До ужина еще было время, и он решил себя немного побаловать. Отель славился прекрасным бассейном на крыше и отличной сауной. Все необходимые для купания принадлежности он нашел на полке в шкафу.
На следующий день Абу Дауд распорядился ехать в аэропорт. Батый обратил внимание, что вещей у него не было. Через час они въехали на стоянку воздушной гавани Мюнхена. Удо был здесь до этого только раз и удивился произошедшим перед Олимпиадой изменениям. Прежде всего, открылся просторный терминал, гораздо больше предыдущего. Прекрасный дизайн в современном стиле, необычные электронные табло, много торговых точек.
Но араб не дал ему долго рассматривать новшества, они поспешили в зал прилета. Оперативник из ФАТХ выбрал место, откуда просматривалась работа сотрудников пункта таможенного досмотра. Число сотрудников, занятых проверкой, увеличилось. Таможенники не скучали. Они регулярно обращались то к одному, то к другому пассажиру с просьбой поставить багаж в металлический ящик. Через несколько минут владелец забирал обратно свои вещи. Посетители никогда еще такого не видели.
Араба очень заинтересовала эта процедура.
– Юсуф, выясни, что это они делают с чемоданами?
Молодой человек осмотрелся и выбрал бар, расположенный чуть в глубине зала. Здесь можно было выпить кофе, предлагался широкий выбор спиртных напитков, сигарет. Покупателей было не очень много: отпугивали высокие цены.
Удо заказал пачку сигарет и рюмку дорогого коньяка. Расплатился крупной купюрой, оставив богатые чаевые. Не торопясь закурил. Смакуя, осушил рюмку и попросил повторить. Бармен, изображая саму любезность, с уважением наполнил новую рюмку. Дополнительные чаевые сделали его еще внимательнее к состоятельному клиенту.
– Теперь сделай-ка мне, приятель, чашечку кофе покрепче. – Пока гарсон готовил напиток, Батый, выбрав момент, когда у стойки никого не было, поинтересовался как бы между прочим: – А что это таможенники делают с чемоданами?
– Это у них новый аппарат. Он просвечивает багаж как рентгеном, и им видно, что находится внутри. Так что и открывать не надо.
– Ну и ну! – удивился клиент. – Теперь и собаки будут не нужны.
– Почему? Собаки у них тоже остались. Их выводят каждые двадцать минут по графику.
Кофе оказался не на высоте. Удо отправился к поджидавшему его палестинцу. В это время по залу как раз провели овчарку, которая внимательно обнюхивала тележку с багажом прибывшего рейса.
Рассказ разведчика явно огорчил матерого террориста.
– У тебя хороший глаз, Юсуф. Присмотрись к работе таможенников, мне интересно, по какому принципу они отбирают людей на досмотр.
Батый знал этот секрет, его посвятил в него Север, но он не собирался раскрывать эти сведения арабскому боевику. Однако для укрепления своего авторитета в глазах Абу Дауда он обратил его внимание на один важный эпизод.
– Обратите внимание, мухтарам, вон того мужчину сотрудник спросил: «Вы один?», тот, очевидно, не понял и согласился, после этого его пригласили на досмотр. Следом подошла женщина, видимо, его жена, тогда таможенник отпустил пару без досмотра и переключился на других.
– Значит, супружеские пары не проверяют?
– Почему? Проверяют, но реже, чем одиночек. Ну и, конечно, они обращают внимание на поведение пассажиров. Хотя могу вам сказать, что здесь довольно жесткий контроль.
– А где, на твой взгляд, контроль не такой жесткий?
– Я недавно летел через Франкфурт. Аэропорт меньше, таможенники не такие активные. Провинция. А Мюнхен недаром называют «криминальной столицей». Да и полицейские патрули здесь усиленные.
Они вернулись в центр. Вечерним поездом Абу Дауд уехал в Берлин, где его ждали другие неотложные дела. Однако на прощание он не забыл еще раз напомнить о необходимости достать план Олимпийской деревни.
На следующий день приехали боевики из «Группы Красной армии». Они успели поселиться, когда Батый назначил им встречу на стоянке возле стройки века.
Когда он подъехал, Бригита и Ганс уже были на месте.
– Классная тачка. – Девушка любовно провела рукой по сияющему на солнце капоту. – Я еще на такой не ездила. Даже у Бодера такой не было, дашь попробовать?
Андреас Бодер, основатель «Группы Красной армии», сидевший ныне в тюрьме, был большим любителем новых дорогих машин. Эту страсть с ним разделяли многие его воспитанники.
Удо отвел их к объекту и издали показал представителя Олимпийского комитета.
– Бригита, ты знаешь людей из местной ячейки «Красной армии»?
– Знаю.
– Мне надо, чтобы пара-тройка ребят встретили наш объект по дороге домой, слегка его побили и ограбили. Меня интересует портфель.
– Бить обязательно? Можно просто на мотоцикле догнать и вырвать.
– Бить обязательно, потому что случайные прохожие должны отпугнуть хулиганов и отвезти пострадавшего в травмпункт, а затем привезти назад и помочь ему найти брошеный портфель со всем содержимым, разумеется, кроме денег. У Мюнхена дурная криминальная слава. У объекта не должно возникнуть подозрений по поводу документов.
– Случайные прохожие – это мы с Гансом? – поинтересовалась девушка.
– Правильно, меня он уже видел и мог запомнить.
– Ну да, ты у нас личность запоминающаяся, – с вызовом бросила ему Бригита.
– Мне нужно, чтобы ты обеспечила бойцов и фотоаппарат на время. – Батый заметил вызов в словах и поведении молодых «красноармейцев», но пока сдержался. – Вам задача понятна?
– На кого мы должны работать? На арабов? – решил продемонстрировать недовольство Ганс.
«Это называется бунт на корабле, спускать такое нельзя. Следующим шагом будет неповиновение», – понял Батый.
Он вплотную подошел к задире:
– Лично ты будешь делать то, что скажу тебе я. Потому что ты – пешка, и не можешь знать больше, чем тебе сказали. Я тебе пока не доверяю. Что ты сделал? В каких акциях принимал участие? А я брал банки и взрывал американцев. И помогали мне в этом арабы, а не ты. И я помогал им против израильтян. Это и есть революционный интернационал. Он держится на сотрудничестве и дисциплине, а ты пока непослушный сопливый щенок.
Последние слова он почти прокричал юнцу в лицо, сознательно брызгая слюной. Ему надо было сломать парня морально и подкрепить свою власть физической силой. Власть в банде всегда строится на силе, а потом уже на словах. Парень не подвел. Он с силой оттолкнул Удо, и тот с облегчением ответил. Опытный боец не бил новичка, он его учил, только обозначая удары.
– Двойка. Левой отвлекающий в лицо, правый с силой в корпус. Защита, и снова удар. Пробуй на мне. Печень, кадык. У тебя короткие руки, до головы ты сильным ударом не дотянешься. Твоя задача – войти в ближний бой.
Это была не драка, а движения, больше похожие на танец. Боевой танец. Батый легко увертывался от ударов Ганса, иногда нанося ему резкие, но чувствительные тычки. Противник быстро выдохся. Старший товарищ продолжал учить:
– Ганс, ты субтильный, поэтому у тебя нет достаточной силы в ударе, нет выносливости. Значит, ты можешь рассчитывать только на один сконцентрированный удар с близкого расстояния. Запомни, локоть и колено бьют сильнее кулака, там задействованы более мощные мышцы. Поэтому твой единственный шанс – это неожиданность и близкая дистанция. Ты понял?
– Да понял я, понял, – внешне примирительно сказал Ганс, даже улыбаясь. – Спасибо, Удо, за науку. Можно я тебя обниму?
Батый расслабился и шагнул к Гансу, за что тут же получил удар в пах коленом.
– Я все правильно понял, учитель? – спросил юнец у скрючившегося от боли наставника.
– Молодец, именно так, – утвердительно прошипел Батый.
Бригита, с нескрываемым интересом наблюдавшая эту сцену, залилась задорным смехом.
«Когда она смеется, у нее появляются ямочки на щеках», – почему-то подумал разведчик, приседая, чтобы уменьшить боль.
Лед недоброжелательности был растоплен. Его признали за старшего. Но руководящую роль надо было закрепить материально. Прирученный волчонок должен не только знать силу хозяина, но и есть с его руки. Батый достал несколько крупных купюр и протянул Бригите, тем самым обозначая ее как старшую:
– Это вам на расходы.
Девушка ловко пересчитала деньги, удовлетворенно хмыкнула и отдала половину Гансу.
– Это другое дело, шеф. Сегодня я свяжусь с местными, а Ганс проследит за клиентом и присмотрит удобное местечко для встречи.
– Хорошо, тогда вечером мне отзвонись с результатом, – согласился Удо.
– Зачем звонить, когда можно встретиться. – Девушка с вызовом посмотрела ему в глаза. Он вообще стал замечать, что после возвращения из лагеря палестинцев ее отношение к нему изменилось. От настороженного к задиристому. Вот и сейчас она снова пытается его уколоть. Значит, надо ответить.
– Хорошо, когда освободишься, приезжай в отель «Четыре сезона», из холла мне позвонишь в номер.
Как он и рассчитывал, когда спустился вниз после ее звонка, он увидел другую Бригиту. Девочка, чувствовавшая себя почти королевой в пивнушках и студенческих забегаловках окраин Западного Берлина, была явно ошеломлена роскошью элитного отеля. Ее короткая черная кожаная куртка, уже потертые джинсы и майка с дурацким рисунком мало сочетались с мрамором пола, позолотой отделки, бархатной обивкой мебели. Из каждого зеркала в тяжелых дубовых рамах на нее смотрела провинциальная замарашка.
Батыю было знакомо это чувство. Но теперь на нем был дорогой, тщательно отглаженный костюм, белая рубашка, со вкусом подобранный галстук. Едва уловимый запах хорошего мужского парфюма витал вокруг элегантного мужчины. Увидев его, девушка еще больше стушевалась. Она как рыбка, выловленная из воды, несколько раз открыла рот, чтобы что-то сказать, но получилось это у нее только с третьего раза:
– Я договорилась с местными, завтра они подъедут.
– Отлично, пошли поужинаем. – Он жестом показал ей дорогу в ресторан при отеле.
Зал ресторана выглядел не менее роскошно. Приглушенный свет, ненавязчивая музыка небольшого оркестра, вышколенные официанты – все было на самом высшем уровне. Бригита замерла в дверях, потом резко развернулась и пошла к выходу.