о для него не существует невозможного. Ибрагим весьма сильная харизматичная личность, способная воздействовать на окружающих, чем и пользуется. Он большой организатор и пропагандист. Ему удалось сделать то, что до этого не удавалось никому: он сплотил вокруг себя многие радикальные исламские организации – алжирские, палестинские, египетские, афганские, индонезийские, – сделав образовавшийся союз организацией мирового масштаба.
Откуда он родом? Об этом могут знать только самые приближенные, их всего несколько человек, я не принадлежу к первому кругу. Но у нас говорят, что по происхождению он либо из Саудовской Аравии, либо йеменит. Известно, что происходит он из очень богатой и состоятельной семьи. – Слегка призадумавшись, Юсуф добавил: – Как-то он пребывал в добром расположении духа и немного рассказал мне о своей семье. У его отца было десять жен, причем он – восемнадцатый ребенок от седьмой жены. Хуже всего было то, что свою жену он привез из Палестины, так что она считалась иностранкой, а следовательно, ущемленной в правах по сравнению с другими женами. Почти рабыней… Однако муж никогда не обижал ее, даже позволял носить европейскую одежду. Так что она выгодно отличалась от всех остальных жен. И сам Ибрагим не чувствовал того, что приходился сыном рабыни, а впоследствии получил блестящее духовное образование. Мне известно о том, что два года он учился и в России.
– Он не сказал, где?
– На эту тему мы с ним не разговаривали.
– Он бывал в Чечне?
– И в Чечне, и в Афганистане, и в Ираке, и еще во многих местах, где стреляют.
– Под каким именем он был в Чечне?
– Под именем Фахд бин-Ибрагима.
– Понятно… – Шестаков с Невзоровым переглянулись. – Нам важно понять, что это за человек, чего от него можно ожидать. Каким он был в молодости?
Юсуф Ахмед улыбнулся, словно знал об Ибрагиме нечто такое, что неведомо другим:
– У нас многое говорят о том, каким он был бесшабашным в молодости. Известно, что, кроме религиозного образования, он получил еще и светское. Однажды случай столкнул меня с его братом, с которым он жил во время учебы в Джидде…. Тот и рассказал мне, что Ибрагим в молодости был большим дебоширом, хотя в это трудно поверить; еще он любил ночные клубы и слыл большим женолюбом и тонким чувственным любовником. – Хмыкнув, он добавил: – Надеюсь, эта информация поможет вам для составления его психологического портрета.
– С ним произошла довольна интересная метаморфоза, – усмехнулся Шестаков. – Каким это образом дебошир и донжуан превратился в поборника ислама?
– А вы напрасно иронизируете, – насупился Юсуф. – Если покопаться в вашей христианской религии, то и там тоже можно отыскать немало чего интересного. Вспомните хотя бы разбойника, распятого вместе с Христом, он ведь стал первым святым. Что же касается Ибрагима, он учился в университете имени короля Абд эль-Азиза в Джидде и слыл в нем одним из лучших учеников. Именно в этот период он решил, что мир должен принять ислам как единственную религию.
– Вот только хочет ли мир этого?
– Это уже другой вопрос, но я бы назвал его человеком, который хочет преобразовать мир. Могу сказать, что ему, в силу личных качеств и многих способностей, очень многое удается. Он до фанатичности предан исламу, его отличают личное мужество, острый ум и полное бескорыстие.
– Он богат?
– Очень богат. Насколько мне известно, его личное состояние оценивается почти в три миллиарда долларов, однако эти деньги он тратит только на борьбу с «неверными». Кроме этих денег, существует еще и огромное количество многомиллиардных фондов, которые он контролирует лично… Хотя, казалось бы, что ему мешает жить в собственное удовольствие? Ведь перед ним открыты двери домов самых могущественных людей мусульманского мира. Он мог бы рассчитывать на большие государственные посты, мог сделать стремительную карьеру – а он, как это у вас говорят, встал на путь подвижничества, объявив священный джихад Западу.
– Что же он делает в Аденском заливе?
– Я могу только догадываться, – глухо проговорил Юсуф Ахмед. – В это самое время в поселок прибыл корабль с ракетными комплексами; их вполне достаточно, чтобы перекрыть Аденский залив. Кроме того, должен подойти корабль со стрелковым оружием. Значительная часть этого оружия останется в Сомали, другая будет переправлена в Чечню. У вас есть еще какие-то вопросы?
– Пожалуй, на первый раз достаточно.
– Если я удовлетворил ваше любопытство, может быть, вы тогда разрешите мне повидаться со своей дочерью?
– Встреча состоится, но немного позже; мы должны кое-что перепроверить.
Анатолий Шестаков вылетел в Москву сразу после разговора с Юсуфом Ахмедом. Еще четыре часа вице-адмиралу Головину потребовалось на то, чтобы ознакомиться с предоставленными документами и сравнить с уже известными данными. Оставалось только принять верное решение, что было весьма непросто в создавшейся ситуации.
Глава 8Ибрагима нужно ликвидировать
Вице-адмирал Головин Марк Захарович раскрыл папку, на которой был написан № 387б. На первый взгляд, ничего не значащаяся надпись свидетельствовала о том, что папка содержала наивысшую степень секретности, к которой был допущен только избранный круг лиц по специальному представлению.
Перевернув страницу, адмирал в который уже раз внимательно рассматривал фотографию молодого человека: не более тридцати пяти лет, с аккуратной черной бородкой, ниже под самой кромкой написано: «Альман аль-Ибрагим». Впрочем, в Чечне он был известен под другим именем: Фахд бин-Ибрагим. В странах Африки его величали Абд аль-Хаким Ибрагим. Если верить оперативным источникам, то представлялся он куда более коротким именем – Ибрагим.
Материал для досье собирался по крупицам из многочисленных источников, предоставленных из Афганистана, Парижа, Лондона, Сомали, Чечни. Ибрагим в поле зрения контрразведки угодил около десяти лет назад, но в каждом регионе он был известен под разными именами. И вот теперь стало понятно, что речь идет об одном и том же человеке. Сложность идентификации заключалась в том, что не имелось достоверной фотографии, а словесные описания, в силу того, что он мастерски изменял свою внешность, выглядели весьма противоречивыми. Единственная увеличенная фотография на первой странице была сделана в Чечне Казаи Менеликом, российским агентом, работавшим на Северном Кавказе в качестве американского инструктора под именем Мартин. Умело, как и положено профессионалу, он фотографировал всякого, кто, по его мнению, представлял оперативный интерес. А этого человека, выдававшего себя в Чечне за Фахда бин-Ибрагима, он видел как одного из людей, пользующихся наибольшим уважением и авторитетом в среде террористов, но кто он был в действительности, оставалось тайной. Казаи Менелик не исключал того, что араб прибыл с инспектирующей проверкой, а снимок был сделан в тот момент, когда Ибрагим, одетый в камуфляж, выходил из леса. Уже на следующий день снимок был переправлен через связника в разведывательное управление, где и удалось его установить. Им оказался студент нефтяного вуза, проучившийся два курса. Но самое удивительное было в том, что он в то время попал в разработку Федеральной службы безопасности и впоследствии был завербован оперативниками под псевдонимом Махмуд. Правда, из этого сотрудничества ничего не получилось.
И вот теперь, убрав неизвестные за скобки, можно сделать вывод, что это один и тот же человек, и зовут его Ибрагим.
Весьма серьезная фигура, надо заметить. Для лидера мирового терроризма у него имеется все: харизма, располагающая внешность, подобающая биография, материальный достаток, благодаря которому он мог воплощать самые амбициозные проекты, воля и светлый ум.
Большинство людей, которые знают его лично, отмечают, что он обладает незаурядным личным мужеством, демонстрируя его не однажды, как в Афганистане, так и в Чечне. Не будь подобного, вряд ли полевые командиры приняли бы его за своего. А когда он воевал в Афганистане, за ним закрепилась еще одна кличка – Масуд, что в переводе с фарси означает «счастливчик». Собственно, как еще назвать человека, который был четырежды ранен, причем, в последний раз находился на волосок от смерти – во время бомбардировки тела его товарищей были разорваны на куски, а ему только слегка оцарапало осколком руку. Именно в то время он стал говорить о своей избранности Аллахом.
Так что ваххабитам действительно очень повезло, что их движение возглавил такой харизматичный лидер, как Ибрагим, который ради панисламизма готов пойти на самопожертвование.
Ибрагим был не из тех, кто отлеживается в штабах. С автоматом в руке, показывая незаурядные примеры героизма, он вначале атаковал российские войска в Афганистане, а потом уже американцев.
В нем было намешано столько всего, что трудно было понять, где же настоящий Ибрагим. Поговаривают, что он отличается невероятной скромностью в быту, и это при том, что он обладает ярко выраженными лидерскими качествами.
Редкий год афганцы не воевали: кроме внешних врагов, которых у них всегда было предостаточно, они нередко враждовали между собой, и межплеменные столкновения выливались в кровопролитные схватки. Так что боевого опыта им не занимать. Тем более что они никогда не привечали чужаков, претендующих на лидерство, пусть даже это будет достойный человек и убежденный сторонник ислама, и их нежданную смерть всегда списывали на боевые потери. А уж если Ибрагиму удалось выжить в тех условиях и при этом завоевать безоговорочный авторитет, можно уверенно утверждать, что он слеплен из более крепкого материала, нежели другие люди.
Закрыв папку, вице-адмирал сказал:
– Значит, они хотят перекрыть Аденский залив?
– Именно так, товарищ вице-адмирал, – с готовностью отозвался Шестаков. – Рассчитывают на большой международный резонанс.
– Ты так считаешь? – задумчиво протянул Головин. – Пожалуй, здесь нечто более серьезное. Общественный резонанс их давно уже перестал интересовать, для них вся эта шумиха в прошлом; они уже утешили собственное самолюбие, их волнуют только реальные дела. Результат! Вот давай представим, что им удалось перекрыть Аденский залив. Через Суэцкий канал ежедневно проходят сотни кораблей, в том числе и военно-морских. И они будут закупорены, как в бутылке шампанского. Перед каналом и в канале скапливается огромное количество судов, деньги за их прохождение проплачены, а власти поделать ничего не могут. Недовольство растет, от египетской администрации требуют принять какие-то решительные действия, а они беспомощны. У них нет ни подобающего флота, ни воли, чтобы воевать со своими единоверцами. Кроме того, для того, чтобы начать активные действия, нужно найти соответствующую правовую основу. Ведь в этом случае придется воевать не просто против каких-то там пиратов, а, по существу, против другой страны – Сомали! В этом случае пострадают гражданские люди. А руководство Сомали может сказать, что они не имеют никакого отношения к тому, что творят пираты в Аденском заливе, и оно само радо бы избавиться от них, однако у них ничего не получается. Далее, – загнул указательный палец адмирал, – террористы способны нанести удар по всем скопившимся судам, в результате чего может погибнуть не одна флотилия. Так что за перекрыт