— Это была не просьба, капитан, — сказала она.
Он неохотно кивнул и отвернулся, последовав за Терновником-в-Вине в сторону главного прохода. Но Чиллион направился в другую сторону.
— Куда ты идешь? — спросила Рен.
Он остановился, не оборачиваясь:
— Поговорить с Хранительницей.
— Зачем? Она не показала ничего, кроме лжи и притворства. Что мы можем узнать от нее такого, чему могли бы доверять?
— Подтверждение, — ответил он.
Рен быстро шагнула вперёд и схватила его за рукав:
— Ты — королевский советник, не мой телохранитель, так что ответь мне! Что вы с Циндером обсуждали? Что это за Аф… Афкин?..
Чиллион резко повернулся.
— Афкейнсмуотнес, — прошипел он, и Рен отшатнулась. — Повелитель духов, — продолжил он, — А еще забытое слово, как и сказала Хранительница — «призрак». Я разыскал его в малоизвестных нуманских сказках, когда услышал про убийцу в Колм-Ситте. Некоторое время я не находил ничего, пока Винн Хигеорт и ее коллеги не взяли дело в свои руки.
Рен просто смотрела на него.
Миссия Гильдии Хранителей Чиллиона лежала слишком далеко на юге, в Эльфийских Землях, а она никогда не расставалась с ним дольше, чем на два дня. Если он приходил в Гильдию Колм-Ситта, она бы слышала об этом от Хайтауэра или Сикойн. Как и где он узнал это?
Или же было какое-то другое объяснение тому, где он узнал это странное название?
— Для вашего неверия нет времени, — предупредил он. — Безопасность вашего мужа имеет большее значение, чем ваша собственная, тем более, чем текстов, и того, что эта штука пытается узнать из них, — Чиллион вырвал рукав из хватки её пальцев. — Мой совет, Ваша светлость: запомните это и держите в своих мыслях, — он посмотрел на Циндера. — Ты идешь? Я думал, что ты сам хочешь допросить Хранительницу.
Мастер Циндер молча наблюдал за этим диалогом. Не говоря ни слова, он встал рядом с Чиллионом. Оба зашагали вперед.
Рен в потрясении смотрела на них, но потом поспешила догнать.
Глава 20
Чейн вздрогнул, хотя он не мог чувствовать холода. Вместе с Винн и Тенью он был заперт в чистой тьме. Он не мог ничего разглядеть.
— Откройте дверь! — кричала Винн. — Вы должны выслушать!
— Довольно, — сказал он. — Они ушли. Зажги кристалл… я ничего не вижу.
— Что? Но… ты же нежить.
— Даже моим глазам нужен хоть какой-то свет.
Он услышал шелест одежды, и мягкое свечение родилось в темноте, сначала оранжево-красное.
Чейн смотрел на тонкие лучики света, пробивающиеся сквозь тонкие руки Винн, пока она тёрла кристалл между ладонями. Когда она разжала пальцы, ее лицо освещал холодный свет от кристалла, лежащего в её ладони. Они оба осмотрелись вокруг.
Тень стояла, обнюхивая камень слева. Сразу за ней была лестница, ведущая вниз вдоль изогнутой стены. Площадка была не более шести метров в ширину и длину, стена была позади и справа, впереди площадка обрывалась в пропасть. Хотя кристалл освещал стену вокруг арки, его свет едва достигал высокого потолка.
Чейн посмотрел через край, но так и не смог понять, что внизу. Его мысли были в смятении.
Призрак по-прежнему существовал. В его власти было коснуться пола пещеры и вызвать поток огня. Он такого и представить не мог. Гномы выходили из пещерной стены. Небольшое существо, похожее на камень с одним светящимся глазом, выпрыгнуло из скалы, а затем распалось в воздухе над головой подозрительно спокойного эльфа.
Но что хуже всего, Чейн был голоден.
Усилия, понадобившиеся чтобы проникнуть в подземелье, а также драка с призраком, потребовали от него очень многого. Возможности для кормления не было. Он боялся того, что может случиться, если он поддастся отчаянию.
Он оглянулся назад, ожидая найти горечь поражения на округлом лице Винн. Но то, что он увидел, поразило его больше.
В свете кристалла ее лицо выглядело застывшим. Яркий, нежный взгляд Винн был наполнен гневом, какого он никогда не видел в ней.
— Кретины и идиоты! — резко выдохнула она. — Они не знают, с кем имеют дело, и заперли тех, кто знает!
Винн посмотрела на него. Это выражение в её глазах задержалось ещё на мгновение, прежде чем, наконец, исчезло.
— У нас нет оружия, чтобы защититься, если призрак атакует нас здесь, — сказала она, — Мы ничего не сможем сделать без посоха.
Усугубляя очевидное, она ничего не добилась, но Чейн промолчал. По правде говоря, он чувствовал себя уязвимым без меча и ценных вещей, оставшихся в сумках.
— Как он выжил? — прошептала она. — Я же видела, как он превратился в ничто!
Она, казалось, и не ждала ответа.
— Он больше, чем просто дух. Он доказал это своими действиями, — сказал Чейн. — Если это Сын Ночи, даже мой вид не так легко уничтожить.
Ее взгляд метнулся к его горлу. Под плащом и воротом рубашки в качестве доказательства этого он носил шрам на шее. Но он слишком тяжело восстал из смерти во второй раз.
— Там было что-то другое… Как он напал на герцогиню и эльфа? — спросила она.
— Я помню лишь скудные упоминания… конструкты рода, из моих самых ранних исследований. Я старался создать подобные вещи с использованием Элементов, которыми пытался управлять… — он умолк и покачал головой. — Мы должны осмотреть окружающее… чтобы понять, есть ли у нас хоть какие-то преимущества.
— Почему здесь так темно? — спросила она, шагнув мимо него к Тени. — Стены не светятся, как в наружной пещере.
Больше всего в ней он ценил ее любопытную натуру, но сейчас зверь метался внутри него, пытаясь порвать свои цепи из-за нарастающего голода.
Винн держала кристалл над Тенью, освещая широкие каменные ступени лестницы, а Чейн изучал стену. Она была гладкой, в отличие от стен пещеры. Это было создано искусственно, а не природой. Никакой влаги и блестящих прожилок полезных ископаемых, что казалось невозможным на такой глубине.
Чейн шагнул мимо Винн. Они прошли с десяток ступеней вниз по лестнице, Тень сновала впереди, обнюхивая каждую ступень, прежде чем шагнуть на неё. Он не считал шаги, но слишком много времени прошло перед тем, как свет кристалла Винн осветил низ камеры. Если бы она споткнулась и упала наверху, приземление настало бы нескоро.
Они спустились по лестнице, сделавшей почти полный оборот по наружной стене. Камера была действительно округлая, шириной примерно в три его роста. Расплывчатые тени обрели форму ниже, плескаясь около нижней площадки. Что-то в центре пола отразило свет кристалла Винн.
Чейн почувствовал руку Винн на своём плече.
— Я видела это место… — прошептала она.
— Что? Когда?
— Тень увидела это в воспоминаниях Красной Руды.
Она протиснулась мимо него и кинулась вниз, Чейн поспешил следом, чтобы не отстать. Прежде чем он достиг дна, неясные силуэты уже застыли в безмолвном представлении из стоящих фигур. Но внимание Чейна привлёк сияющий диск в центре пола.
Большая пластина из красноватого металла, возможно, полированной меди, составляла, по крайней мере, три или четыре шага в ширину. На ней были руны. Тень сошла с последней ступеньки и начала кружить по полу, но Винн прошла прямо к самой близкой высокой фигуре.
— Подожди! — приказал Чейн.
Она резко остановилась, протянув руку к вертикальному черному… саркофагу странной формы. По крайней мере, именно на это оно было похоже. Приблизившись, он увидел, что оно больше всего напоминало крепкую железную деву, орудие пыток, о котором он только читал.
Тускло-черный, возможно из базальта, он был ненамного выше, но намного шире, чем Винн — и даже еще шире, чем гном мужского пола. Немного сужаясь в основании у пола, его большая часть расширилась вверх до…
Пристальный взгляд Чейна скользнул туда, где прямые линии фигуры сузились в неровное, куполообразное нечто, представляющее собой «голову». Выше фигура была прикована цепью, вырезанной из камня, опоясывающей её вокруг на уровне челюсти. Ещё две цепи бежали вокруг его «тела» на высоте плеча и бедра. Но он не видел следов раствора.
Это было целиком вырезано из одной глыбы камня. И между двумя более низкими цепями, опоясывающими его туловище, была вертикальная продолговатая каменная плита, покрытая выгравированными знаками.
Чейн осмотрел камеру.
Семь базальтовых фигур — пойманных в ловушку и скованных вместе — стояли «лицом» к центральному диску в полу. Но между двумя на противоположной стороне он разглядел другой проход в стене камеры. Он взглянул вверх, разглядев выше лестничную площадку. Проход был прямо под ней.
Тень вдруг заворчала.
Чейн был не единственным, кому не нравилось это место. Собака бродила по камере, держась в одинаковом отдалении от саркофагов и диска в середине пола.
— Винн? — неуверенно позвал он.
Она не ответила, и он обернулся. Винн собиралась дотронуться до выгравированных знаков на табличке саркофага.
— Нет, — твёрдо сказал он. — Сначала диск в полу.
Это была единственная вещь, которую он смог придумать, чтобы остановить ее. Почему-то ему не хотелось, чтобы она прикасалась к этим фигурам. Девушка, нахмурившись, посмотрела на него и направилась к центру пола.
Чейн пошёл следом, все еще следя за немыми черными фигурами. Пока он подозрительно осматривался, Винн присела на краю диска, держа кристалл над ним.
Он был сделан из меди, хотя Чейн не видел и признака тусклости. Кто-то, должно быть, чистил и регулярно полировал его. И он не был круглым, стороны восьмиугольника были немного изогнуты наружу, вызывая что ошибочное впечатление. В каждом краю был сложный символ, вероятно, эмблема. В центре была выпуклость, сродни шару с высоким краем, затонувшему в металле и ставшему единым целым с диском. Один большой орнамент опоясывал его основание.
— Архника… Муквадан… Бендзакендж… — прошептала Винн.
С каждым странным словом она указывала на символ вокруг внешней окружности.
— Это вубри, эмблемы гномских Вечных, — добавила она в замешательстве. — Восемь Банаэ.
Чейн почти ничего не знал о гномских святых, кроме Бендзакенджа — Отца Языка.