ѣзда, ему случайно попала на глаза афишка, которая висѣла на стѣнѣ и на которой было напечатано слѣдующее:
«4-го декабря этого года инженеръ Джемсъ Старръ, изъ Эдинбурга, сѣлъ на Грантонской пристани на пароходъ „Принцъ Уэльсскій“. Въ тотъ же день онъ сошелъ съ парохода въ Стирлингѣ. Съ тѣхъ поръ о немъ не имѣютъ никакихъ свѣдѣній.
„Всякаго, имѣющаго сообщить что-либо объ инженерѣ, просятъ обращаться къ президенту Королевскаго Института въ Эдинбургѣ“.
Жакъ Ріанъ, остановившись предъ афишкой, прочиталъ ее два раза съ видомъ чрезвычайнаго удивленія.
— Мистеръ Старръ! — вскричалъ онъ. — Но именно 4-го декабря я встрѣтилъ его и Гарри на лѣстницахъ шахты Яроу! Это было 10 дней тому назадъ! И съ тѣхъ поръ его нигдѣ не видали! Не исчезъ ли съ нимъ и Гарри? Можетъ-быть поэтому мой товарищъ и не пришелъ на праздникъ въ Иривинскій кланъ?
Жакъ Ріанъ и не думалъ терять времени на письменное сообщеніе президенту Королевскаго Института всего того, что онъ зналъ о Джемсѣ Старрѣ. Славный малый сѣлъ въ вагонъ прибывшаго поѣзда, съ твердымъ намѣреніемъ побывать сначала въ шахтѣ Яроу. По пріѣздѣ туда, онъ спустился бы въ самую глубь копи Дошаръ, если бы это потребовалось для того, чтобы отыскать Гарри, а вмѣстѣ съ нимъ и инженера Джемса Старра.
Черезъ три часа молодой человѣкъ сошелъ съ поѣзда на станціи Каллендеръ и быстро направился къ шахтѣ Яроу.
«Съ тѣхъ поръ они не показывались! — думалъ онъ дорогой. — Отчего бы это? Ужъ не помѣшало ли имъ что-нибудь выйти изъ шахты? Или, можетъ-быть, какая-нибудь важная работа задерживаетъ ихъ въ глубинѣ копей? Все это я узнаю!
Жакъ Ріанъ прибавилъ шагу и черезъ нѣсколько времени былъ уже у шахты Яроу.
Снаружи ничто не измѣнилось. Та же мертвая тишина царила вокругъ. Ни одного живого существа не было во всей этой пустынной мѣстности.
Жакъ Ріанъ вошелъ подъ навѣсъ, который прикрывалъ отверстіе шахты. Онъ посмотрѣлъ въ открывшуюся предъ нимъ пропасть и… ничего не увидалъ. Онъ прислушался и… ничего не услыхалъ.
— А моя лампа! — вдругъ вскричалъ онъ. — Гдѣ жъ она?
Лампа которою Жакъ Ріанъ воспользовался во время своихъ посѣщеніи копи, обыкновенно стояла въ углу около площадки верхней лѣстницы.
Эта лампа исчезла.
— Вотъ первая непріятность! — сказалъ Жакъ Ріанъ, начавшій не на шутку тревожиться.
Потомъ онъ рѣшительно добавилъ:
— Все-таки, я сойду туда, хотя-бы въ копи было темнѣе, чѣмъ въ аду!
И онъ началъ спускаться по лѣстницамъ мрачной шахты.
Только хорошо зная копь Дошаръ, Жакъ Ріанъ могъ отважиться на это Впрочемъ, онъ спускался очень осторожно. Его нога ощупывала каждую ступеньку. Одинъ неловкій шагъ, и онъ полетѣлъ бы въ бездонную пропасть. Жакъ Ріанъ считалъ каждую площадку, отдѣлявшую одну лѣстницу отъ другой. Онъ зналъ, что всѣхъ лѣстницъ тридцать и что онъ только тогда очутится на днѣ копи, когда пройдетъ тридцатую лѣстницу. Только бы добраться до этого дна, а тамъ ужъ легко можетъ отыскать коттеджъ, находившійся на концѣ главной галлереи.
Жакъ Ріанъ дошелъ до двадцать шестой площадки, слѣдовательно, до дна оставалось не болѣе 200 футовъ.
Стоя на этой площадкѣ, онъ опустилъ ногу, чтобы ступить на первую ступеньку 27-ой лѣстницы, но его нога встрѣтила одну лишь пустоту и не нашла никакой точки опоры.
Жакъ Ріанъ сталъ на колѣни. Онъ хотѣлъ рукою достать до края лѣстницы… Все было напрасно.
Было очевидно, что 27-й лѣстницы не было на ея мѣстѣ и что, слѣдовательно, ее унесли.
— Ужъ не шутки ли это стараго Ника?! — подумалъ Жакъ Ріанъ съ нѣкоторымъ страхомъ.
Онъ выпрямился и, скрестивъ нагруди руки, подождалъ нѣсколько времени. Потомъ ему пришло въ голову, что если онъ не могъ спуститься внизъ, то обитатели копи не могутъ подняться вверхъ. На самомъ дѣлѣ, теперь не существовало сообщенія между копью и поверхностью земли. Если нижнія лѣстницы шахты Яроу были унесены тотчасъ же послѣ его послѣдняго посѣщенія коттеджа, то что сталось съ Симономъ Фордомъ, его женою, его сыномъ и инженеромъ? Продолжительное отсутствіе Джемса Старра, очевидно, доказывало, что онъ не выходилъ изъ копи съ самаго того-дня, какъ Жакъ Ріанъ встрѣтился съ нимъ въ шахтѣ Яроу. Чѣмъ питались съ тѣхъ поръ обитатели коттеджа? Были ли съѣстные припасы у этихъ несчастныхъ, заключенныхъ въ землѣ на глубинѣ 1500 футовъ отъ ея поверхности? Всѣ эти мысли пробѣжали въ умѣ Жака Ріана. Онъ прекрасно понималъ что одному ему не пробраться въ коттеджъ. Молодому человѣку казалось несомнѣннымъ, что рука злоумышленника прервала сообщеніе между поверхностью земли и копью Дошаръ. Во всякомъ случаѣ, власти разберутъ это, но слѣдовало лишь извѣстить ихъ объ этомъ какъ можно скорѣе.
Жавъ Ріанъ наклонился надъ площадкою.
— Гарри! Гарри! — закричалъ онъ громкимъ голосомъ.
Эхо нѣсколько разъ повторило за нимъ имя Гарри; потомъ все опять смолкло.
Жакъ Ріанъ быстро поднялся наверхъ. Не теряя ни одного мгновенія, онъ направился къ желѣзнодорожной станціи въ Каллендерѣ. Всего лишь нѣсколько минутъ пришлось ему подождать прихода Эдинбургскаго поѣзда, и въ 3 часа пополудни молодой человѣкъ былъ уже у лорда-намѣстника столицы.
Тамъ онъ разсказалъ все, что зналъ о Джемсѣ Старрѣ. Точныя подробности, которыя онъ сообщилъ, не позволяли сомнѣваться въ истинѣ его словъ. Немедленно извѣстили президента Королевскаго института, сэра В. Эльфинстона, который былъ искреннимъ другомъ Джемса Старра. Сэръ Эльфинстонъ рѣшилъ тотчасъ же отправиться въ въ копь Дошаръ. Въ его распоряженіе отдали нѣсколько полицейскихъ агентовъ, которые захватили съ собою лампы, кирки, длинныя веревочныя лѣстницы, съѣстные припасы и необходимыя лѣкарства. Потомъ всѣ они, вмѣстѣ съ Жакомъ Ріаномъ, поспѣшили въ копи Аберфойля.
Вечеромъ того же дня сэръ В. Эльфинстонъ, Жакъ Ріанъ и полицейскіе агенты пришли къ отверстію шахты Яроу и спустились до 27-ой площадки, на которой Жакъ стоялъ нѣсколько часовъ тому назадъ.
Полицейскіе агенты привязали лампы къ концамъ длинныхъ веревокъ и спустили ихъ въ глубину шахты. При свѣтѣ лампъ оказалось, что четырехъ послѣднихъ лѣстницъ не было.
Итакъ было несомнѣнно, что кто-то съ намѣреніемъ уничтожилъ сообщеніе между поверхностью земли и копью Дошаръ.
— Чего же мы ждемъ, мистеръ? — съ нетерпѣніемъ спросилъ Жакъ Ріанъ.
— Мы ждемъ, чтобы эти спущенныя лампы были снова подняты къ намъ наверхъ, мой милый, — отвѣчалъ сэръ В. Эльфинстонъ. — Потомъ мы сойдемъ на дно, и ты насъ поведешь…
— Въ коттеджъ, — закричалъ Жакъ Ріашь, — а если нужно, то въ самую глубь копей!
Когда лампы были подняты, агенты прикрѣпили къ площадкѣ веревочныя лѣстницы и спустили ихъ въ шахту. Оказалось, что площади нижнихъ лѣстницъ не были унесены, и такимъ образомъ можно было спуститься на дно копи, хотя и съ большимъ трудомъ.
Жакъ Ріанъ первый повисъ на качавшейся во всѣ стороны веревкѣ и первый спустился на дно копей.
Вскорѣ къ нему присоединились сэръ В. Эльфинстонъ и агенты.
На днѣ шахты Яроу никого не было, и сэръ В. Эльфинстонъ былъ очень изумленъ, когда услышалъ, что Жакъ Ріанъ закричалъ:
— Смотрите, вотъ нѣсколько обгорѣлыхъ обломковъ лѣстницъ!
— Обгорѣлыхъ! — повторилъ сэръ В. Эльфинстонъ. — Да, въ самомъ дѣлѣ, вотъ и пепелъ!
— Какъ вы думаете, мистеръ, — спросилъ Жакъ Ріанъ, — не самъ ли инженеръ Джемсъ Старръ сжегъ эти лѣстницы и прервалъ такимъ образомъ всякое сообщеніе съ поверхностью земли?
— Не можетъ быть. — задумчиво отвѣчалъ сэръ В. Эльфинстонъ. — Пойдемъ, мой милый, въ коттеджъ! Тамъ мы узнаемъ истину!
Жакъ Ріанъ недовѣрчиво покачалъ головою. Взявъ лампу изъ рукъ агента, онъ быстро пошелъ по главной галлереѣ копи Дошаръ.
Всѣ послѣдовали за нимъ.
Черезъ четверть часа сэръ В. Эльфинстонъ и его спутники очутились на той рытвинѣ, гдѣ былъ расположенъ коттеджъ Симона Форда. Огня не было видно въ окнахъ коттеджа. Жакъ Ріанъ бросился къ двери и живо ее отворилъ.
Коттеджъ былъ пустъ.
Агенты прошли по комнатамъ мрачнаго дома. Ничто въ этихъ комнатахъ не говорило о какомъ-либо злодѣйствѣ, совершенномъ надъ ихъ обитателями. Все было въ образцовомъ порядкѣ, какъ будто бы старая Мэджъ была еще здѣсь. Съѣстныхъ припасовъ было въ изобиліи, и ихъ, вѣроятно, хватило бы семейству Фордовъ еще на нѣсколько дней.
Итакъ отсутствіе хозяевъ было совершенно непонятно. Но можно ли было съ точностію опредѣлить, когда именно они оставили коттеджъ? Да, потому что Мэджъ имѣла обыкновеніе отмѣчать въ своемъ календарѣ крестомъ каждый наступившій день.
Этотъ календарь висѣлъ на стѣнѣ въ залѣ. Послѣдній крестъ былъ поставленъ въ немъ около 6-го декабря. Это число приходилось какъ разъ на другой день послѣ прибытія Джежа Старра. Итакъ, было очевидно, что Симонъ Фордъ, его жена, его сынъ и его гость оставили коттеджъ 6-го декабря, т. е. 10 дней тому назадъ. Можетъ-быть, инженеръ прибылъ для новыхъ изысканій въ копяхъ, но могли ли эти изысканія послужить причиною столь долгаго отсутствія? Очевидно нѣтъ!
Такъ думалъ, по крайней мѣрѣ, сэръ В. Эльфинстонъ. Тщательно осмотрѣвъ коттеджъ, онъ положительно не зналъ, что ему слѣдовало теперь дѣлать.
Стояла глубокая тьма. Одинъ лишь свѣтъ лампъ, находившихся въ рукахъ агентовъ, освѣщалъ немного этотъ непроницаемый мракъ.
Вдругъ Жакъ Ріанъ испустилъ громкій крикъ.
— Тамъ, тамъ! — закричалъ онъ.
И онъ указалъ своимъ пальцемъ на довольно яркій свѣтъ, показавшійся въ темной дали галлереи.
— Друзья мои, пойдемте на этотъ огонь! — сказалъ сэръ В. Эльфинстонъ.
— Это огонь злыхъ духовъ! — вскричалъ Жакъ Ріанъ. — Къ чему на него итти? Все равно мы его не догонимъ!
Но президентъ Королевскаго института и полицейскіе агенты не были людьми суевѣрными. Они пошли туда, гдѣ мелькалъ движущійся огонекъ. Жакъ Ріанъ послѣдовалъ за ними.
Сэръ В. Эльфинстонъ и его спутники долго и упорно преслѣдовали этотъ огонекъ. Казалось, что какое-то существо небольшого роста, но необычайно проворное, несло горящій факелъ. Часто это существо исчезало за какою-нибудь насыпью, но черезъ мгновенье же оно снова появлялось въ глубин