и песнями и быстрым развитием. Но вот уже два месяца с ней творится чёрт знает что. Боюсь, как бы не померла.
Я протянул связь к канарейке и увидел некоторые изменения. Встречал в прошлом мире такое. Что-то вроде вируса, который поражает сразу и мозг питомца, и его магический источник. Сейчас тёмные нити только начали оплетать источник канарейки, который выглядел потухшим. Я разделял тревогу ректора — ещё немного, и Кайра может отойти на тот свет. Нужно действовать.
— Я бы хотел забрать Кайру. Можете не волноваться за неё, — заверил я ректора. — У меня она будет в полной безопасности.
— Вы сможете её вылечить? — с надеждой спросил он.
— Пока не знаю, но сделаю всё, что от меня зависит, — ответил я.
— Хорошо, — вздохнул ректор. — Тогда я велю доставить к вашему поместью клетку с Кайрой… После того как вы окажетесь дома. Сколько ей осталось?
— Примерно ещё дней пять… Вы очень вовремя обратились ко мне. Но я её вылечу, за неделю, — уверенно произнёс я, и в глазах ректора промелькнуло удивление.
— Если вы серьёзно, то я вам буду очень благодарен… Тогда договорились, — проговорил он, вставая из-за стола и посмотрев на время. — У вас скоро начинаются занятия. Не смею вас больше задерживать.
Я вышел из кабинета и направился на пару по магическим исследованиям.
На протяжении всей лекции из головы не выходила канарейка. Раз она больна вирусом, нужно быть очень осторожным. Не хватало ещё, чтобы им заразились остальные питомцы. Необходимо усилить вентиляцию и обеззараживание в питомнике, а птичке выделить самую дальнюю капсулу и не выпускать из помещения, по крайней мере, в первые два дня точно.
После пар я вернулся домой. Только пообедал, как подъехал помощник ректора с клеткой, накрытой плотной темно-зелёной тканью.
Я приподнял ткань, чтобы взглянуть на Кайру, но птица заверещала и забилась, едва немного света попало в клетку. Похоже, придётся и капсулу сделать светонепроницаемой. Хорошо, что такая функция в этом оборудовании имеется.
Мы доехали до питомника. Я заранее притушил свет в помещении, разместил птичку в капсулу, поставил тёмный фильтр. Клетку, в свою очередь, вернул помощнику.
— А клетка разве вам не пригодится? — удивился он. — Вы же будете с ней выходить на улицу?
— Птица заразна, — объяснил я ему. — И лучше избавиться от всего, что может быть рассадником вируса.
Его это объяснение устроило, и он уехал. Не стал ему говорить об ещё одной причине того, что я вернул клетку. Я в принципе не приемлю всякие клетки, решётки, закрытые помещения.
В прошлом мире у меня ни один питомец не содержался в клетке. У каждого был своё жилище, но на открытом воздухе. А держать животных в неволе — значит уже обрекать их на муки.
Ну что ж, приступим. Первым делом я накормил остальных питомцев. Припасов было достаточно. Я примерно прикинул — на неделю хватит точно.
Затем решил накормить Кайру специальным энергетическим кормом, который по заказу привезли из ближайшего зоомагазина. Для начала это ей очень необходимо.
Канарейка немного поклевала корм, попила воды и закрыла глаза, довольно быстро погружаясь в сон. Всё это время я сканировал пернатое тельце и ткал лечебные нити, окутывающие птичку. И с радостью наблюдал, как тёмные щупальца, опутывающие её источник, истончались.
Она может поправиться быстрее, чем я думал.
Поместив канарейку обратно в капсулу, я вышел на улицу и двинулся к стройке. Работа была в самом разгаре. Издали слышались гневные выкрики прораба на одного из строителей, который по ошибке установил блок, не зарядив его укрепляющим заклинанием.
Я не стал вмешиваться и двинулся на восточную окраину.
Там завершала работу ещё одна бригада. Уже были сделаны ступеньки и поручни, которые позволили мне спуститься к речушке. Я увидел, как на блистающий купол два мага ставили магическую печать и формировали ключ.
Переговорил с начальником бригады, который сказал, что завтра точно всё будет готово. Нужно время, чтобы всё это дело протестировать.
Я ещё минут пять понаблюдал за процессом и затем поднялся по ступеням, направляясь в сторону фамильного дома.
Время пролетело очень быстро. Наступил вечер, и по обочинам дороги один за другим загорались фонари.
Я порадовался. Ещё недавно этого не было. Как и этого асфальта, по которому я шёл к фамильному дому. И что меня особенно радовало — это только начало.
Отца и брата я застал за ужином, и присоединился к трапезе.
— Володя, представляешь, у меня седьмой уровень! — выпалил Славик. — Даже не верится!
— Поздравляю, — кивнул я.— Хороший результат.
В моём мире маг седьмого уровня стоял по своей мощи рядом с архимагом, который достиг восьмого уровня, а десятый — это уже Верховный. Здесь же всё наоборот. Архимаг — это второй уровень. Верховный — первый.
Седьмой уровень Славика говорил о нём, как о маге, который стал магом, средним по силе.
— Хороший результат? Да не то слово! — воскликнул братец. — В нашей группе только у троих седьмой, у остальных восьмые и девятые.
Я ещё раз кивнул и подтянул к себе тарелку с холодцом и блюдце с измельчённым хреном.
— Володя, а ты чего не хвастаешься? — спросил батя, искоса поглядывая на меня.
— А мне нечем хвастаться. Девятый уровень. Как и в прошлом году, — я положил на кусок холодца ложку хрена, попробовал.
А недурно. Всё-таки у Лидии золотые руки. Готовит просто отменно.
— Девятый? — переспросил отец. — Странно. Ведь ты же столько всего умеешь!
— Да, но это не по части ментала, — объяснил я. — Сегодня разговаривал с ректором. Он вызвал меня…
— Ректор⁈ — удивился Славик. — Сам ректор Академии? Да ну, ты разыгрываешь?
— Ну зачем мне это? И не перебивай меня, пожалуйста, — резко ответил я. — Так вот, он сказал, что я обладаю магией приручения. Новой магией.
— Магия приручения? И как же будет проходить твоё обучение дальше? — поинтересовался Славик. — Ты же, по сути, на факультете ментальной энергии.
— Что-нибудь полегче спроси, — улыбнулся я.
Затем мы обсудили постройку стены и подготовительные работы по ремонту дома. Оказывается, строители сегодня убрали с помощью укрепляющей магии все щели в стенах, занялись укреплением подвала и кровли. Отец радостно сообщил, что они работают быстро и обещают через неделю закончить восстановительные работы.
После ужина я решил подняться к себе, но позвонил Давид.
— Владимир, у меня к тебе срочное дело, — послышался его встревоженный голос.
— Что случилось? — напрягся я.
— Геркулесу стало плохо, — ответил он. — Сам не понимаю, что случилось.
— Он участвовал в бою? — поинтересовался я.
— Нет. В клетке сидит, — вздохнул Давид. — Уже и корм проверили, и мой лекарь осмотрел… Не представляю, что с ним произошло.
Я вздохнул. Ни минуты покоя. Но я ведь подписал договор. Заодно проверю его остальных питомцев.
— Сейчас подъеду, — заверил я.
Через полчаса я уже был в зверинце владельца «Вершины Олимпа». Давид меня встретил у входа. Он слегка дёргался, а лицо было бледным.
— Что-то ты нервный какой-то, — заметил я. — Геркулес скоро будет биться на арене?
— Угадал, — ответил Давид. — У него через неделю бой намечается. Первый бой за последний месяц. Не считая той… дуэли. И уже вовсю крутится реклама. Не хотелось бы ударить в грязь лицом.
— Понятно… Сейчас посмотрим, что же с ним произошло, — я подошёл к большой клети с гориллой.
Геркулес лежал на полу, обхватив себя руками, и тяжело дышал. Никаких увечий я не заметил. Зато обнаружил кое-какие изменения в циркуляции энергии. Она застаивалась в энергоузлах, исходящих от источника. Хотя должна постоянно циркулировать по каналам, насыщая тело. Из-за этого организм истощился настолько, что горилла не могла подняться на ноги.
Пришлось запускать в неё маны побольше обычного. Благодаря энергетическому всплеску я разогнал энергию, которая сильным потоком вошла в источник и растеклась по организму гориллы.
— Ну что? Выяснил что-нибудь? — Давид подошёл ко мне, как только я отошёл от клетки Геркулеса.
— Да, подлечил, но это может повториться.
— Что нужно сделать? — тревожно посмотрел на меня хозяин арены.
— Вытащить питомца из клетки. Ему нужна открытая территория, на свежем воздухе. Геркулес должен свободно перемещаться, лазить по деревьям, греться на солнце, дышать свежим воздухом.
— Ты уверен? — уставился на меня Давид. — Никакой опасной болезни или проблем с источником?
— Были проблемы, но я их исправил, — ответил я.
— Но я не могу его выпустить наружу, — возразил он. — Ты представляешь, что будет?
— Пойми, Давид, что есть питомцы, для которых заточение равносильно смерти, — объяснил я. — Кто-то свыкается, а вот у Геркулеса назревал внутренний кризис, пока не случился надлом.
Давид молчал, раздумывая над моими словами, а я продолжил:
— Только представь себя на его месте. Месяцами сидеть в клетке. Вместо солнца — светильники с искусственным светом. Вместо зелени — холодный бетонный пол. Вместо свежего ветра — воздух, пропущенный через сотни фильтров.
— Хм, а я думал, что самые современные технологии позволят сохранить жизнь и здоровье моих питомцев, — он задумчиво почесал гладковыбритую щёку.
— В общем, мой тебе совет — сегодня же подыщи ему хорошее место. Отгороди для него территорию возле арены. Иначе — ещё такое произойдёт, даже я не смогу помочь.
— Я решу этот вопрос, — ответил Давид.
Далее я прошёлся по остальным питомцам, проверил их состояние.
В целом, к Давиду у меня претензий не было. Он хорошо ухаживал за своим зверьём, поэтому никаких серьёзных проблем у большинства его питомцев я не выявил. Ястребу подлечил источник. Ящерице помог с созданием ещё одного необходимого энергоузла. Тигрице отправил лечебную нить, которая наладила связь источника с мозгом.
Через час я уже вышел из арены и двинулся к ожидающему меня такси.
Вернулся домой я поздно и сразу же завалился спать.