6.
Они затихли на некоторое время в компании шумных туристов. Бикер продолжал выщипывать бороду.
— В общем, я пришел посмотреть на поле боя, — продолжал Фин. — Честертон считал, что бюрократия никогда не устоит перед силами воображения. Каким, должно быть, наивным он был! Бюрократия победила. Святых больше нет, как нет фанатиков, шутов или поэтов. Преступники-гении тоже вымерли.
— Ох, я даже не знаю... Великое ограбление поезда?
— Организованная банда. Преступное сообщество смотрит на часы, как офисные клерки. Такая же машина, как и полицейский аппарат, который борется с ними. Не удивлюсь, если и добычу они подсчитывают с помощью счетных машин.
Нет, преступник-мастер, как и любой другой мастер в своей гильдии, является фигурой средневековой. Он работает один, втайне. Может, он и не попадет в заголовки, зато и не попадется. Он — оккультный.
Фин откашлялся.
— Вероятно, моя мечта встретить преступника-мастера так и останется неосуществимой. Следовательно, я остаюсь детективом-подмастерьем. Однако я могу совершенствовать свое искусство в более низших сферах. Оккультные тайны — там много чего вокруг: целители-хилеры, телепаты, медиумы...
— Теперь я знаю, как вам помочь. — Бикер перестал чесаться, его борода превратилась в клочья. — Я сам был когда-то сценическим медиумом. Если вы хотите познать ремесло, я могу ввести вас в курс дела. Кого изволите разоблачать?
— Не разоблачать, просто понаблюдать. Когда ты был медиумом?
— Много лет назад. Волшебный Марвин, Человек с Гипнотическими Руками. Я делал номер с летающей женщиной, у меня неплохо поднимались в воздух столы и другие предметы на сцене, вы понимаете. Конечно, не так виртуозно, как в иллюзионных шоу. Я получал удовольствие, но это сделало мое лицо слишком узнаваемым. Через десять лет на севере я показал фокус с баком.
— Фокус с баком? Что это?
— Один из моих любимых. Вы приезжаете на бензозаправку, и все наблюдают, как вы заправляете топливный бак водой. Затем вы бросаете в него таблетку и запускаете двигатель. Пока вы возитесь с ним, к вам подходят и спрашивают, как это работает. «Мое маленькое изобретение» — говорите вы и рассказываете, как нефтяные гиганты гоняются за вашим патентом. Поэтому...
— Поэтому тебе нужны небольшие инвестиции, чтобы начать производство волшебной таблетки.
— Верно. И вот в середине моего питча7 подходит ко мне один молодой парень и говорит: «Я знаю вас. Вы — Волшебный Марвин. Я видел вас, когда мне было семь лет». Я был счастлив выбраться из этой глуши, отделавшись двумя-тремя выступлениями.
Фин заказал еще чаю.
— Я подумываю вступить в так называемое Общество Эфирной Мандалы. Кажется, их дом находится где-то здесь.
— Это у Ви Уэбб. Она очень сильная, Фин. Я знаю нескольких медиумов, которые хотели бы знать, как она это делает. Но она дорогая.
Сыщик кивнул.
— Я читал о ее группе в газете.
— У нее шикарная клиентура. Она работала с «духами», как и я. Однажды я поймал ее... ох... двадцать лет лет назад. Вместе с мужем. Он был марионеткой, всю работу делала она. Она уже тогда блистала, а сейчас, я слышал, стала еще лучше. Некоторые из моих партнеров по бизнесу почти уверены, что у нее есть товар.
— Что еще ты знаешь о ней и ее обществе?
Бикер пожал плечами.
— Ну, ходят разговоры... сплетни... — С лукавой улыбкой он добавил: — Вы же знаете этих старух-медиумов. Скажем, существует история о египетском проклятии.
Фин выпрямился.
— Проклятие! Ну-ка, ну-ка.
— Тот молодой парень, который... ну, слышали, наверное, наркоман? Короче, за точность я не ручаюсь, у него был этот священный амулет из какой-то египетской гробницы. Носил он его на шее. Ну и вот, оказалось, что на амулете лежало проклятие, и это проклятие убило его.
— Очаровательно!
— И это еще не все. Поговаривают, что отец пацана теперь тоже один из них. И весь юмор в том, что он нацепил на себя тот самый амулет.
— Думаешь, рекламный ход?
— Может быть. Я слышал, что придурки выламывают двери, чтобы попасть в клуб миссис Уэбб. Наверное, все хотят посмотреть, не нюхает ли чего папаша. Тем не менее она пытается сохранить эксклюзивную клиентуру. Вы должны получить приглашение, чтобы присоединиться.
— Тогда, пожалуй, я... — начал было Фин, но Бикер шикнул на него.
— Не оборачивайтесь, — шепнул он. — Сюда только что вошел один из этих дьяволов, о которых мы говорили. Стив Сонди. Сидит справа, второй столик. С толстяком.
Спустя мгновение Фин оглянулся. Стив Сонди был худым рыжеволосым мужчиной лет двадцати пяти. Его «некричащий» джинсовый костюм казался неуместным в этой пестрой толпе, чей вкус ограничивался джеллабами8и кожаными плащами до пят. Точно так же его длинные волосы цвета меди не сбегали буйными прядями до плеч по нынешней моде, а были разделены пробором посередине и подстрижены в аккуратный, отливающий блеском шлем. Довольно красивые, но по-идиотски правильные черты лица делали из Сонди витринного манекена с застывшей навеки рассеянной улыбкой.
Казалось, он только что рассказал своему спутнику анекдот. «Толстяк» был коренастым, но отнюдь не толстым для своего возраста поздней зрелости, при этом полные отвисшие щеки, подпрыгивающие при смехе, когда он держался за живот, придавали ему вид веселого монаха; чашку с чаем он поднял так, словно в руках у него была кружка, которой он собирался грохнуть по столу после того, как споет. Однако глаза над подбородком сияли мрачной серьезностью, а жесткие седые волосы зачесанные назад и свисавшие с воротника лыжной куртки, делали его похожим на патриарха.
— Теперь вы знаете, как выглядит поп-звезда.
— Что-то я сомневаюсь насчет его популярности, — заметил Фин. — Кроме нас никто не обратил на него внимания.
— Ну так ведь большинству его поклонников не исполнилось еще и тринадцати. Кажется, у него был всего один хит.
Они допили чай и вышли на улицу.
— У меня всегда возникает странное чувство, когда речь заходит о таких совпадениях, — сказал Бикер. — Помяни черта, и он тут как тут. Может, я экстрасенс?
— Но определенно их дом неподалеку. И все же, экстрасенс ты или нет, твои сплетни меня заинтересовали — в этом обществе есть все необходимые составляющие: деньги, наркотики, проклятие, странные манипуляции в темном зале для сеансов. Присутствует даже смерть. Безусловно, на это стоит потратить вечер, хотя бы ради трюков миссис Уэбб.
— Вам понадобится не один вечер, чтобы понять их. — Маленький мошенник ухмыльнулся. — Скажем, пять фунтов против одного, что трех сеансов вам не хватит.
— Пять так пять. Где ты будешь все это время?
Бикер протянул ему карточку.
— Позвоните мне, когда сдадитесь. — Он отошел прочь, чтобы потрясти спичечным коробком перед туристами, блуждающими по опустевшему рынку.
Фин вернулся к магазину здорового питания, чтобы еще раз поразмышлять о том факте, что Гитлер не ел мяса. Вот оно, столкновение двух оккультных традиций. Он мог представить себе яростные отрицания как со стороны нацистов, так и вегетарианцев. Однако обе системы уходили корнями в мистицизм девятнадцатого века...
Впрочем, как и почти все оккультные практики: френология, месмеризм, гомеопатия и особенно спиритизм. Все это казалось Фину шуткой, но, очевидно, викторианцы были правы, когда считали, что трагическое ходит рядом с комичным, и сотрясающийся от смеха зачастую выглядел как трясущийся от страха.
Он присмотрелся к «граффити» повнимательнее, ахнул и покрылся мурашками. Кто-то зачеркнул не ел и приписал не ест.
Глава вторая. Проходите в нашу гостиную
В Лондоне немало таких улиц, как Кавершам Гарденс, с террасами зеркально расположенных викторианских таунхаусов9. Таунхаусы, насколько знал Фин, всегда строились одной высоты, имели стандартную планировку и прилегали так плотно друг к другу, что напоминали белые клавиши рояля.
Но здесь было что-то не так. Когда Фин, стоявший в середине ряда С10, бросил взгляд вдоль линии домов, он заметил, что последний из них нарушал общий порядок: он был на этаж выше и пропорционально шире остальных. Фин из любопытства направился к нему и убедился, что именно этот особняк являлся предметом его поисков. Он обошел вокруг, чтобы получше осмотреть свою нестандартную находку.
Во всем остальном дом миссис Уэбб был истинно викторианским. Типичная ограда из железных прутьев с острыми шипами наверху и сухой ров перед домом для защиты от грабителей; на дне рва типичный вход для слуг; типичная парадная лестница, чтобы держать слуг строго внизу. За рядом домов располагался частный парк, обнесенный все той же оградой с железными шипами, а небольшие по размеру сады, разбитые позади домов, окружал двойной кордон из знакомых уже шипов и живой изгороди. Грабителю, прежде чем подобраться к дому с черного хода, пришлось бы взломать два замка — один в воротах парка, другой в садовой калитке.
Фин попытался зайти спереди. Когда он звонил в дверь, ему пришло в голову, что такие дома строились не только из соображений уединения, но и для абсолютной секретности. Даже миниатюрные балкончики наверху, казалось, были устроены так, чтобы закрывать окна.
Он позвонил по телефону, чтобы договориться о «собрании»11, однако резкий женский голос сообщил ему, что в ближайшие нескольких недель ничего подобного не предвидится, зато есть возможность прослушать одну из регулярных лекций общества, на что Фин ответил, что с удовольствием посетил бы лекцию. В эту субботу преподобный Артур Стоунхаус будет говорить о «использовании психических сил». Фин должен был сделать добровольный взнос на сумму трех гиней и принести с собой