Остановится ли Сундуков на достигнутом? Или придумает для своего врага новую пакость?
В тысячный раз проходя мимо бабушкиного диванчика, Артем обратил внимание на рассыпанные по полу лекарства.
Постойте-ка… Это ведь было во сне! Или и наяву тоже?
Артем снова провел рукой по волосам в поисках паутины, но ничего, конечно же, не обнаружил. На память о ночном кошмаре у него остались только седина и разбросанные повсюду таблетки.
Складывая коробочки и пузырьки на тумбочку, Артем рассеянно вчитывался в этикетки. Большинство слов было ему незнакомо. Непонятно, зачем давать лекарствам такие путаные названия, если можно просто писать «от головы» или «при зубной боли»? Чтобы таблетки выглядели солиднее?
А что, если на бабушкиной тумбочке было средство, способное ему помочь?
От этой мысли Артем встрепенулся и, так и не убрав беспорядок до конца, бросился в прихожую. Ему требовался совет кого-то, разбирающегося в таких вещах, и как можно скорее.
Натянув шапку чуть не до самого носа и накинув сверху капюшон, Артем помчался в аптеку. На улице по-прежнему шел дождь, поэтому его вид никого не удивил. Пугать случайных прохожих сединой и выслушивать изумленные ахи и охи совсем не хотелось.
Девушка-фармацевт встретила его приветливой улыбкой.
– Здравствуй! Как дела? Только не говори мне, что снова поссорился со старичками.
Артем, тяжело дыша, покачал головой.
– Нет… Наоборот… Помочь одному из них хочу. Скажите, у вас, случайно, нет лекарства от старости? Ну… Хоть какого-нибудь.
Улыбка девушки стала виноватой. Она обвела вокруг руками, будто пыталась обнять все прилавки разом, и вздохнула.
– Если бы такое лекарство существовало, думаю, половина из этого всего нам просто не понадобилась бы. Извини, но… таблетку от старости пока не изобрели.
– И даже от седины? – разочарованно спросил Артем.
– И от нее тоже…
Фармацевт еще что-то говорила, но Артем уже двинулся к выходу. Оставаться в аптеке дольше не имело смысла. Его хрупкие надежды превратились в прах.
Стоило Артему выйти на крыльцо, как туча выплюнула ему в лицо очередную порцию воды. Возможно, она бы еще и расхохоталась, если бы могла. У Артема создалось ощущение, что сама природа издевается над ним.
Дернув завязки капюшона, он опустил голову и побрел прочь. Возвращаться домой не хотелось, а куда еще можно отправиться, Артем не знал.
Шлеп. Шлеп. Промокшие насквозь ботинки. Покрасневшие от холода руки. А может быть, у него еще и морщины появились – вдобавок к седой голове?
Артем торопливо вынул из кармана телефон, чуть не уронив его в лужу, и сфотографировал себя. Лицо на экране было таким же, как и всегда, только глаза смотрели затравленно и жалко. Впрочем, у Артема не было времени переживать об этом. Его внимание привлекла темная фигура, застывшая на снимке метрах в двадцати от него. Неизвестный, одетый в мешковатую темную куртку, протягивал в сторону мальчика руку – то ли проклиная, то ли подзывая его к себе. Совсем как Веня в магазине…
Артем нервно сглотнул и обернулся. Фигура бежала к нему – неловко, переваливаясь с ноги на ногу, как это умел делать только отличник. И если это был Веня, то преследовал он своего врага явно не за тем, чтобы обнять его, радуясь встрече.
Не желая знать, чем это закончится, Артем кинулся прочь.
Дождь, словно только того и ждал, хлынул с новой силой. Артем моргал, выставлял козырьком ладонь, но все было без толку – вода заливала глаза, как из самого сильного душа. Деревья по обеим сторонам дороги натужно скрипели, наклоняя к Артему свои ветки. Порыв ветра рвал с него капюшон и грохотал железом на крыше. Артем бежал из последних сил, но промокшая одежда сковывала его движения. А может, это очередное заклинание Сундукова? Решил подарить своему врагу костыли?
Артем оглянулся, чтобы проверить, преследует ли его отличник, и чуть не упал носом в грязь. Темная фигура бежала следом – так же тяжело, как он сам, однако прекращать погоню явно не собиралась. Артему показалось, что сквозь потоки воды он увидел искривившийся в усмешке рот Вени.
Празднует победу, значит?
Ускорившись, как марафонец, собравшийся оборвать финишную ленточку, Артем бросился к набережной. Если он успеет перейти дорогу на зеленый свет, отличник застрянет на этом перекрестке надолго.
Осталось всего несколько шагов!
Зеленый человечек на светофоре начал тревожно мигать.
Артем стиснул зубы и… подвернул ногу на какой-то кочке, затаившейся в центре огромной лужи.
Визг тормозов над самым ухом и возмущенные автомобильные гудки казались ничем по сравнению с воплем Артема, который он издал, поняв, что проиграл. Теперь Веня точно догонит его – времени на побег не осталось. Может, хотя бы дать отличнику по носу, чтобы не слишком торжествовал? Это, конечно, было бы слабым утешением для человека, постаревшего в одиннадцать лет, но Артем не хотел сдаваться без боя.
Фигура в черном была совсем рядом. Артем сел, приготовившись обороняться, когда из-под капюшона раздался тоненький голос:
– Эй, ты в порядке?
Артем молчал, открыв от удивления рот. «Черная куртка» оказалась вовсе не Веней! Из-под капюшона на него смотрело кругленькое личико Пышкиной!
– Пойдем отсюда! Ты можешь подняться на ноги?
Сопровождаемый руганью водителей, Артем побрел вслед за Машей на тротуар.
Съежившись под навесом заброшенного киоска, они посмотрели друг на друга.
– Зачем ты убегал? – строго спросила Пышкина. – Это было хуже, чем кросс в спортивном зале. Я еле тебя догнала!
Артем опустил взгляд. Признаваться в том, что испугался Пышкиной, ему было стыдно.
– А зачем ты за мной гналась? – поинтересовался Артем, ногой расплескивая лужу, в которой они стояли. – Могла бы просто крикнуть.
– Я раз сто звала тебя по имени. После этого ты побежал еще быстрее, и все, – с обидой заметила Пышкина.
Артем пожал плечами. Кроме завывания ветра в ушах, он ничего не слышал. И вряд ли остановился бы, услышав от «Вени» свое имя.
– А что это на тебе надето? – Он кивнул на громадную куртку Пышкиной.
– Это папина. Возвращаясь домой, я упала в лужу, и мама забрала мою куртку в стирку. Пришлось надеть что-то другое, чтобы идти к тебе.
– Ко мне? – удивился Артем. – Зачем?
– Несла тебе кое-что. Ты подумал, как завтра пойдешь в школу с такой головой? Нет? А я подумала. Держи.
Пышкина сунула ему в руки какую-то коробочку. Артем взглянул на нее и присвистнул.
– Краска для волос? Умно!
– А ты думал? – польщенно хмыкнула Маша. – Бери. Умеешь пользоваться, или тебе помочь?
– Разберусь как-нибудь, – пробормотал Артем, пряча коробку за пазуху. – Спасибо.
Пышкина смущенно переминалась с ноги на ногу, как обычно делала, отвечая у доски, а потом выдохнула:
– Удачи!
Глава 9Враг за дверью
Следующее утро выдалось для Артема таким же унылым, как и предыдущее. Мать, пришедшая в ужас от его крашеных, «цвета лесного ореха» волос, по-прежнему дулась и не пришла будить – просто распахнула дверь в комнату и ушла, бурча что-то сердитое. Едва открыв глаза, Артем потянулся к зеркалу. Одного взгляда на свое отражение ему хватило, чтобы горестно взвыть.
Что за напасть! Опять!
В дверь требовательно позвонили – нажали кнопку и держали несколько секунд, видимо, желая оглушить всех обитателей квартиры.
– Артем, открой! – крикнула мать с кухни. – Я жарю яичницу.
Едва переставляя ноги, он отправился в прихожую. Кого там принесло в такую рань?
– Привет! – Стоило двери открыться, как Санька одарил друга сияющей улыбкой. – Готов к сражению?
Мелкий и Пышкина выглядывали из-за его спины, но, к счастью, не улыбались. Артему и одного оскала хватило, чтобы на душе стало тошно.
– Кажется, у меня растет борода, – пробормотал он, не зная, куда деть глаза. – Я, наверное, сегодня притворюсь больным и останусь дома, а вы сами…
Санька, не дослушав, втолкнул его в прихожую и рассмотрел на свету.
– И это ты называешь бородой? Дружище, до Льва Толстого тебе далеко. Бери рюкзак и не придумывай ерунды. Хитрый какой – хочет, чтобы мы вместо него с колдуном воевали и сединой покрылись раньше времени!
Пышкина отнеслась к беде Артема с большим сочувствием. Потыкав в щетину пальцем, она цокнула языком и покачала головой.
– Надо брить. И не расстраивайся так: все равно когда-то пришлось бы начинать. – Бросив на Саньку презрительный взгляд, она добавила: – Лучше рано, чем никогда.
Тот надулся и пробормотал что-то вроде: «Не очень-то и хотелось», но затевать спор не стал. Толкаясь и наступая друг другу на ноги, они ввалились в ванную комнату.
– Где твой папа хранит лезвия? – спросила Пышкина, деловито обшаривая полки. – А, вот они! Нашла! Теперь замри и не двигайся.
– А то останешься без головы, – тихо пробормотал Санька.
Кроме Артема, его никто не услышал.
Наблюдать, как кто-то размахивает перед твоим носом бритвой, было не слишком приятно, поэтому он предпочел закрыть глаза. Его друзья, кажется, и вовсе затаили дыхание, наблюдая за работой Пышкиной. Руки у той ощутимо дрожали, но все шло вполне благополучно.
До тех пор, пока мать Артема не постучала в дверь.
– Кто к нам пришел? Артем, это твои друзья?
Пышкина дернулась. Артем зашипел сквозь зубы и схватился за подбородок. Санька театральным шепотом прошептал:
– Чуть-чуть промахнулась!
Спокойным остался один лишь Мелкий. Улыбаясь, как полоумный, он распахнул перед хозяйкой квартиры дверь и принялся расшаркиваться в приветствиях.
– Доброе утро! Извините, что мы вот так, без приглашения… Саню машина обрызгала из лужи, нужно замыть. Вот мы и помогаем. Все вместе…
Испепеляемый гневным взглядом Саньки, Мелкий к концу речи перешел на шепот. Мама удивленно посмотрела на компанию и, покачав головой, отправилась на кухню. Лишь тогда Артем рискнул высунуться из-за спины Пышкиной.
Увидев его, Маша ахнула: