Мелина захрипела от ужаса.
– Я сначала слушала его. Он сказал, что здесь подлые дикари, творящие зло. А я так хотела получить свободу, что мне было все равно, кто здесь живет.
Мишка села на стул напротив кровати. Мелина, вжавшись в стену, замерла.
– Когда я попала сюда, то увидела, что он не прав, – продолжала Медведица, пытаясь сглотнуть противный ком, вставший в горле. – Время здесь было лучшим временем в моей жизни. Столько добра… Я никогда не видела столько. Да, я по-прежнему хочу свою свободу, но я не сделаю ничего, что навредит кому-то здесь. И мне очень жаль, что это случилось с тобой. Я не хотела, чтоб так вышло. И тогда на горе я хотела отказаться от задания. Я все исправлю. Я бы очень хотела заслужить право остаться здесь, с вами. И я буду защищать это место, даже если ты мне не поверишь. Однако, если все же веришь мне хоть чуть-чуть, пожелай мне удачи.
Медведица смахнула быстро слезы, собравшиеся в уголках глаз.
– На всякий случай… Прощай! – улыбнулась она Мелине и вышла.
Раненая женщина продолжала ошарашенно смотреть на закрывшуюся дверь.
Оказавшись на улице, Мишка глубоко вдохнула утренний свежий воздух. Грудь стальными тисками сжимало дурное предчувствие. Ее план хоть и прост, но из разряда мало
возможных. Ясно, как день. Надо подстраховаться. И Медведица знала, к кому обратиться.
– Привет. Ты чего так рано? – Айгир выглянул в приоткрытую дверь, потягиваясь, как заспанный кот. – Что-то Микан рано тебя из постели выпустил. Я думал, вы там, пока в дым не сотретесь, не выйдете.
Вот удивительно. Когда она только пришла в деревню, никогда не подумала бы, что у нее будут друзья. И что лучшим из них станет по-мальчишески задорный и нахрапистый Айгир. А ведь стал.
– Дело есть. Выходи, – что-то в выражении ее лица смело похабно-шутливый тон Айгира.
– Что случилось? – Айгир выглядел разом повзрослевшим на годы и серьезным. Вот эта двойственность его натуры вызывала у Мишки восхищение. Откуда что бралось? Сейчас он выглядел воплощенной волей.
– Помнишь Веграна?
Лицо Айгира словно окаменело.
– Да… Но откуда ты…
– Его войско движется сейчас к щиту. А может быть, оно уже там.
Айгир неверяще усмехнулся.
– Не может быть. Я лично вспорол этому ублюдку брюхо!
– Знаешь, ублюдки бывают очень живучие. Этот точно выжил. И он хочет мести. Он хочет уничтожить деревню. Мужчин убить, детей увести в рабство. Для этого он задумал убить держателя щита и внедрил сюда лазутчика.
Неверие на лице Айгира сменилось догадкой.
– Ты! – ладони сжались в кулаки так, что побелели казанки. – Да я тебя…
– Включи голову, Айгир, – Мишка увернулась от рванувшего к ней Айгира. – Зачем я тебе все это рассказываю? Как ты думаешь? Не хочу я в этом участвовать! Да послушай!
– Мы впустили тебя в деревню, дали тебе кров, свою заботу… И кого? Убийцу. Гадюку! А я предупреждал Микана, чтоб он выбрал кого попроще…
– Твою сестру, например?
– Да хоть бы и ее! Она, по крайней мере, не замышляла его убийство!
– Да, ты прав. Я – убийца. Я до сих пор рабыня Веграна. Я свою судьбу не выбирала! Мне было шесть лет, когда меня забрали в рабство. Я впервые увидела нормальную жизнь, когда попала сюда! А теперь я понимаю: выбор есть всегда. Я выбираю эту деревню. И я выбираю Микана!
Айгир замер, как готовый броситься на нарушителя территории лев.
– Так получилось, что ты, Микан и Ула знаете меня лучше всех здесь. У меня было много возможностей убить и Микана, и твою жену. Но я не хочу! Я, может, и не самый добрый и ласковый человек на свете, но я умею быть благодарной. Убей меня сейчас – проблема останется.
Айгир молчал.
– Ты видел все. Видел, что все было по-настоящему. Я не притворялась в чувствах, не обманывала, не завлекала его нарочно, – Мишка вытащила из-за пояса нож и протянула его рукоятью к Айгиру. – Возьми. Если в самом деле ты веришь, что я сделаю то, что требует Вегран, то закончи все сейчас!
Мишка вложила Айгиру в руку нож и приставила острием к своему горлу.
– Я не хочу больше быть марионеткой. Я должна попытаться освободиться. Или убей! Я не могу так больше!
Айгир смотрел на длинное тонкое лезвие ножа, с готовностью поблескивающее у горла Медведицы. Мгновение, другое… У Мишки пересохло в горле. Она готова. Готова даже умереть прямо сейчас. Но ведь и он не верит. Он чувствует, что она искренна.
– А-а-а, хрен с тобой! – нож воткнулся острием в землю у Мишкиных ног. – Я отведу тебя к Главе. Пусть он решает, что с тобой делать!
– Нет! Я должна уйти из деревни! Это нужно для безопасности всех здесь! Ты не представляешь, какие мерзости они умеют делать!
– Прекрасно представляю! Найрани еле уцелела после встречи с ним!
– А ты знаешь, что главный помощник Веграна – некромант?
– Что? – у Айгира отвисла челюсть.
– Да! Я ходила к нему три дня назад. Хотела отказаться от задания. Он пригрозил, что убьет меня, а потом поднимет меня мертвую и убьет Микана и Найрани.
– Ничего себе… – опешил Айгир.
– Да. Теперь ты понимаешь, почему я должна уйти из деревни? А ты должен сказать Найрани, чтоб она сделала щит непроницаемым для меня, как только я за него выйду.
– Подожди, ты выходила за щит, когда разговаривала с этим уродом?
– Нет. Тогда Микан узнал бы, что я выходила. Мы разговаривали у щита. Я с этой стороны, он – с той.
– И какие сведения о нас ты передала этим гадам?
– Ничего особенно важного.
– А зачем ты вообще ходила? Ну, не хотела делать и не делала бы. Ты же за щитом была, он бы тебе ничего не сделал.
– Сделал бы, – Мишка приподняла край рубахи, показывая клеймо.
– Что это? – Айгир склонился, рассматривая рисунок на коже. – Я думал, это обычная татуировка. Орки такие делают себе на все тело.
– Это рабское клеймо. Через него Мелифор может достать меня откуда угодно. И убить.
– Даже за щитом? – Айгир не верил.
– Да.
– А если убить этого мертвяка?
– Умрет он – умру я. Пойми, я бомба с зажженным фитилем. Когда сегодня к концу дня Мелифор не получит подтверждения, что Микан и Найрани убиты, а щита больше нет, он убьет меня и сделает из меня куклу-убийцу. Это было его условие.
Айгир потрясенно молчал.
– А я не хочу! Понимаешь? – Мишка почти кричала. – В моей жизни было много грязи и крови. Но я не убивала никогда близких и не предавала друзей. И начинать не хочу!
– Ты рассказала Микану?
– Нет! Как я ему расскажу такое? Да я сама себя ненавидела, когда думала, что мне придется ударить его в спину! Я даже врагов никогда сзади не била.
– Идем, расскажем.
– Нет! Я не могу!
– Ты говоришь, что выбираешь его. А сама хочешь действовать за его спиной?
– Я защитить его хочу! Я не хочу, чтоб кто-то здесь пострадал! Особенно он! И уж тем более не из-за меня! Это моя битва!
– Нет! Вражеское войско стоит перед нашим домом! Это теперь и наше дело! И Микана особенно, раз ты собралась туда.
– Нельзя, чтоб он пошел туда! Удержи его за щитом! Пожалуйста!
– Сама попробуй удержать пуму за хвост! Ты теперь его женщина. Ничто не удержит его здесь, когда он поймет, что ты ушла.
– Помоги его убедить!
– Не рассчитывай! Он же мне голову оторвет, если узнает, что я тебя туда отпустил и ему не сказал. Сколько их?
– Около двухсот. У них в войске в основном люди, оборотни и перевертыши.
– Двести… Немало! С какой стороны они идут?
– С той же, откуда пришла я. У них численное преимущество. Поэтому уговори людей не выходить за пределы щита. И пусть Найрани закроет проход через щит для меня. Я знаю, что делать. Я уничтожу командование войска. Без них оно распадется. Я знаю, как. Они подпустят меня.
– Ты нас плохо знаешь. Думаешь, мы станем отсиживаться за щитом, а тебе позволим рисковать там одной? Ты в самом деле считаешь нас такими трусами? Ты бы согласилась на такое?
– Если бы от этого зависела жизнь моих детей, то, наверное, да.
– Наши дети будут в безопасности.
– Для этого нужно, чтоб особенно Найрани и Микан остались в деревне!
– Нет! Не проси. Никто не согласится на это. Идем, поговорим с Дараманом. Мы обязаны ему сказать.
Айгир взял ее под руку. Мишка резко вырвалась, в один прыжок залетела ему за спину и пережала нужные точки на его шее.
– Прости, друг. Я должна была это сделать. Ты пробудешь без сознания пару часов. А я за это время уйду. Я все сделаю до того, как он поймет, что меня нет. Помни: Найрани должна закрыть щит! – Мишка прошептала Айгиру в ухо, чувствуя, как обмякает его тело. Она посадила его на землю, прислонив спиной к крыльцу сбоку.
– Надеюсь, ты поймешь меня! – шепнула Мишка, подбирая с земли нож.
Микан проснулся, как от ушата холодной воды.
Она ушла!
Он даже во сне почувствовал, как она прошла сквозь щит. Он вскочил с кровати.
Куда она собралась? Почему? Он огляделся. Рубахи, в которой она ходила, нет. Микан стал одеваться и выругался. Штаны его тоже забрала! Быстро выхватив из шкафа другую пару, он натянул их на себя и выскочил в гостиную. Ушла! Все же было хорошо! Почему она ушла?
Нужно найти. Догнать. Вернуть!
Микан быстро стянул волосы в пучок и подошел к стене с оружием. Почти в самом низу пустовало место. Она взяла нож. Всего один нож. Может, она вернется? Не могла же она уйти насовсем с одним маленьким ножом? Если бы собиралась вернуться, сказала бы. В месте, где она коснулась щита остался отголосок ее чувств. Микан чувствовал в нем решимость, грусть, немного печали и любовь. Он же чувствовал, что она любила. Все было по-настоящему! И ушла, не попрощавшись. Микан чувствовал – насовсем!
Какие страхи побудили ее сделать это? Почему сегодня? Все это он у нее спросит, как только найдет.
Микан вооружался, когда входная дверь распахнулась и в гостиную ввалился Айгир.
– Айгир, давай позже. Мне нужно найти Сули.
– Кого?
– Эээ! Проклятье! Мишку! Это ее имя. Настоящее. Она ушла, понимаешь? За щит ушла!