Зачитавшись, Гризвел не заметил, что шериф подошел совсем близко и заглядывает в обгоревшую записную книжку.
– Думаете, это правда, сэр?
– Все возможно, – хмуро сказал Бюкнер. – Жанна могла выпить изумрудное зелье, о котором говорил Жакоб, и превратилась в зувемби.
– Но зачем?
– Чтобы жестоко отомстить мисс Сесилии и ее племянницам. Это ведь о ней написала мисс Элизабет. На островах она участвовала в обрядах вуду, а здесь встретила творца зувемби… А потом она убила мисс Сесилию и трех девушек, и с тех пор прячется в заброшенном доме, как та гадюка в валежнике.
– Но зачем она убила Брэннера? И того бродягу? – застонал Гризвел. – Они ведь не причинили Жанне никакого вреда!
– А кто их поймет? Возможно, гибель человека доставляет зувемби радость, – пожал плечами шериф. – Знаете, как все было? Она свистом приманила Брэннера наверх, проломила ему голову и превратила в зомби – так колдуны вуду называют ходячих мертвецов. А потом отправила вниз, по вашу душу. Присяжные вряд ли поверят в наши домыслы, но если мы покажем им тело зувемби – это докажет вашу невиновность.
– Я много думал о той ночи, – признался Гризвел. – Эта зувемби спускалась до середины лестницы и наблюдала за нами. Я помню ее желтое лицо! Но следов на ступеньках мы не видели, а в коридоре они проступили отчетливо.
– Может, вам померещилось. А может, эти колдовские создания перемещаются по воздуху, или посылают свой образ в мозг будущих жертв… Зачем нам пытаться понять то, что недоступно белому человеку? Лучше приготовимся к схватке с чудовищем.
– Не гасите фонарик! – умоляюще протянул Гризвел. – Хотя нет, гасите… Пусть будет темно, как… – горло свело судорогой, но он сумел договорить. – Как в ту ночь.
Но стоило комнате погрузиться во мрак, и старые страхи вернулись. Гризвел дрожал, кутаясь в одеяло, сердце его тарахтело, как пулемет. Шериф же, напротив, был спокоен и даже расслаблен.
– Говорят, французская Вест-Индия – просто рай на земле, – задумчиво произнес Бюкнер. – Почему же там появились такие жуткие чудовища? И как творцы умудряются их… творить? Допустим, то колдовское зелье сводит женщин с ума и они становятся кровожадными злодейками. Но как объяснить все остальное? Гипнотический свист? Управление мертвецами? Долголетие? Нет, похоже, зувемби, не просто безумные женщины. Это чудовища в человеческом обличье, порождение магии болот и джунглей… Что ж, поглядим!
Он замолчал и, судя по спокойному дыханию, погрузился в сон. Гризвел негромко окликнул шерифа, но тот не отозвался… Да, похоже, уснул. И как ему это удалось? В лесу громко ухнула сова, издалека донесся волчий вой. Потом сгустилась тишина, настолько плотная и гнетущая, что стало трудно дышать.
Только бы дожить до рассвета…
Гризвел сжал кулаки так крепко, что ногти вонзились в ладони. Снова, как и в ту ночь, возникло ощущение надвигающейся опасности. Он завернулся в одеяло с головой, но все равно обливался холодным потом. С минуты на минуту зувемби – это жуткое чудовище в человеческом обличье, нападет на незваных гостей. Какой способ она выберет на этот раз? Околдует свистом? Или спустится по скрипучим ступеням, невидимая во мраке, и обрушит топор на голову Гризвела? Или выберет Бюкнера? Может, шериф уже убит? Боже, в кромешной тьме не видно даже его тела… Тише, тише! Надо усмирить сердце, которое оглушительно стучит в пустой комнате, и прислушаться. Вот… Мерное дыхание. Ну и выдержка у этого южанина, просто на зависть.
Леденящий ужас пронзил голову Гризвела, будто иглой. А вдруг это дыхание зувемби?! Она прикончила Бюкнера, заняла его место и ждет удобного момента, чтобы нанести смертельный удар. Боже! Еще мгновение и он сойдет с ума… Лежать в темноте в ожидании смерти – это невыносимо! Даже страх перед смертной казнью не заставит его остаться в этом кошмарном доме. Надо выбираться! Прыгнуть в окно, выбитое еще прошлой ночью, завести автомобиль… Или просто бежать по дороге…
Что это? Бюкнера перестал дышать. А с лестницы… донесся… тот самый, тихий и манящий… свист…
Нервы Гризвела не выдержали напряжения и разорвались в клочья, разум затопила мгла, более густая, чем та, что наполняла комнату. Несколько минут он не соображал, где находится и что делает, но потом почувствовал под ногами упругую землю, а на лице – дуновение ночного ветра. Это вернуло к реальности. Дорога. Нет, скорее тропинка. Ухабистая и извилистая. Он бежит по ней, уворачиваясь от колючих сосновых веток. Небо затянуто грязно-серыми тучами, сквозь которые не способен пробиться свет звезд и луны. Гризвел чуть замедлил бег… Двигаться стало труднее… Он поднимался на холм… Склон становился все круче, приходилось карабкаться, цепляясь руками за выступы и камни…
Странно. Единственный холм в окрестностях – тот, на котором стоит проклятый дом. Так куда же бежит Гризвел?
Он остановился, охваченный ужасом, и тут же услышал протяжный свист. Теперь в нем звучали издевательские нотки. Боже! Наваждение рассеялось. Не было никакой тропинки в лесу, не было и крутого холма… Гризвел поднимался по лестнице в заброшенном особняке Блассенвилей. Он хотел остановиться и повернуть назад, но ноги двигались вперед, не слушая приказов мозга. Он шел под гипнозом зувемби. Свист звучал все громче, перерастая в торжествующий рев. Гризвел вцепился в перила лестницы, отчаянно пытаясь остановиться. Тело не повиновалось ему. Размеренной походкой Гризвел приближался к последней ступеньке. Он хотел позвать на помощь, крикнуть: «Бюкнер, скорее сюда!» Но не смог даже прошептать эти слова. Впереди проклюнулся бледный луч, потом еще один, и еще… Луна вышла из-за туч, коридор третьего этажа наполнился мягким светом. Гризвел разглядел неясный силуэт, похожий на человеческую фигуру. Навстречу ему плыла зувемби, покачивая бедрами, как любая женщина. Но разве у женщин бывают такие ужасные лица? Это было даже не лицо, а желтая маска ярости и безумия. Она взмахнула правой рукой, и в лунном свете блеснул топор. Гризвел упал на колени, в ожидании удара…
Вдруг, позади него, громыхнул «смит-вессон», а всего через долю секунды его поддержал тяжелый армейский «кольт». Несколько выстрелов слились в оглушительную канонаду, а меткие пули опрокинули чудовище навзничь. С пронзительным визгом зувемби уползла в большой зал, где в давние времена устраивали балы и маскарады.
– Вы не ранены, Гризвел? – заботливо спросил шериф.
– Со мной все в порядке, – прохрипел Гризвел. – Вы появились вовремя, сэр. А эта… Как думаете, она убита?
– Да, хоть эти зувемби и живут долго, а все же они не бессмертны, – Бюкнер вынул из кармана фонарик и осмотрел пол, залитый маслянисто-черной кровью. – К счастью, я не промахнулся. Хотя, признаюсь, руки дрожали…
– Но как вы оказались здесь, сэр? Я думал, вы спали.
– Так и было. Меня разбудил свист зувемби. А потом вы перешагнули через меня и побреди к лестнице, еле передвигая ноги.
– А мне казалось, что я бежал, – пробормотал Гризвел.
– Это был гипноз или что-то подобное, – уверенно сказал шериф. – Я видел ваши глаза, они напоминали стеклянные пуговицы, которые пришивают к плюшевым медведям. Вы явно не осознавали, что делаете… Я пошел следом за вами, по лестнице, и когда увидел зувемби – не задумываясь, начал стрелять… Взгляните-ка сюда! – он посветил в комнату. На этот раз луч фонарика не угасал, как тлеющий уголек, и Гризвел сумел разглядеть приоткрытую дверь. – Потайная комната! – О ней говорила мисс Элизабет. Идемте, только осторожнее! Судя по кровавой дорожке, исчадье ада скрылось именно здесь.
Бюкнер протиснулся в узкий туннель, удачно скрытый от посторонних глаз в толстой стене дома. – Похоже, здесь ступеньки и они ведут на чердак… Вот зачем зувемби заметала следы. Чтобы мы не нашли ее убежище… Так, здесь лаз… Поднимайтесь, вот и комната.
Гризвел пролез в небольшой люк и тут же вскрикнул от ужаса.
– Что это колышется? Там, в углу?
Шериф посветил фонариком.
– А вот и пропавшие сестры Блассенвиль, – сказал он, рассматривая три высохших тела, похожих на мумии, в платьях, давно вышедших из моды.
– Вчера ночью они приснились мне, – признался Гризвел. – Или это было пророческое видение.
– Мы вряд ли узнаем, сами они повесились, или их удавила зувемби, – Бюкнер осветил жуткую тварь, скорчившуюся под ногами у покойниц.
– Трудно поверить, что эта мерзость когда-то была женщиной, – содрогнулся Гризвел. – Этот жуткий оскал, руки-клешни, когти на босых ногах… А самое отвратительное – эти обноски, в которые она одета… Хотя, посветите сюда, сэр. Смотрите! Ворот расшит жемчугом! Судя по сохранившимся лоскуткам, это было бальное платье! Но почему беглая служанка так роскошно одета?
Бюкнер склонился над убитой зувемби и закрыл ее выпученные глаза.
– Только представьте, она почти тридцать лет прожила в этой комнате… Да, Гризвел, мы докажем вашу невиновность. Сумасшедшая с топором! Присяжные обожают такие истории. Но вы только подумайте, какая жестокая и подлая месть! Вы только подумайте… Связаться с вуду…
– Получается, это мулатка? Жанна?
Шериф покачал головой.
– Помните, что написала в дневнике мисс Элизабет? Она обо всем догадалась, но не могла никому сказать. И свои записи хотела сжечь, конечно же, из-за проклятой гордыни Блассенвилей. Мулатка отомстила, но совсем не так, как мы думали. Жанна не стала пить изумрудное зелье, приготовленное для нее старым Жакобом. Она тайком подмешала эту дрянь в питье своей обидчице. А после этого сбежала, прекрасно понимая, какой ужас вскоре поселится в поместье.
– Погодите, так это не служанка? – Гризвел никак не мог сложить очевидные факты. – Но кто же тогда?
– Я понял, что это не мулатка, как только увидел ее в коридоре. В кошмарной желтой морде зувемби угадываются фамильные черты, а эти роскошные волосы не оставляют ни малейшего повода для сомнений, – шериф вздохнул и продолжил. – Сегодня я застрелил чудовище, когда-то бывшее Сесилией Блассенвиль.