Лишний раз напрягать Кирилла смысла не имело. Он был за тысячи километров и ничем помочь не мог.
— А телефон?
— Городской тоже вместе с электрическими проводами аукнулся! Но мобильник, сам видишь, работает! Только у меня уже зарядка кончается, так что извини, долго разговаривать не сможем.
— А мобильник твоей матери?
— Он уже разрядился.
— Вспомни, я показывал тебе, как заряжать мобильник от компьютера. Интернета у вас все равно нет. Так что используй батарею ноутбука. Все необходимое для зарядки в правом кармане компьютерной сумки. Все, целую, береги себя! — Голос Кирилла задрожал.
— Не волнуйся. Все будет в порядке! Целую, — бодро отрапортовала Кася и отключилась.
— Кирилл не прилетит, — с некоторым разочарованием констатировала Екатерина Дмитриевна.
— Ты правильно поняла. Он смог вылететь только в Хитроу. А ни один европейский аэропорт не принимает.
— Местные аэропорты! — саркастически заметила Екатерина Великая. — С такой погодой они только сани Деда Мороза принимать способны. Стоит несчастным десяти сантиметрам снега выпасть, и такое ощущение, что на них обрушилось чудовищное стихийное бедствие.
— Ну, допустим, снега выпало не десять сантиметров, а все шестьдесят, и он продолжает падать.
— У нас на машине зимние шины?
— Не задавай глупых вопросов! — возмутилась Екатерина Дмитриевна. — Ты же видела нашу таратайку. А о зимних шинах времени у меня думать не было. Хорошо, хоть продуктами только недавно запаслась, словно чувствовала!
— Ну вот и отлично, продукты есть, дрова тоже, — как можно бодрее ответила Кася, — значит, не от голода, ни от холода не умрем!
— От голода нет, а вот от холода… Сама знаешь, что для печки дрова почти кончились. Остались только три огромных полена в камине, а топором ни ты, ни я орудовать не умеем.
— Ладно, печка прогорит до сегодняшнего вечера, а потом камин запалим, и будет все как в настоящем замке: свечи и камин! — весело ответила ее дочь, которая даже начинала видеть плюсы в подобном приключении.
Тем временем кто-то заколотил в дверь, и раздался веселый голос Виктора Дюваля:
— Эй, соседи! Живы?
Кася вышла на улицу. Прямо рядом с парадной лестницей тарахтел трактор. Раскрасневшийся от мороза Виктор улыбался во весь рот, только лицо приехавшей с ним Моник было встревоженным.
— Спасибо, у нас все в порядке, — поспешила успокоить Дювалей Кася, — проходите.
— Мне некогда, поеду других соседей проведаю, — заявил Виктор, — а ты, мама?
— Я пока здесь останусь, на обратном пути заедешь, — ответила Моник, — мне твой трактор всю спину отбил.
— Отвыкла, мама, — почти укоризненно заметил сын.
— Не отвыкла, а состарилась, дорогой, чувствуешь разницу? — улыбнулась нисколько не обидевшаяся Моник.
— Не выдумывай, мамуля, ты у нас совсем молодая, хоть замуж заново выдавай! — рассмеялся Виктор.
— Ну, замуж меня можно сейчас только за ангела, на тот свет выдавать! Давай поезжай, не мешкай.
Виктор, не пререкаясь, спустился по ступенькам, забрался в кабину и порулил прочь.
— Не обращайте на него внимания, у него шутки, как и у его покойного отца, ни головы, ни хвоста! — произнесла Моник, проходя внутрь.
Расцеловавшись с Екатериной Великой и потрепав по шее Лорда Эндрю, Моник перешла к делу:
— Электричество починят не раньше чем через несколько дней. У вас достаточно дров?
— На сегодня для печки хватит, а вечером разожжем камин, там три больших полена лежат, — бодро ответила Кася.
— Тогда мы вам завтра привезем, если хотите, сегодня подбросим. А то камин только бороду Господу Богу греть годится.
— Нет, не беспокойтесь, один вечер мы продержимся. А вот от завтрашней помощи не откажемся. Спасибо, Моник! — поблагодарила мать и предложила: — Не хотите кофе? Или чай с травами.
— Травяной чай с удовольствием выпью, — с готовностью откликнулась Моник.
За чаем разговорились, после сетования на погоду и вечную неподготовленность к снегу перешли к обсуждению последних событий.
— Вокруг нас в деревне настоящий вакуум образовался, как будто мы виноваты во всем случившемся, — поделилась Екатерина Дмитриевна.
— Не беспокойтесь, — спокойно и уверенно ответила Моник, — поверьте мне, все перемелется, и вы уже скоро забудете всю эту историю.
— Забудем, если найдут убийцу, — благоразумно заметила Кася.
Лицо Моник помрачнело, и во взгляде промелькнуло некое подобие испуга. Хотя при подобном освещении рассмотреть выражение глаз пожилой женщины было трудновато.
— Вот именно, если найдут убийцу или убийц, — поддержала дочь Екатерина Великая, — иначе покоя нам не найти! Вы же сами были в машине с Касей, и если бы не вы!.. — Голос матери задрожал, и она не стала продолжать.
Пожилая женщина понимающе покачала головой.
— Скажите, Моник, а что вам известно о Черной Королеве? Это ее вы имели в виду, когда говорили, что за наше спасение надо благодарить Нашу Даму? — перевела разговор на другую тему Кася.
— Вы верите в легенды, мадемуазель? — вопросом на вопрос ответила Моник.
— Как и в шутке, в любой легенде есть доля истины, — благоразумно заявила девушка.
— Вот так и с легендой о Черной Королеве, в ней тоже есть доля истины, — спокойно ответила Моник, — а большего я вам сказать не могу, потому что сама не знаю.
Вспомнив истовость, с которой Моник тогда, в ночь их спасения, благодарила Нашу Даму, Кася не поверила гостье. Но с разочарованием поняла, что вытащить какую-либо дополнительную информацию из пожилой женщины не получится. Только уходя, Моник обронила неожиданную фразу:
— И кстати, вы говорите, что в Камбрессаке жалуются на вас как на приезжих. Только забывают, что большая часть сегодняшних жителей тоже приезжие. Коренных-то почти не осталось, хотя мне иногда кажется, что потомки некоторых возвращаются на землю своих предков…
После ухода Моник Кася снова и снова прокручивала в голове их разговор. Пожилая женщина явно была себе на уме. Надо будет побольше пообщаться с этой мадам Дюваль. И эта ее последняя фраза. Действительно, а кто в этой деревне коренной житель? И что Моник имела в виду, говоря о тех, кто возвращается на землю их предков. Может, она узнала кого-либо, но отказывается говорить?
— Мама, согласно твоим сведениям, кто появился в Камбрессаке сравнительно недавно?
— Все три друга Фредерика, — уверенно ответила та. — То есть Бернар, Манон и Арман.
— Кто еще?
— Некоторые пенсионеры, мадам Каварзэрэ, например. Да почти весь кружок бернаровских «юных» любителей древности сплошь и рядом приезжие.
— А почему тогда все так ополчились против нас?
— Сама не понимаю, — с явным недоумением ответила мать.
— А может быть, кто-то настраивает их всех против нас? — высказала наконец вслух очевидное Кася.
— Кто? Мартина? Какой у нее в этом может быть интерес? Бернар? Моник? Манон? Арман? Или те мастера, с которыми я поссорилась?
— А ты с кем-то ссорилась?
— До твоего приезда пришла тут команда из трех оболтусов, у которых руки не к тому месту приставлены, но я на их работу посмотрела и быстренько с ними распростилась. Тем более они такую цену заломили за смену паркета, что я подумала, что за эти деньги я и сама паркет лучше поменяю. Один из них, Стефан Ломас, сын мэра.
— Что, мэр своему сыночку работу получше не мог подыскать?
— Такому оболтусу и сам президент ничего бы не подыскал! Да и что он может?! Рассказывали, что предыдущий мэр устроил свою жену секретаршей в мэрию. И нынешний мэр его тут же в коррупции обвинил и благодаря этому выиграл последние выборы. Так что у него руки связаны.
— Понятно, — кивнула головой Кася.
— Да ничего на самом деле не понятно. Даже если сын мэра стал бы про меня слухи распространять, вряд ли его стали бы слушать.
— Знаешь, после двух убийств и не того послушаешь, — резонно возразила Кася. — Ну ладно, я поднимусь в библиотеку, а потом вернусь в малый салон. Пока здесь тепло, надо наслаждаться.
— Ты права, — согласилась Екатерина Дмитриевна.
На улицу выходить не хотелось. Снег продолжал валить густыми хлопьями, и никакого просвета в серой, сплошной, падающей с неба массе не наблюдалось. Выпустили во двор Лорда Эндрю. Но и тот вопреки своему обыкновению не задержался, уже через десять минут заскребся в дверь. Пес вернулся с обескураженным выражением на морде и ринулся поближе к печке, греться. Короткая шерсть явно не спасала мастифа от проникающего до костей холода. А Кася даже радовалась выпавшим часам вынужденного бездействия. Наконец-то она сможет спокойно все обдумать. А информации за последнее время скопилось более чем достаточно!
Мобильник завибрировал. До этого она предусмотрительно отключила звонок и перевела телефон на максимально энергосберегающий режим. Трогать компьютер ей пока не хотелось. Было неизвестно, сколько времени им придется оставаться без электричества. Посмотрела на высветившееся на экране имя корреспондента и торопливо ответила:
— Здравствуйте, комиссар.
— Здравствуйте, Кассия, ваш городской не работает, поэтому звоню на мобильный. Хотел с вами поговорить и сообщить не очень приятную новость…
— Новое убийство?
— Нет, хорошо прикрытое старое, — с некоторой иронией ответил комиссар.
— Фредерик? — выдохнула Кася.
— Да, ваш друг был отравлен. Я запросил разрешение на эксгумацию и судебно-медицинскую экспертизу и только сегодня получил заключение экспертов.
— Тоже газ?
— Нет, все гораздо круче: опять малоизвестный яд, смесь из дурмана, болиголова и опиума. Кстати, специалисты мне сказали, что похожий яд, судя по всему, стал причиной смерти Сократа…
— Кто мог его отравить? — перебила его Кася, которую состав яда интересовал постольку-поскольку.
— Кто-то из тех, кто имел доступ в дом, — несколько устало добавил комиссар, — и, к сожалению, список получился длинным: Раймон, друзья Фредерика, мастера и рабочие, занимавшиеся реставрационными работами, соседи, любопытные. Замок все-таки иногда был открыт для посещений.