также доктору Джуди Мелинек, которая рассказала все, что нужно знать о трупах, чтобы мне не пришлось смотреть на них самой. Я в долгу перед Викторией Сэйнсбери-Картер за то, что позволила мне сохранить рассудок, за исключением тех случаев, когда полезнее было быть безумной, и Энди Коэном, моим личным ангелом-хранителем, за то, что делал вид, будто не замечает этого безумия.