— Ни одному слову не верю, — продолжал я. — Вы ведь хотели стереть мне память. Правильно?
Тут дядя Костя скорчился и качнулся. Сделал шаг, облокотился на перила крыльца.
— Ох, что-то в глазах потемнело… — пробормотал он.
Вот же чертяка пузатый! Врёт и не краснеет. Хотя нет… сейчас наоборот. Краснеет. Щёки горят, как у девицы!
Но меня не проведёшь. Ты мне всё расскажешь, дядюшка. А попытаешься промолчать — у меня есть Крыс. Да и Живчик, которому достаточно вытащить свой симпатичный двухметровый язычок, чтобы ты во всём сознался.
— Что здесь происходит, Владимир Григорьевич? — пробормотал Тихон, выходя из дома.
— Где отец? — повернулся я к нему.
— Сейчас на псарне. Позвать?
— Зови! Прямо сейчас! Дело очень срочное! — крикнул я, и слуга сорвался с места, пару раз оглянувшись в нашу сторону.
— Володя, не надо… Я всё скажу. Но это во благо семьи, — выдавил дядя Костя.
— Благо семьи, говорите? Разрушать семейный бизнес и покушаться на жизнь племянника — это благо? Очень интересная мысль, — нахмурился я.
— Что происходит⁈ — закричал отец, подходя к нам.
Я вкратце описал, что произошло, и отец подскочил к своему брату, схватив того за воротник.
— Ах ты шкура! Говори, что замышляешь! — зарычал он. — И на кого ты работаешь? На Аракчеева⁈
— Гриша, подожди. Не пори горячку, — дядя Костя тяжело задышал, затем умоляюще посмотрел на отца. — Мне нужна микстура… Она в моей спальне. Я выпью её и всё расскажу тебе. Это долгая история…
Больших усилий отцу стоило отпустить этого негодяя. Затем глава семейства процедил:
— Тихон, иди с ним. Заодно поможешь подняться, — махнул он слуге, затем грозно посмотрел на дядю. — Мы тебя ждём в гостиной.
— Понял, — закивал головой дядя Костя. — Я бы… быстро.
Пошатываясь и в сопровождении слуги, дядя зашёл в дом.
— Что случилось? — выскочил на крыльцо Славик. — Я слышал какие-то крики…
— Пошли в дом, — пробурчал отец. — Сейчас нам дядя Костя собирается что-то сказать. И активируй камень правды. Он в нижнем ящике комода. Там кристаллы нужно поменять.
— Зачем? — удивлённо вытянул физиономию братец.
— Не спрашивай! — рявкнул на него отец. — Давай шустрей!
Славик исчез в доме, и мы зашли следом.
«Крыс, ты всё слышал?» — поинтересовался я у питомца.
«Каждое слово», — ответил он. — «Этот кусок дерьма лжёт и что-то замышляет».
«Проследи за ним, только держись на всякий случай на расстоянии», — приказал я.
Мало ли какие ещё фокусы может выкинуть этот толстяк. Ещё не хватало Крыса потерять.
«Тихон без сознания. А этот гад взламывает сейф» — прокомментировал Крыс.
— Пошли в твой кабинет, — подскочил я с места, обращаясь к отцу. — Срочно!
— Что-то происходит? — отец удивлённо замер, поднимаясь из кресла.
— Володь, не гони, — усмехнулся братец.
— Слава, помолчи, пожалуйста, — резко выпалил я братцу. — Что-то происходит.
Мы поднялись по лестнице, и я увидел, как дверь в кабинет отца была распахнута настежь. Снизу выглядывала рука Тихона. Он лежал на полу.
— Ах ты ж, тварь! — зарычал отец, и в это время из кабинета запахло плавленым металлом, будто в кузне.
Тихон между тем зашевелился, затем поднялся на ноги. И вышел в коридор.
— Что случилось, Тихон? — схватил его за плечи отец. — Где эта сволочь?
Слуга лишь показал в сторону комнаты, держась за челюсть. Хорошо приложил его дядюшка.
Когда я оказался внутри, дядя уже пытался справиться с каким-то браслетом, надетым на запястье. К тому же держал в руках какой-то мерцающий камень в виде клевера.
— Костя, не смей! Ты что удумал⁈ — закричал отец.
— Пошёл ты, — оскалился дядюшка, показывая свою истинную сущность. — Ты никогда меня не слушал. И вот результат. Прощай, дурачина.
Так, отец точно ничего не успеет сделать. Братец вообще растерялся. Придётся мне вступать в игру. Сам то я вряд ли добегу, четыре метра — это слишком большое расстояние. Ну а Живчик у меня на что?
Пёс заскочил следом за мной, как хвостик. Ну что, разомнёмся? Я сразу же приказал ему показать, на что он способен.
Питомец открыл пасть, выбрасывая вперёд язык. Затем обмотал руку дяди, держащую непонятный камень, и ударил вдобавок парочкой крохотных молний.
Славик удивлённо вскрикнул, батя икнул от неожиданности. Ну а дяде Косте эти молнии будто и не навредили. Он лишь заскрежетал зубами, рука его разжалась и уронила камень на ковёр.
«Крыс, подключайся», — позвал я астрального питомца.
«Ща ему будет представление», — ухмыльнулся Крыс.
Он атаковал, когда дядя нажал на странный прибор. Толстяк растаял в воздухе, но напоследок я услышал его истошный крик от ужаса. Видно и здесь Крыс угадал с подходящей картинкой.
— Твар-рь! — зарычал отец, подрываясь к столу и хватая по пути камень. Затем посмотрел на аккуратную дыру в металлическом ящике с оплавленными краями и спрятал странный предмет в карман.
— Это что, дядя Костя пре… предатель? — Славик аж заикаться начал. — Он телепортировался?
— Сволочь… Сбежал, да. Теперь понятно, почему он меня так долго уговаривал, — выдохнул отец. Затем удивлённо посмотрел на Живчика.
— И что это с твоим щенком? — спросил он. — Цвет поменял, язык появился. Ты артефакт какой-то испробовал на нём?
— Сам удивляюсь, — пожал я плечами. — Я лишь подпитываю его магией, и он меняется.
— Володя, ну хватит заливать, — усмехнулся Славик. — Ты говоришь, что превратил обычного щенка в магического питомца?
— Ну да, получается так, — улыбнулся я.
— Блин, вообще не верится. Бред какой-то, — Славик упал в кресло, растерянно посматривая в сторону Живчика. Затем перевёл взгляд на отца: — Отец, что теперь делать будем?
— Радоваться, что избавились от этого ублюдка, — выдавил из себя глава семейства и тихо проскрипел: — Оставьте меня.
Он отмахнулся, и мы покинули его кабинет. Лишь дверь вслед за нами громко захлопнулась.
— Вы изменились, Владимир Григорьевич. Это все заметили, — обратился ко мне Тихон, когда мы начали спускаться на первый этаж, и улыбнулся.
— Да вроде тот же самый, как и прежде, — ухмыльнулся я.
— Добрее стали. Щенка спасли и даже сделали магическим питомцем. Лиду перестали толстозадой коровой называть. Даже на меня не покрикиваете, — объяснил слуга.
— Да ладно тебе, не сочиняй. Просто я взялся за голову и многое осознал, — объяснил я и вышел в гостиную.
— Ну это же не иллюзия была… — меня встретил братец в кресле. Он пытался принять только что увиденное. — Хотя ты же ментал. Какая иллюзия, нафиг, — затем он повернулся ко мне, — Так и в чём же подвох?
— Ты во всём ищешь подвох? — иронично посмотрел я на братца.
— В тебе — да… Ну не меняются люди так резко! — внезапно вскрикнул он.
— Значит, я — исключение из правил, — подметил я.
— Не, это просто что-то невероятное… — забормотал он. — И Живчик… Да это просто — взрыв мозга.
Я же больше не слушал его, вновь задумал прогуляться по восточной окраине. На свежем воздухе и думается легче. Заодно бы проверить территорию одним прибором.
— Слушай, а где сейчас тот артефакт? Который отобрали у вандала недавно? — поинтересовался я.
— Да здесь он, — махнул братец в сторону большого платяного шкафа. — На верхней полке вроде. У отца не получилось его активировать.
— Хочу посмотреть, что они там искали, — ответил я. — Вдруг мне удастся его включить.
— Да делай что хочешь, — батя подошёл к шкафу и вытащил из него тот самый артефакт, протягивая мне. — Только не потеряй. Думаю, его можно будет выгодно продать. Хоть какая-то польза от Аракчеева.
Я забрал этот предмет с прозрачным камнем в навершии.
Тот мужик, которого Динамит ухватил за зад, сказал, что стержень нужно воткнуть в землю и ждать, когда камень окрасится. Якобы от этого цвета будет зависеть, что за руда под землёй. Но артефакт не включается.
Ну что ж, посмотрим.
Через полчаса я начал понимать отца. У меня тоже ничего не получалось. И в Сети информации об этом не было.
А потом я вспомнил о поисковых маяках из прошлого мира. Они активировались после смещения верхней и нижней частей и одновременного нажатия на секретную выемку.
Через минуту я нащупал небольшую кнопку, затем провернул верх относительно низа по часовой стрелке.
— КЛАЦ! — верхняя плоскость повернулась в сторону, и навершие замерцало. Повернул обратно — и оно потухло. Отлично!
Я позвал с собой Живчика и вышел на улицу. На улице ещё было светло, поэтому решил, что дотемна успею прогуляться.
Тихон тут же вызвался меня сопровождать, но я наотрез отказался.
— Во-первых, хватит меня караулить, — обратился я к нему. — Я всего лишь на прогулку с псом иду. Так отцу и передай. А, во-вторых — тебя дядя Костя хорошо приложил. Надо бы к лекарю обратиться. Вон, лица на тебе нет.
— Вы правы, Владимир Григорьевич, — вздохнул слуга. — Голова, и правда, немного кружится.
— Давай, сходи, с этим не шутят, — кивнул я и проводил взглядом удаляющегося слугу.
Надо бы с отцом поговорить насчёт него. Меня эта слежка начинает раздражать. Да и у Тихона дел по горло. Уж лучше пусть чем-то полезным займётся, а не просто шляется за мной словно хвостик.
По пути я продолжил размышлять по поводу предательства дядюшки. Отец всё-таки доверял ему до конца, хотя тоже подозревал, что он затеял нечистое. Это было видно по его общению, а потом и как он отреагировал на предательство брата.
Ну хоть одна радость — избавились от этого засранца.
Но что за предмет он хотел забрать с собой? Что это за камень в виде клевера? Вариантов множество, и братец точно о нём не знает. Иначе как можно объяснить его растерянный взгляд, который он бросил на «клевер»?
И отец, раз не рассказал о нём раньше, значит, не видит в этом необходимости. Но узнать, что это за хреновина, надо. Обязательно. Только подумать, как бы подступиться к отцу. После этого происшествия он может опять взорваться и ничего не ответить. Ладно, чуть позже подумаем на этот счёт.