«Новая власть называет себя советской и рабочей и крестьянской. А на деле важнейшие вопросы государственной жизни решаются помимо Советов; ЦИК вовсе не собирается или собирается затем, чтобы безмолвно одобрить шаги без него самодержавно предпринятые народными комиссарами. Советы, не согласные с политикой правительства, бесцеремонно разгоняются вооруженной силой; и всюду голос рабочих и крестьян бесцеремонно подавляется… На деле всякая попытка рабочих выразить свою волю в Советах путем перевыборов пресекается и не раз уже петроградские рабочие слышали из уст новой власти угрозы пулеметами, испытали расстрелы своих собраний и манифестаций…»На VIII Всероссийском Съезде Советов 23 декабря 1920 г. меньшевик Ф. И. Дан говорил: «За истекший год поражает всякого наблюдателя прогрессивное отмирание всякой советской системы управления государством. Вся советская система сверху донизу за этот год была парализована. Все из вас знают, что на местах Советы совершенно перестали собираться… Самые важные законодательные акты были проведены без всякого участия ВЦИК…».
Вполне закономерно в этой связи, что жестоко подавленные выступления крестьян и рабочих в 1920–1921 гг. (Западно-Сибирское, Кронштадское и другие восстания) проходили под лозунгом «За Советы без коммунистов!». Сторонники таких Советов либо уничтожались, либо, если это были люди хорошо известные мировому социалистическому сообществу, например тот же Дан, — высылались из «советской» России.
30 декабря 1922 г. большевики, подчинив своей власти многие республики, образованные на территории бывшей Российской Империи, объявили о создании Союза Советских Социалистических Республик (СССР). Советского в нем было не больше, чем в РСФСР: вся власть в отдельных республиках и в центре принадлежала узкому кругу большевицких вождей, диктовавших свою волю стране через структуры коммунистической партии. При этом новое государство предполагало распространить такую же систему (жесткая вертикаль партийной диктатуры, прикрытая фиговым листком Советов) на весь мир и включать в свой состав всё новые республики. Поэтому гербом СССР стало изображение земного шара с наложенными на него символами «рабоче-крестьянской» власти — молотом и серпом и увенчанного пятиконечной звездой (единение в «советском» государстве всех пяти континентов Земли).
Сталинская «Конституция», принятая 5 декабря 1936 г., объявила переход к «общенародному» государству, формально восстановила, упраздненные в 1918 г., гражданские и демократические права, в том числе всеобщее избирательное право с прямым, равным и тайным голосованием, свободу слова, собраний и объединений. Из классового органа «диктатуры пролетариата» Советы как будто бы превращались в обычную систему местного и общенационального народовластия.
Однако в действительности, на выборах по каждому избирательному округу предлагался всегда только один кандидат от единого «блока коммунистов и беспартийных», назначенный партийной властью соответствующего уровня. Это были «выборы без выбора», как их называли в народе. В объявляемых результатах выборов за таких кандидатов всегда голосовали 99,98 % избирателей и в самих выборах принимало участие не менее 97–98 % внесенных в списки для голосования. Агитация против выдвинутых коммунистами кандидатов была немыслима.
Та же ложь о всевластии Советов была воспроизведена в брежневской «Конституции» 1977 г. «Советская власть», ставшая с декабря 1936 г. формально общенародной, на деле как была, так и осталась фикцией, прикрывавшей всевластие компартии.
Выборы в Советы на частично соревновательной основе впервые за 71 год состоялись в марте 1989 г. и сразу же советские депутаты поставили вопрос об отмене статьи конституции, утверждающей «руководящую и направляющую» роль КПСС. Эта статья была отменена в январе 1991 г., а вскоре после того как компартия, допустившая попытку путча 19 августа 1991 г. была запрещена, распался и Союз Советских Социалистических Республик. Их единство обеспечивали отнюдь не советы, а только партия.
Верховный Совет Российской Федерации сначала поддержал избранного всенародно президента Б. Н. Ельцина, но далее миф о всевластии Советов сыграл с ними злую шутку. Они могли заниматься законодательством, пока их повестку дня определяла партия. Когда партии не стало, они остались без руля и без ветрил и решили, что могут и реформы отменять, и новую конституцию принимать, и президента свергать. Состоявший в значительной мере еще из коммунистических назначенцев Верховный Совет, возглавил вооруженное восстание против избранного на свободных выборах президента, и был им разогнан. В Конституции, принятой на референдуме 12 декабря 1993 г. для Советов места уже не нашлось. Россия стала президентской республикой. Попытка превратить систему Советов из драпировки тоталитарного режима в парламентский механизм не удалась.
Итак, Советы с самого начала были организацией не демократической по способу формирования, антигосударственной по целям и террористической по методам деятельности. После октябрьского переворота они сохранялись только как прикрытие неограниченной диктатуры коммунистической партии. Никакой самостоятельной роли в «советском» государстве они не играли. Их попытка перейти на демократические рельсы в 1990–1992 гг. не удалась, и они сделались, хотя и не повсеместно, инструментом коммунистического реванша. Ни одна из перечисленных ролей не делают им чести.
Между тем, число топонимов, содержащих понятие «советский», огромно. Одних административных единиц с таким названием насчитывалось в конце «советской» эпохи пятьдесят пять. Городские, именуемые Советскими, были в Москве, Красноярске, Алма-Ате, Улан-Уде, Караганде, Брянске, Вильнюсе, Новосибирске, Ашхабаде, Омске, Тамбове, Орле, Нижнем Новгороде, Минске, Кургане, Макеевке, Уфе, Самаре, Рязани, Казани, Челябинске, Волгограде. Во многих из этих городов Советские районы существуют и сейчас. Древний восточно-прусский город Тильзит, где на реке Неман в 1809 г. Император Александр І встречался с Наполеоном, все еще носит название Советск. Города с таким же названием есть в Кировской и Тульской областях, поселки городского типа близ Петербурга, в Мари Эл, в Ханты-Мансийском округе, в Саратовской области (быв. Мариенталь), в Ошской области Киргизии и в Крыму (быв. Ички).
Донская станица Чернышевская носит название Советская. Районные центры с таким названием имеются в Алтайском крае и Оренбургской области, в Дагестане, Чувашии, Калмыкии. Военный порт на Тихом океане (бывшая Императорская гавань) носит имя Советская гавань. Улицы, площади и переулки с именем «Советский» и вовсе несчитаны. В одной Москве Советские улицы есть в Крюково, в Рублёве и две (первая и вторая) — в Восточном Измайлове.
Фадеев
Александр Александрович Фадеев (1901–1956) еще учась во Владивостокском коммерческом училище выполнял поручения подпольного комитета большевиков. В 1918 г. вступил в партию и принял кличку Булыга. Стал партийным агитатором; в 1919 г. вступил в Особый Коммунистический отряд красных партизан. В конце Гражданской войны занимал посты: комиссара 13-го Амурского полка и комиссара 8-й Амурской стрелковой бригады. В 1921 г. участвовал в подавлении Кронштадтского восстания.
После Гражданской войны Фадеев был отправлен партией на Юг России, где работал секретарем одного из райкомов Краснодара, а затем заведующим разделом партийной жизни в отделе печати Северо-Кавказского крайкома. О духовных горизонтах писателя говорят названия его статей, опубликованных под кличкой «Булыга» в газете «Советский Юг»: «Итоги совещания при орграспреде крайкома по поднятию производительности труда», «Предложения о работе с ленинским набором», «На пороге второго пятилетия», «Окружные газеты о XIV съезде ВКП(б)». В последней из них Фадеев сетует, что решениям съезда местные газеты уделяют мало внимания.
На досуге Фадеев занялся беллетристикой, о которой он заявил: «В большевистском понимании художественная литература есть могущественная служанка политики» («Правда» от 10.1.1931) Политике большевиков он и служил. Повесть «Разлив» (1924), романы «Разгром» (1927) и «Последний из удэге» (1930–1940) посвящены захвату Дальнего Востока большевиками. «Последнего из удэге» автор писал с 1929 по 1940 г., но так и не смог закончить. Жизнь изображается в этих произведениях по одной схеме. Все чуждые советской власти «социальные элементы» (офицеры, священники, промышленники, некоммунистическая интеллигенция, обеспеченные крестьяне) показаны как выродки, достойные лишь уничтожения. Им противопоставлены идейные большевики, которые перевоспитывают темные, но стихийно революционные народные массы в духе коммунистической идеологии.
В докладе 1932 года «Мой литературный опыт — начинающему автору» Фадеев говорил: «Какие основные мысли романа „Разгром“? …Первая и основная мысль: в гражданской войне происходит отбор человеческого материала… Происходит огромнейшая переделка людей. Эта переделка людей происходит успешно потому, что революцией руководят передовые представители рабочего класса — коммунисты…».
Фадеев изображал исторические события не просто с партийной точки зрения, но подчас по прямому заданию партийных органов. Так, «Молодая гвардия» была написана по заказу ЦК ВЛКСМ, который обратился к Фадееву с этой просьбой в августе 1943 г. К началу 1945 г. он закончил роман. Однако в «Правде» от 3 декабря 1947 г. ему было указано, что в «Молодой гвардии» нет главного — «руководящей, воспитательной роли партии…». По воспоминаниям В. В. Вишневского, Фадеев ответил: «Критику понял… Переживаю глубоко… Буду вновь работать над романом, буду писать один, другой, третий раз… Выполню указание партии». Указание было выполнено к 1951 г.: первая редакция «Молодой гвардии», в которой молодежным подпольем руководили комсомольцы, сменилась второй, где руководящая роль отведена партии.
В последние годы жизни Фадеев работал над романом «Черная металлургия». На своем юбилейном вечере (1951 г.) писатель так определил замысел этого произведения: «Я хочу спеть песню о нашей партии, как вдохновляющей и организующей силе нашего общества». В письме Сталину от 31 марта 1951 г. он обещал воспеть в этом романе «гигантскую стройку коммунизма», изобразить современную жизнь как победу «партии и комсомола». В план романа входило и изображение врагов народа и их разгром. По замыслу Фадеева, эти внутренние враги должны были мешать внедрению в жизнь важного