Но прошла минута, и Слингеру дали второй шанс найти и принести деньги. С порванной рубашкой и поломанной психикой, Слингер снова спустился в бар. Когда он вернулся в офис, он позвонил сестре и жене и договорился о деньгах, чтобы выплатить первые 10 тысяч долларов. Он договорился с бандитами о еженедельной выплате долга.
Примерно через два месяца после того, как Балджер избил и запугал его, Слингер начал изнывать под грузом еженедельных выплат в две тысячи долларов, которые он складывал в бумажный пакет и передавал в руки О’Нилу в машине, неподалеку от офиса. Слингер уже выплатил половину долга, но пребывал при этом в таком отчаянном положении, что в конце концов решил обратиться к правоохранителям. Весной 1987 года он добрался до ФБР.
Без какой-либо договоренности двое агентов вошли в офис «Олд-Харбор риэл эстейт». Слингер открыл дверь – перед ним стояли Джон Ньютон и Родерик Кеннеди.
Позже Ньютон скажет, что Слингер был готов дать показания на Кевина О’Нила за вымогательство. Но он настаивал на том, что Слингер ни разу не упоминал имя Балджера. Что касается Кеннеди, то он заявил, что ничего не помнит из того разговора, не помнит даже, был ли вообще этот разговор. И, что является возмутительным отклонением от стандартной процедуры, ни один из агентов не составил отчет о допросе Слингера.
В образцовой манере бостонских федералов – ничего не делать с подобными заявлениями – Ньютон обсудил показания Слингера со своим начальником, который, в свою очередь, обсудил их с заместителем начальника бостонского Бюро. Руководители верхнего звена решили забыть о них, игнорируя все служебные инструкции, предписывавшие либо сообщить об этом следователям, либо объяснить свое решение не открывать дело в особом рапорте в федеральную штаб-квартиру в Вашингтоне.
По иронии судьбы бесполезная беседа с агентами ФБР помогла Слингеру соскочить с крючка в своих «деловых» отношениях с Уайти Балджером. После того как агенты покинули его офис, обеспокоенный Слингер тут же позвонил О’Нилу, рассказал, что к нему приходили из ФБР и что он не имеет к этому никакого отношения. О’Нил перезвонил на следующий день и сказал, что Слингер может отменить свой график платежей и что нужно будет заплатить всего 25 тысяч долларов: редкая пятидесятипроцентная скидка от «Балджер Энтерпрайсез».
Через несколько лет Ньютон признался, что Бюро намеренно прикрыло дело, грозившее стать громким расследованием о вымогательстве. В суде ему был задан вопрос, была ли связь между прикрытым делом и статусом Балджера как информатора ФБР. Ньютон ответил так: «Если информатор оказывается вовлеченным в преступление, то либо вы начинаете расследование, либо вам нужно что-нибудь придумать».
«Что-нибудь придумать» – это просьба агента Джона Коннолли: скостить платежи Слингеру. Вот что значит иметь верного друга.
15. Разговор с Коннолли
Поздним утром понедельника 8 февраля 1988 года агент ФБР Джон Коннолли вышел из мастерской по мелкому ремонту рядом со своим офисом и столкнулся с Диком Лером, репортером «Бостон Глоб» (и одним из авторов этой книги). Коннолли заходил в мастерскую, чтобы ему сделали дубликаты ключей, а Лер просто проезжал мимо по пути на встречу со своим «источником».
Эта случайная встреча в морозный зимний день была удачным стечением обстоятельств.
Коннолли, которого окликнул репортер, остановился на тротуаре, чтобы поздороваться. Они не были близко знакомы, хотя Коннолли и был прекрасно известен всем местным журналистам, регулярно освещающим темы, связанные с организованной преступностью. Из всех бостонских агентов ФБР Коннолли был самым доступным и всегда с удовольствием общался с прессой по поводу своей службы в Бюро.
Преступность не была главной темой репортажей Лера, но он познакомился с Коннолли в прошлом, 1987-м, году. Он входил в группу репортеров «Глоб», которые потратили несколько месяцев, чтобы взять интервью у федеральных агентов из отдела по борьбе с организованной преступностью про операцию по прослушке криминальной семьи Анджуло. Лер и другие репортеры встретились почти с дюжиной агентов – Коннолли, Джоном Моррисом, Эдом Куинном, Ником Джантурко, Джеком Клогерти, Шоном Рафферти, Майком Бакли, Биллом Шопперле, Питом Кеннеди, Биллом Реджи и Томом Донланом. Серия опубликованных интервью стала настоящим хитом как среди читателей газеты, так и в ФБР, Бюро предстало в публикациях во всей красе и геройстве: проникновение в святая святых мафии для установки подслушивающих устройств! С тех пор Лер не встречался с Коннолли и не разговаривал с ним. И вот теперь они сердечно поздоровались, а потом репортер спросил, как идут дела.
Коннолли, крутя в руках два новеньких сверкающих ключа, не замедлил с ответом. Он начал говорить о новом «жучке», на этот раз установленном ФБР для прослушки одного из новоявленных преемников Анджуло, рвущегося в криминальные авторитеты. Он сообщил, что около полугода, с конца 1986-го по середину 1987-го, ФБР следило за новой штаб-квартирой мафии: на этот раз Коза ностра вела свои дела из офиса, замаскированного под магазинчик, расположенный в торговом комплексе у Пруденшиал Тауэр, известнейшей достопримечательности Бостона[100].
«Это было круто», – подытожил агент свое повествование об операции по установке «жучка» внутри магазина итальянских продуктов «У Ванессы».
Лер внимательно слушал, ведь с такой информацией можно написать отличный репортаж. Расслабленная манера Коннолли застала репортера несколько врасплох. Не было никаких обычных в подобных случаях предупреждений, таких как «не под запись», «без упоминания имен»; не было сказано ни о каких ограничениях при использовании этой информации. Для агента рассказ о «Ванессе», казалось, значил не больше, чем о хоккейной команде «Бостон Брюинз», которая накануне обыграла «Калгари Флеймз» со счетом 6:3 и вышла на первое место в своем дивизионе Национальной хоккейной лиги, или, например, о политике. Кстати, в тот же день начались предварительные выборы кандидатов от Демократической партии Айовы, продемонстрировавшие наблюдателям увлекательное соперничество губернатора штата Массачусетс Майкла Дукакиса и считавшегося основным претендентом на победу Ричарда Гепхардта. Можно было подумать, что Коннолли посылает сигналы в космос и не собирается ждать ответа.
ФБР не выпускало никаких пресс-релизов или других заявлений для прессы по поводу установки «жучка» в итальянском магазине в квартале Бэк-бэй. Если бы появилось что-то подобное, то журналисты, пишущие об организованной преступности, были бы немало озадачены реальным положением мафии после операции против криминальной семьи Анджуло на Принс-стрит, 98. Было известно, что после того, как ее многолетний босс оказался в тюрьме, в рядах мафии началась борьба за власть: активно стали появляться относительно новые имена мафиози, претендующих на роль главаря. Например, был некий Винсент Феррара, странным образом соединявший в себе университетскую степень в управлении бизнесом и преступные наклонности; был пожилой мафиозо Джей Р. Руссо; был сводный брат Руссо, Бобби Карроцца, из Восточного Бостона. Эти трое были капо, капитаны в рядах ОПГ, которая боролась за выживание, но известно о них было немного. Вдобавок Фрэнк «Кадиллак» Салемме наконец откинулся из федеральной тюрьмы после пятнадцатилетней отсидки за подрыв машины адвоката в 1968 году – то самое покушение на убийство, за которое его подельник и приятель Стиви Флемми так никогда и не был наказан.
На улице у мастерской Коннолли выглядел воодушевленным способностью Бюро отслеживать мафию везде – от ее традиционной штаб-квартиры в Норт-Энде и до торгового комплекса в Бэк-бэй. Лавочка «У Ванессы» была совершенно новым, необычным местоположением для мафиозного офиса: примерно так же сочетаются слон и посудная лавка. Одетые с иголочки покупатели и молодые яппи чинно разглядывали товары или, стоя у прилавка, быстренько перекусывали, в то время как в подсобном помещении устрашающий Феррара выдвигал букмекерам жесткие ультиматумы, давая понять, что новая эра мафии не за горами.
Помещение без окон было изолированным от магазинчика, и в него можно было попасть только через отдельный вход. Бандиты парковали свои машины на подземной парковке торгового комплекса «Пруденшиал Сентер», и за ними невозможно было пройти незамеченным. Коннолли доставлял особое наслаждение тот факт, что обнаглевшие Феррара, Руссо и Карроцца были абсолютно уверены в неуязвимости нового места для встреч, и он уже предвкушал, как этот наглец Феррара получит по рукам и по заслугам. Феррара был высокомерный и дерзкий, настоящий источник проблем. Подельники ненавидели его за жестокость и отсутствие уважения к кому бы то ни было. Фактически, отметил Коннолли, Феррара мог быть уже мертв, если бы в преступный мир Бостона просочилась информация, что он на крючке у ФБР. Другие бандиты, добавил агент, с удовольствием «сидя в своих мягких креслах, будут наблюдать за тем, как мы сожрем его».
Впоследствии Лер объединился со своим приятелем-репортером Кевином Калленом и после дополнительного журналистского расследования, подтвердившего информацию Коннолли, написал целую статью об оборотной стороне лавочки «У Ванессы». Статья была опубликована на первой полосе в воскресенье, 17 апреля 1988 года, и начиналась такими словами: «Это было идеальное место! Копы не могли следовать за тобой, ты просто парковал свой автомобиль на подземной парковке, шел к грузовому лифту и поднимался наверх незамеченным». Статья включала обширную информацию, однако репортерам не удалось получить в свое распоряжение копии магнитофонных записей, сделанных в «Ванессе». Это означало, что им не удалось прослушать любимую запись Коннолли: как Феррара наезжает на «Дока» Сагански.
«У многих наших парней проблемы, Док», – заявил Феррара Сагански. Феррара попробовал начать помягче – как-никак его «объекту», пожилому авторитетному букмекеру, было восемьдесят девять лет. Родившийся в конце девятнадцатого века, в молодости Док работал дантистом, будучи выпускником Медицинского университета Тафтса, но свои миллионы он сколотил в качестве первоклассного городского букмекера. К 1940-м годам полиция считала его основным финансистом в городском нелегальном бизнесе, владевшим контрольными пакетами акций двух бостонских ночных клубов и компании, предоставлявшей займы. В 1941 году он выдал заем в 8500 долларов Джеймсу Майклу Керли, легендарному бостонскому мэру и впоследствии конгрессмену. За это Сагански был записан бенефициаром в договоре страхования жизни на 50 тысяч долларов, выданном Керли в качестве залога. Публичные отношения этих двух людей заставили многих удивленно поднять брови и стали предметом газетных заголовков. Имя Сагански мелькало в каждом расследовании неле