Черная эстафета — страница 23 из 58

А она даже оружие с собой не носит.

Но на кой носить с собой оружие, если она на корабле совершенно одна, и вокруг на сотни световых лет нет ни единой живой души?

«А саркофаг?» – возразила себе Скади и почувствовала как ее вторично прошиб пот.

«Чушь…»

Скади на миг прикрыла глаза, сглотнула и сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, унимая колотящееся сердце.

И вдруг ее отпустило. Сразу. Словно отхлынула невидимая волна испуга и паники.

Да, да, паники. Скади едва не переступила ту незримую грань, когда рассудок утрачивает контроль над телом, и тело начинает руководствоваться лишь дремучими инстинктами да подсознанием. По определению иррациональным.

И тогда на Скади накатила другая волна. Волна здоровой злости, как перед дракой, в которой чувствуешь себя правым и способным победить.

Ударив по кнопке (чуть сильнее, чем необходимо), она распахнула двери. Ну, конечно же, в коридоре никого не оказалось. Ну кто там мог оказаться? Ожившая мумия из саркофага?

Все еще злясь на себя, Скади прошлепала босыми ногами по ворсистому покрытию. До каюты. Оделась, обулась, причем не в халатик и тапочки, как вчера и позавчера, а в сержантский комбез и форменные ботинки. Поразмыслила пару секунд, залезла в стол и извлекла спрятанный туда еще на Роме табельный спасательский бласт. Проверила заряд батареи (полный); проверила регулятор мощности (минимум, чтоб обшивку не прострелить); проверила, как снимается предохранитель (нормально, без усилий, но и не болтается).

Взглянула на себя в зеркало – сердитая коротко стриженная девчонка с бластом в руке; с упрямо сжатыми губами; бледная, но решительная. Если не принимать во внимание бласт, то такой она видела себя по крайней мере однажды – перед финалом первенства Академии по айдзу-то-домэ. Финал, кстати, Скади выиграла, причем соперником был тогда здоровенный, раза в два тяжелее ее, негр-селентинец с военного потока. Чемпион предыдущих двух лет.

Пристроив бласт на поясе, Скади направилась в рубку, причем по пути машинально пыталась произвести как можно больше шума. С громкими шлепками отворяла сегментники и шлюзы. Впечатывала в пружинящее покрытие ботинки.

Если честно, то тишина ее раздражала. Даже нет, не раздражала – нервировала. Вселяла неуверенность, такую сейчас нежелательную.

Все-таки вредно в течение многих лет пребывать в окружении многих людей – отвыкаешь от одиночества.

Рубка встретила ее рабочим мерцанием кубических экранов. Комп просчитывал очередную пульсацию по плану Коллеги. Горел свет в каморке-лаборатории. Кресло перед пультом еще хранило очертания тела Скади – в основном той части, на которой люди обыкновенно сидят. К слову сказать, многие мужчины на Роме находили эту часть тела Скади весьма привлекательной.

Первым делом, Скади включила в грузовом видеокамеру, так и не тронутую никем. Раскрылся еще один куб – посреди ярко освещенного отсека покоился саркофаг, как ему и полагалось. Из-за того, что камера стояла прямо на полу, верхняя грань саркофага не просматривалась, но можно было с уверенностью сказать, что створки опущены.

Коротко хэкнув, как на тренировке, Скади направилась к грузовым отсекам. Твиндек, сегментный люк, пульт. Кнопка.

Скади решительно утопила ее, приказывая створкам разойтись.

Створки остались неподвижными.

Вопросительно глядя на серый квадратик пульта, Скади еще раз надавила на кнопку.

Никакого результата. Только…

Только мигающая надпись на маленьком плоском экранчике.

«Шлюз заблокирован изнутри.»

Рука сама сдернула с пояса бласт.

«То есть, как изнутри?» – растерянно подумала Скади, чувствуя как вновь накатывает противное липкое оцепенение.

«Шлюз заблокирован изнутри.»

Не поддаваться… Не поддаваться оцепенению!

Скади заорала что-то нецензурное и с размаху залепила ногой по левой створке. Помогло. Оцепенение уступило место злости, причем этому в немалой степени способствовал бласт с полной батареей. А эта штука слона валит шутя.

– Заблокирован, значит? – рявкнула Скади, надрывая горло. – Это мы посмотрим!

Она метнулась в рубку; видеокамера по-прежнему показывала пустой отсек.

– Заблокировано… – бормотала Скади. – Заблокировано, так вас через это самое… Я вам покажу, заблокировано!

Кому «вам» – Скади вряд ли была в состоянии сейчас объяснить.

Бласт – на пульт, клавиатуру – на колени.

– З-заблокировано!

Она нещадно колотила по клавишами. Клавиши обиженно кликали. 

Меню: управление.

Системы: шлюзы/сегментные люки.

Адресация: грузовые отсеки.

Команда: снять блокировку.

Приоритет: 0

Права: root

Доступ разрешен.

Первый грузовой отсек: блокировка отсутствует.

Второй грузовой отсек: блокировка в системе не установлена. 

Скади вперилась взглядом в экран.

Блокировка отсутствует. Как это, пардон, понимать?

Ладно – второй грузовой отсек, там и шлюза-то нет, только всегда открытая арка. Но первый?

Не забыв прихватить бласт, Скади вернулась к сегментнику. Экранчик теперь был совершенно чист, никаких надписей. И створки на этот раз открылись с первой же попытки.

Держа бласт перед собой, Скади осторожно шагнула через маркировочную черту.

Даже с такого расстояния на саркофаге явственно виделись обе пластилиновые печати. Разумеется, нетронутые.

Саркофаг, видеокамера, тянущийся к ней провод от сегментника, да какие-то отвисшие шланги на стенах – вот и все, за что цеплялся взгляд в первом отсеке.

Во втором – и того меньше. Только шланги да мешок с пожитками. Спрятаться тут было решительно негде, никаких люков, никаких межпереборочных пространств – это же яхта-полсотник, а не крейсер, в конце-то концов. Незамеченным в грузовых отсеках мог остаться либо невидимка, либо микроорганизм, либо призрак.

В первое и третье скади не верила, а второго просто не боялась.

Но вколоть инъекцию биоблокады решила при первом же удобном случае.

– Чертовщина какая-то… – пробормотала Скади и зябко передернула плечами.

Наверное, у нее был очень понурый вид, когда она брела к выходу. Настроилась на драку, а противник сбежал. А скорее, его и не было вовсе. Дурацкое состояние…

Только закрыв сегментный люк снаружи, и во внезапном порыве заблокировав управление с внешней стороны, Скади сообразила, что ее противник может находиться и вне грузовых отсеков. Во всяком случае, пока Скади бежала в рубку и колотила там по клавиатуре, можно было успеть преспокойно разблокировать сегментник, пройти по твиндеку и скрыться в жилом секторе.

Бласт вновь оказался у нее в руке.

И вдруг Скади растянула губы в улыбке. Первое за трое суток озарение снизошло на нее, словно долгожданный дождь после засухи.

Ну, конечно! Как она раньше не подумала!

Биоконтроль! Глупый, но исполнительный компьютер и растыканные по всему кораблю датчики, от которых не спрятаться. Даже будучи мышью. По какой-то причине их продолжали ставить на людские корабли уже не первое столетие.

Не выпуская из рук бласта, она прошла в рубку, активировала соответствующую программу и с огромным облегчением убедилась, что на борту всего один теплокровный живой организм крупнее землеройки.

Ее собственный.

Так говорили датчики, которых хватало даже внутри топливного накопителя. А датчики не врут – попросту не умеют. Они могут либо работать и не врать, либо только не работать. На «Карандаше» неработающих датчиков не нашлось – разве что, резервные на складе.

Для очистки совести Скади прогнала тест еще разок, установив максимальную чувствительность.

Скади Фри, Homo – одна штука. И более – никого.

Биоконтроль Скади оставила работать в фоновом режиме. Так, для собственного успокоения. Чтобы всегда можно было придти в рубку, поглядеть на двумерную схему «Карандаша» и полюбоваться единственной синей точкой. Точка, конечно же, находится в центре ходовой рубки когда на нее смотришь.

«Кстати, – подумала Скади с внезапным интересом, – а как на схеме выглядит саркофаг?»

Она выделила в кубе первый грузовой, дала минимальный масштаб и включила режим «full». В этом режиме можно было рассмотреть даже чью-нибудь утерянную пуговицу в твиндеке. В качестве неорганического объекта, разумеется.

Странно – саркофаг на схеме выглядел как невыразительное белесое пятно, не имеющие четких очертаний. Но белесое, а не синее. И при этом – бесформенное. Эдакий неправильный овал-эллипс.

Получалось, что компьютер считал саркофаг ни живым, ни неорганическим. Ни тем, ни другим, либо же и тем, и другим одновременно.

Скади знала, что «живого» а'йеша биодатчики принимают за подвижный неорганический объект. То есть, показывают четкие очертания чужого в скафандре, и метка в толще экрана формируется нейтрального полупрозрачно-серого оттенка. Выходит, саркофаг – нечто похожее, но с примесью органики? Правда, недостаточной для того, чтобы счесть его живым.

«Вот те раз! – подумала Скади. – Что же это получается? Саркофаг – это сама по себе форма жизни? То-то Коллега так беспокоится, чтоб его не вскрывали! Вряд ли любой, хоть органической, хоть нет, форме жизни вскрытие принесет какую-нибудь пользу. Прям, как в анекдоте может произойти: „Вскрытие показало, что пациент умер в результате вскрытия…“»

Значит, в Галактике обнаружилась вторая форма неорганической жизни… Неудивительно, что Коллега так дорожит этим чешуйчатым чудом.

«Стоп-стоп-стоп… – Скади схватилась за щеки и медленно откинулась на спинку кресла. – А из чего, собственно, следует, что обнаружилась в НАШЕЙ Галактике? Конечно, в ней хватает неисследованных планет. Но все они имеют статус незаселенных. Пять высших рас союза за тысячи лет избороздили Галактику вдоль и поперек, и зарегистрировали практически все разумные расы. Саркофаг может оказаться формой жизни ИЗВНЕ. Из другой галактики.»

Следующая догадка окончательно вогнала Скади в непродолжительный интеллектуальный ступор.