— Ну, — проговорил, наконец, Глисон, — я, наверное, сделаю все, что смогу, чтобы получить эту работу, если вы имеете в виду это.
Фаррингтон злобно улыбнулся, но в то же время побледнел.
— Я так и думал, — произнес он и исчез в своем кабинете, захлопнув за собой дверь.
Глисон пожал плечами и продолжил путь по коридору в аспирантскую гостиную, где обнаружил четырех незнакомых студентов и теплый термос с кофе. Сделав пару глотков, он попытался завязать разговор со студентами, но ни один из них, похоже, не видел никакой пользы от беседы с простым ассистентом. Впрочем, еще больше удручил Глисона запоздалый приход пятого студента. Ведь это был Алек Трокмортон, неуклюжий, взъерошенный аспирант с минимальным интеллектом и сомнительными способностями, чьи попытки восполнить недостаток блистательности нетерпеливым, почти лживым желанием угодить делали его вдвойне ненавистным. Но, поскольку его отец контролировал присуждение грантов через Национальный научный фонд, Трокмортону гарантировали не только ученую степень, но и уютное местечко в качестве лаборанта при наименее престижном сотруднике — Глисоне.
— Как жизнь, профессор? — спросил паренек, хлопнув Глисона по плечу и в результате выплеснув из его чашки большую часть кофе. — Готовы к завтрашнему большому перемету?117
Вздрогнув, Глисон вспомнил, что парень на следующий день должен был помочь ему в критическом и, возможно, опасном исследовании свойств одного из новейших синтетических элементов.
— Все готово, Трокмортон, — вздохнул он. — Надеюсь, в этот раз вы сумеете правильно настроить оборудование.
Трокмортон энергично кивнул.
— Не беспокойтесь, профессор. Иногда я не понимаю, куда идут провода, но сейчас все поправил.
— Красный провод к зеленой катушке, помните?
— О... у... а, да, помню.
Прежде чем парень успел завязать дальнейший нежелательный разговор, Глисон поспешил прочь.
Через какое-то время он вернулся в свой кабинет с полной банкой воды для кофеварки. Хотя, уходя, он закрыл дверь, она была приоткрыта, и Глисон лениво задался мыслью, не упустил ли он какого-нибудь гостя. Залив воду в машину, он добавил немного кофе из банки у себя на столе. Затем включил кофеварку и обошел стопку рефератов, чтобы взять чашку.
Взрыв был не слишком громким, но достаточно мощным, чтобы поднять рефераты в воздух и ударить ими Глисона по пояснице. Он рухнул на другую стопку бумаг, а по стенам яростно загрохотали смертоносные осколки. Во внезапно наступившей тишине Глисон сел и уставился на дымящуюся дыру на том месте, где только что стояла кофеварка.
Дверь распахнулась, и на мгновение в проеме предстало крысиное личико Фаррингтона; выжидающая ухмылка сменилась унынием, когда он заметил, что Глисон смотрит на него. Потом личико исчезло, и Глисон услышал быстрые шаги в коридоре. Через несколько мгновений дверь снова распахнулась, и появился глава факультета, профессор Ханникатт.
— Началось раньше, чем я ожидал, — только и сказал Ханникатт, помогая Глисону подняться. — Бомба в кофеварке, а? Не слишком-то изобретательно.
Глисон молча осмотрел останки прибора. Только тяжелая стопка рефератов спасла его, не дав порезаться летящими осколками металла и стекла. Ханникатт подошел к нему сзади и заглянул через плечо.
— Похоже, что бомба была подсоединена к электронагревателю и сработала, когда катушка в нем стала накаляться. — Ханникатт неодобрительно покачал головой.-Не слишком-то хорошо придумано. Чтобы тепло достигло взрывающегося материала, неизбежно потребуется несколько секунд — достаточно много, чтобы намеченная жертва отошла от бомбы. По-настоящему первоклассный специалист подключил бы бомбу напрямую к электрической цепи.
Глисон подумал, что комментарии руководителя не слишком уместны в ситуации покушения на убийство. Он повернулся и взглянул на босса, высокого седого мужчину с безупречной серой полоской на всех предметах костюма.
— Что... — потребовал Глисон, — здесь происходит?
Ханникатт отечески похлопал Глисона по плечу.
— Все время забываю, что вы здесь новенький, мальчик мой. Не слишком знакомы с мультиверситетскими традициями. — Он отбросил своим начищенным до блеска Оксфордом стопку рефератов. — Зайдем в мой кабинет на пару минут. Думаю, что мы легко исправим эту ситуацию.
Руководитель факультета небрежно махнул рукой скучающему смотрителю, внезапно материализовавшемуся из ниоткуда, и повел Глисона в холл, а оттуда по длинному коридору налево. Глисон заметил, что дверь Фаррингтона плотно закрыта, и изнутри не доносится ни звука.
Ханникатт сел за стол и удобно откинулся, отодвинув в сторону кофеварку на десять чашек.
— Полагаю, без предупреждения и всего такого это стало для вас некоторым шоком. В смысле, без предупреждения от меня. Допускаю, что Фаррингтон все же проверил вас и убедился, что вы хотите участвовать в соревновании, прежде чем заложил бомбу.
Теперь Глисон полностью потерялся. Что-то довольно-таки необычное, похоже, творилось в стенах учреждения, которое он считал довольно стабильным мультиверситетом.
— Я... я не думаю, что он в самом деле... — начал Глисон и вдруг припомнил странный разговор с Фаррингтоном часом ранее. — Он сказал что-то о сражении за должность...
— Да, — резко бросил Ханникатт, — должность. — Он сцепил пальцы и откинулся назад. — Для меня это настоящая проблема. Для этой работы нужен действительно первоклассный специалист, если вы понимаете, о чем я. В наше время так много докторов наук, так много публикаций, что квалификацию уже невозможно отследить. Не хочу искать за пределами собственного штата сотрудников, если могу посодействовать им. Но, понимаете, мне нужны реальные доказательства того, что на вакансию претендует первоклассный специалист.
Глисону казалось, что он не до конца понимает тему беседы.
— Вы знаете мою квалификацию... — начал он.
Ханникатт нетерпеливо отмахнулся.
— Все это я знаю, она не лучше и не хуже, чем у Фаррингтона, не считая небольшой разницы в количестве публикаций. Просто не могу сделать выбор на основе того, что знаю на данный момент. Конечно, у Фаррингтона больший стаж, но этой стороне дела я никогда не позволял влиять на порядок назначений. — Голос Ханникатта слегка смягчился. — Мне нужна изобретательность, мой юный друг. Фаррингтон очень старается, но этот трюк с кофеваркой меня не слишком убедил. Помните тот электронагреватель? А теперь мне интересно, сможете ли вы придумать способ получше...
— Получше, сэр? Способ чего?
Ханникатт нервно рассмеялся, набивая табаком профессорскую трубку.
— Ну, его убийства, разумеется! Он получил свой шанс, теперь ваша очередь! Если вы сможете найти более изобретательный — и успешный — метод, чем у него, вы не только убедите меня в ваших способностях, но и устраните своего единственного на факультете соперника!
Глисон уставился на босса.
— Убить его, сэр?
— Но такова традиция! — рявкнул Ханникатт, внезапно вновь рассердившись. — Я всегда говорю, что не могу противостоять старым добрым традициям колледжа. Кроме того, это действительно единственный способ. Как мне определить, кто по-настоящему первоклассный специалист, без какого-либо теста? — Он замолчал и собрался с мыслями. — Все началось несколько лет назад, можно сказать, с несчастного случая. Милтон и Боровский решили устроить дуэль за должность, оставленную Андерсоном, но Боровский сыграл нечисто и нашел способ убить Милтона еще до дуэли при помощи курантов на часовой башне колледжа. Полагаю, вычитал в каком-нибудь детективе. Конечно, мы не могли сдать Боровского в полицию, первоклассных специалистов и так трудно найти. Так что я дал эту работу ему — скорее, из восхищения его изобретательностью. И что было делать через несколько месяцев, когда Леонард усадил Боровского на самодельный электрический стул ради должности Блессингейма? Видите ли, возник своего рода прецедент. В общем, именно так все и начиналось, с мелочей, как любая традиция. Сейчас я даже не могу представить, как замещать должности иначе. — Теперь он держался дружелюбнее и ободряюще улыбался Глисону. — Думаю, у вас есть все необходимое, чтобы поддержать старую добрую традицию, мой мальчик. Фаррингтон неплох, но это не совсем мой тип исследователя. Нагревательные электрокатушки! Придумайте что-нибудь получше, и вам не придется беспокоиться об этой доцентуре.
Глисон все еще пытался выдавить из себя что-нибудь внятное, когда Ханникатт быстро проводил его до дверей.
— Сказать по правде, — продолжал он, — я был немного разочарован качеством факультетских убийств в прошлом году — так грязно, так обыденно. А теперь, если бы вы для первого раза смогли придумать что-нибудь действительно первоклассное... — Его голос понизился до дружеской конфиденциальности. — Ну, тогда у вас будет фора для поистине выдающейся научной карьеры. — Глисон обнаружил, что уже стоит в коридоре, а дверь начальственного кабинета захлопывается за ним.
* * *
Он направился обратно в свой кабинет, с опаской покосившись на закрытую дверь Фаррингтона, прежде чем войти к себе. Там уже заканчивал уборку смотритель, а в углу появилась новая блестящая кофеварка на две чашки. Глисон с облегчением отметил, что наружу вынесли несколько тюков мелко измельченных рефератов.
Что ему теперь делать? Он не мог согласиться с планом Ханникатта — просто не мог! Он никогда в жизни никого не убивал и не собирался начинать этим заниматься теперь. Но, очевидно, собственная его жизнь находилась в опасности, и, если он не предпримет контратаки, должность наверняка достанется Фаррингтону. До Глисона доходили туманные слухи о беспощадном соперничестве, возникшем в мультиверситетах в последнее десятилетие, но подобного он все-таки не ожидал. Небольшой саботаж с целью отвлечь правительственные гранты — обычное дело. Но убийство! Если тут и играют в такую игру, он в ней участвовать не хочет.