а, напоминавшие два загадочных темных омута, в которые хотелось погрузиться с головой, забыв обо всем на свете. И сейчас там, на самом их дне, плескалось чувство — настолько необычное, чудесное, но вполне объяснимое, что заставило ее невольно покраснеть и мгновенно забыть о всяких оживших ископаемых.
— Чудо!!! — угрожающе завопил Айво с того конца поляны, вырывая ее из невольного плена магнетических глаз. — Клянусь!!! Убью!!! Лично!!!
— Сначала я! — тихо поправил Соло, но в его взгляде притаилась лукавая улыбка.
— Обрыбитесь, — грустно усмехнулась эльфийка, — сначала ископаемое. И вообще, граждане, попрошу соблюдать очередь. Хотя, всем все равно не хватит, как ни старайтесь…
— Ты что несешь?! — истерично заверещал Фэйт. — Совсем свихнулась?! Когти надо рвать отсюда, а не рассуждать об очереди! Что ты сидишь, самоубийца проклятая? Что, жить надоело?
— Надоело! — честно призналась Лира, хмуро покосившись на яростно пылающее кольцо. — Веришь, нет? Надоело! И ты тоже до чертиков надоел уже со своими истериками! Заткнись, паникер несчастный, пока не утопила! Понял?
Дух огня, видимо, задохнувшись от праведного негодования, многозначительно крякнул, но все же заткнулся, как ему и было велено. А Лира, которая никак не могла понять, откуда в ней взялось такое мужество, подняла голову и смело посмотрела в прищуренные золотисто-зеленые глаза ископаемого, лениво поинтересовавшись:
— Ты нас есть будешь или как?
Соло, услышав такое от девушки, которое в обычное время может испугаться собственной тени или безобидной зверушки, дернулся от изумления, чуть не скинув с себя ствол, а Айво, судя по невнятным кашляющим звукам, подавился собственным ядовитым языком, явно не в силах что-либо выдавить в ответ. Дракон же и вовсе выпал в осадок от такой неприкрытой наглости, застыв на месте с устремленными в одну точку, находящуюся на длинной морде, глазами, раскрытой пастью и покрывшись разноцветными пятнами.
— Так будешь или нет? — повторила она свой вопрос, внутренне одновременно и сходя с ума от ужаса, и восхищаясь собственным непонятно откуда взявшимся хладнокровием.
Дракон никак не реагировал, только цвета его пятен стали ярче и колоритнее. Да и сами пятна заметно увеличились в размерах, появившись даже на ушах, хребте и хвосте. Ископаемое явно не привыкло к такому отношению и сейчас находилось в прострации.
— Спорим, он считает тебя невкусной? — слабо усмехнулся Соло, снова закрывая глаза.
— Почему это? — искренне удивилась она, по инерции мягко перебирая его густые темные волосы. — В лесу, если помнишь, комары только ко мне и лезли, а на вас с Айво не обращали совершенно никакого внимания. И что из этого следует?
— Дракон — это тебе не комар, — насмешливо фыркнув, философски изрек он.
Ископаемое, видимо, окончательно офигев от такой наглости и неуважения к его древней, экзотичной и редкой персоне, наконец, пришло в себя. В его бездонных золотых глазищах мелькнуло неприкрытое бешенство, и оно с ходу решило плюнуть на малорослых нахальных букашек. Огнем, естественно. Чтобы в следующий раз отнеслись к ему подобным с должным уважением и почтением. Если он, конечно, для них когда-нибудь наступит, этот следующий раз…
Обжигающий сноп яркого пламени ударил в лицо, и Лира наклонилась, непроизвольно прикрывая собой лежащего Соло. Фэйт с перепуга громко заверещал, как недорезанный хряк, в очередной раз открыв в себе новый оперный голос, что-то хором закричали Айво и Кари, яростно завозившись под деревом.
И тут на арену боевых действий снова выступила та неведомая сила, которая уже не раз спасала эльфийке жизнь: дедушкин талисман привычно вспыхнул, залив поляну ослепительным светом. Сквозь сильный жар, опаляющий кожу, и дикую боль, эльфийка услышала громкий душераздирающий вой, быстро перешедший в тихое поскуливание побитой собаки.
А потом она уже во второй раз за день потеряла сознание…
— Как она? — ворвался в затуманенную голову девушки знакомый встревоженный голос.
— Выживет! — непререкаем тоном ментора объявил голос Кари, и Лира почувствовала, как по ее волосам осторожно пробегает что-то ласковое и нежное. — Как ты там сказал, таких… мм… редисок просто так не прикончишь, здесь целая система нужна?
Эльфийка с трудом открыла глаза и принялась мучительно соображать, что такого она сделала, раз ее снова хотят убить собственные друзья. Вспомнилась только какая-то очередь за ее жизнью…
Она вздрогнула и попыталась встать.
— Не шевелись! — руки Соло мягко вернули ее на прежнее место. — Исцеление еще не закончено.
— Но… — попыталась вякнуть она.
— Не волнуйся, никто тебя не убьет, — с усмешкой упокоил ее друг, — я не позволю.
— Так ты, вроде как, первый… ну, в очередь… — язык почему-то сильно заплетался, и Лира с явным трудом выговаривала легкие слова.
— Мало ли, что я говорил, — невозмутимо отозвался Соло, — лежи спокойно!
Она послушно расслабилась и замолчала, чуть приоткрыв один глаз и с любопытством разглядывая забавные и симпатичные физиономии своих приятелей, сильно напоминающие лица трубочистов, которые после бурной и грязной работы с кем-то крепко подрались: все в саже, копоти, пепле, синяках и царапинах.
— Ладно, шпионка, открывай оба глаза, — весело сказа Кари. — Все равно тебя теперь не уторкаешь, пока ты обо всем не расспросишь и всего не узнаешь.
И Лира открыла глаза, быстро осмотревшись по сторонам. Как оказалось, они находились на той же полянке, но вот оживший дракон куда-то таинственно исчез. Над ней колдовала Кари, быстро залечивая жуткие на вид, но почему-то совсем не болевшие ожоги. А приятели, живые и почти здоровые, сидели рядом, встревожено и озабоченно глядя на них.
— И где наше ископаемое? — сразу же спросила эльфийка. — Оно было последним, что я помню… Огромное такое, страшное и наглое… — от неприятных воспоминаний ее передернуло.
— Ты об этом? — Айво продемонстрировал ей маленького, с ее ладошку, дракончика, вырезанного из драгоценного камня золотисто-зеленого цвета. И почему-то пятнистого. Даже длинный хвост и уши были покрыты разноцветными пятнами.
— Не может быть! — изумленно ахнула девушка, снова пытаясь приподняться. — Кто это сделал?
— Ты, конечно! — спокойно объяснил ей невозмутимый оборотень. — Больше некому!
— Ребята, ну сделайте же что-нибудь, чтобы она перестало все время дергаться и ерзать, иначе я так никогда и не закончу! — почти взмолилась Кари, убирая с бледного усталого лица длинную прядь наэлектризованных волос.
Соло мягко положил голову Лиры себе на колени, всунув ей в руки пятнистого дракона, и за плечи осторожно прижал к земле. Впрочем, она была так удивлена сделанным, что не нуждалась в таких экстренных мерах предосторожности.
— Расскажите! — коротко попросила она.
И Айво рассказал. Так, как умел только он один. Во всех душераздирающих подробностях и вытекающих из них обстоятельствах, после которых эльфийка примерно на полчаса выпала в осадок, с трудом переваривая все услышанное. За это время Кари уже успела закончить с ее исцелением и взяться за оборотня.
— Я вот о чем думаю… — волнуясь, начала Лира, но закончить свою мысль так и не успела, потому что, заметив подбирающееся к ее ноге узкое гибкое тело, покрытое чешуей, с испуганным воплем «Спасите! Змея!» резво подскочила с травы, забралась на колени к Соло, обняла друга за шею, и, дрожа, уткнулась лицом в его сильное плечо.
— Дракона ты так не боялась! — с улыбкой заметил Айво, лениво потянувшись и отгоняя змею.
— Так вот я о том же хотела сказать, — чуть подрагивающим голосам ответила она, все еще держась за шею друга, — я его вообще не боялась, понимаете? Лично я — нет!
— Это помощь Магов, я думаю, — сказала Кари, устало прислоняясь спиной к дереву, — хотя кто знает…
Соло, заметив, что с исцелениями закончено, окинул изрядно потрепанную компанию критическим взглядом и решил:
— Так, всем мыться, переодеваться и отсыпаться. И больше никаких проваливающихся камней и оживших пятнистых ископаемых. Хватит! Сегодня отдыхаем, а завтра двигаем дальше.
— В страну Пустынь, — поддакнула эльфийка и немедленно пояснила: — я видела ее сегодня во сне.
…Вечером они сидели возле пылающего костра, привычно глазея каждый на свои Луны. Похоже, это стало входить в привычку: смотреть, молчать и мечтать однажды оказаться там, в родной обстановке… Там, где испокон веков жили их родные… Там, где оставались их корни… Там, где они оставили свои сердца…
Лира, уютно пригревшаяся и задремавшая под теплым одеялом, вздрогнула от тихого шороха рядом, чуть не пролив на себя горячий чай. Это была Кари.
— Не помешаю? — девушка-вампир немного смущенно и неловко присела рядом.
— Конечно, нет, присаживайся, — радостно откликнулась эльфийка, протянув ей край своего одеяла, тоже смущенно пояснив: — укройся, ночь прохладная…
Кари, мягко улыбнувшись, пододвинулась ближе к ней, завернувшись в протянутый край, и, после небольшой паузы тихо, но твердо призналась:
— Извини, я была не права!
— Ты о чем? — искренне удивилась Лира, дуя на чай и с интересом глядя на нее.
— Не о чем, а о ком. О тебе. Ты и правда замечательная девчонка, и вовсе не такая уж никчемная, как мне казалось сначала…
— Ой, да ну тебя, — эльфийка, внезапно смутившись, покраснела, — скажешь тоже…
— Скажу, — согласно кивнула Кари, — я очень виновата перед тобой! Ты простишь меня?
— Мне не за что тебя прощать, — просто ответила Лира, задумчиво улыбаясь, — мы все поступаем необдуманно и все совершаем ошибки… А сегодня ты спасла мне жизнь…
— Но сначала ты спасла нас.
— Я разбудила дракона!
— Это он заставил тебя разбудить его, — поправила ее девушка-вампир, — ты действовала под сильным гипнозом.
— Но откуда они…
— Я точно не знаю. Вообще, драконов наказали за то, что они начали без видимых причин нападать на вполне мирное местное население, опустошая целые деревни и поселения. Видимо, Маги все-таки дали им один шанс исправиться, оставив сильное пробуждающее заклинание, но дух одного из драконов ускользнул из каменного тела, и сотни лет блуждал по каменному подземелью в поисках своего случайного спасителя. А тут ты подвернулась и, как оказалась, еще и древний язык знала неплохо…